"Мотор! Камера!" – прозвучал бодрый голос режиссера, и студия "Утро Красносейской губернии" ожила. Сегодняшний эфир обещал быть особенным: тринадцать лет в прямом эфире – дата, достойная праздника. А в качестве главного гостя была приглашена легенда сыска - Рустинья Лексановна Правдина.
Ведущие, как всегда, были на высоте. Нэтели Варфо, в образе роковой Джесси Ряббит, с ярко-красными перчатками и облегающим платьем, поправляла пышную рыжую гриву. Рядом с ней, в ослепительно-желтом костюме и шляпе, напоминая Джина Керри из "Маски-мэн", залихватски улыбался Валери Секин. А за прогнозом погоды, в образе Сальвадера Дюли с фирменными усами и задумчивым взглядом, стоял Михайло Ванов.
"И у нас в гостях Правдина Рустинья Лексановна!" – залихватски огласил Валери, когда на экране сменилась заставка. Рустинья, элегантная и сдержанная, с легкой иронией в глазах, заняла свое место.
"У тебя папа не Губирнеев?" – внезапно хмуро спросила Нэтели, почесывая ухо. – "Оглохшая задаю вопрос".
Рустинья лишь слегка приподняла бровь, собираясь ответить, но тут из-за декорации, где располагалась гримерка, раздался пронзительный крик. Эфир замер.
"Что там происходит?" – встревоженно спросил Валери, оглядываясь.
Но прежде чем кто-либо успел среагировать, в дверном проеме гримерки появилась ассистентка, бледная как полотно. "Убит… убита Рубевич Юлинна!" – выдохнула она, задыхаясь.
Рустинья, чья жизнь была полна неожиданных поворотов, лишь мысленно вздохнула. "Блин, скоро детективы писать начну", – подумала она, вставая.
Валери, забыв про свой образ, бросился к гримерке. Нэтели, с выражением шока на лице, прикрыла рот рукой. Михайло, как ни в чем не бывало, продолжал смотреть на экран, словно ничего не произошло, будто в трансе.
В гримерке царил хаос. Рубевич Юлинна, продюсер программы, лежала в кресле. Она была в образе Ерлин Онро, и это добавляло сюрреалистичности картине. Ее тело было неестественно вытянуто, а на шее виднелась глубокая борозда от толстой веревки.
Рустинья, как опытный сыщик, сразу же взяла ситуацию под контроль. Она попросила всех покинуть помещение, кроме нее и ассистентки, которая, видимо, была первой, кто обнаружил тело.
"Расскажите, что вы видели", – спокойно, но твердо произнесла Рустинья, осматривая место преступления.
Ассистентка, дрожа, начала свой рассказ. Она пришла, чтобы позвать Рубевич на съемку, и обнаружила ее вот так. Никого подозрительного она не видела, но слышала какие-то приглушенные звуки перед тем, как войти.
Рустинья внимательно осматривала кресло, веревку, пол. Она заметила несколько мелких деталей, которые могли бы ускользнуть от взгляда обычного человека: легкий след пыли на ботинке жертвы, который не соответствовал общему стилю ее образа, и едва заметный отпечаток пальца на подлокотнике кресла, который, казалось, был оставлен в спешке.
"Кто еще был в гримерке до вас?" – спросила Рустинья, не отрывая взгляда от веревки.
"Только ведущие и Михайло, – прошептала ассистентка. – Они готовились к эфиру. Я не видела никого другого."
Рустинья кивнула, ее мозг уже начал выстраивать цепочку возможных событий. Тринадцать лет в эфире, день рождения программы, праздничное настроение, и вдруг – убийство. Это не могло быть случайностью.
Она вышла из гримерки, где уже собрались взволнованные сотрудники программы. Валери, все еще в своем ярком костюме, нервно переминался с ноги на ногу. Нэтели, с бледным лицом, пыталась успокоить себя, поправляя свою рыжую гриву. Михайло, как будто ничего не произошло, задумчиво смотрел куда-то вдаль, его усы Дали казались еще более выразительными.
