Мысль сократить путь пришла в голову Жени не сама по себе... Она проросла, как плесень, пока он, уставший до костей, вытирал руки об ветошь в мастерской. Балка манила его с той тихой, безмолвной настойчивостью, с какой пустота взывает к пустоте. Клиенты в автомастерской всегда торопили какие сроки бы он не звал. Доплачивали за срочность, и все это было просто отлично, деньги в кармане всегда грели душу парня.. Можно будет отправить маме на лекарства и сестре на новое подготовку к школе. Деньги грели душу, да… Но дорога домой, долгая и унылая, всякий раз заставляла его давать себе зарок: хватит, больше не задерживайся до ночи.
Но зароки, как известно, существуют для того, чтобы их нарушать. Особенно когда в кармане шелестит не заработанная мизерная плата, а приятная прибавка, временами превышающая оклад автослесаря.
Днем эта балка, которую в городе прозвали «Чертов яр», ничем не примечательная рытвина, поросшая бурьяном и кривыми кустами облепихи. Ночью же она превращалась в портал в иное измерение, будто черная дыра, затягивающая в себя и свет, и звук. Женя, человек не пьющий и несуеверный, как и все остальные жители этого района, обходил это место стороной с наступлением темноты. Не из-за страха перед байками, просто здравый смысл подсказывал, что бродить там в потемках без фонарика и с разряженным телефоном, каким обычно был сотовый Евгения к концу дня, идея не самая лучшая.
Но в тот вечер что-то щелкнуло, словно рубильник в мозгу переключился, и ноги сами понесли его по узкой, вьющейся меж сухой травы, тропинке. Парень шел, и рациональная часть его сознания вяло бубнила:
«Вон, маячат огни пятиэтажек... Заблудиться просто невозможно, тропа натоптана». Другая же, более древняя часть сознания, молчала, сжавшись в комок, и лишь втягивала голову в плечи от каждого шороха.
«Да чего все его боятся-то? - попытался Женя приободрить самого себя, и его собственный голос прозвучал неестественно громко в звенящей тишине. - Обычная балка... Дорога есть, а большего и не…»
Мысль обломилась где-то на середине… Царящую вокруг тишину разрезал чужой голос:
— Эй… Стой!
Женя замер, будто врос подошвами в землю. В один миг прогулка по ночной Чертовой балке потерла всю свою прелесть. Сердце, секунду назад лениво перекачивавшее кровь, вдруг забилось где-то в горле. Он вгляделся в сумрак, но там, откуда донесся звук, была лишь густая, почти осязаемая чернота.
— Кто тут? - откликнулся Женя и постарался предать своему голосу напускной строгости.
Последовала пауза и длилась она настолько долго, что Евгений даже задумался не показалось ли ему все это от усталости. Но спустя некоторое время голос раздался вновь.
— Я это… в овраг провалился. В темноте не разглядел…
Парень тут же облегченно выдохнул.
— Пьяный, что ли? - буркнул он, уже делая шаг в сторону голоса. Сухая трава хрустнула под ботинком, и этот хруст показался парню до одури громким.
Голос из темноты ответил не сразу, будто зовущий обдумывал ответ.
— Ну… есть маленько, - наконец просипел он.
— Ну, понятно, - вздохнул Женя, чувствуя, как привычная гримаса брезгливости искажает его лицо. Парень очень не любил пьющих людей, так как отец Евгения был страстным любителем водки, к тому же спаивал мать со всеми вытекающими из этого пьяными разборками... Женя достал мобильник из кармана...
"Как, однако, хорошо, что я догадался зарядить телефон до полного!" - порадовался парень и посветил в пропасть, в которую провалился человек. Световая дорожка уперлась в непроглядную тьму оврага, но не пробила ее - свет будто тонул в черной жиже, бессильно скользя по голым, скрюченным словно в агонии, корням и сухой траве.
