(Автор напевает вполголоса на мотив песенки, бывшей довольно популярной во дни его счастливого детства, не подумайте только, что творчество одной израильской пенсионерки ему нравится)
Жил, да был.
Жил, да был.
Жил, да был один... боярин.
Правил он, как мог, страною и людьми.
Звался он.
Звался он.
Звался он... Владислав Кормиличич.
Будем считать это эпиграфом.
Товарищи управляющие Древней Руси, это явление, воистину дивное. Вся знать, от Великого князя, до последнего провинциального князька, произрастает из одного корня, про который ведутся неутихающие баталии, был, не был, бог его в курсе.
Но сейчас не об этом. Потомки этого самого корня плотно облепляют все мало-мальски тёплые места на Средне-Русской возвышенности и окрестностях, не оставляя ничего для местных династий. А то, что они были, надеюсь, ни у кого сомнений не возникает. В источниках это нет, нет, да и прорывается.
Причём, ладно бы тов. Рюрик творил историю в веках мутных, давнишних. Всё-таки вторая половина девятого века достаточно известна историкам, специализирующихся на Европе. Династии прослеживаются вглубь веков. А тут как обрезало.
В общем, складывается ситуация, когда спустя лишь полтора-два столетия, ни один отечественный княжеский стол не знает никого, кроме потомков Рюрика. И вот это вызывает вопросы. Вроде как, отечественные госдеятели, ан масс, ориентировались по многим вопросам, включая такую важную, как официальная государственная религия, на Византию. А вот на престолонаследие, а если точнее, на существование нескольких параллельных, имеющих права на престол, династий, глаза закрывали. Я это к тому, что люди знатные и богатые на отечественной почве, но не Рюриковичи, были. Но, никаких, даже самых маленьких шансов, влезть на княжеское место у них не было.
Но, вот появляется персонаж, который смог. Если кратенько, то.
Проживал в XII веке князь, известный не только любителям истории. Те, кто литературу не прогуливал, должны вспомнить некоего тов. Осмомысла.
Галичкы Осмомысле Ярославе!
Высоко седиши на своем златокованнем столе,
Подпер горы Угорскыи
Своими железными полкы,
Заступив королеви путь,
Затворив Дунаю ворота,
Меча бремены чрез облакы,
Суды рядя до Дуная.
Как видим из текста, галицкий князь обладал серьёзной военной и экономической мощью, сравнимой с князем киевским или владимирским. Мало того, что Карпаты подпёр, так он ещё частично, конечно, выполнил программу своего прапрапрапрапрадеда, Святослава. Уселся на торговых путях по Дунаю. Дяденька был женат на дочери того самого Ю. В. Долгорукого, имел от неё сына, Владимира. Но, практически безграничные финансовые возможности подвигли его завести порочную связь на стороне.
Ну, как на стороне, все всё знали. Тут тоже был сын, Олег. Мнение лучших людей княжества разделилось. Одни бояре хотели маму Олега утопить, другие сжечь. По итогам прений победили вторые.
Вот она близость Западной Европы. Разгорячённые бояре заставили князя мириться с законной женой.
В таких непростых условиях, в конце концов, оказавшись на пороге смерти и передачи престола, Ярослав Владимирович сделал ход конём в вечность. Столица, Галич, отписывалась Олегу Настасьичу*
*- маму Олега звали Анастасия Чарг.
Законному сыну велено было вручить ведро успокаивающе-бодрящих пожеланий Перемышль. За сим, папа умер. Обрадованные бояре тут же угостили отравой Олега. Владимир было уселся править в Галиче, но лучшие люди, сгоряча, выгнали и его, аргументируя тем, что от осинки не родятся апельсинки. Однако травить его постеснялись, потому как
бояхоу бо ся приятелев Володимеревых
Давайте запомним этих "приятелев".
