— Вить, я вернулась! Захватила твои любимые булочки к чаю, будешь?
Голос Лены, звонкий и наполненный предвкушением, влетел в квартиру раньше неё самой. Она поставила на пол в прихожей пакет с продуктами и, не разуваясь, прошла в комнату. Виктор сидел на диване, уставившись в тёмный экран телевизора. Он даже не повернул головы, лишь неопределённо хмыкнул в ответ. Лена не обратила на это внимания. Её мысли были уже далеко — там, в мире рендеров, сложных текстур и дедлайнов. Сегодня она должна была сдать первую часть большого проекта для зарубежного заказчика, и ей не терпелось погрузиться в работу на своём новом, идеальном инструменте.
— Сейчас только руки сполосну и за работу. Мне нужно буквально пару часов, а потом будем пить чай с булочками и смотреть кино, договорились?
Она скинула туфли, быстро вымыла руки и почти вприпрыжку направилась к своему рабочему месту в углу гостиной. Это был её алтарь, её творческая мастерская. Большой монитор, графический планшет, удобное кресло. И в центре всего этого великолепия, как божество, ещё неделю назад воцарился он — мощный, серебристый ноутбук последней модели. Подарок Виктора на годовщину. Самый лучший, самый желанный подарок за все годы их совместной жизни.
Лена замерла. Её взгляд скользнул по столу раз, другой. Сердце, ещё секунду назад радостно стучавшее в предвкушении работы, сделало тревожный кульбит и замерло. Место, где должен был стоять ноутбук, было идеально пустым. Лишь на матовой поверхности стола виднелся едва заметный прямоугольный след от его резиновых ножек. Рядом, как отрубленная голова змеи, лежал одинокий шнур питания.
— Вить? — позвала она, и её голос прозвучал уже совсем иначе. В нём не осталось и следа недавней беззаботности. — А где ноутбук? Ты его переставил?
Виктор вздрогнул, будто её голос вырвал его из глубокого транса. Он медленно повернулся, и Лена увидела его лицо. Виноватое, немного испуганное и до боли знакомое выражение, которое появлялось у него всегда, когда он что-то натворил.
— А… он… Я думал, ты позже придёшь, — промямлил он, избегая смотреть ей в глаза.
— Я не спрашиваю, когда я пришла. Я спрашиваю, где мой ноутбук? — Лена сделала шаг в его сторону. Холодная волна дурного предчувствия начала подниматься откуда-то из живота. — Ты его уронил? Сломал? Только не молчи, Витя!
— Нет, что ты! С ним всё в порядке, — поспешно заверил он, и эта поспешность была хуже любого признания. — Понимаешь… тут такое дело… Наташка заезжала.
При упоминании его младшей сестры у Лены всё похолодело внутри. Наташа была ураганом, стихийным бедствием, после визитов которого всегда что-то пропадало, ломалось или оказывалось не на своём месте.
— И что Наташка? — спросила она ледяным тоном, чувствуя, как внутри неё начинает сжиматься тугая пружина.
— Ну… она… — он замялся, подбирая слова, и наконец выпалил, глядя куда-то в стену. — У её парня компьютер сломался. Прямо совсем. А ему там… играть надо. Турнир какой-то, что ли. В общем, он очень расстроился.
Лена смотрела на мужа, и её мозг отказывался соединять эти бессвязные фразы в единую картину. Парень сестры. Компьютер. Играть. Ноутбук. Абсурдность происходящего была настолько велика, что на мгновение ей показалось, что это какая-то глупая шутка.
— И? — выдавила она одно-единственное слово.
— Ну и я… я дал ей твой ноутбук, — прошептал он и тут же добавил громче, словно пытаясь убедить самого себя. — На время! Лена, всего на пару дней! Пока его комп не починят. Родным же надо помогать! Он такой мощный, для игр — самое то!
В комнате стало очень тихо. Лена смотрела на него, а мир вокруг начал терять цвета и звуки. Она видела, как шевелятся его губы, как он пытается виновато улыбнуться, но не слышала ничего. В её голове билась одна-единственная мысль, раскалённая добела. Её работа. Все её проекты. Шрифты, кисти, многочасовые наработки, предоплаченный заказ — всё было там. Внутри этой серебристой коробки, которую её муж, её самый близкий человек, отдал какому-то сопляку, чтобы тот мог поиграть в свои дурацкие стрелялки. Пружина внутри неё с оглушительным треском лопнула.
— Это был мой подарок на годовщину! Мой! Я ждала этот ноутбук для работы! А ты просто взял и отдал его своей сестре, потому что у её парня сломался компьютер и ему не на чем играть?! Может, тебе и меня ей отдать?!
