Меня зовут Олег, и я всегда считал, что дружба дороже денег. Что есть вещи, которые не купишь и не продашь. Например, доверие. Я ошибался. Моя дружба оказалась разменной монетой, а доверие — глупой наивностью. Но жизнь, как всегда, расставила всё по своим местам, показав мне, что даже за самыми гнусными поступками иногда скрывается невыносимая боль.
Мы дружили с Сергеем с первого класса. Вмести хулиганили, вместе поступали в институт, вместе хоронили его отца. Он был мне ближе брата. Поэтому, когда пять лет назад он примчался ко мне ночью с безумными глазами и сказал, что его трёхлетней дочке срочно нужна дорогая операция в Германии, я не раздумывал ни секунды. Сумма была астрономической. Я продал свой гараж, который сам когда-то строил для своей семьи, влез в долги. Отдал ему всё, что было. Он плакал, обнимал меня и бормотал: «Я всё верну, Олег. Каждую копейку. Ты спас мою малышку». Я, чтобы его не смущать, взял с него расписку. Чисто формально, для галочки. Мы же братья.
Через месяц он пропал. Сначала не брал трубку. Потом его номер отключили. Я поехал к нему домой. Квартира была пуста. Соседи сказали, что они всё продали и уехали. У меня подкосились ноги. Предательство ударило под дых с такой силой, что я едва не потерял сознание прямо на лестничной площадке.
Ярость и бессилие
Последующие месяцы я потратил на безуспешные поиски. Я нанял частного детектива, оббил все пороги, писал посты в соцсетях. Ничего. Сергей растворился, как дым. Ярость кипела во мне. Я ненавидел его лютой ненавистью. Я представлял, как найду его и изобью до полусмерти. Деньги… деньги были важны, но не они меня жгли. Меня жгло ощущение собственной глупости. Я поверил. Я подставился. Я позволил себя обмануть тому, кого считал частью своей души.
Со временем я махнул на эти деньги рукой. Смирился с потерей. Но смириться с потерей друга я не мог. Это была незаживающая рана, которая ныла каждый раз, когда я проезжал мимо нашего с ним рыбного места, или слышал нашу песню, или видел в магазине его любимое пиво. Я хоронил нашего друга каждый день. И это было невыносимо.
Неожиданная встреча
Прошло пять лет. Меня отправили в командировку в город за полтысячи километров от дома. После тяжелого дня я зашёл в неприметное кафе, чтобы поужинать. Делал заказ усталому, небритого официанта в поношенной форме, который упорно смотрел в блокнот. И вдруг у меня ёкнуло сердце. Что-то было до боли знакомое в его осанке, в том, как он держал руку.
— Серега? — невольно вырвалось у меня.
Он поднял голову. Это был он. Постаревший на двадцать лет, изможденный, с сединой на висках, но он. Его глаза расширились от pure horror. Он узнал меня мгновенно. Первым моим порывом было вскочить, наброситься на него, избить, потребовать ответов. Но я не смог пошевелиться. Я видел в его глазах не подлость, не расчёт. Я видел такую вселенскую усталость, боль и вину, что моя ярость упёрлась в этот взгляд и рассыпалась в прах. Он не пытался убежать. Он просто стоял и смотрел на меня, как приговорённый к смерти смотрит на палача.
Объяснение
Мы вышли на улицу. Он молча курил, не в силах поднять на меня глаза. И тихо, почти шёпотом, начал говорить.
— Лиза умерла через неделю после того, как я взял у тебя деньги. Операция не помогла. — он сделал затяжку, и его руки тряслись. — Маша (его жена) не пережила. Сошла с ума от горя. Её положили в клинику. Я… я не смог. Я сбежал. Просто сел на первый попавшийся поезд и уехал. Пил, бомжевал, пытался забыться. Потом немного опомнился. Устроился сюда. Живу в каморке при кухне.
Он посмотрел на меня, и по его щекам текли слёзы.
— Я не прошу прощения, Олег. Я не имею на это права. Но я помню о долге. Я коплю. По пятьсот, по тысяче рублей в месяц. Это смешно, я знаю. Я никогда не смогу отдать тебе всё. Но я пытаюсь.
Он вытащил из кармана смятый конверт и сунул мне в руки. В нём было несколько тысяч рублей. Все, что он смог наскрести.
Я не простил ему долг. Как можно простить такое? Я дал ему кое-что большее. Я дал ему шанс. Шанс остаться человеком. Я поговорил с хозяином кафе, который был моим старым знакомым, и устроил Сергея на нормальную должность с достойной зарплатой и жильём. Мы не друзья больше. Та дружба умерла в тот день, когда он сбежал. Слишком много боли, слишком много предательства между нами.
Но мы люди. И иногда людям нужно давать второй шанс. Не ради них. Ради себя. Чтобы знать, что ты поступил по-человечески. Настоящая дружба может и не выдержать предательства. Но человечность — может. И это куда важнее.
Читайте еще: