Как зарождалось бесплатное всеобщее школьное образование в России? Где появились первые общедоступные школы в Звенигородском уезде Московской губернии, к которому в XIX – начале XX века относился город Истра (до 1930 года – Воскресенск)? Кто и чему в этих школах учил? Почему именно в середине XIX столетия в страна ощутила нехватку грамотных людей среди крестьян? Ответы на эти вопросы подготовлены на основе статьи Антона Лошакова, кандидата исторических наук, научного сотрудника музея «Новый Иерусалим».
Раскрываем социальный аспект развития школьного образования в Звенигородском уезде Московской губернии во второй половине XIX – начале XX века, основываясь на исторических фактах и документах.
Праздник к нам приходит…
Белые банты, цветы, нарядные первоклашки и трогательный первый звонок. Торжественное начало нового учебного года мы привыкли воспринимать как красивую осеннюю традицию, хотя официально «День знаний» 1 сентября был учреждён Указом Президиума Верховного Совета СССР только в 1984 году. До середины 1930-х годов в СССР не было точной даты начала учебного года. Согласно постановлению Совета Народных Комиссаров СССР от 14 августа 1930 года, констатировалось лишь, что «все дети в возрасте 8–10 лет должны были быть приняты в школу осенью». Единый день начала учебных занятий был введён только в 1935 году.
Если углубиться в историю ещё, то в XIX столетии и самого понятия «всеобщее бесплатное школьное образование» – не существовало. До середины XIX века образование в Российской империи оставалось доступно, преимущественно, представителям высших сословий: грамотность среди дворян и духовенства приближалась к 100 %, в значительно меньшей степени, но была распространена среди купечества и мещанства, а вот миллионы государственных и помещичьих крестьян оставались абсолютно неграмотными [1]. Чем же был вызван поворот государства в сторону обучения крестьянского населения? Возможно, ответ кого-то удивит, но он вполне закономерный. Не последнюю роль в распространении грамотности в России сыграли военные неудачи.
Как невыгодный для России мирный договор открыл путь к знаниям
Ученье, как известно – свет, а неученье – тьма.
Высокий процент неграмотных, вкупе с другими показателями, свидетельствовал об экономическом и промышленном отставании России от ведущих европейских держав в середине XIX века. Недостаточное развитие металлургии и железнодорожной сети во многом предопределило неудовлетворительные итоги Крымской войны 1853–1856 годов [2]. Одновременно эта война и явилась тем моментом, после которого Россия бесповоротно встала на путь капиталистической модернизации. Отмена крепостного права и формирование в России во второй половине XIX века капиталистической экономики определили актуальность создания школ для обучения грамоте широких слоев крестьянского населения. Растущее промышленное производство требовало всё большего числа грамотных рабочих кадров, единственным источником пополнения которых оставалась деревня.
Первые школы и училища в Звенигородском уезде Московской губернии
В Звенигородском уезде Московской губернии первые серьёзные шаги к широкому распространению в народе грамотности и базовых научных знаний были сделаны на рубеже 1840–1850-х. Именно тогда в городах-уездах – Звенигороде и Воскресенске – появились первые крупные школы – училища, уездное и приходское соответственно. В доступных нам архивных источниках мы смогли найти список преподавателей Звенигородского училища, распорядок занятий, некоторые школьные традиции и даже примерный набор учебных пособий, использовавшихся в училище.
В штате Звенигородского училища в 1863–1865 годах состояли: смотритель Клочаров, законоучитель священник о. Николай (фамилия неразборчиво), учитель русского языка Пименов, учитель арифметики и геометрии Гостев, учитель истории и географии Монайко [3].
Помимо Закона Божия, обязательно изучали русский язык, чистописание и арифметику. Также в программе были геометрия, история и география [4].