Виктор съёжился под её криком, как от удара. Он ожидал чего угодно — слёз, упрёков, обиженного молчания на несколько дней. Но этот выкрик, звенящий от ярости и неверия, был чем-то новым. Он попытался включить привычный механизм умиротворения, который всегда срабатывал.
— Лена, ну перестань. Ты преувеличиваешь. Я же сказал, это на пару дней. Наташка вернёт его в целости и сохранности, я ей строго-настрого наказал. Что ты так завелась из-за железки?
Эти слова стали бензином, плеснувшим в огонь. Крик оборвался. Лена медленно выпрямилась, и её лицо, до этого искажённое гневом, стало пугающе спокойным. Она сделала глубокий вдох, но не для того, чтобы успокоиться, а чтобы собрать всю свою ярость в один ледяной, острый осколок. Она больше не смотрела на него как на провинившегося мужа. Она смотрела на него как на чужого, глупого и совершенно бесполезного человека.
— Железки? — повторила она тихо, и этот шёпот пробрал его до костей куда сильнее крика. — Ты сейчас назвал мою работу, мои проекты, за которые нам платят деньги, на которые ты, к слову, ешь, — железкой? Там исходники проекта, который я должна сдать завтра утром. Там вся моя переписка с заказчиком. Там программы, которые стоят дороже, чем вся твоя одежда за последний год. Но для тебя это просто «железка», которую можно отдать поиграться, как детскую лопатку в песочнице.
Она развернулась и медленно пошла к его святилищу — тумбе под телевизором, где покоилась его гордость и отрада. Чёрная, глянцевая, с хищным синим огоньком индикатора — игровая приставка последней модели. Он отдал за неё две свои последние зарплаты, ещё до увольнения. Он сдувал с неё пылинки и протирал специальной тряпочкой. Это была его территория, его мир, его отдушина.
— О, я тебя прекрасно поняла, — прошипела Лена, и Виктор инстинктивно напрягся, видя, куда она направляется. Он не успел даже рта раскрыть, как она с хирургической точностью, без единого лишнего движения, наклонилась и начала выдёргивать провода из задней панели. Один. Второй. Шнур питания. Толстый кабель HDMI. Она не рвала их с мясом, она отсоединяла их методично, с холодным презрением, будто ампутировала ненужный, отмерший орган.
— Лена, ты что творишь?! Не трогай! — наконец нашёл он голос. В нём уже не было снисхождения, только паника.
Она выпрямилась, держа в руках чёрную коробку и моток проводов. Её глаза горели холодным, тёмным огнём.
— Я? Я помогаю семье, Витя. Следую твоему же совету. Ты помог своей сестре. А я теперь помогаю нашей семье. Нам ведь срочно нужен ноутбук, верно? Мой рабочий инструмент. А денег на новый у нас нет, потому что ты уже полгода «ищешь» работу на диване. Но у нас есть вот это.
Она шагнула к нему и с силой сунула холодный пластик ему в руки. Приставка оказалась неожиданно тяжёлой, и он едва не выронил её.
— А теперь слушай меня внимательно, — произнесла она, глядя ему прямо в глаза, и её голос не дрогнул ни на одной ноте. — Ты берёшь своё сокровище. Берёшь паспорт. И несёшь всё это в ближайший ломбард. Мне плевать, сколько они тебе за это дадут. Мне плевать, будешь ты его потом выкупать или нет. У тебя есть ровно два часа, чтобы вернуться сюда с деньгами на точно такой же ноутбук, какой у меня был. Два часа, Витя. Если через два часа тебя не будет здесь с нужной суммой — можешь не возвращаться вообще. Можешь идти жить к сестре и её парню. Будете втроём играть на моём ноутбуке.
Виктор стоял посреди комнаты, прижимая к груди холодную, тяжёлую приставку, словно щит. Но щит этот не спасал от ледяного взгляда Лены, которая молча села в своё рабочее кресло, развернув его к нему. Она не смотрела на часы. Ей не нужно было. Всё её существо превратилось в один большой, беззвучный таймер, отсчитывающий секунды его унижения. Он видел это в её неподвижной позе, в жёсткой линии её губ.
Паника начала затапливать его. Ломбард. Это слово звучало в его голове как приговор. Отдать свою прелесть, свой единственный источник радости за последние месяцы, каким-то хмурым людям в окошке за смешные копейки? Нет. Должен быть другой выход. Всегда был другой выход. Нужно было просто откатить всё назад. Вернуть ноутбук. И всё станет как прежде. Лена остынет, покричит ещё немного и простит. Она всегда прощала.
