Москвич» для советского человека был тем же, чем «Фольксваген-Жук» для немца или «Ситроен-2CV» для француза — народным автомобилем, символом эпохи и первой собственной машиной для миллионов. Но за привычным образом «доступной малолитражки» скрывалась удивительная история взлетов, падений и смелых экспериментов.
Немецкие корни, советская судьба
Первый «Москвич-400», сошедший с конвейера в 1947 году, был точной копией немецкого Opel Kadett K38 образца 1938 года. Оборудование и документацию для его производства вывезли из Германии по репарациям. Это был не просто «лицензионный» выпуск — советские инженеры воссоздали машину практически с нуля, адаптировав ее к суровым отечественным реалиям. Машина получила усиленную подвеску и двигатель, хотя его объем уменьшили с 1.1 до 1.0 литра, а мощность составляла скромные 23 л.с. Это был настоящий народный автомобиль: простой, ремонтопригодный и невероятно живучий.
Несостоявшийся «спорт»: Москвич-408 «Турист»
В середине 60-х годов на АЗЛК задумались о создании спортивного купе на базе серийного «Москвича-408». Проект получил имя «Турист». Машина имела изящный двухдверный кузов типа «фастбэк» с сильно скошенной задней частью, уникальные бамперы и торсионную подвеску сзади вместо штатных рессор. Предполагалось, что автомобиль сможет разгоняться до 150 км/ч.
Однако смелый дизайн опережал технологические возможности завода. Серийное производство столь сложного кузова наладить так и не смогли. Единственный сохранившийся ходовой макет «Туриста» сегодня — музейный экспонат, напоминание о несбывшейся мечте советских автолюбителей о доступном спорткаре.
По любви и по расчету: народный дефицит
«Москвич» позиционировался как самый доступный автомобиль в СССР, но его покупка все равно была событием. За «Москвич-412» в конце 60-х просили около 5000 рублей — целых 45 официальных средних зарплат. Машина была дефицитом, на нее записывались в очередь, а на вторичном рынке продавали с огромной наценкой.
Владельцы ценили «Москвичи» за относительную динамику (особенно модель 412 с 75-сильным мотором), неплохую управляемость и просторный салон. Но народная любовь была выстрадана: владельцы мирились с вечной борьбой с ржавчиной, теснотой в задней части салона у седанов и капризными карбюраторами. Многие умельцы самостоятельно «вылизывали» свои машины: шпаклевали, красили, перетягивали салон и даже встраивали самодельные форточки в задние стойки для лучшей вентиляции.
Экспортные метаморфозы: от Британии до «Ижа»
«Москвичи» активно экспортировались, причем под разными именами. В Великобританию модель 412 поставлялась под маркой Scimitar (в честь спортивного купе Reliant Scimitar), а в остальной Европу — как Lada 1500, чтобы не смущать местных потребителей сложным названием «Москвич».
Самый курьезный случай произошел с моделью «Москвич-412» для Финляндии. Местный импортер считал, что машина слишком маломощна для суровых дорог. Выход нашли радикальный: на заводе ИжАвто стали устанавливать на готовые «Москвичи» более мощные (80 л.с.) двигатели от собственного «Иж-2125» «Комби». Так появилась уникальная экспортная модификация Moskvich 412IE (Izh Engine), собранная в Ижевске специально для финнов.
Последний прорыв: «Москвич-2141» с французским сердцем
Пиком инженерной мысли АЗЛК стал «Москвич-2141 «Алеко»», запущенный в производство в 1986 году. Это был гигантский шаг вперед: переднеприводный ход, несущий кузов, макферсон спереди и торсионная балка сзади. Дизайн, хоть и был спорным, напоминал западные аналоги (в частности, Simca 1307 и Ford Sierra).
Но главной сенсацией должен был стать двигатель. Планировалось оснастить «Алеко» новейшим бензиновым мотором Renault F3R объемом 2.0 л и мощностью 113 л.с., а также четырехступенчатой автоматической коробкой передач. Было собрано несколько таких опытных партий. Однако развал СССР и последующий экономический коллапс похоронили эти амбициозные планы. Серийные «Алеко» довольствовались старыми двигателями от «Москвича-412» и УЗАМ, а мечта о французском «автомате» так и осталась мечтой.
Временно доступен: закат эпохи
«Москвич» пережил страну, для которой создавался. Завод АЗЛК пытался выжить в 90-е, собирая устаревшие модели и пытаясь наладить конвейер с иномарками, но безуспешно. Производство окончательно остановилось в 2001 году.
Прошли годы, и некогда массовые «Москвичи» стали объектом охоты для реставраторов и любителей советского ретро. Любовь к ним сегодня — это ностальгия по запаху бензина и дерматина, по звуку заводильной рукоятки и по ощущению свободы, которое давала первая в жизни собственная машина. Неидеальная, простая, но такая родная.