Издательство «Азбука» выпустило на русском мангу Тацуки Фудзимото, которую нередко называют лучшей работой автора «Человека-бензопилы», «Оглянись» и «Огненного удара». Расписал для «Покебола с предсказанием» короткое впечатление от «Прощай, Эри».
Смертельно больная мать просит 12-летнего Юту заснять на ручную камеру последние дни. Юноша заботливо фиксирует семейную рутину, но запечатлеть непосредственно момент её ухода оказывается ему не под силу. Вместо этого он добавляет в финале трогательной повседневности спецэффект, якобы больница взрывается, — и показывает фильм на школьном фестивале. Сверстники в растерянности и ярости: мало того, что Юта не выполнил предсмертное желание матери, так еще и, как им кажется, опошлил память о ней. Зато неординарный подход молодого режиссера приходится по душе загадочной Эри, которая хочет, чтобы он обязательно снял что-то еще — и с ней в главной роли. В качестве подготовки они начинают смотреть по несколько фильмов в день.
Если работы Тацуки Фудзимото можно упростить до формулы, то в «Прощай, Эри» она применена особенно лаконично и выразительно. Хрупкое агрегатное состояние юности, чьи мечущиеся импульсы наэлектризованы сентиментальностью и нигилизмом, прекраснодушием и визионерством. Провокация, в которой больше крика о помощи, чем подлинной ненависти к окружающему миру. Напористая киномания, подталкивающая заигрывать с медиумами и искажать восприятие персонажей, которые рано или поздно окажутся перед белым экраном, чтобы понять о себе нечто важное. Подсознание как кинозал — расхожий троп, который не отпускает создателя «Огненного удара» и «Человека-бензопилы» уже много лет. Возможно, это завороженность бездной — черным экраном, который забирает всё и вся, в то время как снятые [на пленку] кадры способны оживлять фантазмы, продлевая жизнь усопших или наделяя «плотью» чистый вымысел.
В «шипящих» стрипах особенно заметна эта болезненная мимолетность бытия: повторяющиеся мизансцены так и норовят раствориться в белом листе, хотя их функция — оставлять и передавать воспоминания. Складывается впечатление, что «Эри» выросла из «шокирующего» открытия о монтажности памяти и режиссерских замашках горя, которые влияют на мировосприятие не хуже колдовских или художественных иллюзий. Впрочем, экзальтацию по поводу размытых границ документального — так называемой реальности — можно приписать непосредственно Юте, которому открывается власть над повествованием. Для более впечатляющих странствий, правда, лучше обратиться к теории кино (например, отличной книге Зары Абдуллаевой о постдоке).
Благодаря компактности и паре нарративных кульбитов, уподобляющих, казалось бы, основную сюжетную линию «фильму в фильме», мангака ловко маскирует любовь к трюизмам и самоповторам, заставляя события пролетать за считанные минуты. Получается лихой этюд, не требующий погружения в характеры и развернутой мифологии (автор нередко теряет к ним интерес на длинной дистанции), но дарящий бурю эмоций и запоминающихся кадров. В конце концов, Юта не так уж далек от истины, считая, что любой фильм интереснее, если там есть вампирша, а еще лучше — смачный взрыв. Иначе Фудзимото давно бы посмотрел «Без солнца» Криса Маркера — и это была бы совсем другая история.
Если уже читали «Прощай, Эри» — делитесь впечатлениями в комментах!