Телефонный звонок разорвал утреннюю тишину. Мария отложила недочитанную книгу и потянулась к трубке. Голос матери звучал взволнованно и радостно:
— Машенька, мы с отцом решили отметить нашу годовщину! Сорок лет вместе — это ведь не шутка! Будет небольшой праздник в следующую субботу, только самые близкие. Вы с Игорем сможете приехать?
Мария улыбнулась. Сорок лет брака — весомая дата, особенно в наше время, когда семьи распадаются так легко. Её родители всегда были для неё примером настоящей любви и взаимоуважения.
— Конечно, мама, мы приедем. Я так рада за вас! Что-нибудь привезти?
— Ничего не нужно, доченька. Только вас с мужем. И, может быть, тот фруктовый торт, который ты готовила на Новый год. Отец до сих пор вспоминает.
Они ещё немного поговорили о деталях предстоящего торжества, и Мария положила трубку, чувствуя приятное предвкушение. Семейные встречи всегда грели ей душу. Тем более что в последнее время они с Игорем так редко выбирались куда-то вместе. Работа, быт — всё это словно затягивало их в рутину, отдаляя друг от друга.
Мария взглянула на часы. Муж должен был вернуться с утренней пробежки с минуты на минуту. Она поспешила на кухню, чтобы приготовить завтрак. Возможно, новость о предстоящем празднике поднимет ему настроение. В последнее время Игорь был каким-то отстранённым, будто погружённым в свои мысли.
Входная дверь хлопнула, и в коридоре послышались шаги.
— Доброе утро, — Мария улыбнулась, выглядывая из кухни. — Как пробежка?
Игорь, разуваясь, только кивнул в ответ. Его лицо было напряжённым, между бровями залегла складка.
— Всё нормально? — спросила Мария, чувствуя, как её хорошее настроение медленно испаряется.
— Да, просто устал немного, — он прошёл на кухню и сел за стол. — Что на завтрак?
— Омлет с помидорами и сыром, — Мария поставила перед ним тарелку. — И ещё новость: мама звонила. Они с папой отмечают сорокалетие свадьбы в следующую субботу. Приглашают нас.
Игорь замер с вилкой в руке. На его лице отразилось странное выражение — смесь раздражения и усталости.
— В следующую субботу? Исключено. У меня важная встреча с партнёрами.
— В субботу? — удивилась Мария. — Но ты никогда не работаешь по выходным.
— Теперь работаю, — отрезал Игорь. — Проект на завершающей стадии, нужно всё проконтролировать.
Мария присела напротив, пытаясь поймать его взгляд.
— Может, ты сможешь перенести встречу? Это же важное событие для моих родителей.
— Для твоих родителей, не для меня, — Игорь отложил вилку, даже не притронувшись к еде. — Твои родители нам не родня, на их юбилей не пойдём, — отрезал муж. — У меня своих дел по горло.
Мария застыла, ошеломлённая его словами. «Не родня»? За десять лет их брака её родители всегда относились к Игорю как к родному сыну. Они помогали им с ремонтом, поддерживали финансово в трудные времена, дарили тепло и заботу. И вот теперь он говорит такое...
— Игорь, что с тобой происходит? — тихо спросила она, чувствуя, как к горлу подкатывает ком. — Они всегда были добры к тебе.
— Ничего со мной не происходит, — он встал из-за стола. — Просто я устал от этих обязательных семейных посиделок. Всегда одно и то же: разговоры ни о чём, расспросы о работе, намёки на внуков. Хватит. Если хочешь — иди сама.
Мария смотрела на мужа, не узнавая его. Когда он успел так измениться? Когда из заботливого, внимательного человека превратился в этого холодного, равнодушного мужчину?
— Хорошо, — она старалась говорить спокойно, хотя внутри всё кипело. — Я пойду одна. Но родителям придётся что-то объяснить.
— Объясни, что я работаю, — пожал плечами Игорь. — Или придумай что-нибудь ещё. Тебе не привыкать.
Эта фраза ударила больнее всего. «Не привыкать»? Что он имел в виду? Когда она врала ради него?
— О чём ты говоришь? — Мария почувствовала, как начинают дрожать руки.
— Ни о чём, — Игорь направился к выходу из кухни. — Мне нужно в душ.
Оставшись одна, Мария медленно опустилась на стул. Что-то явно было не так. Игорь всегда хорошо относился к её родителям. Да, возможно, иногда семейные встречи его утомляли, но он никогда не отказывался от них так категорично. И эта странная фраза про ложь... Что происходит?
Мария попыталась вспомнить, когда заметила первые изменения в поведении мужа. Кажется, около месяца назад. Он стал позже возвращаться с работы, часто уходил на пробежки по утрам, чего раньше не делал. Телефон всегда держал при себе, а на ночь ставил на беззвучный режим. Классические признаки измены? Мария гнала от себя эту мысль, но сейчас она вернулась с новой силой.
Она просидела на кухне почти час, перебирая в голове возможные причины странного поведения Игоря. Когда он вышел из душа, одетый и готовый уходить, она решилась на прямой разговор.
