Немецкий пилот Адриан Сутиль рисковал загреметь в тюрьму. Помочь ему остаться на свободе мог старый и влиятельный товарищ — чемпион мира Льюис Хэмилтон. Но друг оказался вдруг...
Весной 2011 года Формула-1 приехала в Шанхай. Сама гонка прошла без особых сенсаций, но настоящий скандал разгорелся уже после клетчатого флага. В местном клубе Mint, популярном месте для гонщиков и их окружения, собрались пилоты «Макларена» и «Форс Индии» — Льюис Хэмилтон и Адриан Сутиль. Они знали друг друга ещё с картинговых времён, считались хорошими друзьями, В одно время Льюис даже ратовал, чтобы Адриан стал его напарником после ухода Фернандо Алонсо из британского коллектива.
Вечер обещал быть обычным: бокалы шампанского, разговоры, расслабленная атмосфера после тяжёлого уик-энда. Но обещания часто остаются обещаниями.
Кровавые причуды богатых
Итак, что же случилось в клубе? По разным версиям, девушка совладельца «Лотуса» Эрика Люкса пролила коктейль на Сутиля. Тот отреагировал грубо, спор разгорелся, а потом в руках разгоряченного Адриана оказался... разбитый бокал! В считанные секунды весёлая вечеринка превратилась в кошмар: Люкс получил серьёзный порез шеи, Сутиль — обвинение в нападении. Китай — не то место, где иностранный гражданин может рассчитывать на снисхождение. Поэтому уже на следующий день Адриан срочно покинул страну, но дело его догнало — суд назначили в Мюнхене.
И вот здесь в историю должен был войти Хэмилтон. Он находился рядом, видел конфликт и мог стать главным свидетелем. Для Сутиля это был шанс хотя бы частично смягчить последствия и сгладить безжалостные газетные заголовки реальным рассказом очевидца во всех подробностях.
Но это же Льюис... все как обычно пошло не так.
Каин и Авель Формулы-1
Когда в Мюнхене начался процесс, всё внимание было приковано к двум людям — самому Сутилю и Льюису Хэмилтону. Адриан открыто заявил: его друг видел, что произошло в клубе, и именно его слова могут расставить точки над «i». В паддоке не сомневались: Льюис выйдет на трибуну, даст показания, поддержит человека, с которым делил картинговые трассы и паддок Формулы-1. Это выглядело логично и по-человечески правильно.
Но Хэмилтон не появился. Ни в первый день заседания, ни во второй. В итоге вообще никогда! Его фамилия фигурировала в деле как ключевая, но сам Льюис отмалчивался, плюсом перестал отвечать на звонки и вообще сменил номер телефона. Формулировка от представителей британского чемпиона была простой и бездушной: «плотный график». Для процесса в Мюнхене это прозвучало как насмешка. А вот Сутилю было ни капли не смешно!
В самый критический момент жизни он получил удар в спину от того, кого резонно считал другом.
Приговор суда и пепел былой дружбы
Когда стало окончательно ясно, что Хэмилтон не придёт, история из бытового скандала превратилась в настоящую драму. Адриан был довольно сурово наказан — год и девять месяцев условно плюс двести тысяч евро штрафа. А в паддоке ещё надеялись, что Льюис хотя бы позже объяснит свой отказ, но... объяснений не последовало. Было только молчание, и именно оно оказалось громче любых слов.
Сутиль не стал подбирать выражения. В Bild вышла его прямая цитата: «Для меня он не мужчина. Он даже сменил телефонный номер, чтобы я не мог связаться с ним». Это не было вспышкой эмоций на горячую голову — это был осознанный итог дружбы, которая закончилась в тот момент, когда друг просто исчез. Ещё резче прозвучал отец Адриана. Хорхе Сутиль, человек всегда спокойный и сдержанный, на этот раз высказался так, что спорить было невозможно: «Это поведение недостойно великого чемпиона! Мне бы на его месте было очень стыдно». Контраст получился болезненным: даже отец Хэмилтона (!) позвонил Адриану и сказал слова поддержки, а сам Льюис предпочёл не поднимать трубку.
Улыбаемся и машем
После суда история ещё долго висела в воздухе. Когда Сутиль вернулся в Формулу-1, Хэмилтон пытался показать, что всё позади: мило улыбался в паддоке, заводил стандартные разговоры про «уважение к каждому сопернику». Но Сутиль отвечал холодно: «Я не уважаю таких людей. Он всегда говорил, что мы можем встретиться и поговорить, но никогда не приходил».
Попытка примирения выглядела особенно неуклюже, когда Льюис публично признался: «Я писал ему письма, поздравил с возвращением в Формулу-1». Сказано было вроде искренне, но в ответ, само собой, тишина. Адриан больше не собирался возвращать прошлое. Он слишком ясно понял, что в самый тяжёлый момент рядом не оказалось того, кого он считал другом.
Так драка в ночном клубе давно ушла в архив, а шрам на шее Эрика Люкса почти никто уже и не вспоминает. Но шрам, который остался на дружбе двух гонщиков, оказался куда глубже. И если Сутиль в итоге вернулся в гонки, то Хэмилтон вернулся уже с новым ярлыком — великого чемпиона, который однажды не нашёл в себе смелости поддержать близкого человека.
А как вы считаете, должен ли бы Хэмилтон поддержать друга? Или Сутиль сам виноват в пьяных глупостях, которые не стоят того, чтобы рисковать своей репутацией?