The Economist | Великобритания
Чтобы понять подлинную цену всемирной травли, которую устроил Вашингтон, просто подсчитайте, сколько мировых лидеров съехалось в Китай, пишет The Economist. Показательнее всего приезд Нарендры Моди — убедительный сигнал о развороте Индии от Америки в сторону Китая.
Было принято считать, что мировые лидеры собираются, чтобы обсудить будущее, в Вашингтоне, округ Колумбия, или, скажем, штаб-квартире ООН в Нью-Йорке. Однако председатель Си Цзиньпин собрал у себя в Китае более 20 президентов и премьер-министров, и новая реальность явно дает о себе знать.
Формальным поводом для встречи стал саммит Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) в Тяньцзине, за которым последует военный парад на площади Тяньаньмэнь 3 сентября, посвященный 80-летней годовщине окончания Второй мировой войны.
Для Си Цзиньпина эта встреча имеет важнейшее значение. По его собственным словам, она демонстрирует, что Китай стал мировым лидером и источником стабильности и процветания. Он утверждает, что Америка сеет хаос, развязывая торговые войны со всеми подряд и подрывая собственную сеть военных союзов и партнерств в сфере безопасности.
Список гостей Си Цзиньпина поистине впечатляет. Это одно из крупнейших сборищ авторитарных режимов в истории — с участием Владимира Путина (Россия), Масуда Пезешкиана (Иран) и Александра Лукашенко (Белоруссия). Даже Ким Чен Ын (КНДР) прибыл в Китай на бронепоезде, нанеся первый визит с 2019 года.
Тем поразительнее присутствие лидеров стран, в последние десятилетия ориентировавшихся на Запад — включая Турцию, Египет и Вьетнам. Пожалуй, показательнее всего прибытие Нарендры Моди — убедительный сигнал о развороте Индии от Америки в сторону Китая. Это произошло после кошмарной двойной ошибки Дональда Трампа, который обрушил на Индию заоблачные пошлины и встал на сторону ее врага, Пакистана, после майского конфликта.
Претензии Си Цзиньпина на лидерство в глобальной коалиции держав, скептически относящихся к Америке, отнюдь не так невероятны, как может показаться. В области торговли, где все страны хотят предсказуемости, привычное хвастовство Китая о том, что он якобы служит якорем стабильности, теперь зазвучало правдиво — по крайней мере, в относительном выражении. Страна уже стала крупнейшим торговым партнером для большинства гостей на этой неделе — как и для сотни с лишним государств по всему миру. Администрация Трампа затеяла беспрерывную экономическую войну против собственных торговых партнеров, и на этом фоне давние пороки Китая, меркантилизм и государственный капитализм, выглядят мелкими грешками.
Также обозначилось новое единство в борьбе с санкциями, включая экстерриториальную угрозу — Америка отсекает отдельных лиц, компании и даже страны от финансовой системы на основе доллара и технологических платформ. Когда-то этой участи боялись в основном “беспредельщики” и государства-изгои. Трамп же применяет эти инструменты все менее сдержанно и без предсказуемой правовой процедуры или системной базы. Россия, а с ней все чаще и Китай, уже отказываются от долларовых платежей. Создание надежной и эффективной альтернативной международной системы — задача непростая, а то и вовсе немыслимая, особенно для режимов без верховенства закона. Но всё больше стран изучают альтернативы долларовой системе. Даже Европа и та продвигает “глобальный евро”. И всё меньше стран заинтересованы в соблюдении навязанных американских санкций.
В военных вопросах единство менее впечатляюще. Лишь небольшая группа стран, в основном авторитарных, посетит парад на площади Тяньаньмэнь в Пекине. Индии там не будет, и она осуждает наращивание китайской военной мощи после приграничных стычек в Гималаях.
Если же авторитарные режимы задержатся на параде подольше, у них найдется повод для ссоры. Демонстрация новейших ракет и другого вооружения НОАК вызовет у соседей Китая смешанные чувства. И все же сотрудничество в области безопасности между авторитарными режимами углубляется. Россия и КНДР работают над космическими и спутниковыми системами. В обмен на поддержку в украинском вопросе Россия, предположительно, предлагает Пекину все больше засекреченных военных технологий, включая двигатели для подводных лодок и системы противоракетной обороны.
Самое слабое место в кампании Си Цзиньпина — это международные институты и правила. Он только что заявил, что “глобальное управление достигло нового перепутья”. Государственные СМИ предлагают Китаю сотрудничать со “странами-единомышленниками”, чтобы “решительно отстаивать цели и принципы Устава ООН и выстраивать более справедливую и равноправную систему глобального управления”. Хотя эти заявления и сформулированы в терминах многосторонности, это лишь иносказание для дружественного Пекину мирового порядка, в котором крупные державы во главе с Китайской Народной Республикой будут господствовать в своих сферах влияния — и, следовательно, получат больше прав, чем малые. Да и мало кто в Азии захочет китайского владычества.
Не все гости большого банкета Си Цзиньпина сходятся друг с другом во всём. ШОС вообще далека от сплоченного альянса по типу НАТО. За исключением объединяющего фактора — недовольства Америкой Трампа или даже открытого ей противостояния — у этих стран зачастую мало общего.
Однако объединение разрозненных партий с разными интересами — никак не признак слабости. На это способны исключительно сверхдержавы. Зрелище, как Китай собрал у себя в Тяньцзине и Пекине столь обширную часть мира, было немыслимо еще каких-нибудь пять лет назад. Из списка гостей Си Цзиньпина еще не явствует, что Китай управляет новым мировым порядком. Но он высвечивает сполна тот ущерб, что американским интересам нанес Трамп.
