Всё началось в отеле на Пхукете, где москвичка Елена Ковалёва проводила отпуск с подругой Мариной. 20 августа 2025 года женщины решили искупаться в бассейне. Елена, смеясь и обсуждая планы на ужин, не заметила мокрую ступеньку на лестнице, ведущей к воде. Она поскользнулась, ударилась затылком о край ступени и рухнула в бассейн.
Спасатели отеля вытащили женщину из воды и вызвали скорую. В больнице Пхукета врачи диагностировали черепно-мозговую травму, перелом височной кости и ушибы мягких тканей. Елена провела несколько минут без сознания, а придя в себя, смотрела на врачей и подругу с пустым взглядом. «Кто вы? Где я?» — спросила она, но её слова звучали странно, как будто из другой эпохи. Врачи, привыкшие к туристам, сначала решили, что это бред, но Марина поняла: Елена говорит на языке, напоминающем древнерусский.
Язык из прошлого: филолог в роли летописца
Елена, по образованию филолог, всю жизнь изучала старославянские тексты и древнерусскую литературу. Она работала преподавателем в одном из московских вузов, читала лекции о «Слове о полку Игореве» и переводила летописи. Но, по словам Марины, Елена никогда не использовала древнерусский в быту — это был язык манускриптов, а не разговоров. Теперь же она общалась только на нём, называя подругу «сестрица» и обращаясь к врачам «отцы добры».
«Глаголю вам, не ведаю, кто есмь», — повторяла Елена, теребя больничное одеяло. Её речь, по словам медсестры, звучала как из старого фильма про князей: плавная, с архаичными оборотами. Она называла кровать «ложе», а еду — «брашно». Марина, пытаясь достучаться до подруги, показывала ей фотографии из Москвы, но Елена лишь качала головой, не узнавая ни себя, ни близких. Врачи предположили, что травма вызвала ретроградную амнезию — потерю памяти о событиях до происшествия.
Медицинская загадка: травма и её последствия
В больнице Пхукета Елену обследовали на компьютерной томографии. Снимки показали субдуральную гематому — скопление крови между мозгом и черепом, вызванное ударом. Перелом височной кости, повредивший структуры уха, объяснял кровотечение и частичную потерю слуха. Врачи отметили, что черепно-мозговая травма средней тяжести привела к спутанности сознания и нарушению речи. «Пациентка отвечает на вопросы, но её язык ненормален», — записал в отчёте нейрохирург доктор Чан.
Елену перевели в реанимацию, где она провела три дня. Её состояние стабилизировалось, но память не возвращалась. Она не помнила своего имени, адреса или работы, но с лёгкостью цитировала фразы, похожие на тексты из «Повести временных лет». Медсестра Анук, помогавшая с переводом, рассказывала, что Елена пыталась писать на бумаге старославянские символы, но её почерк был неровным из-за дрожи в руках. Врачи связали это с повреждением височной доли, ответственной за речь и память.
Древнерусский как загадка: что говорят специалисты
Нейропсихолог из Бангкока, доктор Сомchai, привлечённый к делу, объяснил: травма могла «разбудить» знания, которые Елена накопила за годы изучения филологии. «Повреждение височной доли иногда приводит к необычным эффектам, — говорил он. — Пациент может начать говорить на языке, который знал лишь теоретически». Елена, по его словам, не использует древнерусский в чистом виде, а смешивает его с современным русским, создавая странный, но понятный гибрид.
Марина вспомнила, что Елена обожала читать летописи в оригинале и даже шутила, что хотела бы «пожить в Древней Руси». Но никто не ожидал, что её учёные увлечения проявятся так неожиданно. В больнице Елена отказывалась есть, пока ей не приносили «простую пищу», и называла пластиковую ложку «лыжицей». Доктор Сомchai предположил, что это может быть временным: память может частично восстановиться, но неизвестно, вернётся ли Елена к современному языку.