Вы знаете, есть такая особая, пронзительная тишина, которая наступает в три часа ночи. Она не просто пустая, она густая, как смола. В ней тонут звуки засыпающего города, и остаешься только ты. Ты и навязчивый, предательский стук собственного сердца, которое, кажется, задает один и тот же дурацкий вопрос: «Ну, где же он? Когда?»
Я слышала этот стук долгие годы. Он был саундтреком моей жизни. Он звучал фоном на свиданиях, где я в сотый раз пыталась разглядеть в обычном, в общем-то, симпатичном парне черты того самого, единственного. Он заглушался на время бурным романом, чтобы потом вернуться с удвоенной силой, когда роман заканчивался, и я снова оставалась у разбитого корыта своих фантазий.
Я искала Его. Принца. Рыцаря. Того, кто прискачет на белом коне, пронзит копьем всех моих драконов — одиночество, неуверенность, тоску — и унесет в свою идеальную страну «долго и счастливо».
Я носила туфельки из хрусталя. Метафорические, конечно. Но от этого не менее тесные и неудобные. Они жали, натирали мозоли, но я терпела. Потому что так надо. Потому что красиво. Потому что в сказках именно в таких приходят к принцу. Я строила из себя ту самую, «удобную» девочку: ухоженную, не конфликтную, с правильными (как мне тогда казалось) интересами. Я ловила его взгляд в метро, на улице, на вечеринках. Каждый новый мужчина проходил проверку на «принцевость». Скажет не то — трещина в идеале. Не так посмотрит — фу, не рыцарь. Не угадает мое настроение с полуслова — ну конечно, кто ж его научил, он же не принц.
А потом случился Он. Нет, не принц. Тот, кто сыграл его роль так убедительно, что я купилась. Полностью. Без остатка.
Он появился не на коне, а на довольно неплохом немецком седане. И был не в латах, а в идеально сидящем костюме. И пах не полем боя, а дорогим парфюмом с нотками бергамота и чего-то неуловимого, что сводило с ума. Его ухаживания были не грубым рыцарским напором, а точечными, выверенными ударами по всем моим слабостям. Он помнил всё: как я люблю кофе, мою любимую книгу, как вздрагиваю от прикосновения к шее. Он говорил те самые слова. Строил те самые планы. Смотрел теми самыми глазами, в которых тонули все мои тревоги и сомнения.
Я расслабилась. Я выдохнула. Наконец-то. Наконец-то я нашла его. Я сняла эти дурацкие хрустальные туфельки и побежала босиком по лужам своей новой, счастливой жизни, уже предвкушая, как мы вместе выберем узор для обоев в гостиной.
А потом он исчез.
Не в буквальном смысле. Он просто перестал быть принцем. Сообщения стали короче. Взгляд — рассеянным. Прикосновения — редкими и какими-то механическими. Появились «срочные рабочие дела» по выходным, «забытый» день рождения, невыполненные обещания.
И наступил тот самый момент. Я стояла под дождем на улице, ждала его уже сорок минут, а он, как выяснилось, «забыл» о нашей встрече, уехав с друзьями за город. Вода затекала за воротник, капли стекали по лицу, смешиваясь с чем-то горьким и соленым. И тут я посмотрела в лужу у своих ног. И увидела свое отражение. Измученное, заплаканное, с размазанной тушью. Жалкое.
И в этот миг что-то щелкнуло. Не в голове. В сердце. Та самая, многолетняя трещотка, которая стучала «где он, где он», остановилась. И наступила оглушительная, вселенская тишина.
Я подняла голову, вытерла лицо (рукавом, а не изящным платочком, как полагается принцессе) и вдруг поняла самую простую и самую страшную вещь.
Принцев не существует.
Это — миф. Красивый, сладкий, продающийся в комплекте с открытками ко Дню святого Валентина и ромкомами. Но миф. И самое ужасное в этом мифе то, что он заставляет тебя искать не человека, а персонажа. Он заставляет тебя играть роль. И ждать, что другой тоже будет играть. А когда маски падают, оказывается, что под маской принца — просто человек. Со своими тараканами, слабостями, страхами и неидеальностью. Или, что еще хуже, — просто подлец.