Преподаватели училища использовали учебники: по Закону Божию – Г.С. Дебольского (1808–1872) «Дни богослужения Православной Кафолической Восточной Церкви»; по русскому языку – книги Кревилова и Кольцова (оба 1859 года издания) и «Энциклопедический лексикон» Александра Измайлова; по математике – «Арифметика» Паульса по способу Грубе и «Начальная геометрия» М.В. Остроградского; по естествознанию и истории – «Курс «История и география» Михайлова, «Европейская история в физическом и этнографическом отношении» В.И. Лядова, «Учебная книга по русской истории» С.М. Соловьева и «Краткие очерки русской истории» Д.И. Илловайского [5] .
По утвержденной свыше (у начальника училищ Московской губернии) традиции, учебный год в Звенигородском и Воскресенском училищах начинался и завершался благодарственным молебном, на котором следовало быть как преподавателям, и ученикам, так и их родителям. Также торжественные молебны совершались перед роспуском учеников на каникулы. После молебна священник-законоучитель прочитывал наставление для учеников [6]. Тем не менее, ни учебники, ни молебны в первые годы работы училища не смогли повлиять на высокую успеваемость учеников. Судя по табелям оценок, успеваемость в училищах была низкой – преобладают «колы» – «1», «2» и «3»; отличных оценок нет совсем.
Серьёзные препятствия на пути к знаниям
Первоначально учебный процесс в училищах столкнулся с серьезными препятствиями. Степень усвоения материала учениками оказалась плачевно низкой. Дело в том, что по воле родителей дети редко посещали занятия и приходили на них не все вместе, а в разное время. На эту проблему впервые внимание обратили еще в 1852 году. Тогда администрация училища обратилась к горожанам через Градскую думу, но обращение не помогло. В 1854 году было принято решение принимать детей в училище только в августе и сентябре, а также повторно провести разговор с родителями учащихся, дабы те «без причин не отвлекали детей от классов». Очевидно, эти меры привели к некоторому улучшению ситуации. В этом же 1854 году трое учеников Звенигородского уездного училища получили похвальные листы.
Многих детей досрочно забирали из школ. Нередко ученики пропускали занятия по болезни или, например, потому что ребёнку попросту не в чем было идти в школу, особенно в холодное время года. Весной случались непредвиденные каникулы из-за половодья, когда целые деревни оказывались временно отрезаны от внешнего мира [7].
Неудавшаяся коммерциализация обучения и частные школы
В 1858 году директор училищ Московской губернии распорядился ввести в Звенигородском училище плату за обучение, но администрация училища указала на невозможность этого, ввиду неплатежеспособности родителей учеников. Переписка по этому поводу сохранилась в архиве [8].
Несколько позже на территории уезда появились школы, которые создавались по частной инициативе помещиков, фабрикантов или священников. Такие учебные заведения, как правило, не имели постоянного состава учителей и учащихся, единой программы и не были встроены ни в какую систему образовательных учреждений.
Особенно активно частная инициатива по открытию школ проявилась на рубеже 1850–1860-х гг. как реакция образованного слоя общества на стартовавшие в стране либеральные преобразования. Первая такая школа была открыта по инициативе местного духовенства в 1859 году при Нытвинском заводе Оханского уезда Пермской губернии, в этот же год школа была открыта в Киеве по инициативе профессуры Киевского университета [9].
Подобным примером в Звенигородском уезде может служить школа, открытая настоятелем Христорождественской церкви священником о. Петром Минервиным в селе Филатово в 1863 году. Обучением детей занимался непосредственно священник, периодически привлекая к преподаванию трёх своих дочерей. В школе преподавали чтение и письмо по церковным книгам. Арифметика в школе не преподавалась. Школу посещало 23 мальчика и 4 девочки (позже – 28 мальчиков и 3 девочки) [10]. В число старейших сельских школ Звенигородского уезда, помимо указанной, также входили: Никольское церковно-приходское начальное училище (основано в 1863г.) [11]; Аксиньинское сельское начальное училище (основано в 1861 г.) [12]; Брыковское Богоявленское начальное народное училище (основано в 1857 г.)[13]; Вяземское начальное сельское училище (основано в 1869 году) [14]; Димитровское народное, что при реке Истра, училище (основано в 1852 году)[15]; Козинское начальное народное училище (основано в 1868 г.) [16]; Земское Николо-Урюпинское училище (основано в 1861) [17]; Измалковское начальное народное училище (основано в 1864 г.) [18]; Петровское начальное училище (основано в 1859 г.) [19]; Рождественское училище (основано в 1869 г.) [20].
