История, произошедшая в Новосибирске в ночь на 1 мая 2009 года, стала одним из самых резонансных происшествий своего времени. Дело 22-летней студентки Ольги Мельниченко, сбившей насмерть автоинспектора, всколыхнуло общество. Подробнее - в материале КП-Новосибирск.
«Сильный гул заставил взглянуть на дорогу»
Трагедия развернулась на Ипподромской магистрали, где дежурил экипаж ДПС в составе нескольких автоинспекторов. Среди них был 36-летний старший лейтенант милиции Дмитрий Чулков. В тот вечер его работа была рутинной: инспекторы останавливали автомобили, превышающие скоростной режим. Около двух часов ночи они остановили для проверки документов автомобиль Dodge. Его водитель, Евгений Тимофеев, находился в патрульной машине.
Почти сразу же внимание Дмитрия привлек другой автомобиль, Subaru, который также был остановлен и припарковался у обочины. Инспектор направился к нему для проведения стандартной процедуры проверки. Именно в этот момент на полной скорости по магистрали пронеслась красная спортивная Toyota Soarer. Евгений Тимофеев позднее вспоминал:
– Сильный гул заставил меня взглянуть на дорогу. Мимо пронеслась красная «Тойота» и задела мою машину. Отлетело боковое зеркало.
Не снижая скорости, автомобиль налетел на инспектора Чулкова, который в тот момент переходил проезжую часть. Удар был такой силы, что Дмитрий скончался на месте. Свидетель происшествия отмечал, что на секунду иномарка притормозила, но затем снова тронулась с места.
Остановилась машина лишь через несколько десятков метров из-за серьезных повреждений: лобовое стекло было разбито настолько, что водитель не мог видеть дорогу. За рулем находилась 22-летняя Ольга Мельниченко, находившаяся в состоянии сильного алкогольного опьянения. По словам очевидцев, она не вышла из автомобиля.
«Устрой истерику»
То, что было обнаружено следователями в мобильном телефоне виновницы ДТП, стало, пожалуй, самым шокирующим элементом этого дела.
Сразу после наезда на инспектора Ольга Мельниченко отправила сообщение своему другу. Его текст, сохраненный в памяти телефона, был приведен следствием полностью:
– Зая, я убила человека, прости :( что делать?
Ответ не заставил себя ждать: «Устрой истерику, ничего не говори и не подписывай».
Именно этой инструкции девушка и следовала в последующие часы. Как отмечали свидетели, она несколько часов кряду горевала не о сбитом человеке, а о материальном ущербе, нанесенном ее автомобилю: об оторванном зеркале, разбитом стекле, помятом капоте.
«В ту ночь мы с детьми чувствовали неладное»
Погибшему Дмитрию Чулкову было 36 лет. До его очередного дня рождения оставалось всего 19 дней.
На одном из судебных заседаний его вдова, Оксана Юрьевна, поделилась своими воспоминаниями о той ночи и о муже. Она рассказала, что их семья предчувствовала неладное.
– Мы с ним были знакомы с 15 лет, у нас двое прекрасных сыновей. В ту ночь мы с детьми как чувствовали что-то неладное. Мальчишки не могли уснуть, старший сын сказал, что у него плохое предчувствие, и я не могла найти себе места.
Около двух часов ночи в дверь их квартиры позвонили.
– Я спросила: «Кто там?» Когда услышала, что пришли с работы Димы, все поняла. Как сейчас помню последние слова, сказанные мне мужем: «Увидимся утром, дорогая». Но утро для него не наступило.
Похороны Дмитрия Чулкова состоялись 2 мая. На них пришли сотни коллег и простых горожан.
«Ее слезы – это не больше, чем фарс»
Судебный процесс над Ольгой Мельниченко начался в Центральном районном суде Новосибирска 28 сентября 2009 года. Родственники погибшего еще до вынесения вердикта заявили, что не успокоятся, пока виновная не получит реальный срок. Отец Дмитрия, Анатолий Чулков, категорично настаивал:
– Никакой колонии-поселения! Только настоящая тюрьма.
В ходе процесса выяснились некоторые детали. Напарник погибшего, Вячеслав Сажин, рассказал, что в ту ночь их экипаж должен был дежурить в другом месте, но был экстренно переброшен на Ипподромскую магистрали из-за информации о возможных несанкционированных гонках.
Мать Дмитрия, Тамара Чулкова, с горечью констатировала:
– Не дай бог, если бы кто-то из нашей семьи сбил человека. Да мы бы на коленях ползали, просили прощения. А ее слезы – это не больше, чем фарс. Мать Ольги четыре раза с нами встречалась и ни разу не попросила прощения. О каком раскаянии идет речь?
Приговор
В итоге суд приговорил Ольгу Мельниченко к 4,5 годам лишения свободы в колонии-поселении с лишением водительских прав на 3 года. Также на нее были возложены обязательства по выплате компенсации морального вреда: 200 тысяч рублей вдове и 100 тысяч рублей родителям погибшего.
Этот приговор не устроил ни одну из сторон. Тамара Чулкова заявила:
– Нам просто вырвали сердце и обрезали крылья. Мы как чувствовали, что надо будет обжаловать приговор. Жизнь нашего сына оценили очень дешево.
В то же время адвокат защиты Виктор Муратов объявил о намерении подать кассацию с требованием условного срока.
– Мы будем добиваться наказания в виде условного срока. Почему следователя за аналогичное преступление не сажают в тюрьму, а дают ему условный срок? Да, девочка совершила ошибку, но она ее признала и раскаялась, поэтому должна понести не такое строгое наказание.
«Она все осознала»
В декабре 2009 года судьи отклонили прошение защиты о пересмотре приговора и смягчении наказания.
По информации администрации учреждения, ее поведение там было образцовым. Она работала в свинарнике, безропотно выполняла все поручения и, судя по всему, старалась доказать своим поведением, что осознала вину. Замполит колонии Виктор Пономарев давал ей положительную характеристику:
– Она положительно характеризуется, режим не нарушает, она грамотная и умная. Оступилась, да еще написала эту глупую SMS-ку… Но она все осознала!