Судорожно сглотнув, он боком проскользнул на кухню, словно ища укрытия. Приставка тяжело стукнулась о столешницу. Дрожащими пальцами он вытащил телефон и набрал номер сестры. Гудки тянулись вечность.
— Алло? — раздался в трубке беззаботный голос Наташи на фоне какого-то весёлого шума, похожего на звуки видеоигры. — Наташ, срочно, это катастрофа! — зашептал он в трубку, оглядываясь на дверной проём, будто Лена могла его услышать. — Ноутбук. Его нужно вернуть. Прямо сейчас. Немедленно.
В трубке на секунду повисла тишина, прерываемая лишь звуками выстрелов из виртуального оружия.
— Ты чего, Вить? Мы же договорились на пару дней. У Сашки как раз самый разгар турнира, он оторваться не может. Что стряслось-то?
— Лена! — выпалил он. — Она вернулась. Она всё узнала. Наташа, она в бешенстве! Она… она взяла мою приставку и велела нести её в ломбард, если я через два часа не принесу ей деньги на новый. Ты понимаешь?!
Он ожидал сочувствия, помощи, немедленного согласия. Но реакция сестры была совсем иной.
— Да ладно? — в её голосе прозвучало не сочувствие, а скорее брезгливое удивление. — И ты что, испугался? Вить, ты мужик или кто? Что она тебе сделает? Поставил бы её на место. Сказал бы, что семья важнее её железяк. Что за истерики на пустом месте?
Виктор опешил. Он чувствовал себя зажатым между двумя жерновами. С одной стороны — ледяная ярость жены, с другой — снисходительное презрение сестры.
— Наташ, ты не понимаешь! Она не шутит! Я её такой никогда не видел. Просто привезите ноутбук обратно, и всё закончится! Пожалуйста!
— Ой, ну не ной, — раздражённо бросила сестра. — Не можем мы сейчас ничего везти. У Сашки игра. Сказала же. Дай-ка я сама с ней поговорю. Переключи на неё или дай ей трубку. Я ей объясню, как нормальному человеку, что так себя не ведут.
Не успел он возразить, как на его телефон поступил второй вызов. От Наташи. Она сбросила его и позвонила Лене напрямую. Виктор похолодел. Он выскочил из кухни как раз в тот момент, когда телефон Лены, лежавший на столе, завибрировал. Она посмотрела на экран, на котором высветилось «Наташа», и её губы скривились в усмешке, лишённой всякого веселья. Она приняла вызов, включив громкую связь.
— Леночка, привет! — раздался из динамика приторно-бодрый голос Наташи. — Слушай, мне тут братик твой звонит, чуть не плачет. Ты чего там устроила? Из-за ерунды какой-то скандал раздула.
Лена молча смотрела на Виктора, но отвечала сестре. Голос её был ровным и мёртвым.
— Здравствуй, Наташа. Ерунда, о которой ты говоришь, стоит сто пятьдесят тысяч рублей и содержит мою работу за последние три месяца. Твой брат украл мою вещь. И у него осталось чуть больше полутора часов, чтобы возместить ущерб.
— Да кто украл?! — возмущённо взвизгнула Наташа в трубке. — Он просто помог родной сестре! Мы же семья! Или для тебя это пустой звук? Что тебе, жалко, что ли, помочь? Сама же сидишь дома, могла бы и войти в положение! Сашка бы доиграл, и мы бы тебе всё вернули! Может, даже завтра!
Виктор замер, наблюдая за этим телефонным разговором, как за казнью. Он видел, как с каждым словом сестры лицо Лены становилось всё более непроницаемым, как каменели мышцы на её скулах. Она позволила Наташе выговориться, выплеснуть всё своё высокомерное непонимание, а потом спокойно произнесла:
— Во-первых, я не сижу дома, я работаю из дома. И именно ты и твой брат сейчас лишили меня этой возможности. Во-вторых, твоё «войти в положение» означает, что я должна пожертвовать своей репутацией, сорвать сроки и потерять деньги, чтобы твой парень мог развлечься. И в-третьих, Наташа…
Лена сделала паузу, и её голос опустился до ледяного шёпота, который заполнил всю комнату.
— Твой звонок ничего не меняет. Он лишь доказывает, что мой муж не просто идиот. Он — часть целой системы идиотов, считающих, что им все должны. Часы тикают, Виктор.
С этими словами она сбросила вызов, даже не попрощавшись. Она подняла глаза на оцепеневшего мужа.
— Полтора часа.
