Адвокат Владимир Петрович Костерин был человеком старой закалки. За сорок лет юридической практики он видел всё: развалы империй, семейные расколы, предательства близких. Но когда Арсений изложил ему свой план, даже опытный правовед поморщился.
— Арсений, подумайте ещё раз...
— Я уже думал. Три дня думал.
Они сидели в кабинете адвокатской конторы. За окном моросил осенний дождь, превращая Москву в серое пятно.
— Лишить наследства жену — это одно, — Костерин листал проект нового завещания. — Но детей... Вы же понимаете, какой скандал это вызовет?
Арсений встал и подошёл к окну. Внизу по тротуару спешили люди под зонтиками. Обычные люди с обычными проблемами. Повезло им.
— Владимир Петрович, мой сын за месяц потратил два миллиона. Моя дочь чуть не лишила жизни человека, будучи пьяной. А жена... — он замолчал.
— Что жена?
— Жена живёт двойной жизнью.
Костерин отложил документы.
— Арсений, я вас понимаю. Но завещание — это не инструмент мести. Это способ передать дело следующему поколению.
— Какому поколению?! — Арсений резко обернулся. — Максим считает, что деньги растут на деревьях! Алиса думает, что папины связи решат любые проблемы! А Татьяна...
А Татьяна встречается с мошенником, которому нужны деньги на погашение долгов.
— Дайте им шанс, — мягко сказал адвокат. — Люди меняются.
— За двадцать лет не изменились.
Костерин вздохнул и взял ручку.
— Хорошо. Но учтите — при таком завещании вашей семье достанется только обязательная доля. По закону.
— Сколько это?
— Половина от того, что им полагалось бы по стандартному наследованию.
Половина. Всё равно много. Но Арсений хотел, чтобы они поняли: деньги не берутся из воздуха.
— Куда пойдёт остальная часть?
— Благотворительность? Культурные проекты?
— Детские дома. И больницы.
Костерин кивнул и начал писать. В тишине кабинета слышался только скрип пера по бумаге да шум дождя за окном.
Стук в дверь.
— Войдите, — сказал адвокат.
В кабинет заглянула секретарь — молодая девушка с встревоженным лицом.
— Владимир Петрович, извините... К Арсению Сергеевичу пришла... дама. Говорит, очень срочно.
Арсений нахмурился.
— Кто?
— Представилась как Елена Викторовна. Ваш главный бухгалтер.
Елена Викторовна? Здесь?
— Пусть войдёт.
Елена Викторовна Сомова ворвалась в кабинет как ураган. Волосы растрёпаны, на лице — паника.
— Арсений Сергеевич! — она даже не поздоровалась с адвокатом. — Мне нужно с вами поговорить! Немедленно!
— Елена Викторовна, что случилось?
— Не здесь... — она покосилась на Костерина. — Это конфиденциально.
Арсений извинился перед адвокатом и вышел с бухгалтером в коридор.
— Рассказывайте.
— Татьяна Михайловна... — Елена Викторовна говорила, задыхаясь. — Она сегодня приходила в офис. Требовала показать финансовые отчёты.
— Какие отчёты?
— Все! За последний год! Говорила, что имеет право знать состояние семейного бюджета!
Арсений почувствовал холодок в груди.
— И что вы сделали?
— Отказала, конечно! Сказала, что такие документы выдаются только по вашему письменному разрешению!
— Правильно. И?
— А она... — Елена Викторовна наклонилась ближе. — Она сказала, что скоро всё изменится. И что вы пожалеете о своих решениях.
Что?!
— Она так и сказала? Дословно?
— Дословно! А потом... — бухгалтер достала из сумочки документ. — Я обнаружила это.
Арсений взял бумагу. Банковская справка о переводе. На сумму в три миллиона рублей. С личного счёта Татьяны... на счёт какой-то левой фирмы.
— Откуда у вас это?
— Пришло по ошибке в нашу бухгалтерию. Видимо, Татьяна Михайловна перепутала реквизиты получателя.
Арсений изучал документ. Дата перевода — неделю назад. Три миллиона рублей.
— Елена Викторовна, что это за фирма?