В Галиче тут же оказался проживающий неподалёку папа небезызвестного Даниила Галицкого, Роман Мстиславич. Думается мне, картина была такой. Именно "приятели" Владимира не дали зажиться Олегу и, наоборот, спасли Владимира, вопреки пожеланию Романа Мстиславича. Пришлось Владимиру Ярославичу поехать в Венгрию на Икарусе. Венгерский сосед, естественно, помог. Как соседу-то не помочь? И посадил на галицкий стол своего сына, принца Андрюшу. Роман Мстиславич, предварительно, благоразумно подался из Галича до дому. Вполне возможно, опасаясь не столько "диких" венгров, сколько "приятелев". А вот самого Владимира Ярославича венгерский король настоятельно пригласил погостить в Венгрии. В отсутствии Владимира Ярославича, несмотря на венгерского принца, на стол был приглашён сидевший приживальщиком в Смоленске сын такого же известного приживальщика, Ивана Берладника. Каким боком, спросит читатель, неужто нормальных князей нет? Есть, но тут дело в том, что Ростислав Иванович троюродный брат сидящего в Венгрии Владимира Ярославича. И, вообще, единственный ближайший родственник такой степени близости. Вот его "приятели" и пригласили. Но венгры просто так сдаваться не пожелали, и отделали неудачливого Ростислава Ивановича под орех. Самого его пленили и "приложили зелье смертное к ранам". Ну, или сепсис. Тогда, сами уже догадываетесь кто, подкупают стражу, охраняющую Владимира Ярославича. Тот бежит прямиком к Фридриху Фридриховичу Гогенштауфену, более известному нам как Барбаросса. Фридрих Фридрихович, несмотря на большую занятость в связи с организацией крестового похода, третьего по счету, галицкого князя не оставляет в беде. Его вассал, польский князь Казимир II, дает в помощь войска. Венгерский Андрюша съезжает с беспокойного места. Всесильные "приятели" радостно встречают Владимира Ярославича. Новый старый галицкий князь бьёт челом Всеволоду Большое Гнездо*, чтобы его уже не трогали, в конце концов. И досиживает в Галиче до самой своей смерти.
*- дедушка Невского. Вообще, там параллельно такие люди проживают и общаются меж собой, закачаешься. Французский Филипп-Август, английский Ричард Львиное Сердце, грузинская Тамара, Саладин!
Но уж после смерти Владимира Роман Мстиславич в Галиче утвердился. Само-собой, посыпались репрессии среди лучших людей и отцов города, вплоть и до убиений с конфискацией. Но, как увидим ниже, "приятели" увернулись. Несколько лет, до своей смерти, Роман Мстиславич занимается обычным, для такого ранга князей, делом. Гоняет галичан, половцев, киевлян и других князей. Кстати, поговаривают, что византийский император Алексей III Ангел некоторое время кантовался при дворе Романа Мстиславича, ища управу на крестоносцев, освободивших его от трона. В 1205 году галицкий князь, волею случая, погибает в стычке с поляками. Тут же родственники различной степени дальности предъявляют свои хотелки на столь лакомый кусок. Соседский венгерский король признает князем малолетнего сына Романа Мстиславича, того самого Даниила.
Назревают обычные для того времени убиения и грабежи. И тут, наконец-то, из тени выходит наш герой. Не совсем один, конечно. И братья у него, оказывается, есть. И собратья-приятели по боярскому разуму. В общем, наперекор всем, на княжение вызываются аж целых четыре князя. Братья Игоревичи, сыновья того самого князя Игоря с полком, о котором нам написал некий Боян (или Баюн?). Возникает резонный вопрос. Если наш герой, напомню имя, Владислав (Володислав) Кормиличич, так упорно стоял в своё время за сына и двоюродного племянника Осмомысла, то за каким он на Ольговичей повёлся? Из-за уважения к папе? Нет! Оказывается, это тоже родственники, только по женской линии. Жена князя Игоря, та самая плачущая в Слове о полку княжна, дочь Осмомысла. И новые персонажи в повествовании его внуки. Внуки расселись по городам, и, почти немедленно, начали друг друга подсиживать. Скоро они настолько увлеклись, что стали озоровать и над лучшими людьми. Офигевший от такого поворота главный приятель семьи, Владислав Кормиличич, бросается к венгерскому королю. Тот выкатывает требование посадить в Галич малолетнего Даниила, вернее, его маму, которой он покровительствовал.**
**- у Костомарова Роман Мстиславич и венгерский король Андраш, с некоторого момента, названые братья.
Пришлось соглашаться. Король дал войско, в обозе ехали, малолетний князь и мама регентша. Внуков Осмомысла переловили как курят. Сбежал только один. Далее произошло немыслимое. Трёх князей Рюриковичей взвесили и, найдя слишком лёгкими, привязали за шеи к узловатым сукам крепкого дуба, и там они висели, пока не умерли. Далее, Владислав Кормиличич не угомонился, и выставил из Галича маму с Даниилом.