Парадоксальная ситуация
К началу функционирования в Звенигородском уезде Земской управы в сфере образования сложилась парадоксальная ситуация – в 1866 году специально созданная земская комиссия по образованию вынуждена была констатировать, что «…не имеет никаких сведений о числе существующих в уезде школ, о числе учеников и учениц, о том, на чьи средства содержатся школы, кто в них обучает и чему» [21]. Земской управе было поручено выяснить, сколько школ существует в уезде и собрать о них статистические сведения. Подтверждает факт выполнения этой работы документ «Список селений Звенигородского уезда, в которых имеется школа в 1867 году». В списке 30 позиций [22], включая город Воскресенск и ряд сел уезда (Нахабино, Покровское-Рубцово, Павловское, Бужарово, Саввинское, Пятницкое, Ильинское, Никольское-Урюпино и др.) с указанием расстояния от них до Звенигорода в верстах.
Не желают учиться или не желаем содержать школы?
Мысль о необходимости всеобщего, бесплатного и обязательного школьного образования витала в воздухе ещё в 1860-х годах. В январе 1866 года Звенигородское земство горячо обсуждало проект введения в школах дарового и обязательного обучения детей, но отклонило его на том основании, что нет доказательств, подтверждающих желание крестьян отдавать своих детей в школу. Конечно, это был только предлог, реальные же причины отказа от идеи обязательного школьного образования крылись исключительно в желании избежать дополнительных расходов на содержание школьных помещений и наём учителей. К тому же, обсуждая ситуацию, земские деятели пришли к выводу, что школы не смогут посещать дети из отдаленных деревень, поскольку идти пешком в ближайшую школу, расположенную на расстоянии до десяти верст детям будет не под силу, особенно зимой, а оставлять детей ночевать при школе – это также дополнительные затраты на жилые помещения, питание для детей и наём смотрителя и смотрительницы для присмотра за детьми в свободное время [23]. Тезис о нежелании крестьян учить своих детей разбивается об официальные земские отчеты. Так, в документе от 1869 года указано, что сумма сбора с крестьян на содержание народных училищ в среднем составляет 5 копеек. Согласно смете, на народные училища было собрано более 2000 рублей серебром [24].
Чем ближе новый век, тем больше школ
К рубежу 1890–1900-х ситуация в сфере народного образования в Звенигородском уезде существенно изменилась в лучшую сторону. Согласно докладу о состоянии народного образования, в уезде в 1897/1898 учебном году насчитывалось уже 89 школ, включая 50 земских, 27 церковно-приходских, 4 частных школы, 5 школ Воспитательного дома и 3 министерских школы [25]. В 1900/1901 учебном году школ в уезде насчитывалось уже более ста (101): 56 земских, 34 церковно-приходских, 3 частных, 4 Воспитательного дома, 4 министерских (3 двухклассных и 1 трехклассная) [26]. Мы не имеем сведений, сколько школьников всего было в уезде в 1897 году (знаем, что на 628 человек больше, чем годом ранее), а в 1901 году во всех земских школах училось 2945 детей (церковно-приходские школы статистику не предоставили) [27].