— Игорь, нам нужно поговорить, — Мария преградила ему путь в коридоре. — Что происходит? Ты изменился. Стал холодным, отстранённым. Если есть проблема, давай решать её вместе.
Он посмотрел на неё каким-то усталым, почти жалостливым взглядом.
— Нет никакой проблемы, Маша. Просто люди меняются. Я меняюсь. И, возможно, нам обоим нужно принять это.
— Что принять? — Мария почувствовала, как сердце сжимается от страха. — То, что ты больше не любишь меня? Что у тебя кто-то есть?
Игорь вздохнул и провёл рукой по волосам — жест, который всегда выдавал его нервозность.
— Нет у меня никого, — сказал он наконец. — Просто... я устал, понимаешь? Устал играть роль идеального зятя, идеального мужа. Мне нужно пространство, нужно время подумать.
— О чём подумать? — Мария чувствовала, как из глаз готовы брызнуть слёзы, но сдерживалась. — О нашем браке? О нас?
— Обо всём, — он посмотрел на часы. — Послушай, мне пора. У меня встреча. Мы поговорим вечером, хорошо?
Не дожидаясь ответа, Игорь обошёл её и направился к двери. Уже на пороге он обернулся и добавил:
— И, пожалуйста, не звони мне каждый час. Я буду занят.
Дверь захлопнулась, и Мария осталась одна в внезапно опустевшей квартире. Слёзы, которые она так старательно сдерживала, хлынули потоком. Она опустилась на пол в коридоре, обхватив колени руками, и позволила себе выплакаться.
Когда первая волна отчаяния схлынула, Мария поднялась и пошла в спальню. Нужно было что-то делать, как-то разобраться в ситуации. Она не могла просто сидеть и ждать, пока её брак рушится на глазах.
Взгляд упал на тумбочку, где лежал телефон Игоря — старый, который он перестал использовать месяц назад, сказав, что купил новый для работы. Мария никогда не копалась в его вещах, уважая личное пространство, но сейчас ситуация казалась критической.
Она взяла телефон и включила его. К её удивлению, он не был защищён паролем. Видимо, Игорь был уверен, что она не станет проверять. В списке сообщений было несколько непрочитанных. Мария открыла первое и замерла. Это было сообщение от её свекрови, Нины Петровны:
«Игорь, сынок, я всё понимаю, но ты должен сказать Маше правду. Она заслуживает знать».
Правду? Какую правду? Мария прокрутила переписку выше и нашла сообщение Игоря:
«Мама, я не могу ей сказать. Это убьёт её. Лучше пусть всё идёт своим чередом. Она поймёт со временем».
Мария чувствовала, как сердце колотится в груди. О чём они говорят? Что от неё скрывают? Она продолжила листать сообщения и наткнулась на переписку с каким-то Виктором. Судя по всему, врачом.
«Результаты не очень обнадёживающие, Игорь. Нам нужно обсудить варианты лечения. Приходите с женой, так будет легче».
«Я не могу сказать ей, — отвечал Игорь. — Она только недавно оправилась после выкидыша. Эта новость её добьёт».
Мария опустилась на кровать, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Выкидыш был полгода назад, и они оба тяжело переживали эту потерю. Но почему Игорь не сказал ей о своих проблемах со здоровьем? Что с ним?
Она продолжила читать, и картина становилась всё яснее и страшнее. Игорь был болен. Серьёзно болен. Опухоль головного мозга, обнаруженная случайно при обследовании после сильных головных болей. Прогноз неутешительный, но есть варианты лечения. И он скрывал это от неё все эти недели, пытаясь справиться в одиночку.
Теперь всё вставало на свои места: его раздражительность, отстранённость, ранние пробежки (которые, как оказалось, были визитами к врачу), поздние возвращения (консультации, обследования). Он не изменял ей. Он пытался защитить её от страшной правды.
Мария отложила телефон и закрыла лицо руками. Как она могла не заметить? Как могла подумать о нём плохо? Игорь, её Игорь, всегда старался оберегать её, даже ценой собственного здоровья и их отношений.
Она вспомнила его слова о родителях. Теперь и они обретали смысл. Он не хотел идти на юбилей не из-за какой-то внезапной неприязни. Он просто не хотел, чтобы родители Марии видели его в таком состоянии, не хотел портить им праздник своим настроением или, не дай Бог, плохим самочувствием. «Не родня» — это была не холодность, а попытка отстраниться, чтобы не причинять боль близким людям своей болезнью.
Мария решительно встала. Нужно было действовать. Она не позволит Игорю проходить через это в одиночку. Они семья, и с трудностями должны справляться вместе.
Она набрала номер свекрови. Трубку взяли после второго гудка.
— Нина Петровна, здравствуйте, это Маша, — голос Марии дрожал, но она старалась говорить спокойно. — Мне нужно с вами поговорить. О Игоре.
Наступила пауза, потом тихий вздох.
— Он рассказал тебе?
— Нет, — Мария сжала телефон крепче. — Я сама узнала. Случайно нашла его старый телефон и прочитала сообщения. Почему вы все молчали? Почему не сказали мне?
