Найти в Дзене
Драга.Лайф

Саймон Леваев: сын раввина стал мошенником мирового уровня - как «принц» из Тиндера стал кошмаром цифровой эпохи

Оглавление
Саймон Леваев (Шимон Хают) арестован в Грузии
Саймон Леваев (Шимон Хают) арестован в Грузии

Саймон Леваев (настоящее имя - Шимон Хают), известный как «аферист из Tinder» из одноимённого фильма Netflix, задержан в Грузии по запросу Интерпола. Израильский мошенник, обманывавший женщин, уже был судим и отбывал срок за аналогичные преступления.

Он появлялся в ленте соцсетей как прекрасный принц из гипер-гламурного сна: частные самолеты, бриллианты, щедрость и обаяние. Исчезал, оставляя за собой финансовую и эмоциональную катастрофу. Саймон Леваев, он же Шимон Хают, не просто мошенник. Он — идеальный символ того, как устроено мошенничество в эпоху цифровых грёз.

От няни до плейбоя: закулисье фейка

Его история началась не в особняке «короля бриллиантов» Лева Леваева, сыном которого он себя называл, а в семье скромного израильского раввина - Йоханана Хают в авиакомпании El Al. Однако это благопристойное происхождение резко контрастирует с вымышленным образом, который Хают впоследствии создал для себя — наследника бриллиантовой империи, Льва Леваева.

Его криминальная карьера началась достаточно рано. Еще в молодости Хают был осужден в 2011 году за целый ряд преступлений, включая мошенничество, кражу и подделку документов. Его схема заключалась в том, чтобы устраиваться на работу няней или разнорабочим в частные дома, чтобы похищать чеки и обналичивать их.

Однако следующий его план - создание тотальной, безальтернативной реальности, где он — наследник империи, а его жертвы — избранницы, спасающие его от «преследователей».

Психологический конструктор: почему верили умные и успешные?

Его жертвами становились образованные, финансово независимые женщины. Его оружие — не глупость, а психология.

  1. Идеализация. Он не просто звал на кофе. Он создавал спецэффекты из лимузинов и роскоши, мгновенно возносясь в ранг мечты.
  2. Дебет-кредит. Сначала он дарил невероятные эмоции, создавая огромный эмоциональный долг.
  3. Язык жертвы. Внезапно «наследник» оказывался в опасности. Просьба о помощи была не жадностью, а проверкой на любовь. Отказать — значит, разрушить созданную сказку.
  4. В своих манипуляциях Леваев прибегал к газлайтингу и эмоциональному шантажу. Столкнувшись с сомнениями жертв, он перекладывал вину на них, обвиняя в недостатке любви и доверия, и угрожал разорвать отношения.

Исторический двойник: преступление как семейное ремесло

Ирония судьбы: за два века до Шимона, в Лондоне, действовал его тезка — Самуил Леви. Тот тоже пошел по стопам отца-преступника, промышляя карманными кражами и выдавал себя за богатого наследника, тоже был в итоге осужден. Эта странная историческая параллель подчеркивает: аферисты всех эпох используют одни и те же слабости — доверчивость и жажду чуда.

Правосудие по подписке: почему он до сих пор оставался на свободе?

Его международная деятельность привела к аресту в Греции и последующей экстрадиции в Израиль в 2019 году. К тому моменту за ним уже числилась судимость в Финляндии (2015 г.) — два года тюрьмы за мошенничество.

Позже, в Израиле, его осудили за четыре случая мошенничества и приговорили к 15 месяцам заключения. Но благодаря программе сокращения тюремного населения из-за COVID-19 он вышел на свободу уже через 5 месяцев.

До сегодняшнего дня Леваев был свободен и активно вел соцсети, где у него свыше 100 000 подписчиков (его аккаунты не раз удаляли) и 19 000 в TikTok. Пока его жертвы через GoFundMe собирают €90 тысяч, чтобы оплатить его долги, он вел соцсети, намекая на свою «невиновность». Этот диссонанс — главный вопрос к системе: как тот, кого Netflix объявил мошенником глобального масштаба, продолжает играть роль инфлюенсера?

Таким образом, Феномен Леваева — не про «женскую глупость». Он про всех нас. В мире, где цифровой образ значит больше паспорта, главный навык выживания — здоровый скептицизм. Самый дорогой подарок, который можно сделать незнакомцу в сети — не деньги, а безоговорочное доверие. История «Тиндер-афериста» — суровое, но необходимое напоминание об этом.