Наконец-то свершилось. После месяцев тягостного, сладострастного молчания, после томного ожидания сплетен и намёков, Полина Диброва снизошла до паствы. Она не просто дала интервью. Она явила миру перформанс. Многочасовой, выверенный до слезы, отрепетированный с коучем и, несомненно, одобренный пиарщиком сеанс публичной исповеди, где роль кающейся грешницы так и не была сыграна до конца.
Вместо неё мы увидели святую. Святую, которая не грешила, а «искала себя». Не предавала, а «была честной». Не ломала жизни своим детям, а «шагала в неизвестность» с высоко поднятой головой и, надо полагать, с камерой наперевес, чтобы запечатлеть этот духовный подвиг для нельзяgram.
Ситуация, если вырвать её из этой шекспировской аранжировки, до смешного банальна и пошла. Жена публичного человека, засидевшаяся в тени своего знаменитого и гораздо более старшего мужа, нашла утешение в объятиях другого. Не абы кого, а такого же состоятельного, но более молодого «близкого друга семьи».
Муж узнал. Грянул скандал. Две семьи с кучей детей полетели в тартарары. Сюжет для дешёвого мелодраматического сериала на канале «Домашний». Но нам-то подают это как эпос. Как историю о борьбе духа с плотью, о поиске истины, о мучительном стремлении к аутентичности.
И этот разрыв между пошлой реальностью и пафосным нарративом рождает тошнотворное чувство фальши, которое не смыть всеми слезами, пролитыми перед объективом.
Главный посыл Полины, её кредо, её мантра — «Я не могла врать». Это повторяется с завидной регулярностью, как заклинание, которое должно гипнотизировать зрителя и отключать его критическое мышление.
Мы живём в удивительное время, когда порок облачается в ризы добродетели. Измена, предательство, разрушение семейной идиллии двух семейств — всё это оказывается не актом эгоизма, а высшим проявлением честности.
Я чуть не подавилась этим словом — «экологично». Она хотела всё сделать «экологично». Экологично признаться мужу на Сейшелах, что ты ему изменяешь. Экологично подать на развод. Экологично рассказать детям, что папа теперь будет жить отдельно, потому что мама встретила свою единственную любовь, а это, оказывается, не он.
Это новый дивный мир, где у каждого подлого поступка есть своя экологичная, этичная, психологически выверенная альтернатива. Раньше трус просто трусил. Теперь он «заботится о своем ментальном здоровье и выстраивает личные границы». Раньше предатель предавал. Теперь он «следует зову сердца и не может жить во лжи». Полина Диброва стала живым воплощением этой трендовой этики, где нет места понятиям «хорошо» или «плохо», есть лишь «аутентичный» и «not аутентичный».
Самое комичное в этой истории — это попытка придать бытовухе метафизический масштаб. По версии Полины, Вселенная сама начала ей сигнализировать, что пора прекращать лицемерить. Главным доказательством этого стали… несчастные случаи!
Да-да, вы не ослышались. Она получила травму пальца на Байкале. По-видимому, кармические силы были так возмущены её двуличием, что обрушили свой гнев именно на фалангу указательного пальца правой руки. Это ли не знак свыше? Не плюс в карму? Не Байкальский Вестник её души?
После этого, конечно, иного выхода, кроме как признаться мужу в измене и уйти к любовнику, просто не оставалось. Логика железная. Следующим шагом, видимо, будет совет от духовника, что если ты подвернул лодыжку, то ты просто обязана — бросить своих детей и уехать в монастырь.
Отдельного упоминания заслуживает её отношение к бывшему мужу. Сквозь щедро проливаемые слезы и заверения в вечном уважении проступает лёгкое, почти неуловимое, но оттого ещё более ядовитое высокомерие.
Она с иронией отзывается о его рассказах про «красную комнату», мол, «ну, слава Богу, хоть так может». Она снисходительно упоминает о его симпатиях к «юным девушкам». Она мягко, но настойчиво намекает, что их отношения давно превратились в братско-сестринские, лишённые страсти. Всё это — тонкие уколы, призванные оправдать её поступок в глазах публики. Мол, смотрите, какой он был неидеальный. Мол, он уже не тот, он старый, он не смог удержать молодую жену. Это классическая тактика переложения вины. Сначала ты годами пьешь яд, делая вид, что это нектар, а потом предъявляешь организму счёт за то, что он наконец-то взбунтовался.