Но главное — этот миф убивает тебя саму. Пока ты ищешь того, кто спасет, ты не становишься своим собственным спасителем. Ты несешь на себе гирю ожидания. Ты постоянно в режиме «готовности к счастью», которое наступит только с его появлением. А пока его нет — твоя жизнь как бы не в счет. Это просто черновик, прелюдия.
Я пришла домой в тот вечер. Сняла мокрую одежду. Села на пол в тихой, темной комнате и разрешила себе выплакать все. Не его. Я оплакивала его еще weeks назад. Я оплакивала свою веру. Ту самую, детскую, наивную веру в сказку. Я хоронила своего «принца на белом коне». Было больно. Это было похоже на отсечение какой-то части души. Горько, обидно, до слез, до икоты, до физической боли в груди.
А потом, когда слезы закончились, наступило опустошение. Тишина. Та самая, трехчасовая. Но на этот раз она не была пугающей. Она была… чистой.
Я посмотрела вокруг на свою квартиру. Это была моя крепость. Не его. Моя. Я вспомнила про свою работу, которая меня кормит и развивает. Про подруг, которые всегда были рядом, пока я бегала на свидания. Про свои увлечения, которые я забросила, потому что «а вдруг он позовет?». Я увидела себя. Не ту, что ждет спасения, а ту, что уже давно, по сути, спасла сама себя множество раз: переезды, карьера, кризисы, болезни. Всё это я прошла сама. Иногда с поддержкой, но в основном — сама.
И тут до меня дошла вторая, уже не страшная, а освобождающая истина.
Белый конь был у меня все это время. Просто я на него никак не могла взобраться, потому что все время смотрела на дорогу в ожидании другого всадника.
Мой белый конь — это я сама. Моя сила. Моя воля. Моя способность зарабатывать, творить, любить этот мир, дружить, прощать, вставать после падений.
Я перестала искать принца не потому, что разочаровалась в мужчинах. Нет. Я просто поняла, что не могу искать вовне то, что является внутренней работой. Счастье, уверенность, чувство защищенности и цельность — это не приданое, которое привозит с собой принц. Это то, что строится внутри тебя самой, кропотливо, ежедневно, иногда со слезами и кровью.
Я теперь ищу не принца. Я ищу человека. Со всеми его потрохами, сложностями и багажом. Рядом с которым мне будет интересно, тепло и безопасно. Но который не будет обязан решать мои проблемы, потому что это — моя работа. Который будет идти рядом, а не везти меня на себе. И к которому я буду относиться так же — не как к источнику счастья, а как к партнеру, союзнику, другу.
Мои туфельки разбились. И слава Богу. Теперь я хожу в удобных кроссовках. В них можно пройти гораздо большее расстояние. В них можно залезть в самую грязь жизни и не бояться испачкаться. В них можно бежать к своим целям, а не сидеть на балконе в ожидании, когда тебя заберут.
И знаете, что самое удивительное? Когда ты перестаешь смотреть на мир как на место, где прячется твой спаситель, ты начинаешь видеть его настоящие краски. Ты замечаешь, как пахнет кофе по утрам. Как смешно чихает твой кот. Как прекрасна может быть прогулка в одиночестве по осеннему парку. Ты начинаешь слышать себя. Свои истинные, а не навязанные сказками желания.
Это не путь к одиночеству. Это путь к себе. А встреча с собой — это единственная встреча, которая гарантированно произойдет в твоей жизни. И от того, как вы друг к другу отнесетесь, зависит всё.
Я не знаю, приедет ли когда-нибудь кто-то. Может, да. Может, нет. Но я больше не жду у окна. Я живу. Полной грудью. Со всеми ее слезами, разбитыми сердцами, радостями и восторгами. Потому что это — моя жизнь. И она слишком ценна, чтобы быть просто приложением к чьей-то сказке.
И если однажды я встречу мужчину, который будет идти рядом со мной, а не передом мной на коне, возможно, я улыбнусь и скажу: «О, а я тебя, оказывается, не ждала. Как раз вовремя».