Мария Петровна, (хотя в глубине души она мечтала, чтобы ее звали просто Мария) работала на металлургическом заводе вахтером. Ее рабочий пост на проходной был неизменен на протяжении уже 30 лет. Мария в глубине души была уверена, что делает важное дело, ведь она заведовала местом, где начинался и заканчивался трудовой день каждого работника. Сидя там, где постоянно мелькал множество лиц: как знакомых, так и изредка чужих, где воздух был пропитан запахами масла и металла, Мария мечтала о далеких странах и о горячих чувствах. Пожилая женщина с аккуратно собранными в пучок давно не крашенными седыми волосами и голубыми внимательными глазами, казалась такой же надежной и неизменной, как сам завод, построенный еще в 30 годы прошлого века.
Но за внешней невозмутимостью скрывалось сердце, которое билось в совершенно ином неспокойном ритме при появлении на горизонте завхоза – Ивана Сергеевича. Это был бородатый мужчина в возрасте, довольно основательный человек с руками, которые могли починить что угодно, и с тихим приятным голосом. Иван Сергеевич был вдумчив, не бросал слов на ветер и всегда спешил на помощь. Он довольно часто проходил мимо Марии Петровны, узнавал про новые заявки, подписывал бумаги, и никогда не забывал поздороваться или просто перекинуться парой слов с Марией.
Для Маши эти короткие встречи были целым событием. Она уже знала наизусть привычки Ивана Сергеевича: как он слегка хмурит брови, когда что-то не ладится, как улыбается одними уголками губ, когда его благодарили за работу. Мария Петровна знала, как пахнет его рабочая куртка – это была смесь деревянной стружки, масла и чего-то неуловимо мужского. Она ловила себя на мысли, что ждет его появления, прислушивается к шагам. и когда он появлялся, ее сердце начинало трепетать, как птица в клетке. Мария очень смущалась своей реакции и очень боялась, что кто-то может заметить ее волнение.
Она никогда не решалась сказать ему о своих чувствах. Что она, простая вахтерша, могла предложить такому солидному человеку, как Иван Сергеевич? Она видела, как он общается с другими сотрудниками, как его уважают, и чувствовала себя маленькой и незаметной. Поэтому она просто продолжала свою работу, а в душе бережно хранила свою тайну, как драгоценный камень.
Однажды, в один из особенно серых осенних дней, Иван Сергеевич подошел к проходной с необычным выражением лица. Он выглядел немного взволнованным, но в глазах его светилась что-то новое и непривычное, какая-то светлая искорка.
"Мария Петровна," – робко начал он, и Маша почувствовала, как у нее перехватило дыхание. – "У меня к вам предложение. Но скажем так, оно совсем рабочее."
Маша подняла на него глаза, полные удивления и скрытого ожидания.
"Извините, я как-то не так начал. Я в принципе не знаю, как правильно говорить о таких вещах… Знаете, я тут подумал," – продолжал Иван Сергеевич, переминаясь с ноги на ногу. – "Мы оба, можно сказать, всю жизнь на этом заводе. А ведь мир такой большой, такой интересный. Я тут билеты на пароход взял. Недельный рейс по реке Волге. Хочу посмотреть на великую русскую реку, как она течет, какие города на ее берегах. И вот подумал… может, вы со мной?"
Маша не могла поверить своим ушам. Ее сердце забилось так сильно, что казалось, оно вот-вот выпрыгнет из груди. Она смотрела на Ивана Сергеевича, на его искреннее, немного смущенное лицо, и видела в нем не просто завхоза, а человека, который не просто осмеливался мечтать, который решился предложить ей, Маше, разделить эту мечту.
"Я… я не знаю, Иван Сергеевич, это так неожиданно" – прошептала она, чувствуя, как щеки заливает румянец.
"Да бросьте вы, Мария Петровна!" – улыбнулся он, и эта улыбка была самой прекрасной, что Маша когда-либо видела. – "Что мы теряем? Завод никуда не денется. Давно вы были в отпуске? Ведь жизнь одна, а мы… мы можем увидеть что-то новое. Вместе."
И в этот момент Маша поняла, что ее тайное чувство, которое она так долго прятала, нашло свой ответ. Она больше не была маленькой и незаметной. Она была женщиной, которая имеет право на то, чтобы не быть больше одинокой, которая тоже имеет право на счастье.
"Я согласна, Иван Сергеевич," – сказала она, и в ее голосе звучала решимость, которой она сама от себя не ожидала.
Через несколько дней проходная завода опустела. Маша, в своем лучшем платье, с небольшой сумкой в руках и с новой прической, стояла на причале рядом с Иваном Сергеевичем. Они держались за руки. Перед ними величественно возвышался белоснежный лайнер. А впереди была новая жизнь, полная открытий и свежего ветра, дующего в лицо.