Тяжесть этих дней давила на плечи. Наш быт после появления на свет малыша Саши трещал по швам. Бессонные ночи, плач ребёнка, моя измотанность — всё это казалось временными трудностями. Но была одна проблема, что въелась в нашу жизнь глубоко и прочно. Свекровь.
Она не лезла с советами, как воспитывать сына, не критиковала мой быт. Её оружием были деньги. Вернее, их систематическое исчезновение в её бездонной бездне.
— Последние средства готов отдать родной матери, если потребуется. Твоя — это твоя головная боль. Мне её содержать не нужно, — заявил как-то Игорь, мой супруг.
Я лишь молча сжала пальцы. На декретные пособия особо не разгуляешься, а аппетиты Валентины Сергеевны, казалось, не имели границ.
Как только на его счет приходила зарплата, раздавался звонок. Её голос, сладкий и требовательный одновременно, выпрашивал то на лекарства, то на срочный ремонт холодильника.
В тот вечер я не выдержала.
— Мне интересно, почему ты всегда готов броситься на помощь ей, а на тех, кто нам реально помогает, тебе плевать? Моя мама каждый день нянчится с Сашей, покупает ему вещи, водит по врачам! А твоя? Она лишь требует, когда у тебя появляются средства!
— Снова за своё?
— А тебя это не бесит? Она ни разу не предложила провести время с внуком! Её визиты ограничиваются просьбами о финансовой поддержке!
— Она меня родила. Я не могу бросить её в беде, — отрезал он, отворачиваясь.
— Она просто манипулирует тобой! Ты этого не видишь?
— Прекрати! — Он резко встал и ушел.
Вернулся через несколько часов, уже спокойный.
— Ладно. Хочешь помогать своей — помогай. Но только из своего кармана.
Я онемела от такой логики.
— О каких своих деньгах речь? Я в отпуске по уходу за ребёнком!
— Это твои трудности, — прозвучало ледяным тоном. — Выйдешь из декрета — и будешь оказывать поддержку, как пожелаешь.
Это было верхом цинизма. Мысли о коротком побеге из этой реальности не давали покоя. Я откладывала понемногу, выискивая горящие путёвки. И вот — идеальный вариант. Греция. Солнце, море, которые могли бы нас исцелить.
— Взгляни. Кажется, это то, что нам нужно.
Он бегло глянул.
— Никуда мы не едем.
— Почему?
— Я приобрёл маме автомобиль. Она ведь так мечтала о личном транспорте.
— Ты купил машину? Без моего ведома?
— Знал, что устроишь сцену. Это мои средства, и мне решать, как их тратить.
Я увидела наше будущее — бесконечную чёрную дыру, куда будут утекать все наши силы, мечты и деньги.
— Ты останешься с ней. А я начинаю жизнь заново.
— И на что ты будешь существовать? — усмехнулся он.
— Со всем справлюсь! А ты можешь подавиться своими деньгами вместе с мамочкой.
Я ушла к маме. С сыном и чемоданом. Оформила развод. Первое время было страшно, но я справилась. Устроилась на удалённую работу, подрабатывала вечерами. Жизнь медленно, но налаживалась.
Как-то раз, возвращаясь из садика с Сашей, я увидела её. Валентину Сергеевну. Она стояла у подъезда, постаревшая.
— Марина, — кажется, она впервые назвала меня по имени. — Нового мужа уже нашла, я погляжу.
— Вам чего?
— Хочу повидать внука. Мне ведь больше не к кому податься.
— Он вас не знает. Для него вы — чужая тётя.
И тут она заплакала.
— Игорь женился на другой… Она выжила меня из его жизни… Он меня выгнал! Вернись, умоляю!
Я смотрела на эту сломанную женщину и понимала, что моя старая жизнь умерла окончательно. И жалеть о ней не стоит.
— Прощайте, Валентина Сергеевна, — я развернулась и зашла в подъезд. Дверь закрылась, отсекая прошлое. Навсегда.