— Эй, где ты там? - нахмурился Женя и в голову ему с двух ног влетела мысль. А что, если это ловушка? Классическая разводка для одиноких простаков! Пожалей пьяного, подойди ближе, а тут из кустов его товарищи выскочат, треснут монтировкой по затылку, и все твои кровные, заработанные потом и болью в спине, пойдут на очередную дозу забытья. Рука Евгения сама собой вцепилась в комок бумажек в кармане, и он лихорадочно поводил лучом по сторонам, выискивая в темноте малейший намек на движение. Но вокруг лишь высились горбатые, торчащие во все стороны кустарники… кроме него в Чертовой балке не было ни души!
«Не совсем», - поправил он себя, и от этой поправки стало только хуже.
— Да тут я… - послышалось снизу.
— Да ГДЕ ЖЕ? - в нетерпении прикрикнул Женя, приседая на корточки и занося руку с телефоном прямо над черной пропастью. Его суставы затрещали от напряжения. И тогда на дне оврага раздался хруст - не просто треск сухих веток... Такой треск, будто там внизу ломают позвоночник большому животному... Глухой, влажный щелчок...
— На-наклонись пониже… - прохрипел надтреснутый голос. - Я почти… почти дотянулся…
Женя, повинуясь внезапному порыву, перегнулся через край. И на самом дне оврага, в последнюю секунду, луч его фонаря выхватил стремительное движение - что-то серое, мелькнувшее и мгновенно юркнувшее обратно в тень, будто свет причинял ему физическую боль.
— Эй, давай! Я наклонился! - крикнул Евгений, и в его голосе уже звенела неподдельная нервозность.
В ответ донесся шорох - тяжелый, гулкий, словно на дне ворочались здоровенные булыжники.
— Не-е… не достаю… - заныл голос, и эта плаксивость лишь больше взбесила усталого парня.
Женя отполз на метр от края обрыва и плюхнулся в колючую траву. Спина его гудела от шестнадцатичасового рабочего дня, и единственное о чем сейчас мог думать Евгений - это отдых и завтрашний отгул от шефа, за то что машина солидного заказчика была отремонтирована раньше срока. Мысли метались в черепной коробке парня, как пойманные в банку пчелы.
«А может, свалить? Тихо, по-английски? Он меня в лицо не видел… Голос? Да кто его разберет в этой дыре… И что он сделает? Пожалуется кому? В полицию обратиться?»
— Эй, ты там? - снова позвали из бездны.
— Тут, - недовольно буркнул Женя, уже мысленно примеряя, как будет красться обратно по тропинке... Просто на всякий случай... Просто как вариант.
— Ты только… не бросай меня, парень… - проскулил мужик в овраге.
«Черт! Как он узнал?»
— Да тут я, - крикнул он, стараясь, чтобы голос звучал плоско и безразлично. - Думаю как помочь!
— Я ж помру тут! - вдруг заговорил мужик из оврага и в его словах послышались новые, неприятные нотки. - Я вообще-то редко пью! - начал причитать он. - Просто на День рождения к сыну ходил… а так мне нельзя! Я на лекарствах!
«Ну, блин, он серьезно что ли?! - мысленно простонал Женя, откидываясь на спину. - Больной он… Ага, был бы здоровый - сюда б не поперся! На хрен он сюда полез? Что у него в башке творится?» В памяти, как из прорванной канализации, полезли воспоминания… За годы жизни с пьющими родителями Женя понял, что ничто человеческое и разумное не руководит пьяными людьми. Они повинуются минутным порывам и возможно каким-то инстинктам...
«Но у этого явно отсутствует даже инстинкт самосохранения!» - зло усмехнулся Женя.
«И что же сынуля не подвез папашу? Бросил среди ночи. Значит, не заслужил батя любви! А если родному сыну он на хрен не сдался, то мне-то оно зачем?»
