Десять лет тому назад, когда я стала писать о судьбах подводников, не могла даже представить, как много в нашем районе представителей этой славной профессии. И вовсе не ожидала, что книга эта станет известна на Северном, Тихоокеанском и Черноморском флоте. И конечно обрадовалась, когда ко мне обратились моряки, прошедшие тысячи миль под водой морей и океанов, находясь в боевых дежурствах по охране рубежей нашей Родины, с просьбой продолжить повествование. Начались беседы воспоминаний, интересные и волнительные.
Город Приозерск, находится на побережье крупнейшего пресноводного водоёма Европы - Ладожского озера. Но это имя появилось у него не так давно – только в октябре 1948 года. Первоначально поселение на месте города основали карелы. Они дали ему имя по одной из проток реки Вуоксы, Кякисалми (Кукушкин пролив). Шведы, захватившие первый раз город в 13 веке, назвали его Кексгольм. Пётр Первый в начале 18 века вернул город России, но оставил ему шведское название. Но на протяжении всего средневековья в русских летописях он назывался Корела. Итак, город имеет четыре названия – Кякисалми, Корела, Кексгольм, Приозерск.
Накануне переименования города в Приозерск в 1948 году, на берегу Ладожского Озера в поселении Саун - Саари (финское название в переводе «Банный остров»), потом его назвали Бухта Далёкая, родился мальчик Коленька.
Сначала это поселение относилось к посёлку городского типа Раута (Сейчас Сосново), ближайший населённый пункт Пятиречье. В 1951-1952 году по указу правительства переселенцы, жившие на хуторах, разобрав свои финские домики, переселились в Бухту Далёкую, и вновь их собрали на новом месте. Здесь был организован колхоз «Революция».
Пирс Бухты Далёкой состоящий из гранитных отёсанных глыб, завезённых из посёлка Кузнечное, представляет внушительное сооружение. В ней укрывались суда во время шторма. Бухта по форме напоминает букву Г. Она уходит вглубь Ладоги на 500 метров и на конце стоит маяк, он до сего времени в рабочем состоянии. Сюда приезжают туристы и с большим интересом слушают экскурсовода. Подобные бухты, только миниатюрные есть в посёлке Моторное и в Лахденпохье (Карелия).
Вот в таком удивительно красивом и в то же время суровом месте в пятидесяти метрах от Ладожского озера родился и вырос Николай Петрович Фокин, капитан второго ранга подводного флота.
Чтобы узнать, как сложилась судьба этого человека и характер, познакомимся с его семьёй: прадед – Веприков Илья Леонтьевич 1883 года рождения и прабабушка Ротова Ираида Михайловна 1879 года жили в Кировской области Уржумский район. Большая нежная любовь объединила их, когда юноше было шестнадцать лет, а девушка была постарше – девятнадцать. Родители не были довольны решением молодых, сразу же отделили их от семьи, правда, выделив лошадь, телегу и кое-какой скарб. Они сами построили себе кирпичный дом. Но не было у них счастья родить своих детей. Однажды в их деревне появилась нищенка молодая женщина с двухлетней дочерью. Худенькая, с большими серыми глазами и бледным лицом девочка вызывала сострадание. Когда чета Веприковых попросили нищенку оставить им свою дочь, пообещав вырастить и позаботиться о её будущем, женщина с радостью согласилась, и побрела дальше…
Девочка в этой семье воспитывалась в любви и обожании, когда приёмная дочь выросла, отдали замуж. С 1928 года по 1937 она родила девочку и троих мальчиков. В 1939 году ее мужа Резвых Петра Фёдоровича призвали в армию, а тут началась война с Финляндией. В этом же году она скоропостижно скончалась, и их дети остались на попечении бабушки и дедушки.
Пётр Фёдорович стал участником и Великой Отечественной войны, был тяжело ранен, ампутировали ногу, но после госпиталя в семью не вернулся, завёл новую.
Сразу после окончания войны стали заселять Карельский перешеек. Посовещавшись, дедушка и бабушка решили переехать на новые земли. На берегу Ладоги заняли двухэтажный финский дом, брошенный хозяевами ввиду переселения их в Финляндию по условиям перемирия СССР и Финляндии. Дом был построен из брусьев разобранной баржи. На первом этаже три комнаты и кухня, на втором три комнаты, все двери в доме были стеклянные. Что и говорить, вся постройка была выполнена с большим вкусом, дом красивый. От дома до Ладоги было всего пятьдесят метров. А напротив дома на лужайке была пасека. Когда переезжали сюда, из Кировской области, привезли с собой корову и пасеку. Илья Леонтьевич был страстный пчеловод.
Старшему внуку Герману было шестнадцать лет, его назначили бригадиром полеводства в колхозе, среднего тринадцатилетнего Ивана, отец забрал к себе в Кировскую область в новую семью, мальчик стал работать в колхозе трактористом, потом шофером. Младший, Геннадий учился в посёлке Пятиречье, до школы приходилось семь километров ходить пешком.