"Итак, господа," – начала Рустинья, ее голос звучал уверенно, несмотря на произошедшее. – "У нас есть убийство. И я уверена, что убийца находится среди нас."
Нэтели вздрогнула. "Но кто? И зачем?"
"Это мы и выясним," – ответила Рустинья, ее взгляд скользнул по лицам присутствующих. – "Валери, вы были последним, кто видел Рубевич живой?"
Валери покачал головой. "Нет, я зашел в гримерку ненадолго, чтобы проверить, все ли в порядке с ее образом. Она была там, готовилась к эфиру. Я сказал ей, что скоро начнем, и вышел. Это было минут десять назад."
"А вы, Нэтели?" – обратилась Рустинья к ней.
"Я была в своей гримерке, готовилась к своему выходу. Я слышала крик, но не придала ему значения, думала, это кто-то из техников. Я не видела Рубевич после того, как мы начали эфир."
Рустинья повернулась к Михайло. "Михайло, а вы?"
Михайло медленно повернул голову, его взгляд был полон какой-то странной отрешенности. "Я? Я был занят своим образом. Изучал новые оттенки сюрреализма. Я не видел никого, кроме себя и своих мыслей."
Рустинья прищурилась. Его ответ был слишком уклончивым. Она подошла к нему ближе. "Михайло, вы же отвечаете за прогноз погоды. Вы должны были видеть, кто входит и выходит из гримерки, ведь она находится рядом с вашей студией."
Михайло пожал плечами. "Я был погружен в творческий процесс. Мой взгляд был направлен внутрь себя, а не наружу."
Рустинья почувствовала, как в ней просыпается азарт. Это было похоже на сложную головоломку, где каждый элемент был важен. Она вспомнила свой вопрос к Валери: "У тебя папа не Губирнеев?". Это было странное замечание, не имеющее отношения к делу. Или имеющее?
"Валери," – сказала Рустинья, – "вы сказали, что зашли в гримерку ненадолго. Что именно вы там делали?"
"Я просто хотел убедиться, что Рубевич готова. Она была немного взволнована из-за дня рождения программы," – ответил Валери, его голос звучал немного нервно.
Рустинья подошла к креслу, где лежала Рубевич. Она внимательно осматривала веревку. Она была толстой, грубой, явно не из тех, что используют для декораций. На ней не было никаких следов, кроме тех, что оставила на шее жертвы. Но что-то привлекло ее внимание на самом краю веревки, почти незаметное. Это был крошечный, едва различимый след от… краски? Ярко-желтой краски.
"Валери," – произнесла Рустинья, ее голос стал тише, но в нем появилась стальная нотка. – "Ваш костюм. Он очень яркий. Вы не касались им веревки, когда были в гримерке?"
Валери замер. Его улыбка исчезла, сменившись выражением испуга. "Я… я не помню. Я был немного взволнован. Может быть, случайно…"
"А вы, Нэтели," – продолжила Рустинья, обращаясь к ней. – "Ваши перчатки. Они красные, верно? Вы не могли случайно зацепиться ими за что-нибудь, когда проходили мимо гримерки?"
Нэтели, все еще бледная, покачала головой. "Нет, я была в своей гримерке. Я не выходила оттуда до крика."
Рустинья снова посмотрела на Михайло. Его образ Сальвадора Дали, с его эксцентричностью и сюрреализмом, вдруг показался ей не таким уж и безобидным. "Михайло," – сказала она. – "Вы сказали, что были погружены в творческий процесс. Но вы же должны были видеть, кто входит и выходит из гримерки. Она находится прямо за вашей студией. Вы не могли не заметить ничего подозрительного."
Михайло медленно повернул голову, его взгляд был прикован к Рустинье. "Я видел… я видел, как кто-то входил. В желтом. И выходил. Быстро."
"В желтом?" – переспросила Рустинья, ее взгляд остановился на Валери.