И вот этот человек, Дмитрий Дибров, с его старомодными понятиями о чести, который, по её же словам, оказался «однолюбом» и до сих пор надеется на её возвращение, выглядит на фоне этой высокодуховной дамы удивительно трогательно и по-человечески. Он — жертва не столько измены, сколько нового мира, новой морали, которую так яро проповедует его бывшая супруга. Мира, где твои чувства важнее данных клятв. Где твое «хочу» важнее слова «надо». Где «честность перед собой» измеряется количеством сломанных судеб вокруг.
А что же любовник?
Роман Товстик, тот самый рыцарь в сияющих доспехах, ради которого затеяна вся эта вакханалия? Его фигура в повествовании Полины нарочито размыта, эфемерна и неконкретна. Он — не реальный человек со своими тараканами и косяками (вроде выноса кофемашины из дома бывшей жены), а некий идеальный образ, «финал», как пафосно заявляет Диброва.
Он — приз, награда за её смелость быть собой. Он — воплощение той самой страсти, которой так не хватало в её браке. О том, что он точно так же, не моргнув глазом, бросил свою жену и шестерых детей, скромно умалчивается. Это же не экологично об этом говорить. Это разрушает красивую сказку о большой любви, ради которой, оказывается, можно переступить через всё. Через своих детей. Через его детей. Через боль людей, которые тебе доверяли.
Именно в этом и заключается главный, фундаментальный провал всей этой истории. Не в том, что люди разлюбили и разошлись. Это случается. Это больно, но это жизнь. Весь цинизм и вся бездонная пропасть эгоизма заключается в том, чтобы пытаться выдать эту боль, этот разрыв, эту кучу осколков разбитых семей за нечто прекрасное, светлое и духовное. За осознанный выбор. За личностный рост.
Нет, госпожа Диброва. Это не личностный рост. Это падение.
Падение в глазах ваших детей, которые когда-нибудь вырастут и посмотрят это интервью. Падение в глазах людей, которые ещё верят, что слово «верность» что-то значит. Падение в глазах тех, для кого семья — это не про «взаимную страсть», а про ответственность. Про то, чтобы терпеть, прощать, работать над отношениями, а не бежать сломя голову к новому партнёру при первых же признаках охлаждения чувств, прикрывая свой побег высокопарными речами о «жизни во лжи».
Ваша история — это не история о любви. Это история о похоти, облачённой в одежды романтики. Это история о предательстве, маскирующемся под искренность. Это история о том, как цинизм современного мира победил старомодную добродетель. Вы не жертва обстоятельств. Вы — творец этого хаоса. И никакие духовники и психологи не смогут обелить тот факт, что ваше сиюминутное «хочу» оказалось важнее тихой и стабильной жизни ваших собственных детей.
Вы говорите, что хотели сделать всё «экологично». Но нет ничего экологичного в ядовитых испарениях разбитого доверия. Нет ничего экологичного в токсичных осадках сломанных клятв. Вы устроили не экологичный развод. Вы устроили экологическую катастрофу в сердцах всех, кто был с вами связан. И самое страшное, что вы до сих пор этого не поняли. Потому что продолжаете снимать с себя ответственность, прячась за модные словечки и псевдодуховные оправдания.
Эта история не имеет ничего общего с честностью. Её единственный идол — это самооправдание. И пока вы не назовёте вещи своими именами, не посмотрите в глаза не приукрашенной правде и не признаете, что совершили банальный, пошлый и жестокий поступок, причинивший боль десяткам людей, — вы так и будете бродить по развалинам своих прежних жизней в образе святой грешницы, которой так и не хватило смелости просто сказать:
«Простите. Я была неправа. Я поступила как эгоистка».
Друзья, а что вы думаете об этой новой этике, где личное счастье оправдывает любые жертвы? Это и вправду новая искренность (а я просто стала стара и ничего не понимаю) или же просто хорошо упакованный цинизм?
Больше подробностей в моем Telegram-канале Обсудим звезд с Малиновской. Заглядывайте!
Если не читали:
Скрины взяты: youtube.com/@FAMETIMETV