— Он запретил, — голос свекрови звучал устало и печально. — Сказал, что сам справится, что тебе и так тяжело после... после того, что случилось. Я пыталась убедить его рассказать тебе, но ты же знаешь, какой он упрямый.
— Знаю, — Мария невольно улыбнулась сквозь слёзы. — Весь в отца. Нина Петровна, расскажите мне всё. Я должна знать, с чем мы имеем дело.
И свекровь рассказала. О диагнозе, о консультациях с лучшими специалистами, о возможной операции, которую Игорь откладывал, боясь, что не выдержит и скажет Марии правду перед наркозом. О том, как он менялся на глазах: становился раздражительным, замкнутым, иногда даже агрессивным — всё это были побочные эффекты опухоли и стресса.
— Он любит тебя больше жизни, Маша, — закончила Нина Петровна. — Всё, что он делает, даже когда ведёт себя как последний дурак, — всё из любви к тебе.
— Я знаю, — тихо ответила Мария. — Спасибо, что рассказали. Теперь я знаю, что делать.
Она закончила разговор и села за компьютер. Следующие несколько часов Мария провела, изучая информацию о заболевании Игоря, о методах лечения, о клиниках и врачах. Она составила список вопросов, которые нужно будет задать врачу, и план действий на ближайшее время.
Когда входная дверь хлопнула, возвещая о возвращении Игоря, Мария была полностью готова к разговору. Она встретила его в коридоре, спокойная и решительная.
— Нам нужно поговорить, — сказала она, глядя ему прямо в глаза.
Игорь выглядел измотанным. Он кивнул и прошёл в гостиную, опускаясь в кресло.
— Я знаю о твоей болезни, — Мария не стала ходить вокруг да около. — Знаю о диагнозе, о консультациях, об операции, которую ты откладываешь.
Игорь застыл, потом медленно поднял на неё глаза.
— Кто тебе сказал?
— Это неважно, — она села напротив него. — Важно то, что ты скрывал от меня такое. Почему, Игорь? Почему ты не позволил мне быть рядом, поддержать тебя?
— Я хотел защитить тебя, — его голос звучал глухо. — Ты только начала приходить в себя после выкидыша. Я не мог взвалить на тебя ещё и это.
— Но я твоя жена, — Мария подошла к нему и опустилась на колени рядом с креслом. — В горе и в радости, в болезни и в здравии — помнишь? Мы должны проходить через всё вместе.
Игорь закрыл лицо руками, и его плечи задрожали. Мария никогда не видела, чтобы он плакал. Даже когда умер его отец, даже когда они потеряли ребёнка — он всегда оставался сильным, сдержанным. А сейчас словно плотина прорвалась, и все эмоции, которые он так долго сдерживал, вырвались наружу.
Мария обняла его, прижала к себе, как маленького ребёнка.
— Всё будет хорошо, — шептала она, гладя его по спине. — Мы справимся. Вместе.
Когда Игорь немного успокоился, они долго разговаривали. Он рассказал ей всё: о первых симптомах, о страхе, о визитах к врачам. О том, как старался скрыть от неё правду, чтобы не причинять боль. И о том, как это отдаляло их друг от друга.
— Прости меня за то, что я сказал о твоих родителях, — Игорь держал её руки в своих. — Я просто не хотел идти туда и притворяться, что всё в порядке. И не хотел, чтобы они видели меня таким. Они всегда так гордились тобой, нами. Я не хотел разрушать их праздник.
— Они бы поняли, — мягко ответила Мария. — Они любят тебя. И будут поддерживать нас, что бы ни случилось.
— Знаю, — он слабо улыбнулся. — Твоя семья всегда была для меня второй семьёй. Лучшей, чем моя собственная, если честно.
— Тогда давай пойдём на юбилей вместе, — предложила Мария. — И расскажем им правду. Не нужно скрывать, не нужно бороться в одиночку. У нас есть близкие люди, которые готовы поддержать.
Игорь помолчал, потом медленно кивнул.
— Ты права. Хватит тайн. Хватит одиночества.
В следующую субботу они приехали к родителям Марии вместе. Игорь выглядел лучше — словно признание правды сняло с его плеч огромную тяжесть. Они рассказали обо всём: о диагнозе, о предстоящей операции, о шансах на выздоровление. Было много слёз, но ещё больше — поддержки и любви.
За праздничным столом отец Марии поднял бокал:
— За сорок лет вместе мы с твоей мамой пережили многое: и радости, и горе. Но всегда были вместе, всегда поддерживали друг друга. И сегодня я хочу выпить не только за нашу любовь, но и за вашу. За то, чтобы вы, как и мы, прошли через все испытания рука об руку и стали только сильнее.
Мария посмотрела на Игоря и сжала его руку под столом. В его глазах она увидела то, что искала — надежду. Надежду на будущее, на выздоровление, на долгую счастливую жизнь вместе.
Впереди их ждало много трудностей. Операция, реабилитация, возможно, ещё не одно испытание. Но теперь они знали главное: они не одни. У них есть друг друг, есть семья, есть любовь. А значит, они справятся.