Дорогие мои друзья, здравствуйте! Вот и снова настал тот благословенный час, когда вселенская ось культурных событий сдвинулась ровно настолько, чтобы пропустить на красную дорожку Венецианского кинофестиваля главную героиню нашего времени — Викторию Боню.
Кто там режиссеры, кто лауреаты «Оскара», кто величайшие актеры поколения?
Забудьте.
Отныне и навеки в центре вселенной — черное платье из сетки, которое не скрыло ровным счетом ничего, кроме, пожалуй, вопросов к организаторам мероприятия.
Главная дива, чье имя стало синонимом изящного искусства появляться там, где светят софиты, поразила воображение тысяч. Но не игрой в новом артхаусном кино, не благотворительными инициативами мирового масштаба, а тем, что под прозрачной тканью угадывалось нижнее белье.
Да-да, вы не ослышались. Это не метафора, не аллегория и не перформанс. Это просто факт: на благотворительной вечеринке amfAR, где речь идет о борьбе со СПИДом и где картины уходят за сотни тысяч евро, главным объектом внимания стал откровенный лук нашей соотечественницы.
Подписчики, разумеется, в восторге. «Шикарная», «Победа в прямом и переносном смысле», «Идеальная девушка Бонда», — пишут они.
И ведь действительно, почему бы и нет? Джеймс Бонд как раз известен тем, что его подруги носят прозрачные платья на благотворительных мероприятиях и рассуждают о том, что их дочка тоже может нарисовать картину за 100 тысяч долларов. Логично же.
А вот теперь давайте отвлечемся от восторгов и посмотрим на другую сторону монеты. На народное мнение, которое я считаю единственно верным и трезвым. Оно уже бурлит, и не без оснований.
Во-первых, давайте зададимся главным вопросом: а что, собственно, Виктория Боня делает на кинофестивале?
Она снялась в шедевральном кино? Она продюсировала артхаусный проект? Она, в конце концов, режиссер-документалист, снявший фильм о борьбе со СПИДом? Нет, нет и еще раз нет.
Она — профессиональная гостья. Специалист по красным дорожкам. Ведет она, судя по всему, исключительно свой чемодан из аэропорта в отель и обратно. «Я постоянно хожу на эти вечеринки», — скромно признается она. Ну, а кто же еще, если не она? Рембрандт тоже постоянно ходил к мольберту, и ничего.
И вот этот самый перл о картинах: «Картина сзади меня куплена, небось, за 200 тысяч евро или что-то такое. А вот такая картина в золоте, ее я, мне кажется, тоже могу нарисовать сама, моя дочка тоже может. Уйдет за 100 тысяч долларов точно». Вот оно, пронзительное понимание искусства!
Вот та глубина, которую мы ищем в гостях кинофестиваля!
Не какие-то там заумные рассуждения о киноязыке или проблемах человечества, а трезвый расчет стоимости мазни, которую может повторить ребенок. После такого и правда на Каннский фестиваль как-то не тянет. «Как будто это немножко не мой уровень», — скромно заключает Боня. Ну, конечно, не твой, родная. Там люди про кино говорят. Скучно.
А теперь — к моральной стороне этого карнавала. Благотворительная вечеринка. Собираются деньги на борьбу со СПИДом — болезнью, которая унесла миллионы жизней, которая до сих пор является одной из страшнейших проблем человечества. И в центре этого события — дама в сетчатом платье, чья главная цель — показать, что у нее «красивая и элегантная походка» и «идеальные формы». Не кажется ли это немного… неуместным?
Не кажется ли, что благотворительность и помощь страждущим должны быть хоть чуточку важнее, чем демонстрация нижнего белья через дырявую ткань?
И самое главное — а где же та самая «шокированная публика», обещанная в заголовке? Где эти самые гости, которые падали в обморок от вида обнаженных частей тела Бони? Их нет. Их попросту не существует. Это типичный прием: создать скандал из ничего, чтобы замаскировать полнейшую смысловую пустоту происходящего. «Шокировала!» — кричат заголовки. А кого шокировала-то? Саму себя? Свое отражение в воде венецианского канала?
И ведь самое удивительное — это полнейшая уверенность в своей правоте. «Завистники пусть сгорают», — пишут преданные фанаты. Милые мои, да какие нафиг завистники? Какая зависть может быть к человеку, чье главное достижение — умение надевать прозрачную одежду на мероприятиях всемирного масштаба? Это не зависть. Это недоумение. Это чувство глубокой когнитивной диссонанции от того, что мир сошел с ума и теперь на серьезных событиях главные роли отводятся тем, кто просто умеет хорошо позировать.
И ведь возраст-то уже не тот для таких выходок. 45 лет.
Солидный возраст для женщины, которая могла бы стать уважаемым профессионалом в любой области, стать примером мудрости и стиля. Но нет. Мы выбираем сетку. Всегда выбираем сетку. Потому что, как говорится, если не можешь поразить содержанием, поражай... откровенностью. Или наоборот.
Вот и остается лишь гадать, глядя на эту бесконечную погоню за вниманием: а что там на самом деле внутри? За этой сеткой, за этим идеальным телом, за этими словами о дорогих картинах? Неужели там действительно пустота, которую так и не удалось заполнить ни покорением Эвереста, ни бесчисленными красными дорожками?
Или это гениальный стратегический ход, и мы все просто не доросли до такого уровня понимания современного искусства под названием «Боня»?
Вопросы к вам, дорогие читатели, как к людям с неизменно трезвым взглядом на вещи:
- Как вам кажется, такое поведение на благотворительном мероприятии — это уместная смелость или полное отсутствие такта?
- Что на ваш взгляд важнее на таком событии: помощь фондам или возможность сделать очередной эпатажный кадр для соцсетей?
- И главное: когда же, наконец, красные дорожки перестанут быть проходным двором для тех, кому просто нечем заняться?
Пишите ваши ответы в комментариях. Будем разбираться в этом вместе. А то вдруг и правда мы чего-то не понимаем в высоком искусстве под названием «выходка Бони».
Больше подробностей в моем Telegram-канале Обсудим звезд с Малиновской. Заглядывайте!
Если не читали: