Автор: Дмитрий Соколов, для «Мужских Мыслей»
В мире есть вещи, которые создаются не для стрельбы. Они создаются для того, чтобы быть. Чтобы стоять под стеклом, ловить на себе восхищённые взгляды и молчаливо напоминать: у человечества, помимо войн и разрушений, есть ещё и страсть к совершенству. Юбилейная модель 1911 от Dan Wesson к своему 50-летию — именно такая вещь. Это не пистолет. Это манифест. Манифест против компромиссов.
Наследник королей: История с большой буквы
Быть правнуком основателя Smith & Wesson — это и благословение, и проклятие. Можно почивать на лаврах и штамповать очередные «смит-вессоны». А можно пойти своим путём. Дэн Вессон выбрал второе. Его револьверы со сменными стволами в 70-х годах прошлого века произвели эффект разорвавшейся бомбы. Это был вызов. Вызов устоявшимся канонам. Сегодня бренд принадлежит гиганту CZ, но дух бунтарства и перфекционизма живёт в нём до сих пор.
Внешность: Искусство, в которое можно стрелять
Достать этот пистолет из кейса — это как открыть дверь в часовую мастерскую Patek Philippe. Первое, что бросается в глаза — финиш. Нет, не отделка. Именно финиш. Такое ощущение, что каждый миллиметр полировали вручную, молясь над ним и упрашивая проявить божественное сияние.
Это не просто чёрный цвет. Это глубочайший, бархатистый нитрид, тонированный под ту самую легендарную воронёную сталь, которую на старых кольтах делали вывариванием в масле. Он не бликует. Он поглощает свет, словно чёрная дыра, лишь изредка подчёркивая идеальные линии.
А потом взгляд цепляется за гравировку. Не кричащую, не грубую, а изящную, ажурную, как кружево. Узор в виде свитка на затворе и рамке — это намёк на то, что перед тобой не инструмент, а украшение. Золотые акценты на логотипе и заглушке возвратной пружины, скромная надпись «50th» — это деликатный намёк на исключительность.
Анатомия Идеала: Где нет места случайностям
Любой оружейник скажет: истинное мастерство видно не по лицевой стороне, а по изнанке. Вот где этот Dan Wesson устраивает настоящий разгром конкурентам.
Внутренняя часть спусковой скобы отполирована так же идеально, как и внешняя. Предохранитель «бобровый хвост» подогнан с точностью до микрона. Ход затвора — это не скольжение, это парение. Ни намёка на люфт, ни тени несовершенства.
Спусковой крючок… О, это отдельная поэма. Усилие всего в 2 кг (4.5 фунта) и практически нулевой подхват. Это как резать нагретым ножом масло. Чисто, предсказуемо, безжалостно. Прицельные приспособления — тактические, низкопрофильные, с латунной мушкой, которая идеально встаёт в прорезь целика. Это оружие не для инстинктивной стрельбы. Это для точной хирургии.
Пятидюймовый (127-мм) ствол — дань уважения классической «Government» модели. Но его подгонка такова, что для разборки требуется специальный ключ. Это не пистолет для полевой разборки в грязи. Это инструмент для ценителя.
Вердикт «Мужских Мыслей»: Стоит ли оно того?
Три тысячи долларов. В эту цену можно уложить два хороших серийных Глока с оптикой или один топовый CZ Shadow 2. Или купить Dan Wesson 50th Anniversary. Это выбор между количеством и качеством. Между функцией и искусством.
Это пистолет не для:
- Новичков, которые ещё путают мушка и целик.
- Практиков, которые будут кидать его в песок и заливать водой.
- Скептиков, которые считают, что «да за эти деньги он должен сам в цель попадать».
Это пистолет для:
- Коллекционеров, понимающих ценность наследия и эксклюзивности.
- Эстетов, для которых процесс извлечения пистолета из кобуры сродни медитации.
- Перфекционистов, которые видят в идеальной полировке внутренней поверхности спусковой скобы не бессмысленную трату времени, а высшую форму уважения к владельцу.
Я не стрелял из него. И не буду. Потому что некоторые вещи создаются не для этого. Они создаются, чтобы напоминать нам о том, что даже в утилитарном мире оружия есть место безупречной красоте. И за эту красоту я готов платить.
Dan Wesson 50th — это не пистолет. Это вопрос, обращённый ко всем остальным производителям: «А вы так можете?». И пока ответ — гробовое молчание.
Дмитрий Соколов — оружейный обозреватель и страстный коллекционер. Твёрдо верит, что лучше иметь одну безупречную вещь, чем десять просто хороших.