Валери нервно сглотнул. "Это был я! Я заходил, чтобы проверить Рубевич. Я же сказал!"
"Но вы сказали, что вышли десять минут назад," – возразила Рустинья. – "А Михайло говорит, что видел, как кто-то в желтом входил и выходил быстро. Это могло произойти и после того, как вы ушли."
В этот момент Рустинья вспомнила свой вопрос к Валери: "У тебя папа не Губернеев?". Это было странно. Губирнеев – известный спортивный комментатор, человек с громким голосом и яркой внешностью. Но почему этот вопрос возник у Нэтели?
"Нэтели," – обратилась она к ней. – "Почему вы спросили Валери про Губирнеева?"
Нэтели покраснела. "Я… я просто подумала, что они похожи. Внешне. И Валери так залихватски себя вел, как будто он… как будто он хочет привлечь к себе внимание. Как будто он хочет быть звездой."
Рустинья кивнула. Это было интересно. Она снова посмотрела на веревку. Желтая краска. След от ботинка. И слова Михайло.
"Михайло," – сказала Рустинья. – "Вы сказали, что видели, как кто-то в желтом входил и выходил. Вы уверены, что это был Валери?"
Михайло задумчиво поправил свои усы. "Я видел желтый цвет. И я видел движение. Быстрое. Но… я был погружен в свой мир. Мои глаза видели, но мой разум не обрабатывал информацию."
Рустинья подошла к Валери. "Валери, вы сказали, что зашли в гримерку
ненадолго. Но вы же были в гримерке, когда Рубевич была убита. Как вы могли не услышать ничего? Или вы были там не одни?"
Валери замялся. "Я… я не был там один. Там был еще кто-то. Я не видел его лица, но слышал, как он что-то шепчет. Я подумал, что это Рубевич разговаривает по телефону, и вышел."
"Кто-то еще?" – переспросила Рустинья, ее взгляд стал еще более пристальным. – "Кто это был?"
"Я не знаю!" – воскликнул Валери, его голос дрожал. – "Я просто услышал шепот и вышел. Я не хотел вмешиваться."
Рустинья подошла к креслу, где лежала Рубевич. Она снова осмотрела веревку. Желтая краска. След от ботинка. И теперь – шепот.
"Нэтели," – сказала Рустинья, – "вы сказали, что были в своей гримерке. Но вы же слышали крик. Вы не выходили из гримерки?"
Нэтели покачала головой. "Нет, я была там. Я слышала крик, но не придала ему значения. Я думала, это кто-то из техников."
"А вы, Михайло?" – спросила Рустинья. – "Вы были в своей студии. Вы не видели, как кто-то входил или выходил из гримерки?"
Михайло задумчиво поправил свои усы. "Я видел желтый цвет. И я видел движение. Быстрое. Но… я был погружен в свой мир. Мои глаза видели, но мой разум не обрабатывал информацию."
Рустинья прищурилась. Желтый цвет. Движение. Шепот. И след от желтой краски на веревке.
"Валери," – сказала Рустинья, – "вы сказали, что зашли в гримерку ненадолго. Но вы же были в гримерке, когда Рубевич была убита. Как вы могли не услышать ничего? Или вы были там не одни?"
Валери замялся. "Я… я не был там один. Там был еще кто-то. Я не видел его лица, но слышал, как он что-то шепчет. Я подумал, что это Рубевич разговаривает по телефону
Рустинья, собрав все улики – желтую краску на веревке, след от ботинка и показания Михайло о "желтом движении" – поняла, что убийца – Валери. Он, в своем ярком костюме, зашел в гримерку, задушил Рубевич, а затем, чтобы отвести подозрения, инсценировал свое присутствие там ранее. Нэтели, своим вопросом про Губирнеева, лишь подтолкнула Рустинью к мысли о стремлении Валери к славе. Убийство было совершено из-за зависти и желания стать единственной звездой программы.
4.09.2025г.
P.S. "Утро на Енисее" "Привет" С днём рождения!.
4.09.2025г.