Ох уж этот гендерный вопрос…
В земских и церковно-приходских школах обучались как мальчики, так и девочки, но в процентном соотношении мальчиков училось гораздо больше. В 1897/1898 учебном году количество мальчиков и девочек колебалось от школы к школе в соотношениях от 54 % мальчиков и 46 % девочек до 79 % мальчиков и 21 % девочек [28]. Объяснялось это тем, что многие крестьяне считали, что учиться их дочерям ни к чему, потому как замужней женщине школьные знания не нужны. Девочек либо совсем не отдавали в школу, либо забирали оттуда досрочно, когда они успевали только-только освоить самые основы чтения и письма [29]. Такой подход к обучению детей существенно не изменился и к началу двадцатого века. В 1901 году в земских школах Звенигородского уезда обучались 64,7 % мальчиков и 35,3 % девочек. Выбыло по разным причинам 13,9 % учащихся 7 % мальчиков и 6 % девочек. Из 376 человек, полностью окончивших курс обучения и получивших соответствующие свидетельства, 279 были юношами и 97 – девушками [30].
Отчёты и рейтинги – привет из прошлого
Бесконечные отчёты, рейтингования, – всё это очень хорошо знакомо современным учителям. Они отрывают от реальных занятий с детьми, погружая педагогику и воспитательный процесс в пучину бюрократизма, но именно эти документы, сегодня дают нам представление о том, какими были первые общедоступные школы. Читая отчеты, можно судить о внешнем виде школ, санитарном состоянии помещений, обеспечении учебными пособиями, внешнем виде учеников и уровне успеваемости в разных школах Звенигородского уезда.
Напечатанные типографским способом отчеты за 1898–1907 годы сохранились в Российской Государственной библиотеке.
Ближе к концу учебного года комиссии экзаменовали детей из разных школ, оценивая их знания в Законе Божьем, письме, чтении и арифметике [31]. В экзаменационные комиссии обычно входили представители училищного совета, министерства народного просвещения, епархиального ведомства, министерства внутренних дел и земства [32]. По записям, которые делали члены этих комиссий, и составлялись отчёты. Изучая их, можно увидеть характерную особенность для земских школ Звенигородского уезда. Дети из старшего отделения в среднем демонстрировали существенно лучшее усвоение предусмотренного программой учебного материала, нежели дети из младшего и среднего отделения. Может быть, это связано с возрастом детей и особенностями их развития, а возможно, детям из старшего отделения преподаватели сознательно уделяли больше времени и внимания [33].
Что касается рейтинга самих школ, то, как это ни парадоксально, документы раскрывают примерно ту же ситуацию, что и сегодня. В лидерах сельских школ учебные заведения крупных торговых, ремесленных и промышленных сёл, через которые проходили шоссейные или железные дороги, таких как Нахабино, Павловское, Одинцово (Одинцовская школа ежегодно отмечалась в числе лучших в уезде) [34]. Чем дальше от крупных центров было село, тем менее оно населено и экономически развито, а школы в таких населённых пунктах зачастую были самыми слабыми. Регулярно среди аутсайдеров оказывались школы в селах Часцы, Козино и Бужарово [35].
В городе Воскресенске, ныне – Истре, находились мужское и женское училища. Оба они не отмечались в числе лучших. Знания учащихся этих училищ члены комиссии считали «сносными», «приемлемыми» и «удовлетворительными». Имеющиеся у нас материалы позволяют констатировать, что показатели уровня знаний учениц женского училища превосходили аналогичные показатели мужского училища.
Среди удостоившихся преимущественно положительных оценок членами комиссии, можно назвать школы в селах Еремеево, Лучинское, Покровское-Рубцово, Шарапово [36].
В каждую земскую школу – по библиотеке!
В 1897/1898 учебном году в большинстве школ в Звенигородского уезда были собственные библиотеки. Об этом тоже свидетельствуют официальные отчёты, согласно которым, только 8 недавно открытых школ не успели обзавестись собственными библиотеками [37]. Суммарный книжный фонд школьных библиотек уезда превышал 7000 книг, в среднем по 225 книг на одну школу [38]. Наибольшим спросом у читателей пользовалась беллетристика (взяли 287 томов), гораздо меньшим спросом пользовалась историческая литература (38 томов), географическая литература (17 томов) и богословие (взяли только 8 томов) [39]. А вот тех, кто регулярно пользовался библиотечным фондом, было немного. Даже в уездном городе Звенигороде услугами библиотеки регулярно пользовались члены только 10 семей [40]. Похожая статистика и в Воскресенске.
