Летом 1914 года, на гребне всеобщего патриотического подъема, по личному указу императора Николая II была создана одна из самых уникальных воинских частей Российской империи — Кавказская туземная конная дивизия, вошедшая в историю под своим неофициальным, но грозным именем — «Дикая дивизия».
Добровольцы с Кавказа
Решение о её формировании было исключительным. Мусульманское население Кавказа и Средней Азии, славящееся своими воинскими традициями, было освобождено от обязательной военной службы. Власти cautiously относились к массовой мобилизации потенциально нелояльных подданных. Однако война изменила правила. На призыв «Белого Царя» — как на Востоке величали российского императора — откликнулись сотни князей, узденей и простых джигитов.
Дивизия была сформирована из шести полков по земляческому принципу: Дагестанского, Кабардинского, Татарского (азербайджанцев), Чеченского, Ингушского и Черкесского. Они прибыли на фронт на собственных конях, в традиционных черкесках и папахах, с личным холодным оружием. От казны полагалась лишь винтовка и жалование в 20 рублей в месяц.
Особый дух и братство
Служба была сугубо добровольной, что создало особую атмосферу. Хотя 90% личного состава составляли мусульмане-горцы, в дивизии служили и русские дворяне, и прибалтийские немцы, и моряки с Балтики. Здесь царила своеобразная демократия: происхождение уступало место личной отваге и боевым заслугам.
Во главе дивизии встал младший брат царя, великий князь Михаил Александрович. Неприхотливый, храбрый и прекрасный кавалерист, он искренне пользовался огромным уважением своих подчиненных. Он лично водил полки в атаки и делил с всадниками все тяготы войны.
Черная неблагодарность: как «вьетнамские товарищи» мешали советским советникам во время войны с США
С ним дивизия участвовала во взятии Станиславова (ныне — Ивано-Франковск) и освобождении Галиции в 1915 году.
Безупречно честный, но наивно-простодушный и не обладавший государственным умом Михаил Александрович, тяготившийся своим царским происхождением, был расстрелян 13 июня 1918-го, не намного пережив свою бывшую дивизию, расформированную в начале того же года.
Нет равных в отваге
О войсковой тактике «туземцев» даёт представление, например, такой случай. Весной 1915 года, когда реки Галиции едва освободились ото льда, сотня горцев, в буквальном смысле держа кинжалы в зубах, ночью переправляется через Днестр, на другом берегу которого — позиции австрийцев. Бесшумно снимаются часовые в секретах.
Впереди — окопы неприятеля, защищённые колючей проволокой. У горцев нет специальных ножниц, чтобы её перерезать (а таскать предмет, не нужный для ближнего боя, горец не видит смысла); «колючку» просто забрасывают дагестанскими бурками. Бесшумно подползают к окопам и, с одними кинжалами, под гортанные крики набрасываются на врага. Противник в панике отступает. Бегущих атакуют — уже в конном строю — другие «туземцы», успевшие переправиться ниже по течению…
Записка Дмитрия Колесникова: почему послание капитана с погибшего «Курска» засекретили
Разумеется, война, даже против уступающих в боеспособности кайзеровским войскам австрийцев, не была весёлой прогулкой. При штатной численности в 3 450 строевых всадников, за три года службу в дивизии прошли порядка десяти тысяч солдат и офицеров: легко подсчитать, насколько велик процент потерь.
И, конечно, совершенно неверно представлять наших всадников как бесполезный анахронизм в разворачивавшейся «войне моторов». На вооружении Дикой дивизии стояли и пулемёты, и бронеавтомобили.
Создание легенды
Скажем прямо: чисто боевую результативность «Дикой дивизии» нельзя назвать из ряда вон выходящей. Прекрасное подходившие для диверсионно-разведывательных действий и лихих кавалерийских наскоков (наподобие знаменитого рейда атамана Платова по французским тылам в битве при Бородино), — удалые всадники, несмотря на весь свой героизм, оказывались малоэффективными в позиционной войне XX века, когда в течение года солдаты могли оставаться в одном и том же окопе.
Тем не менее, туземная дивизия стала важным орудием другого, пропагандистского рода, одним своим именем наводя ужас на врагов по всему Восточному фронту. Наверное, в сознании европейцев — немцев и австрийцев — был прочно укоренён архетипический образ дикого азиатского всадника, не знающего пощады, который не так уж и сильно отличался от реальности.
Немалый вклад в становление легенды внёс и полудокументальный приключенческий роман «Дикая дивизия» эмигрантского писателя Николая Брешко-Брешковского, ставший книжным бестселлером 1920-х годов.
А для нас «Дикая дивизия» — прежде всего, замечательный пример межнационального согласия, когда русские и представители различных народов Кавказа отважно защищают свою Родину от общего врага.
Почему Сталин сам вернулся из побега в первой ссылке
Николай Ежов: что нашли при обыске у «кровавого карлика»
Василий Блюхер: какие революционные подвиги приписал себе лучший друг предателя Власова
The post «Дикая дивизия»: без легенд и мифов appeared first on Русская семерка.