Сестра Нина Петровна, 1928 года рождения, тоже стала работать в колхозе. В Бухте Далёкой в то время стояла воинская часть. В один из праздников девушка познакомилась с солдатом срочной службы и полюбила его. Он был родом из Саратовской области. Семьи не получилось… Второго октября 1948 года у неё родился сын Коля, воспитанием которого занимались, в основном, его прабабушка и прадедушка.
Транспортное сообщение между поселениями было неудобное, поэтому решила семья перебраться ближе к посёлку Пятиречье, откуда ходил автобус. Когда Коле исполнилось пять лет, дом разобрали и перевезли на новое место. Теперь второй этаж был приспособлен для хозяйственных нужд. Вскоре в посёлке Рыбак, где размещался Рыбколхоз, был разобран один из домов, перевезён и собран напротив дома, где теперь жила семья Веприковых. В нём открылась начальная школа.
Мальчику Коле не было и семи лет, как он пошёл учиться в школу, она же была рядом. Первая учительница начальной школы Дебольская Ольга Александровна была высокого роста с добрыми глазами и немного резковатым голосом. Потом пришла Косарева Екатерина Михайловна, интеллигентная женщина, в которую дети влюблялись. Коля окончил начальную школу с похвальной грамотой, которую прабабушка наклеила в коридоре, на стенку справа от двери, так что выходящие из дома, обращали на неё внимание. Прабабушка гордилась правнуком. После окончания четвёртого класса мальчик мечтал учиться в Ленинградском училище имени Нахимова, дядя отвёз документы, но случилось непредвиденное, после купания на Ладоге, когда только сошёл лёд, Коля перенёс воспаление лёгких, и его не приняли. Тогда он продолжил учёбу в школе посёлка Запорожское, сейчас это центральная усадьба АО «ПЗ Гражданский», сюда тоже переселились жители бывших хуторов. До школы приходилось идти пешком, иногда на автобусе или машине Государственного лесоохотничьего хозяйства, подвозившего рабочих.
ГЛОХ было создано в 1955 году, оно занималось охраной окрестных лесов и диких животных. Директором этого государственного учреждения был хороший хозяйственник по фамилии Ким. Он даже завёл стадо оленей... Как вспоминают бывшие ученики Запорожской школы, один из них по кличке «Мартын» иногда заходил к ним, и ребята с удовольствием кормили его хлебом. К сожалению, браконьеры постепенно выбили стадо…
Отстрелили и любимца учащихся школы «Мартына».
ГЛОХ отвечало также за охрану рыболовства в реках Вуокса – Бурная. Лесоохотничье хозяйство имело неплохую технику, полученную ещё по ленд-лизу - Амфибии и Студебекеры. На территории ГЛОХА был построен небольшой домик для правительственной связи, так как хозяйство замыкалось на Москву. В шестидесятые годы сюда на рыбалку приезжал Юрий Гагарин. Пользуясь связью с руководством Москвы, директор завладел правом ловли рыбы на Ладоге (лосося и сигов).
В восьмилетней школе Запорожского посёлка Коля был председателем Совета пионерской дружины. Как во всех тогда школах большим событием был сбор бумажной макулатуры. Однажды просматривая её, он нашёл книгу для сельского радиолюбителя, и с пятого класса стал увлекаться этим делом.
Вот какая Одиссея случилась с моим собеседником Николаем Петровичем Фокиным, прежде чем он стал подводником.
- Мои оба дядюшки были моряками и всегда говорили: вырастишь, станешь моряком!
Дядя Герман служил пять с половиной лет на Дальнем Востоке коком на тральщике. А младший, дядя Гена, который был на одиннадцать лет старше меня, после срочной службы поступил в Ленинградское военно-морское училище имени Фрунзе. Затем окончил факультет журналистики, Ленинградского университета. И будучи, помощником командира по комсомольской работе военно-морской базы - Лен. ВМБ, занимался воспитанием личного состава. Потом перешёл зам. политом на подводную лодку в Гаджиево, после этого был назначен начальником политотдела Военно-морского училища имени Дзержинского. Когда ушёл в запас стал директором музея «Аврора», позднее директором музея «Дорога Жизни». Он стал на всю жизнь моим МАЯКОМ.
- После окончания восьмого класса я поехал в Гавань на Васильевский остров поступать в речное училище – не взяли, так как не достиг приёмного возраста. В училище Арктическое в Стрельне тоже не взяли, месяца не хватало для приёмного возраста. Направился в среднюю мореходку на ул. Седова, здесь выпускались штурманы и специалисты по радиосвязи. Стал сдавать экзамены по математике, уже решил задачу, примеры, стал листок начисто переписывать – кто-то похитил решение, взял другой билет, решил, ответил, но набрал 11 баллов, а проходной был 12. В общем, забрал документы и вернулся домой, стал учиться в девятом классе средней школы посёлка Сосново. Это далеко от дома, 22 километра, поэтому жил в Сосновском интернате.
Решение учиться на моряка, не оставляло меня. Окончил одиннадцатый класс и подал документы в Высшее военно-морское училище имени Попова (Петродворец), радиоэлектронное отделение. Конкурс был очень большой, документы вернули, и вдруг вызов, что зачислен кандидатом. Приехал на экзамены, а там под каждым деревом в парке сидят ребята, приехавшие из Украины поступать в училище, играют на гитарах и поют «Черемшина».