Тем не менее школьные библиотеки разрастались. Так в 1901 году библиотека при Мариинской школе уже имела 538 томов книг (349 – беллетристика, 55 – история 47 – педагогика, 46 – богословие, 41 – естественные науки) [41].
Школа в Воскресенском Ново-Иерусалимском монастыре
Особого упоминания заслуживает двухклассная школа Воскресенского Ново-Иерусалимского монастыря. Здание школы сохранилось практически в неизменном виде до настоящего времени (Московская область, г. Истра, ул. Советская, д. 1), несмотря на то что город во время немецко-фашистской оккупации осенью 1941 года был практически полностью сожжён.
Документы, относящиеся к истории именно этой школы, достаточно полно отложились в собрании историко-художественного музея «Новый Иерусалим». Это и реестры учителей, законоучителей и служащих школы за разные годы (1908, 1910, 1914), реестры выдачи жалования служащим за 1909 и 1910 годы и многочисленные счета Воскресенскому монастырю от разных мастеров, торговцев и магазинов за ремонт и покраску здания школы, проведение канализации, отопление, ремонт мебели, ремонт одежды учащихся, покупку книг, тетрадей, перьев, чернил, принадлежностей для музыкальных инструментов и продуктов питания с 1898 по 1914 годы.
В собрании музея представлена фотография здания школы начала ХХ века (автор М.И. Грибов).
От реформы императора Александра II – к советской школе
Историко-художественный музей «Новый Иерусалим» хранит ценные сведения по истории народного образования в Звенигородском уезде. В частности, в собрании музея есть документы Звенигородской уездной управы за 1901–1917 годы о школах: отчёты о санитарном состоянии школ, отчёт о школьных завтраках, ведомость отчислений в школьно-строительный фонд, списки школ, сведения об учителях, список школ уезда с описанием их проблем и замеченных недостатков для последующего их исправления.
Если объективно, то курс на модернизацию экономики в середине XIX века показал необходимость в грамотных людях и стал катализатором для создания и внедрения массовой начальной школы «для народа». Однако, изучая документы, мы видим, что до середины 1860-х годов народное образование в Звенигородском уезде Московской губернии, за исключением городов Звенигорода и Воскресенска, носило хаотичный характер и было делом исключительно энтузиастов из числа представителей образованных сословий (дворян, священнослужителей и купцов). Местные власти никак не участвовали в открытии школ, не влияли на учебные программы и, более того, даже не имели представления о том, кто и чему учит детей в уезде.
Именно земская реформа императора Александра II 1864 года, как и во всей России, положила систематическое начало делу народного просвещения в Звенигородском уезде Московской губернии. С появлением земских учреждений произошел принципиальный сдвиг в деле создания уездной сети школ, опирающихся на единые стандарты образования. Было принципиально признано, что крестьянские дети нуждаются в начальном школьном образовании. Были проведены исследования уже существующих в уезде школ и сформулированы, базовые требования к ним. Наконец, был рассмотрен проект всеобщего начального образования, тем самым был определён вектор развития системы школьного образования в уезде и обозначена его конечная цель.
К началу 1900-х годов в уезде действовало более ста школ и в большей части заведений существовали единые стандарты. Таким образом, мы можем уже говорить о наличии в уезде единой школьной сети и системы начального образования, которая в дальнейшем легла в основу уже советской школы.
Список литературы:
[1] Щербакова Е.В. Социальные критерии грамотности населения Российской империи XIX – начала XX века// Вестник ОГУ, 2013, № 2 (151). С. 276.
[2] Шаруда А.А, Ярмонова В.В., Хабибулина Е.Б., Карапкова О.Г. Крымская война в российской историографии. Предпосылки, повод, итоги. Анализ причин поражения Российской империи// Инновационная наука, 2021, № 3. С. 57.
[3] См: ЦГА Москвы. ОХД до 1917. Ф. 184. Оп. 10. Д. 137.
