Первый день дома был сложным. И эти сложности были, в первую очередь, из-за моей изменившейся системы ценностей. За время роддома я настроилась на малыша и всё воспринимала через призму, что для него хорошо и что для него плохо. И старшенький, которому всего три года, казалось, привносит только плохое.
Кто впервые на моем канале - речь идёт о младшей паре детей. Первые дети родились как положено, в разумном возрасте, и они выросли, часть уже живёт отдельно. Поэтому когда я говорю - старший ребенок, младший ребенок - правильно это читать "старший из младших" и "младший из младших" :)
Действующие лица:
Лёня -3 года
Женя - 0 лет
Лёня орал "как дети-дикари", и часто тогда, когда Женька только прикрыл глаза. Лёня прыгал по дивану, как только туда клали Женьку. Да ещё так прыгал, что малыша тоже подбрасывало, как на батуте. Лёня приносил почитать книжки когда я пристраивались покормить, совал их мне в лицо, ронял - разумеется, на Женьку...
В общем, столько всего может сделать трехлетка в растрёпанных чувствах. А то, что они были растрепаны - было понятно без всяких психологических диагностик, просто логика: уж очень изменился мир Лёни за эти дни.
Сперва мама пропала. И даже видеозвонков, спасибо партии, мы были лишены.
Потом ещё и Яна, его любимица из старших детей, пропала. Когда уезжал на заработки Денис, мы все вместе провожали его, сажали в поезд. Лёню брали с собой на вокзал - и после при его вопросах так и говорили - Денис уехал на поезде, потом вернётся. А тут? Провожать Янку возможности не было, она из мира лени просто исчезла вслед за мамой.
Пока я лежала в роддоме, Лёня снова сменил детский сад: лето кончилось, он вернулся к основному месту приписки. Конечно, возвращение в свой маленький, почти домашний коллектив - это хорошо, но это снова перемены.
Дома тоже была кутерьма - пришли рабочие, собрали новый шкаф, из-за чего по всему дому стояли коробки и вообще все было непривычно.
Не удивительно , что на выписке он цеплялся за папину штанину - папа оказался единственной стабильной опорой в этом переменчивом мире.
И вот - мама вернулась - но в комплекте с кем-то непонятным. Взрослые говорят - братик, говорят - мальчик. А по факту какой-то непонятный комок, похожий на куклу, который занимает львиную долю маминого времени и из-за которого взрослые одергивают - не кричи, не топай, не бегай, убери с пола игрушки...
Да, мы одергивали. Точнее, мы старались этого не делать, но иногда оно вырывалось само. В роддоме с новорожденным Женькой я провела неделю - достаточно долго, чтоб отвыкнуть от любых детей, кроме младенцев. Поэтому, наверное, на выписке я поразилась, снова увидев старшего Лёню. Он, трехлетний, показался мне ОГРОМНЫМ.
Мозгом я понимала, что он - все ещё маленький ребенок, недавно вышедший из ясельного возраста. Но глаза твердили мне:
- Он такой большой! Должен же понимать
В тот же день мир Лёни снова пошатнулся: сменилась комната. Мы перенесли матрасы наверх, Лёне собрали кровать-машинку. Конечно, лучше бы это было сделать за пару месяцев до родов, но возможность появилась только теперь. И это тоже пришлось Лёне пережить.
Не удивительно, что из новой кроватки он пришел спать к родителям, чего давно не делал. А когда его перенесли на место уже спящего, утром проснулся мокрым. Вполне ожидаемый сценарий, мы обсуждали его задолго до того, как он воплотился в реале. Собственно, понимая, что нагрузка на Лёнину психику и так очень высокая, мы заранее забили на идею выделить ему отдельную комнату и теперь спим вповалку вчетвером.
Пожалуй, единственное, что было хорошо - то, что в сад Леня ходит дольше, чем себя помнит и хотя бы не связал появление нового члена семьи с "ссылкой" в образовательное учреждение. Но всё остальное - это, конечно, испытание для Лёни.
Что тут сделаешь. Я достала заранее припрятанный набор силиконовых матрёшек - и мы полвечера собирали их, разбирали, надевали на пальцы и я приговаривала: это папа, это мама, это Леня, а этот, самый маленький - Женя.
А на следующий день мы пошли гулять. Лёня привел нас на речку. Стояло бабье лето, у воды носились стрекозы, солнце не пекло, но ласково грело... И нас всех отпустило. Расслабились как-то разом: и мы перестали на Лёньку цыкать, а он перестал откровенно дуреть. Заземлились. И всё стало хорошо.
