После встречи Александра Лукашенко с Владимиром Путиным в Валааме следующим информационным поводом должно было стать интервью белорусского президента «очень серьёзному» западному СМИ. Именно такой загадочный фон создавали белорусские идеологи.
Время шло и наконец сенсация случилась - в сеть выложили запись встречи Александра Григорьевича с журналистом американского «Тайм» Саймоном Шустером, родившимся в 1993 году в Москве, вероятно, под именем Семён.
БелСМИ не скупились на заголовки и везде вставили формулу «Интервью + Лукашенко + Time», дабы создать эффект значимости произошедшего. Однако беглый анализ интернета сразу дал понять, что событие не такое, как его пытаются представить, так как видео с беседой вышло только на белорусских каналах.
Параллельно Шустер по итогам встречи с А. Г. Лукашенко выпустил объёмный материал на сайте Тайм, в котором автор пролил свет на «интригу с интервью влиятельному западному изданию».
Оказалось, что журналиста, по его словам, буквально атаковали «союзники Александра Лукашенко» с предложением взять у него интервью, что сопровождалось довольно нахрапистой манерой общения.
История с согласованием закончилась звонком от «чиновника из Правительства Лукашенко», создававшего «впечатление человека, не имевшего опыта общения с западными медиа».
«Через несколько минут после начала нашего разговора чиновник спросил, сколько будет стоить организация интервью с ТАЙМ, и в его голосе прозвучало недоумение, когда он узнал, что этот процесс не может быть связан с какой-либо взяткой»
Шустер отметил, что «с самого начала года автократ стремился к диалогу с администрацией Трампа, предлагая услуги «заклинателя»* Путина».
*в оригинале использовано слово «whisperer», что может переводиться как заклинатель, сплетник, шептун
Бывший адвокат Трампа Джон Коул прокомментировал для Шустера эти предложения словами «мы не наивные» и добавил, что «он предлагал передавать от нас послания Путину». Шустер также отметил, что Коул, говоря о белорусском президенте в третьем лице использовал в отношении него «распространённое прозвище» «Luka»*. Этот факт может дать понимание восприятия Александра Григорьевича со стороны американских чиновников - его видят через призму воззрений несистемной белорусской оппозиции, что выражается и в использовании её терминологии. Передали свой символический капитал в Администрацию Трампа, так сказать.
*прямая цитата из материала Саймона Шустера приведена для иллюстрации степени неуважения американских чиновников к белорусскому президенту и не преследует цель его оскорбить
В тексте американского журналиста также присутствует небольшое, но показательное описание, судя по всему, минского Дворца Независимости, переданное Шустеру встречавшимся с президентом Кристофером Смитом:
«Лукашенко встретил его в своем дворце недалеко от центра города, гигантском сооружении из мрамора и золота, украшенном фотографиями из жизни диктатора: фотографиями его детства и дней, когда он был директором советского колхоза, а также портретами, на которых он изображен с мировыми лидерами, такими как Билл Клинтон, Владимир Путин, Фидель Кастро и Владимир Зеленский»
Вероятно, фотография Зеленского появилась на стене не случайно и преследовала цель показать американскому собеседнику симпатии Александра Григорьевича, чтобы настроить разговор на нужный лад.
Шустер описал и визит в Минск генерала Келлога, слова которого подтверждают односторонний характер белорусских уступок в адрес Вашингтона в виде освобождения заключённых:
«По словам одного человека, знакомого с их встречей, Келлог также занял более жесткую позицию, чем Лукашенко ожидал от американцев: «По сути, он сказал, что доверия нет», и Беларуси нужно «сделать что-то очень серьезное», чтобы продемонстрировать свои добрые намерения.
Лукашенко не подвел. На выезде из Беларуси американский конвой остановился на проселочной дороге, чтобы встретиться с фургоном, управляемым сотрудниками КГБ. В кузове находились 14 заключённых»
Одним из самых запоминающихся моментов от встречи с президентом для самого Шустера стал момент знакомства:
«Он протянул мне правую руку для рукопожатия, а затем поделился со мной маленьким секретом. Его разведывательная служба подготовила досье на меня, и он изучил его перед нашим интервью. Это был один из любимых методов Лукашенко растопить лед; он сказал то же самое Смиту, когда они впервые встретились в феврале»
Что касается интервью, то впечатление оно производит противоречивое, так как в нём произведена попытка воздействовать на разные целевые группы.
Например, когда президент говорит о дружеских отношениях с США, то делает ударение на том, что испытаниям они подверглись с началом СВО, то есть в 2022.
«У нас всегда были хорошие отношения, но потом, особенно в период специальной военной операции, которую начала Россия, у нас отношения серьёзно ухудшились»
Шустер пробует внести корректировку и отнести начало охлаждения на более ранний период (волна санкционного давления началась после выборов президента в 2020), но президент держит свою линию.
