Может для кого-то и иные причины распада СССР главные, но для меня главными причинами были кумовство и лукавое враньё, когда политбюро с генсеком говорят пафосно одно, жизнь побуждает население делать другое, и верхи с низами живут по своим законам, не мешая друг другу.
Приписки, пузыри от значимости достижений, идеология особенности и исключительности – на этом и погорели. В этом сидел наш дракон. Западная цивилизация прекрасно знала наши слабые места, но убив нашего дракона, они сами стали этим драконом. Те же гнилые политэкономические привычки сейчас цветут и пахнут в Америке, достается и Европе. Этого они просчитать не смогли. Не доросли до политической мудрости.
Если соотнести рождение и развитие государств с людьми, то государственность Америки соответствует трёхлетнему возрасту человека.
Бунтарская лихость существа, зависимого от окружающих, с претензией на самость, осознания себя, не как части целого с мамой, а отличного от неё. Тут и похожесть на родителей и отрицание похожести.
У Европы, если также сравнивать с возрастами человека, возраст практически младенческий, поскольку как единое государство она образовалась чуть больше 50 лет назад. То есть, младшая сестрёнка Америки, ещё помнящая своё прежнее воплощение и сохраняющая частично мудрость предыдущего опыта.
Поглощает она много, берёт от многих, а вот самовыражения пока нет, поскольку полностью зависит от родителей кормильцев.
Россия, уж извините, если не понравится кому-то, мама, жертвующая собой, питающая своих деток, часто о себе забывающая.
Поэтому, когда она устаёт, страдает, винит только себя, потихоньку зализывала раны. Если что-то угрожает ей и миру, то встаёт на защиту, как любая мать.
Америка винит, естественно, маму, самоутверждается и пытается разрушить всё, до чего может дотянуться. Чем больше хочет отличаться от родителей, тем больше на них становится похожей.
Видимо поэтому, как все дети, бунтующие против родителей, Америка повторяет их ошибки, но в ускоренном виде. За последние 20 лет правящая верхушка Америки превратилась в политбюро позднего, зрелого социализма и повторяет его жизненный путь с пугающей точностью.
