«Вводные у нас таковы, — вдруг услышали все, даже те, кто промывал нещадно обожжённые перцем глотки на дне пруда, — рядовые Казуар и Лазоревка — охрана лагеря, рядовой Зяблик — сбор дров и разведение костра, остальные — расчистка лагеря! Приступать!!!»
С трудом прочихавшиеся хитрецы ещё только ползли на берег, а Вика уже нашла отличное место и шустро замаскировалась. А вот рослому Васе пришлось не только выбрать место, но и выкопать там полноценную огневую точку и укрепить её. Помочь в этом трудном деле ему могла только МСЛ-50 (малая сапёрная лопата), поэтому взялся за неё Васенька со всей силой и старанием, ведь не дурак он был, чтоб надеяться на халатность ротного.
Страдающий Тиша мотался по лагерю, собирая наименее сырые гнилушки для костра, когда его озарила дельная мысль: «Эй, вы чего всё вперемешку не пойми куда тащите? Деревянное давайте сюда для костра, и кирпичи тоже, из них площадочку под костёр и под котелок подставлю!»
Конечно, делать чего-то для облегчения работы товарища всем страсть как не хотелось, но приблизить согревание воды для чая хотелось всё-таки больше. Поэтому ранее пострадавшим бойцам пришлось мгновенно поздороветь. Ибо страшен взгляд трудящегося на бездействующего! Но и тут не обошлось без хитрецов, «забывших» инструмент для окапывания в расположении части. Им ротный от всей доброты пожертвовал ржавый лом с развалившегося пожарного щитка и не менее ржавое топорище и предложил выточить либо палку-копалку и заняться помощью товарищам по изменению ландшафта местности, либо кол, на который надо самостоятельно усесться, дабы не утруждать тружеников казнью тунеядцев.
Тихон тунеядцем не был и сумел разжечь костёр из наименее сырых дров с помощью пергамина и чуда. А вот от понимания необходимости приготовления чего-то съедобного из сухпая ему становилось страшно. Что было хуже: ротный или голодные товарищи, Зяблик узнавать не хотел и на всякий случай засыпал в побулькивающий котелок чего-то и принялся усердно размешивать. От костра шло тепло, от варева поднимался пар, пахнущий чем-то почти съедобным.
— Они ж голодные все и замёрзшие, промокшие. Может, и съедят, может, им даже понравится... Надо только сушёными сверчками присыпать! Да и не будет у них сил меня бить! Вон как их Евгений Евгеньевич пинками гоняет, сейчас палатку поставят. Поедят и упадут спать... — утешал и подбадривал себя кашевар.
Появление Гарпии Тиша даже не услышал, а почувствовал всем спинным мозгом и развернулся в его сторону с поварёшкой «на изготовку»: «Товарищ Гарпия, обед приготовлен!»
Гарпия был доволен и кипящим чайником, и тем, что в котелке что-то деловито побулькивало, и что площадка под костёр была сухая, и что Зяблик не прозевал его появления. Вот только сказал он: «Ну, а теперь отнесите полагающуюся порцию караульным».
— Но я ж не повар!..
— Вы обязаны хорошо знать своё дело, а уметь нужно всё! Пароль: «гроза».
Тиша шёл с двумя мисками, полными страшноватого варева, к стоящим в карауле друзьям как на смерть и чуть не упал от грозного оклика: «Стой! Кто идёт?» Замаскировавшуюся в не до конца облетевшем клёне Вику заметить бы смог только Гарпия.
— С ума сошла? Я вам пожрать несу!!!
— Пароль! Вдруг ты враг-диверсант? А едой нас выманиваешь.
— Гроза.
— Спасибо. А Вася где-то там. Я тут дорогу стерегу. А он подход со стороны танкодрома. Где точно — не знаю. А то вдруг враги пытать станут...
— С ума съехали!? Я теперь ещё его искать стану? Да там эти, пока я тут, всё слопают!
— Не боись! Больше одной порции этой дряни съесть невозможно.
Опушка леса, которую охранял Вася со стороны густо заросшего бурьяном поля, надёжно защищала его позицию от взгляда Тиши, а бурьян в поле, почему-то считавшемся танкодромом, не позволял, даже самому высоченному Василию, видеть дальше пары метров.
— Вот это да! Интересно, а это специально наша армия выращивает!? Вот чудеса, таких размеров борщевик сам не вырастает, да и золотарник столько пуха не даст, и осот с чертополохом таких иголок в природе не могут иметь... - рассуждал и восторгался шириной и глубиной генеральских замыслов Казуар,не прекращая работать. Про крепость, длину и колючесть ползучих растений, названий которых Вася не знал, и говорить не приходилось, они держали позиции не хуже колючей проволоки. Обнаружить здесь даже целую танковую девизию было почти не возможно, разьве лишь случайно уткнувшись в неё клювом. Ну, или с воздуха...
—От кого я тут окапываюсь, от кого защищаю, да и нужны мы тут кому... -— предательские мысли нашли всё же вход в Васин мозг и копошились там вовсю, предлагая бросить это дело. А ротный пусть и дальше вызывает рефлекс рвотный — ему это по должности положено! Но Вася на то и Вася, что высадил свою лопату в каменную землю, подчеркнул и закинул лишний грунт вместе с неподобающими мыслями далеко за пределы траншеи для отхода из основной огневой точки на запасную позицию. Надо окапываться! Таков приказ!!!
— Ой. Да что ты делаешь!? Мало не найдёшь тебя, так ты ещё и камнями кидаешся! Совсем уже! Я тебе еду волоку сам с голоду и усталости помираю, а хожу ищу... вас с Викой. Секретчики хреновы!
— Кто идёт? Пароль?
— Гроза, мать твою!
— Точнее, а то стреляю!
На несчастного Тищу нацелился ствол макета автомата.
— Гроза. Вась, хватит, а? Что вас с Викой ротный что ль покусал?!
— Мы ж воевать учимся, значит надо учиться. Тебе тем более... Да и Вика тоже не в секретарши к Павлину метит. Или будущему папе звони, говори, что ошибка вышла! И как все "на отрыгнись" служи!?
Вася вылез из своей норы и залил в глотку поостывшее клейкое варево. Попытался было выловить упаковочную бумажку, которую чудо-повар не снял с брикета, но она ускользнула куда-то в недра глотки. Ты это в следующий раз макароны вместе с гречкой не вари и бумажки снимай...
— Какой следующий?! Мы здесь чего... - ужасная догадка пробилась сквозь усталость, и Тиша понял, что они тут надолго! До окончания учений.
— Мне ротный сказал, тут эти самые учения и будут проходить. Общевойсковые: пехота, танкисты и мы. Международные всякие делегаты прибудут... Ну, ты как будешь тестю звонить?
— Нет! ОНА сказала, что мной гордится... Лучше пусть меня ротный насмерть замучает, чем ОНА подумает, что я сдался!
— Ну, бывай.
Вася с новыми силами углубился в недра матери-земли.
А Тихон побежал в лагерь. Надеясь, что его порция осталась для него.