Судя по всему, этот посыл в виде формулы «Санкции и СВО» нацелен на внутри-белорусского потребителя информационного продукта, чтобы отвести отрицательный фон от санкционных последствий от руководства республики. В то же время данные слова показывают собеседнику, что Минск не держит зла на Запад за ограничения.
В таком же ракурсе можно оценить и слова о том, что
«Украина может потерпеть поражение. Не надо этого допустить. Давайте договоримся сейчас»
Ну а комментарий президента касательно неучастия белорусских войск в обороне Курска закрывает сразу три вопроса:
«Вы знаете, это же не нападение Украины на Россию. Это Вы так может быть рассматриваете. Какое это нападение? Идёт война, произошло столкновение, у нас разные оценки причин этой войны и так далее. Это уже случилось»
1️⃣ здесь мы видим гарантию Вашингтону неучастия в противостоянии с Киевом на российской территории.
2️⃣ обращаясь ко внутренней аудитории, Александр Григорьевич заверяет граждан республики в том, Беларусь не отправит своих солдат в зону боевых действий.
3️⃣ даётся вполне очевидный посыл по поводу рассматриваемых сейчас в Минске изменений в законодательство о военном положении. Отметим, что взбудоражившие общественность слова о возможности введения в республике военного положения из-за атаки на Россию в контексте высказывания президента о событиях в Курской области выглядят скорее символом в адрес России.
В ходе интервью Александр Григорьевич как минимум ещё один раз гарантировал неучастие Беларуси в украинской кампании:
«Мы не собираемся воевать и границу переходить, но мы помогаем здесь россиянам. Вы поймите нас: мы юридически и фактически союзники России»
В беседе также прозвучали интересные слова белорусского президента касательно его оценки значения Беларуси для России:
«Иран того не стоит, чтобы Россия и Соединённые Штаты столкнулись.
- А Беларусь того стоит?
- Очень даже. И Украина того не стоит, чтобы столкнулись две ядерные державы. Беларусь того стоит, потому что так было исторически. Потеря Беларуси — это потеря части России. Это в мозгах забито у россиян, и мы это прекрасно понимаем»
Повод для раздумий в данном высказывании вызывает тезис о белорусской осведомлённости о «забитом в мозгах у россиян» страхе потерять Беларусь. Подобное знание порождает возможности для манипуляций и, по невероятному стечению обстоятельств, мы тут ранее рассматривали несколько примеров белорусских информационных кампаний с посылом о возможном наступлении на Беларусь.
Значительной для внутрироссийской повестки стала решительность Александра Лукашенко доложить Владимиру Путину о существовании в России экспертного сообщества, формирующего отрицательные для имиджа Беларуси доклады для руководства страны:
«Это одна группа людей, хотя во главе этой группы солидный институт. Они готовят эту кашу и направляют в Администрацию, в МИД, может ещё куда-то.
Я с Владимиром Владимировичем переговорю на эту тему»
Общим посылом встречи белорусского президента с американским журналистом, конечно, было желание принять участие в украинской судьбе, сблизить позиции по переговорному процессу с США, возможно привести этот процесс в Минск. Александр Григорьевич во время встречи даже дважды высказал свою искреннюю симпатию к Дональду Трампу и даже назвал себя «трампистом».
Президент Беларуси умело вёл разговор в сторону создания для западного потребителя образа регионального символического лидера - единственного, кто понимает ход мыслей Владимира Путина и способного выстроить баланс интересов Запада и Востока.
В этой связи абсолютно не случайным выглядит вопрос сотрудника белорусских СМИ Владимиру Путину об учёте белорусских интересов в украинском переговорному процессе. Возникает впечатление давно разработанной стратегии подталкивания сторон украинского конфликта к введению Минска в процесс.
Шустеру в этой пьесе отводилась роль посредника, который должен донести позицию Александра Григорьевича до американской элиты и Трампа, но шарм главы Беларуси не возымел эффекта на американского журналиста, что отразилось в крайне неоднозначной для белорусской стороны подаче материала в Тайм и последовавшей резкой реакции белорусского министра информации Марата Маркова:
«Но то, как этот материал потом преподносится, и мы видим по итогам интервью, каким образом он был представлен в американской прессе, в самом журнале, мы прекрасно понимаем, что и журналист, и издание в определённой степени являются заложниками ситуации»
Сложно спрогнозировать успешность итоги этой попытки информационного влияния на американские власти, так как в завершении своего материала Саймон Шустер не оставляет Александру Григорьевичу практически никаких шансов на посредничество:
«Как оказалось, Трампу не нужны были никакие подсказки со стороны общественности, чтобы провести встречу на высшем уровне с Путиным. Возможно, он также не нуждался ни в каких советах со стороны Беларуси»