В нашем литературоведении, особенно в этих наших интернетах, распространена информация о том, что сюжет романа Станислава Лема «Непобедимый», заимствован из повести Джона Браннера «Ты хороший и верный».
Действительно, в обоих произведениях земной экипаж прилетает на некую планету, которая населена роботами. На этом сходство, собственно, и заканчивается. Потому что у Лема земной корабль прилетает расследовать обстоятельства исчезновения предыдущей экспедиции и постепенно выясняется странная история планеты, на которой произошла «некроэволюция». Естественный отбор борющихся за существование роботов, оставшихся от загадочной цивилизации лирян в итоге вывел простейших летающих роботов, уничтоживших все остальные формы жизни, как биологические, так и «некротические»: роботов-конкурентов. После чего образовался некий эволюционный стазис. И в итоге, как всегда у Лема, неутешительный вывод о невозможности контакта и о том, что человечеству остаётся только кусать локти, глядя на жестокие чудеса современного мира.
У Браннера земной экипаж открывает планету с целью колонизации её землянами, страдающими от перенаселения. Планету населяют добродушные роботы, вполне гуманоидные, хоть и с четырьмя руками. Роботы остались жить на планете, поскольку их хозяева совершили некий эволюционный скачок и перешли на недоступную пониманию и собственных роботов, и пришлых землян более высокую ступень эволюции. А роботы остались жить на благоустроенной планете, присматривать за её равновесием и заботиться о котиках. Вернее, их аналогах, которых хозяева некогда использовали в качестве домашних животных. Изначально экспедиция пытается устроить с роботами небольшой военный конфликт, но в связи с подавляющим превосходством аборигенов в развитии, у землян даже не получается толком повоевать. А затем роботы предлагают землянам занять место хозяев планеты и решать проблему перенаселения Земли не с помощью колонизации новых планет, а с помощью метода, открытого некогда хозяевами этих роботов. Дорогу к этому пути роботы обещали подсказать.
Как видим, общего нет практически ничего. Любопытен источник клеветы о «лемовском плагиате». Байки эти восходят к Ивану Ефремову, точнее к его частным письмам А. Бритикову и В. Дмитревскому.
Бритикову. Москва 4 августа 1966 г.
...
Между прочим, нашёл вещь, с которой Лем слизал своего «Непобедимого». Это «Ты хороший и верный» Джона Браннера, но насколько же это светлее, гуманнее и перспективнее Лема! Эх!
Желаю всего доброго!
Ваш И. Ефремов
В своё время выдающегося британского биолога Хаксли называли бульдогом Дарвина. Насколько это сравнение было оправдано, судить сложно, а вот Бритиков реально напоминал бульдога Ефремова. И прекрасно поддавался науськиванию. В данном случае на Лема, а позже регулярным объектом писем Ефремова к Бритикову были братья Стругацкие. Приятелю-критику он советовал, что ещё эдакого погуще добавить в критических статьях по поводу дуэта фантастов.
Стругацким Ефремов поначалу помогал, но по мере роста их популярности какие только преступления не открылись его взору в творчестве несчастных братьев. (Письма от 4 августа и от 29 августа 1969 г).
Данное письмо Бритикову было командой "фас" и ничем иным.
В. И. ДМИТРЕВСКОМУ Лесной Городок 11 августа 1966 г.
...
Нашёл прототип Лемовского «Непобедимого» — сюжетно списан Лемом (вещь 1956 г.), но насколько же оригинальнее, гуманистичнее и неожиданнее.
Сравнение не в пользу Лема. Автор Джон Браннер, вероятно, отдам переводить (вещь называется «Ты — хороший и верный» — вероятно, формула из Библии)...
Дмитриевской (посаженный в 1949-м по 58-й статье и реабилитированный в 56-м) был влиятельным критиком и личным другом Ефремова. Как и в случае с Лемом, Ефремов в дальнейшем много "обсуждал" с ним и борьбу с "тлетворным влиянием" Стругацких (например, письмо от 23 августа 1970 г).
Судя по тону писем и наглости, с которой Ефремов приписал Лему едва ли не самое страшное для творческого человека обвинение - обвинение в плагиате, отлично понимая что никакого плагиата нет и в помине, - речь не о каких-то идейных разногласиях. Советского классика просто душила зависть к более молодому и более талантливому конкуренту, который набирал популярность у Советского читателя.