— Сын-то у меня инвалид… - снова нараспев затянул человек из ямы. - На железной дороге работал… Травма производственная… Ногу отпилили…
Мужик что-то еще лепетал, а Женя лишь злился. Злился на себя, на свою дурацкую жалость, на этот проклятый яр...
«Срезал, называется! Шел бы по трассе - уже бы яичницу с колбасой жарил...» Живот отозвался на мысли о еде предательским урчанием. «Ладно, хоть денег за смену нормально срубил. Зайду в круглосуточный и бутылочку пива возьму, стресс запить…»
— Щас, щас, - прошептал он себе под нос, уже почти смирившись. - Помогу бедолаге!
И тут голос из оврага произнес то, что заставило кровь в жилах Жени снова замедлиться и похолодеть.
— У меня… у меня деньги есть! - выкрикнул он, и в голосе зовущего умоляющие нотки сменились заискивающими… Женя замер!
— Да ты чё, старый… - машинально отозвался он.
— Я денег дам! Вытащи только три часа уже здесь торчу! - голос мужика стал более настойчивым. - У меня сын инвалид, понимаешь? Мне таблетки пить надо! Не бросай! Вытащи!
—Помолчи пока, ладно? - огрызнулся парень. - Думать мешаешь! - Женя накрыл глаза ладонями и тихонько надавил на глазные яблоки.
—Я сейчас ветку поищу подлиннее... Спущу тебе, понял? - наконец крикнул Евгений хорошенько поразмыслив.
—Нет, не уходи! - истерично заорал мужик. - Не бросай меня тут! Мне страшно!
—Да че тут страшного-то?! - удивился Женя. - Я никуда не ухожу, я здесь в балке похожу, дрын поищу чтоб тебя достать!
—Нет! - снова завопил мужик. - Я тут нашел за что зацепиться, попробуй еще раз протянуть руку… У меня сын, мне таблетки надо… Денег дам, Жень! - затараторил обезумевший мужик.
«У него крыша по полной едет!» - вздохнул Евгений. Ему было не привыкать к закидонам пьяных людей, папа и не такое вытворял! Когда отец Жени наконец упился в усмерть они всем подъездом аж вздохнули свободнее. У его отца тоже не раз была белая горячка, когда ему чудились разные чудища в лицах собственных детей и жены… И при всем при этом он всегда отрицал свою болезнь - алкоголизм, и в короткие мгновения своей липовой трезвости, на самом деле жесточайшего похмелья с родни наркоманской ломки, отец Жени утверждал, что это родная жена и дети пытаются свести его с ума, чтобы отжать квартиру себе, а его выгнать на улицу.
«Возможно и этот забулдыга находится на стадии тотального отрицания, а про сына и лекарства просто врет! И денег скорее всего у него нет... Хотя я бы и не взял, конечно!» - поспешил добавить Женя.
—Лады, давай попробуем! - громко вздохнул Женя и прежде чем протянуть руку посветил фонариком на телефоне в овраг…
На этот раз ему удалось рассмотреть грубую морщинистую руку, тянущуюся из темноты.
—Давай же! Не могу больше! - снова принялся стонать мужик.
—Да, вижу тебя! Сейчас! - парень перекинул телефон из одной руки в другую и тут… он замер... В Чертовом яру повисла тишина... Это не было просто отсутствие всяческого звука... она была материальной, вязкой, как смола. Безмолвие надавило на барабанные перепонки, заставляя парня слышать лишь бешеный стук собственного сердца.
— А что ты... только что сказал? - Женя сглотнул комок горькой слюны и попробовал успокоить разбушевавшиеся мысли.
Из черной пасти оврага донесся звук. Тихий, влажный, похожий одновременно и на смешок, и на хриплое покашливание. Звук, от которого по коже побежали мурашки.
—Ты про что?
—Ты толко что... назвал меня по имени… Но… откуда ты узнал?
— Ты же сам сказал, парень, - просипел голос, и в его интонации появилась что-то слащавое, ядовито-убедительное. - Сыночек мой инвалид, ждет, а я тут торчу. Давай же вытащи, а? Деньги отдам. Все отдам!