— Я проверила. Однодневка. Зарегистрирована месяц назад, уставный капитал десять тысяч рублей, директор — подставное лицо.
Однодневка. Классическая схема отмывания денег.
— Ещё что-то?
— Да. Я подняла историю переводов Татьяны Михайловны за последние полгода... — бухгалтер достала ещё несколько справок. — Вот, смотрите.
Арсений листал документы. Перевод за переводом. Разные суммы, разные получатели, но все фирмы — однодневки.
— Общая сумма?
— Восемь миллионов рублей.
Восемь миллионов. За полгода.
— Куда уходили деньги дальше?
— Я попыталась отследить... Но эти фирмы существуют максимум два месяца, потом ликвидируются. Очень профессиональная схема.
Арсений прислонился к стене. В голове проносились мысли...
Татьяна. Игорь Коновалов. Долги в два миллиона. Восемь миллионов переводов.
— Арсений Сергеевич? — встревоженно спросила Елена Викторовна. — вы как?
— Всё в порядке.
Ложь. Ничего не было в порядке.
Он вернулся в кабинет адвоката.
— Владимир Петрович, завещание будет готово когда?
— К вечеру. Но Арсений...
— Готовьте. И сделайте два экземпляра.
— Зачем два?
— Один останется у вас. Второй я покажу жене.
Костерин поднял брови.
— Покажете жене? Зачем?
Арсений посмотрел на банковские справки в своих руках.
— Хочу посмотреть на её реакцию.
Вечером он сидел в домашнем кабинете и перечитывал новое завещание. Жёсткий документ. Беспощадный.
"Супруге Татьяне Михайловне Воронцовой оставляю только обязательную долю, предусмотренную законом. Детям — аналогично. Остальное имущество передаю в благотворительные фонды..."
На столе лежали банковские справки. Восемь миллионов рублей, переведённых через подставные фирмы.
Она не просто гуляет... Она меня обворовывает.
Зазвонил телефон. Детектив.
— Арсений Сергеевич, новости.
— Какие?
— По тому серому "Фольксвагену". Выяснил, кто следил за вашей женой.
— И?
— Люди влиятельные оказались. Они проверяли, откуда у Коновалова деньги на красивую жизнь.
— Нашли?
— Ещё как. Сегодня вечером Коновалов встречался со старшим из них. Принёс первый взнос по долгам — полтора миллиона.
Полтора миллиона. Арсений посмотрел на справки. Последний перевод Татьяны — ровно полтора миллиона. Неделю назад.
— Что дальше?
— Они приняли деньги, но сказали: до конца месяца нужен остаток. Иначе будут проблемы. Серьёзные проблемы.
— Сколько остаток?
— Полмиллиона.
Арсений положил трубку и долго смотрел на фотографию на рабочем столе. Семейный портрет пятилетней давности. Все счастливые, все улыбаются.
Какая ложь.
Он взял завещание и банковские справки. Поднялся в спальню.
Татьяна сидела за туалетным столиком и наносила ночной крем. В зеркале отражалось её лицо — красивое, ухоженное. Лицо идеальной жены олигарха.
— Татьяна, — он остановился в дверях. — Нам нужно поговорить.
— О чём? — она не отвлекалась от процедуры.
— О деньгах.
Её рука с кремом замерла на полпути к лицу.
— О каких деньгах?
Арсений подошёл ближе и положил на туалетный столик банковские справки.
— О восьми миллионах рублей, которые ты перевела через подставные фирмы.
В зеркале он видел её лицо. Побледнело, глаза расширились.
— Я... я не понимаю...
— Понимаешь. Очень хорошо понимаешь.
Он положил рядом со справками завещание.
— И вот что я решил с этим делать.
Татьяна взяла документ дрожащими руками. Читала молча, но её лицо становилось всё бледнее.
— Сень... Ты не можешь...
— Могу. И сделаю.
Она повернулась к нему лицом.
— Но дети... Максим и Алиса...
— Дети получат то, что заслужили.
В её глазах он увидел страх. Настоящий, животный страх.
— Сенечка, пожалуйста... Я могу всё объяснить...
— Объясняй.
Но было уже поздно объяснять что-либо.