Время истекало. Не на настенных часах, которые Лена демонстративно игнорировала, а внутри неё. Оно капало, как яд, отравляя последние остатки их общей жизни. Она не ходила по комнате, не смотрела в окно. Она сидела в своём рабочем кресле, идеально прямая, и смотрела на дверь. Она не ждала чуда. Она не надеялась, что он вернётся с деньгами и раскаянием. Она ждала подтверждения. Подтверждения того, что человек, с которым она делила постель, еду и планы на будущее, был всего лишь пустым местом, наспех задрапированным привычкой и общими фотографиями.
За пять минут до истечения срока в замке наконец повернулся ключ. Дверь открылась. Но в прихожую вошёл не только Виктор. За его спиной, как тень, как группа поддержки и, по совместительству, адвокат дьявола, стояла Наташа. На её лице была написана праведная решимость — она пришла не мириться, а побеждать.
Виктор выглядел ужасно. Бледный, со слипшимися волосами, от него пахло затхлостью ломбарда и дешёвым табаком. В одной руке он держал мятую пачку денег. Он не решался войти в комнату, топчась на пороге.
— Я… я принёс, — выдавил он, протягивая деньги, словно милостыню. — Тут… тут не вся сумма. Они дали меньше. Говорят, модель уже не самая новая, царапины… Но я отдам остальное! С первой же зарплаты, Лен! Честно!
Лена медленно поднялась. Она не посмотрела на деньги. Она посмотрела на Наташу, которая вызывающе вздёрнула подбородок.
— Он принёс тебе деньги, ты довольна? — начала она, не дожидаясь приглашения. — Человек из-за твоих капризов заложил свою вещь, унижался там! А тебе всё мало? Мог бы и вообще ничего не приносить после таких твоих ультиматумов!
Лена перевела взгляд на мужа. Он молчал, позволяя сестре говорить за себя, подтверждая этим всё то, что она уже поняла. Он пришёл не один. Он притащил с собой ту самую причину, по которой всё это случилось, в качестве подкрепления. Это был не просто провал — это была демонстрация полной, абсолютной неспособности быть мужчиной, мужем, даже просто взрослым человеком.
— Сколько там? — спросила Лена ровным голосом, обращаясь к Виктору, но не сводя глаз с его сестры. — Семьдесят две тысячи, — прошептал он. — Лен, я…
— Отлично, — прервала она его. Она подошла, взяла из его ослабевших пальцев пачку денег, не пересчитывая, и положила их на свой пустой рабочий стол. Затем она развернулась и прошла в спальню. Через минуту она вернулась с картонной коробкой, в которой когда-то хранился старый пылесос.
Виктор и Наташа молча наблюдали за её действиями, не понимая, что происходит. Она подошла к тумбе, где Виктор оставил приставку перед уходом, взяла её и аккуратно положила в коробку. Затем она взяла с полки два геймпада и тоже отправила их в коробку. После этого она окинула комнату взглядом, подошла к стеллажу, сняла с полки стопку его дисков с играми и тоже положила их в коробку.
— Что… что ты делаешь? — наконец подал голос Виктор.
Лена закрыла коробку и пододвинула её к ногам мужа.
— Я решаю проблему, Витя. Ты ведь этого хотел? Ты хотел помочь семье. Вот, я помогаю. Твоя семья — это она, — Лена кивнула на Наташу, которая смотрела на неё с открытым ртом. — Твой мир — вот он, в этой коробке. Ты не способен нести ответственность ни за что, кроме сохранения своих игр. Ты не способен защитить свою жену от своей семьи, потому что ты сам её часть. Ты не муж. Ты — старший ребёнок своей мамы. А я не хочу усыновлять сорокалетнего мальчика.
Она сделала шаг назад, к своему столу, и взяла в руки пачку денег. — Этого не хватит на новый ноутбук. Но этого вполне хватит на первый взнос за съёмную комнату. Где-нибудь поближе к маме. Чтобы она могла и дальше вытирать тебе сопли, а Наташа — пользоваться твоими вещами. Деньги можешь не возвращать. Считай это выходным пособием.
Она смотрела ему прямо в глаза. В её взгляде не было ни ярости, ни обиды. Только холодное, спокойное отвращение. Наташа хотела что-то сказать, но слова застряли у неё в горле. Она увидела, что спорить бесполезно. Перед ними стояла не истеричная жена, а человек, который только что произвёл хирургическую операцию по удалению раковой опухоли из своей жизни.
— У вас есть десять минут, чтобы забрать эту коробку и уйти, — добавила Лена. — После этого я вызову службу, которая вывезет на свалку всё остальное, что тебе принадлежит. Время пошло…
СТАВЬТЕ ЛАЙК 👍 ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА КАНАЛ ✔✨ ПИШИТЕ КОММЕНТАРИИ ⬇⬇⬇ ЧИТАЙТЕ ДРУГИЕ МОИ РАССКАЗЫ