Ложь была настолько очевидной... настолько грубой и в то же время жуткой, что Женю вдруг бросило в жар. Нет, он не называл своего имени! Он был в этом абсолютно уверен. Но тогда откуда этот чертов мужик знает его имя? Может они знакомы? И он узнал его по голосу, но не признался ему в этом?
Рука парня, все еще сжимавшая телефон, задрожала.
—А твое имя как? - вдруг спросил Женя. Ему нужно было удостовериться хотя бы в одной из своих теорий прежде чем тянуть застрявшего в овраге на поверхность.
Бестиарий ужасных сценариев, дремавший в подсознании, прорвался наружу. Это не грабитель… И это точно не попавший в беду человек, который в меру пьяненький, возвращался со Дня рождения своего сына… Это что-то другое... Что-то, что знает его! Что-то, что играет с ним, как кот с мышью, прикидываясь беспомощным, подманивая к краю…
И вдруг чудовищное осознание... единственное верное, упало как кирпич на голову парня… Это «что-то» всегда говорило голосом его отца! Теми самыми пьяными, слезливыми, виноватыми интонациями, которые он ненавидел всем своим существом. Возможно именно поэтому Жене так хотелось помочь попавшему в беду... Вытащить бедолагу, как он не смог вытащить своего папу из алкогольной бездны!
«Убирайся. Беги. Сейчас же!» - завопило сознание. Это был уже не внутренний монолог, а инстинктивная команда, выжженная в нейронах тысячами лет эволюции. Ноги сами по себе подались назад, отползая от зияющей темноты.
—Я же уже говорил! - вдруг отозвались из темноты. - Кто еще из нас на весле? - ядовито подытожил голос.
— Ладно-ладно… - Женя крикнул как можно громче и четче. - Я сейчас… Я за веревкой! Минут пятнадцать максимум!
Ложь... Гнусная, трусливая, спасительная ложь. Он и не думал возвращаться. Он собирался бежать без оглядки, к огням, к людям, к нормальному, пахнущему бензином и жареной колбасой миру.
Он уже почти поднялся на ноги, как вдруг голос из оврага изменился. Вся наигранная плаксивость... всё подобострастие испарились в один миг. Голос из оврага стал низким, густым, обволакивающим. В нем зазвенела сталь и та безумная уверенность, что бывает только у сумасшедших или у тех, кто знает о твоей судьбе все.
— Не надо веревки, Женя!
Женя замер в полуприседе, словно парализованный.
— Ты никуда не пойдешь... И ты никуда не побежишь... Потому что ты хороший парень! Ты же не бросишь? Ты никогда не бросаешь... Так ведь?
Каждое слово било точно в цель, в самое больное место... В его вечное чувство вины перед матерью, перед сестрой, в его вымотанную до предела, но все еще живую совесть.
— Посмотри на меня, Женя, - продолжил голос, и теперь в нем звучала неумолимая, гипнотическая сила. - Подойди и посмотри.
И самым ужасным было то, что Женя почувствовал, как тело против его воли, начинает повиноваться этому приказу! Как конечности, вопреки кричащему в панике мозгу, медленно... скрипя суставами, разворачиваются обратно к оврагу!
Ноги понесли его вперед... Небольшими, деревянными шажками... Он не хотел этого... Он пытался сопротивляться, но это было также невозможно, как остановить во сне падение с крыши!
Евгений снова оказался на краю. Дрожащая рука с телефоном поднялась, и луч света, такой же жалкий и беспомощный как и он сам, снова устремился вниз.
И на этот раз он что-то увидел!
Неясное... Смутное... В самом низу, в самой гуще теней, куда едва достигал свет, что-то шевельнулось... Что-то бледное, похожее не на лицо, а на размытое пятно или маску из глины. И на этой маске с противным, мокрым звуком, разошлась в улыбке безгубая щель. Это длилось лишь пару секунд, а потом телефон пиликнул... и свет фонарика погас... Аккумулятор разрядился...
