Три с половиной часа — именно столько оказалось нужно примадонне, чтобы, наконец, выговориться. Алла Пугачева впервые дала интервью в эмиграции и говорила она с Екатериной Гордеевой*. Интервью — взрыв. Кто-то увидел в ее словах предательство, кто-то — честность, кто-то — усталость. Но суть не в эпитетах, а в том, что каждое слово Пугачевой сегодня работает как зеркало: оно показывает не только ее, но и обиды на нее.
Три года Примадонна молчала. Уехала в 2022-м, сначала в Израиль, потом на Кипр, после того как ее мужа, Максима Галкина*, признали иноагентом. И вот, внезапно, она садится перед камерой Гордеевой* и выкладывает все: от травли детей в школе до финансовых трудностей эмиграции. Почему сейчас? Неужели ей нужно что-то доказывать и оправдываться? Или это «документ» для ее детей, Лизы и Гарри, как она сама назвала интервью? Скорее, это ее способ поставить точку в разговорах о «предательстве».
В интервью она объяснила, что решение уехать было вызвано травлей ее детей в школе. По ее словам, одноклассники обзывали их «детьми шпионов» и «врагов» из-за статуса Галкина*. Семья уехала с 30 тысячами долларов, что было разрешено провезти через границу, не имея ни жилья, ни гражданства в Израиле. На Кипре, где, по сообщениям СМИ, аренда особняка обходится в 350 миллионов рублей в год, их жизнь оказалась скромнее, чем предполагают слухи.
Пугачева описала отъезд как вынужденный шаг, вызванный давлением. Она также упомянула беседу с первым замруководителя администрации президента Сергеем Кириенко, который, по ее словам, заверил, что волноваться не о чем, хотя вскоре после этого Галкину* присвоили статус иноагента. Эти обстоятельства, по ее утверждению, сделали пребывание в России невыносимым. Здесь важно подчеркнуть, не Россию Пугачева назвала невыносимой, а пребывание в стране из-за сложившихся обстоятельств.
Ожидаемо, что одной из центральных тем интервью стало определение патриотизма. «Сказать, что Родина не права, — это и есть патриотизм», — заявила Пугачева, подчеркивая, что любит Россию, но считает, что страна, допустившая травлю ее семьи, предала ее первой.
Критики обвиняют ее в предательстве, ссылаясь на ее уход из страны и молчание после теракта в «Крокус Сити Холле». Сторонники же видят в ней женщину, защищающую семью и право держать свое мнение при себе.
Пугачева отвергает ярлык «предательницы», задавая вопрос: «А что я предала?» Она напомнила, что десятилетиями работала для страны, получая награды и любовь миллионов, но это обязывает ее сносить оскорбления. Ее слова о СВО сдержанны, но ясны: «Братья не должны воевать», а гибель людей с обеих сторон она называет «невыносимой». Она подчеркнула, что совесть для нее важнее славы, что стало одной из самых цитируемых фраз интервью.
И трактовать ее можно по-разному: от стремления поддержать мужа-иноагента до желания создать для себя образ мученицы или сказать просто потому, что спросили. Никто же не будет спорить со словами «Братья не должны воевать». С другой стороны, надо признать, и разбираться, почему «братья» враждуют Пугачева не хочет. В этом ее и обвиняют. Но она не политик, не общественный деятель, не педагог. Она артистка, которую ценили, любили и уважали за голос и музыку, а не за агитационные или, напротив, провокационные речи.
Пугачева уже не борется за сцену. Она борется за право остаться собой. А общество спорит не столько о ней, сколько о том, готово ли оно принять это право.
*Признана иностранным агентом
**Признан иностранным агентом