Венгерский король хватает Владислава, и возвращает маму с Даниилом обратно. Заметим, никакого наказания Кормиличичу нет. В прения вступают братья Владислава, Яволод и Ярополк, пригласившие в Галич совсем уж непонятного персонажа, Мстислава Ярославича Пересопницкого. Вроде как, ни по каким линиям он и рядом не стоял. Единственный момент, неизвестно кто была его жена. Может, как-то так его попытались прилепить? Вслед за этим наступает немыслимое номер два. Король отпускает Владислава Кормиличича, и тот, согнав Мстислава, садится в Галиче князем!
И, опять же, на местах никакого бурления. Только приятель*** венгерского Андраша, польский Лешек, замечает.
Не лепо боярину княжити в Галичи
***- эти тоже побратались, даже детей переженили.
Заметив, что Владислав Кормиличич не обращает на его слова никакого внимания, Лешек собирает войска, благо он князь Сандомирский, и пытается Владислава из Галича выбить. Несмотря на удачную, для него, битву на реке Бобрке (живо вспомнился Дмитрий Боброк), попытка не была засчитана. Тогда подключается венгерский побратим. И, уже на пару, они Владислава Кормиличича из Галича забирают. Всё, на этом немыслимое обрывается. Андраш
послав вои и я Володислава в Галичи, заточи и. И
в томь заточеньи оумре
Может и так. Но есть версия, что персонаж безбедно проживал на территории современной Словакии вплоть до тридцатых годов тринадцатого века.
Самое время попытаться понять, кто из ху мистер Владислав? Почему он имел такую власть? Самое простое объяснение заключается в том, что он сын княжеского кормильца. Кормиличич же. Приближённый, так сказать, к семье. Ну и что? Таких кормильцев у Рюриковичей целый пучок, но претендовал только этот. Можно добавить. Галицкое боярство в своей зажиточности в атаке офигело до того, что один из его представителей управлял Рюриковичами направо и налево. Они ж у Даниила Галицкого, вспоминайте, кровушки попьют. Что-то по типу новгородского боярства, которое князей приглашало служить. Но там никто на трон залезть не решился, хотя и самим Невским вертели. Остаётся, имхо, один вариант. Ко всему вышеперечисленному нужно добавить кровное родство. Именно кровное, а не свойство, как у позднейшего Годунова или Романова. Иначе не поймут. Доказательств, естественно, никаких. Но, почему бы не выстроить такую версию, опираясь на любвеобильного Ярослава Владимировича. Итак. Кроме Анастасии Чарг у Осмомысла могла быть связь с, допустим, жен.. отставить, сестрой папы Владислава. Тогда он не папа, а дядя. И вот Владислав родственник кормильца, кормиличич. А ещё, байстрюк, Рюрикович. А вот ещё есть имена Кормило, Кормилка****.
****- смотри И.А. Коршунова "Словарь некалендарных личных имен, прозвищ и фамильных прозваний Северо-Западной Руси ХV–ХVII вв."
Почему не предположить, что "папу" Владислава звали именно так?
З.Ы. впрочем, могла быть связь и с женой.
З.З.Ы. Тут скажут, а вот Олега-то потравили! Отвечу, Олега папа на стол сажал, да и сам он хотел. А вот наш герой перебрал сначала всех родственников.
За сим разрешите закончить.
Ссылка на другие статьи в том же духе )))
можно в телеграмм
Буду рад комментариям ))) если было интересно ставьте лайк и не забывайте подписаться
Желающие могут посодействовать автору материально 😉
альфа банк 2200 1523 3511 6904 Алексей