— Вот и хорошо… - прошелестел голос, и теперь он доносился уже не из глубины, а прямо оттуда, из этого бледного пятна. - Наклонись… Вытащи меня…
Женя чувствовал, как его спина сковывается судорогой, как шея негнущимся прутом наклоняется вперед. Он видел, как край оврага приближается к его ботинкам... Сантиметр... Еще один...
Его сознание, загнанное в угол, из последних сил метнулось в поисках якоря, за который можно было зацепиться... И внезапно оно нашло его! Неожиданно... с обжигающей ясностью, он вспомнил, как сегодня днем, заходя в мастерскую, он поздоровался с напарником через порог. Вспомнил, как старый слесарь дядя Коля, суеверный, как черт, хмуро сказал ему вслед: «Не болтайте через порог - нечисть за собой позовете в дом».
И тогда, собрав всю силу воли, всю свою ярость, весь свой страх в один кулак, Женя рванулся назад. Резко, с криком, который был похож на предсмертный хрип загнанного зверя, он отпрыгнул как можно дальше от проклятого провала... Край оврага можно было посчитать за своеобразный порог, за которым начиналась бездна и чтобы спастись нужно было просто находиться от него подальше!
"Именно поэтому голос так не хотел, чтобы я куда-то уходил! Его влияние вдали ослабевает!"
Евгений полз на четвереньках, загребая пальцами колючую сухую траву, пока не почувствовал как железные клещи отпускают его волю... как только ноги стали лучше слушаться - он развернулся и побежал так быстро как только мог... Не по тропинке, а куда глядели глаза… Прямо через колючие заросли облепихи, которые хлестали его по лицу, цеплялись за одежду, будто пытаясь удержать, не дать вырваться из когтей Чертового яра. Он бежал, спотыкаясь о кочки, задыхаясь, а за спиной его все больше нарастал новый звук...
Уже не плач... Не просьбы...
Низкий, раскатистый рокот, который можно было принять за смех гор, если бы они могли смеяться. Смех, который шел не из оврага, а отовсюду сразу... из-под земли, из темноты меж деревьев, из его собственной головы.
И этот смех неотступно гнался за ним, пока Женя не вылетел на асфальтированную дорогу прямо под колеса проезжающей мимо машины. Визг резины по асфальту на мгновение заглушил раскатистый громоподобный смех, который чуть было не свел его с ума.
—Ты в порядке! - какая-то женщина первой выскочила из машины и подбежала к Евгению.
—Дддд.. а… - только и смог выдавить парень. Его легкие горели от нехватки кислорода, а и так уставшее тело будто растеряло последний запас сил и больше не могло даже пошевелить пальцем. В ушах Евгения набатом бился пульс...
«Я сбежал? Я вырвался? Неужели вырвался?» - он прикрыл глаза и лбом уткнулся в асфальт. На границе слуха он слышал как спорят два голоса - мужской и женский... Мужчина, словно труба, низко что-то доказывает:
«Бу бу бу бу!»- говорил он жене, а та отвечала ему громко, с запалом: «Ми ми ми» - так Женя слышал ее голос. Видимо, женщина победила в споре, так как сильные руки помогли ему встать на ноги и проводили к машине.
«Но если он заблюет мне салон - будешь сама убирать!» - голос мужчины прозвучал у самого уха.
Женю погрузили на заднее сидение и машина тронулась.
«Никогда… Больше никогда…» - словно молитву повторял себе под нос Евгений.
—Маш, кажется он блевать собирается! - снова прозвучал низкий голос.
—Смотри на дорогу, Сергей! И гони быстрее в больницу! - раздался в ответ приказ женщины.
—Больше ни за что… Даже днем! - пробубнил себе под Женя.
«Мы еще обязательно встретимся…» - прямо в ухо шепнул уже знакомый голос из оврага...