Могут ли у «Змея Горыныча» быть родители? Могут, если речь идёт не о трёхголовом драконе, а об установке для разминирования УР-77, многим известной именно под сказочным названием. А родилась уникальная конструкция в Челябинске, где проживают два её создателя — они давно на пенсии, но и сегодня готовы раскрыть некоторые детали — конечно, то, что не под грифом «секретно».
Оказывается, в Интернете об УР-77 немало ошибочной информации — указывается, что создали её на Украине, но на самом деле «Змей Горыныч» появился именно в Челябинске — на Станокостроительном заводе имени Серго Орджоникидзе.
Главное, не открывайте люк!
Одной из «мам» установки можно назвать Людмилу Ивановну Андрющенко, которая пришла на завод в 1964 году после окончания четвёртого курса Уральского политехнического института. Здесь она проходила дипломное проектирование.
«Мне дали задание спроектировать механизм подъёма направляющей установки разминирования, — рассказывает Людмила Ивановна. — Этот механизм крепился на бронированной плавающей машине. К снарядам разминирования крепился капроновой шнур длиной 100 метров с пластитом. Шнур укладывался в кассету, которую также разработали наши конструкторы. Один конец прикреплялся к реактивному двигателю, а другой к тормозному канату. Получалось дистанционное разминирование. Снаряд залетел на расстояние 100 метров, машина делала задний ход, выпрямляла снаряд, который взрывался вместе с минами. Так появлялся проход шириной с машину. Так что могла через этот проход безопасности пройти любая техника».
Эта установка прошла все испытания и была принята в 1967 году, поэтому и называлась УР-67. Ещё раньше Людмила Андрющенко работу над проектом начал Михаил Исакович Бржезинский — настоящий «папа Змея Горыныча».
«Первый коллектив возглавлял Леонид Гребенев, также в него входила Людмила Полёнкина и я, тогда ещё молодой специалист, — вспоминает Михаил Исакович. — По образованию я танкист, поэтому меня как базовика и включили в конструкторское бюро. Людмила Ивановна Андрющенко присоединилась к нам позже. Народу после вообще, конечно, стало больше».
К испытаниям машины подход был очень серьёзный. Михаилу Исаковичу пришлось тогда провести 42 дня в Подмосковье — за это время у него родилась дочь.
Машина показала свои высокие качества, но у неё был недостаток — установка оказывалась незащищённой. Её устанавливали на крыше танка, и со всех сторон она оказывалась уязвима. Поэтому Министерство обороны СССР поручило конструкторам создать защищённую установку.
«Мы сняли колпак с бронированной машины, чтобы образовался проём, который можно было использовать, чтобы разместить необходимые детали, — продолжает Людмила Ивановна. — Можно было производить два выстрела — это стало одним из главных преимуществ. Броневая защита устройства было очень крепкая — на испытаниях в неё ещё на заводе специально стреляли. Я с этой установкой прошла все испытания: климатические (до минус 40 градусов — в Тюмени и до плюс 40 градусов в Казахстане); также прошли испытания в горной местности в Азербайджане и в реке Окса на границе с Карелией. Помню, когда проходили первые испытания, меня посадили в танк, люк закрыли. Кричат мне: "Людмила Ивановна, главное, не высовывайтесь!". А как там высунешься, если люк настолько тяжёлый, что я физически его не могла поднять».
За броневую защиту и «начинку» конструкции отвечал Михаил Исакович — это место оператора, приборы наблюдения, прочее.
«Изделие было сложное, так как надо было снабдить его всем — и приборами наблюдения, и связью, и дальномерами, многим другим». — говорит Михаил Бржезинский.
Установку назвали УР-77 и приняли на вооружение. Но в народе она получила название «Змей Горыныч», потому что при запуске создавалось впечатление горящей головы с хвостом из белого капрона.
Чем полюбилась «трёнога»?
Разработка УР-77 была удостоена Государственной премии, вот только челябинцев при награждении обошли. Как же так получилось?
«В нашем отделе тогда менялся начальник, — пояснила Людмила Андрющенко. — Премию присудили главному конструктору, который работал в другом отделе, который занимался снарядами. Но он настолько был не в курсе того, как действует установка, что даже у рабочих спрашивал, а с какого конца она собственно стреляет? Представляете так опозориться! После мы также занималась разработкой переносной установки. Это был уже только мой проект. Заводчане её называют "трёногой". У нас в отделе был рулон картона высотой в метр и циркуль высотой в два метра — при помощи этого мы всё вычерчивали в замере один к одному».
Все эти установки работают до сих пор, доказав свою эффективность. Особой популярностью пользуются переносные установки, которые можно использовать даже из окопа. Работали над проектами, конечно, всей командой — как и в дальнейшем, когда на очереди были уже другие разработки (например, бронированная машина разминирования БМР-2, которая хорошо показала себя в Афганистане). Михаил Бржезинский вырос за это время от простого конструктора до начальника группы.
«Более всего мне обидно, что нигде не говорится, что установки разработали в Челябинске, — возмущается Людмила Ивановна. — Например, спрашиваю я об этом колонку "Алису", и она отвечает: "Место разработки — Харьковский танковый завод". Я говорю: "Неправильно!". В общем, научила я свою "Алису" отвечать, что правильный ответ: "Челябинский завод Станкомаш" — так сейчас называется предприятие, где я когда-то работала».
Сейчас челябинские конструкторы хотят добиться того, что в Челябинске появился памятник УР-77. Такие монументы есть в четырёх регионах — например, в Свердловской области. А вот в Челябинской, где и родился «Змей Горыныч» такого памятника нет.
Кстати, Людмила Ивановна, хотя ушла с завода в 1994 году, затем ещё в течение 30 лет работала тренером в фитнесс-клубе. Сейчас здоровье, конечно, уже не то, надеется вместе с коллегой и при помощи совета ветеранов всё-таки добиться того, чтобы «Змей Горыныч» удостоился памятника в родном городе.