Юлия с особым трепетом относилась к своей даче. Этот маленький участок достался ей от бабушки, и хотя домик был скромный, деревянный, для неё он был больше, чем просто жильё за городом. Это было место памяти, кусочек детства, наполненный теплом и заботой.
Каждое лето она проводила там вместе с бабушкой: собирала ягоды, помогала полоть грядки, училась заплетать венки из ромашек и васильков. Эти воспоминания были так ярки, что когда бабушки не стало, вопроса не возникло — Юлия решила оставить домик. Для уединения, для будущих детей, для того, чтобы сохранить частичку семьи.
Кто бы мог подумать, что однажды её право на этот уголок окажется под угрозой?
— А зачем тебе эта дача? — с усмешкой спросила свекровь, едва узнав, что Юлия собирается навести порядок на участке.
— Как зачем? Это мой дом. Бабушка оставила его мне. Я хочу привести всё в порядок, может быть, летом с детьми сюда ездить.
— Ну-ну… — протянула Тамара Львовна и многозначительно хмыкнула, но спорить не стала.
Тогда Юлия ещё не догадывалась, какой смысл скрывался за этими словами.
Через несколько дней она вместе с мужем Артёмом поехала на дачу. Она уже купила семена, краску для забора, придумала план работы. Но когда они подъехали к воротам, Юлия застыла, не веря своим глазам.
Во дворе стояла чужая машина. На веранде сушилось постельное бельё, которого она никогда не видела. А по саду носился чужой мальчишка, с хохотом срывающий ветки с её яблони.
— Это что за безобразие?.. — прошептала Юлия и вышла из машины.
На шезлонге, подставив лицо солнцу и с бокалом лимонада в руках, мирно отдыхала свекровь.
— О, дети, вы уже здесь? — приветливо улыбнулась она, будто они приехали в гости.
— Что происходит? Кто эти люди? — голос Юлии дрожал.
— А это Нина, моя подруга, с семьёй. Временно поживут тут.
— Поживут?! — Юлия не верила своим ушам.
— Ну а что? Дом же пустовал.
Юлия обернулась к мужу, надеясь услышать объяснение, но Артём выглядел так же потрясённым.
— Мама, ты серьёзно?! Ты поселила сюда чужих людей?!
— Ой, перестаньте, — махнула рукой свекровь. — Вы сюда почти не ездите. А Нина с детьми так обрадовалась возможности пожить на природе. Разве вам жалко?
В груди у Юлии похолодело.
Её дачу, её семейное наследие, просто заняли чужие. И Тамара Львовна даже не считала это чем-то из ряда вон.
Женщина по имени Нина развалилась в гамаке и беззаботно щёлкала семечки. Рядом сидела ещё одна гостья, оживлённо с ней болтая. Дети бегали по двору, один из них только что переломил ветку на старой яблоне.
— Это ненормально! — Артём повысил голос. — Ты не имела права впускать сюда посторонних без разрешения!
— Перестань драматизировать, — невозмутимо ответила свекровь. — Дача — семейное имущество. А Нина — моя подруга. Ей негде было жить, я ей помогла. Что тут плохого?
— Как давно они здесь? — Юлия почувствовала, что у неё кружится голова.
— Недели три, наверное, — равнодушно бросила Тамара Львовна.
Юлия взглянула на дом. Всё было изменено: исчезла бабушкина скамья у крыльца, в окнах висели дешёвые пёстрые занавески, у двери стояли мужские сандалии огромного размера.
— Ты не только пустила их, но и позволила им перекроить всё под себя?!
— А что такого? — свекровь закатила глаза. — Даже к лучшему.
— Нет, мама, — Артём резко шагнул вперёд. — Это собственность Юли. И только она решает, кто здесь будет жить.
— Ой, перестань, — холодно бросила Тамара Львовна. — Ты её муж, значит, это и твой дом. А если твой — значит, и мой тоже.
— Ты вообще слышишь себя?! — Юлия не сдержалась. — Это моя дача, бабушка оставила её мне!
— Жадная ты стала, девочка, — процедила свекровь.
Юлия едва не задохнулась от возмущения.
— Жадная?! Это МОЙ дом! Ты самовольно отдала его чужим людям!
Но свекровь была непреклонна.
— Ты требуешь, чтобы они съехали? — прищурилась она.
— Я настаиваю! — Юлия почти сорвалась на крик.
— А если я скажу "нет"?
— Тогда я вызову полицию! — не выдержала Юлия.
— На собственную свекровь жаловаться будешь? — усмехнулась та.
И стало ясно: просто так они не уйдут.
Юлия и Артём несколько раз приезжали на дачу, надеясь, что ситуация разрешится сама собой. Но ничего не менялось. Нина с детьми обосновались как у себя дома, пользовались продуктами, спали на кровати, хозяйничали на кухне. Тамара Львовна держалась как полноправная хозяйка.
Однажды Юлия и Артём решили действовать жёстко — приехали пораньше, чтобы сменить замки. Но застали "новосёлов" за шашлыками. Их мангал, их продукты. Смех, шум, веселье.
— Всё, хватит! — взорвалась Юлия. — Я вызываю полицию!
— Да перестань, Юленька, мы же родня. Зачем такие крайности?
— Родня? Ты поселила чужих людей в МОЙ дом!
— Ну и что? Ты же им не пользовалась, — спокойно парировала свекровь.
И тогда Артём не выдержал. Он шагнул к матери, вырвал газету из её рук и процедил сквозь зубы:
— Всё. Ты нам больше не мать. Собирай свои вещи и убирайся.
Тамара Львовна побледнела.
— Что ты сказал?..
— Я сказал, что мать так с сыном не поступает.
— Ты меня променял на эту… — свекровь указала на Юлию, но договорить не смогла.
— Да. Потому что она моя жена. И у неё есть права на этот дом. А у тебя нет.
На следующий день свекровь с Ниной уехали. Но не без "прощального подарка": они вынесли технику, посуду, даже кастрюли. Оставили мусор, поломанные вещи. А на двери красовалась надпись красным маркером:
"ВСЁ РАВНО НЕ ТВОЁ".
С того дня Артём оборвал отношения с матерью.
А Юлия поняла: если не защищать своё, даже близкие будут считать, что могут распоряжаться твоей жизнью и имуществом.