К сожалению, фото этой статуи не существует в открытом доступе.Если бы оно было — тот, кто его опубликовал, не прожил бы и суток.По слухам, единственное изображение было сделано в 1978 году во время исследований доктора Баркова. Но плёнка саморазрушилась в проявителе — превратилась в чёрную массу, похожую на смолу. Один кадр якобы сохранился на магнитной ленте, но видеомагнитофон взорвался при воспроизведении.Сегодня любое упоминание статуи в интернете исчезает через несколько часов. Сайты, публиковавшие её описание, закрываются. Авторы — пропадают или отказываются от своих слов.
В самом сердце Зимнего дворца, в недоступном для туристов подвале, за тремя бронированными дверями, стоит статуя, которую не показывают, не описывают и не упоминают в каталогах. Её нет на карте музея. О ней не говорят вслух. Даже сотрудники Эрмитажа называют её шёпотом — «Чёрная Матерь», «Спящая», «Та, что смотрит».
Официально — её не существует.
Но те, кто её видел, умирают.
Не сразу.
Но всегда — с открытыми глазами.
И с одной фразой на губах:
«Она проснулась».
Как статуя попала в Эрмитаж
В 1913 году, за год до революции, император Николай II получил неофициальный дар от таинственного посла из Персии. Не было ни документов, ни сопроводительных писем. Только чёрный ящик, обёрнутый в кожу неизвестного животного, с символами, похожими на древние эламские письмена.
В ящике — статуя женщины, высотой 160 см, из неизвестного чёрного камня, похожего на обсидиан, но не отражающего свет. На вид — будто поглощает его. Лицо — без рта, с полуоткрытыми глазами, вырезанными из белого нефрита. Руки сложены на груди, как в молитве. На голове — корона в виде змеи, глотающей собственный хвост.
Император приказал спрятать её в подвалах Зимнего дворца. Через три дня умер охранник, дежуривший рядом. Причина — остановка сердца, но лицо — в ужасе, как будто видел что-то невидимое.
Николай приказал запечатать помещение.
Но статуя осталась.
И ждала.
1922 год: первая волна смертей
После революции, при переезде экспонатов в Эрмитаж, статую случайно обнаружили. Её посчитали реликвией ассирийской эпохи и внесли в учёт под номером Э-7749.
Через неделю умерла сотрудница, составлявшая описание.
Она выцарапала на стене своей квартиры: «Она шепчет по-персидски».
Потом вырвала себе глаза.
Через месяц — ещё двое охранников, дежуривших в хранилище.
Оба — с переломанными шеями, хотя в помещении не было следов борьбы.
На камерах — только пустота.
Но в одном кадре — тень, выходящая из статуи и исчезающая в стене.
Тогда музей принял решение: никогда не выставлять экспонат.
И не допускать к нему никого без разрешения директора.
Что с ней не так?
Статую изучали в 1978 году. Группа учёных во главе с доктором Львом Барковым провела анализ.
Результаты:
— Камень не соответствует ни одной известной породе.
— Температура поверхности — постоянно 6,7°C, даже при +30°C в помещении.
— Магнитное поле вокруг — в 10 раз сильнее нормы.
— При сканировании рентгеном — внутри пустота, но форма не совпадает с внешним видом.
— При инфракрасной съёмке — глаза нефрита светятся, как будто живые.
Но самое страшное — аудиозаписи.
При установке чувствительных микрофонов — зафиксирован шёпот.
Не на русском.
Не на персидском.
А на языке, не имеющем аналогов.
Позже один лингвист опознал в нём фрагменты древнего аккадского, но с вставками, похожими на пение.
Фраза, повторявшаяся чаще всего:
«Я вижу во тьме. Я слышу во сне. Я приду, когда имя моё вспомнят».
Через три дня лаборатория сгорела.
Все записи уничтожены.
Барков исчез.
Его нашли через месяц — в Неве, с вырезанным языком и открытыми глазами, устремлёнными в небо.
Почему умирают охранники?
С 1922 года погибло 17 человек, дежуривших рядом со статуей.
Все — в одиночестве, ночью, вблизи 3:07 утра.
Причины:
— инфаркты,
— инсульты,
— самоубийства,
— «случайные» падения,
— один — задушен невидимой силой.
Но у всех — одинаковые детали:
— выпавшие глаза или закрытые ладонями,
— царапины на шее, как от когтей,
— и записки, написанные разными почерками, но с одинаковой фразой:
«Она смотрит сквозь меня».
С 1990-х годов охрану сменили на роботизированную систему.
Но и она не работает.
Камеры ломаются через 72 часа.
Датчики движения фиксируют «тепловые следы», идущие от статуи.
Один раз — робот-пылесос, вошедший в помещение, вдруг развернулся и сказал голосом женщины на персидском:
«Я ждала».
Потом взорвался.
Что говорят шепотом в Эрмитаже
Старые сотрудники, те, кто работает с 1980-х, знают правду.
Они не говорят о ней.
Но если угостить коньяком — расскажут.
— «Она не спит. Она притворяется».
— «Она помнит всех, кто к ней прикасался».
— «Она называет их по именам по ночам».
— «Она не богиня. Она — та, кого боги заперли».
— «Она проснётся, когда её имя произнесут вслух».
Какое имя?
Никто не говорит.
Но в одной из уцелевших записей Баркова есть фраза:
«Если это правда… её звали Лилит. Но не та, о которой пишут. А первая. Та, что была до Адама. Та, что не согнулась. Та, что **ненавидит сон».
Почему её не уничтожили?
В 1953 году КГБ хотел уничтожить статую.
Привезли термитную пушку.
Начали резать.
Через 3 минуты — вся команда упала в обморок.
Один выжил.
Он сказал:
«Камень не плавится. Он **смеётся».
Потом сломал себе челюсть, ударяя головой о стену.
Умер через день.
С тех пор — никаких попыток.
Только хранение.
И молчание.
Где она сейчас?
Официально — экспонат Э-7749 уничтожен в 1941 году при бомбардировках.
Но в 2007 году один из реставраторов, работавших в подвалах, сфотографировал дверь с тремя замками.
На снимке — надпись на персидском, переведённая позже:
«Здесь — сон, который не должен закончиться».
Фото исчезло.
Реставратор ушёл в отставку.
Сейчас живёт в Карелии.
Не говорит с людьми.
Только рисует одну и ту же женщину — без рта, с открытыми глазами.
Заключение: миф или реальность?
Мы не знаем, кто создал статую.
Мы не знаем, откуда она.
Мы не знаем, живая ли она.
Но одно ясно:
Если бы это был просто камень — зачем его бояться?
Зачем убивать тех, кто спрашивает?
Зачем запечатывать, как чуму?
Может быть, она — не экспонат.
Может быть, это — тюрьма.
А может, лучше не знать,
что будет,
когда её имя назовут вслух.