[4] ЦГА Москвы. ОХД до 1917. Ф. 650. Оп. 1. Д. 14 Л. 2.
[5] Там же, Л. 2.
[6] Там же, Л. 3 об. – 4.
[7] ЦГА Москвы. ОХД до 1917. Ф. 650. Оп. 1. Д. 17. Л. 1–1 об.
[7] См: ЦГА Москвы. ОХД до 1917. Ф. 184. Оп. 10. Д. 137.
[8] ЦГА Москвы. ОХД до 1917. Ф. 650. Оп. 1. Д. 9.
[9] Агеева А.В. Церковно-приходские воскресные школы: история возникновения и тенденции развития. // Вестник ПСТГУ IV: Педагогика. Психология. 2010, Вып. 3 (18). С. 63.
[10] Носиков С.П. История села Филатово, Рождественского погоста и Саввино (по материалам архивных исследований). М.: ООО «Сам Полиграфист», 2020. С. 199.
[11] ЦГА Москвы. ОХД до 1917. Ф. 184. Оп. 10. Д. 137. Л. 5.
[12] Там же, Л. 31.
[13] Там же, Л. 39.
[14] Там же, Л. 41.
[15] Там же, Л. 45.
[16] Там же, Л. 53.
[17] Там же, Л. 67.
[18] Там же, Л. 99.
[19] Там же, Л. 100
[20] Там же, Л. 103.
[21] ЦГА Москвы. ОХД до 1917. Ф. 189. Оп. 3. Д. 2. Л. 31 об.
[22] ЦГА Москвы. ОХД до 1917 Ф. 650. Оп. 1.Д. 22. Л. 1.
[23] ЦГА Москвы. ОХД до 1917. Ф. 189. Оп. 3. Д. 2. Л.32–33.
[24] ЦГА Москвы. ОХД до 1917. Ф. 189. Оп. 3. Д. 12. Л. 1.
[25] ЦГА Москвы. ОХД до 1917. Ф. 189. Оп. 3. Д. 29 Л. 1.
[26] ЦГА Москвы. ОХД до 1917. Ф. 189. Оп. 3. Д.38. Л. 1.
[27] ЦГА Москвы. ОХД до 1917. Ф. 189. Оп. 3. Д. 29 Л. 1об., ЦГА Москвы. ОХД до 1917. Ф. 189. Оп. 3. Д.38. Л. 1.
[28] ЦГА Москвы. ОХД до 1917. Ф. 189. Оп. 3. Д. 29 Л. 2.
[29] Там же, Л. 3.
[30] ЦГА Москвы. ОХД до 1917. Ф. 189. Оп. 3. Д.38. Л. 1.
[31] Там же, С. 10–15.
[32] Отчёт Звенигородского уездного училищного совета за 1898–1899 учебный год о состоянии учебно-воспитательного дела в школах Звенигородского уезда, подведомственных училищному совету. М.: Товарищество типографии А.И. Мамонтова, 1899. С. 7.
[33] Там же, С. 17.
[34] Там же; Отчет Звенигородского училищного совета за 1899–1900 учебный год о состоянии учебно-воспитательного дела в школах Звенигородского уезда, подведомственных училищному совету. М.: Типография Г. Лиснера и А Гешеля, 1900. С. 38.
[35] Там же, С. 22.
[36] Отчет Звенигородского училищного совета за 1899–1900 учебный год о состоянии учебно-воспитательного дела в школах Звенигородского уезда, подведомственных училищному совету. М.: Типография Г. Лиснера и А Гешеля, 1900. С. 28, 35, 39, 46.
[37] ЦГА Москвы. ОХД до 1917. Ф. 189. Оп. 3. Д. 29. Л. 3 об.
[38] Там же.
[39] ЦГА Москвы. ОХД до 1917. Ф. 189. Оп. 3. Д. 29. Л. 5.
[40] Там же.
[41] ЦГА Москвы. ОХД до 1917. Ф. 189. Оп. 3. Д.38. Л. 13 об.