Верите, не верите, а было их там абитуриентов триста человек, кое – кто поступил, остальные уехали. В общем, поступил я в училище. Первый курс, сами знаете общеобразовательный. И называли мы его в шутку: «Без вины виноватые», а на втором есть уже предметы по будущей специальности, его называли: «Ни то ни сё».
После первого курса отправили нас на практику в Североморск на крейсер «Железняков». Познакомились с Норвежским и Северным морями. Я был расписан в котельном отделении матросом. По рассказам дядек представлял себе, что буду с палубы корабля, знакомиться с морями и океанами, а тут – котельная в трюме…
После второго курса для прохождения практики направили нас на Плавбазу «Фёдор Ведяев». Плавбаза предназначалась снабжать подводные лодки всем необходимым в море и океане. Впереди были прелести службы, о которой мечтал с детства. От Североморска прошли вокруг Скандинавии, Атлантика, проливом берега Англии и Франции, Бискайский залив и в Средиземное море. Жара страшная, палуба раскалена! Дальше Пролив Босфор, Дарданеллы, Чёрное море и вот он город моряков - Севастополь! Посетили все его памятные уголки, потом знаменитый Малахов курган! На поезде в Ленинград и домой, в отпуск – а это лес, рыбалка, благодать!
Но больше всего хотелось Коле встретиться с любимой девушкой, с которой познакомился ещё в юном возрасте, когда учился в 9-м классе. Однажды по пути из школы домой в автобусе он увидел её, Ниночку. С нею была подружка Катюша, обе учились после седьмого класса в Ленинградском протезном – ортопедическом техникуме. Коленька влюбился, нет, полюбил на всю жизнь!
Ниночка была на год старше его, но такая юная, красивая, она просто светилась добротой во взгляде, в разговоре, поступках. И в то же время была бесхитростной, прямой, говорила то, что понимала и чувствовала. Родом она была из Калининской (Тверской) области, село «Красный Холм». На выходные она гостила у Катюши в Приозерске. Подружки были неразлучны. По окончании техникума по распределению девушка уехала в город Тамбов. Писали с Колей друг другу нежные письма, скучали. После второго курса Коля решил поехать к невесте и жениться. Мама с трудом уговорила не делать этого. Она всё ещё считала его ребёнком и боялась далеко от себя отпускать. После окончания третьего курса летом Нина приехала из Тамбова, зашла к директору техникума посоветоваться, по поводу её решения выйти замуж.
- И за кого же ты решила выйти, - участливо спросила директор.
- За курсанта военно-морского училища.
- А жить есть где? - Понимаю негде. Хорошо, помогу вам, - сказал он участливо. Дело в том, что директор раньше был моряком и понимал желание курсанта жениться после третьего курса. Четвёртый курс в училище называли «жениховский».
Им выделили комнату в подвальном помещении техникума, где полы были из цементных плит, но приехала мама Нины и помогла комнату обустроить. Николай продолжал учиться в училище, впереди была практика, а невеста стала работать техником технологом на заводе, который был при техникуме.
После окончания третьего курса для Николая началась практика в городе Полярный на дизельной подводной лодке «Ярославский комсомолец» проекта 641. Здесь по сложившемуся обычаю его посвятили в подводники. Открутили плафон, наполнили заборной водой (это 1 литр) и подали практиканту. Он, конечно, смело выпил горько-солёную воду и задорно улыбнулся - «мол, знай наших!». В подводной лодке теснота, матросы спят между торпедных аппаратов, но сразу почувствовалась атмосфера дружбы в коллективе. Здесь курсанты проходили практику командиров отделения гидроакустика, в качестве матроса. Хотя в училище они изучали гидроакустический комплекс «Керчь» - МГК – 100.
Вторая часть практики проходила у берегов Балтийского моря, в Финском заливе. Здесь до войны строили ДОК для линкора, когда началась война, его немцы разбомбили, остался военный городок и рядом размещался Рыбколхоз. Как стало известно, на строительстве использовался труд заключённых. Надо сказать, строили капитально – дороги и даже тропинки были аккуратно вымощены булыжником. Практика курсантов проходила на базе бывшего ДОКА на катерах и шлюпках под парусами.
- Особенно нас радовало море грибов в окрестностях городка. В свободное время мы собирали их и готовили на кострах… Вкуснятина, необыкновенная! – рассказывает Виктор Петрович. Лицо его становится совсем молодым, в глазах будто сверкают огоньки!
Цель достигнута, практика закончилась успешно. Впереди отпуск…
В августе молодые поженились. Расписались в Сельском Совете, председателем его была мать одноклассника по восьмилетней школе. Отпраздновали в узком кругу: семья и лучшая подруга Ниночки, Катя.
- После свадьбы мы поехали к дяде Герману, который в то время работал зав. производством в доме отдыха «Роща» под Харьковом, на берегу озера, где у него был свой домик увитый виноградом, - рассказывает Николай Петрович. Было жарко, а я её ненавижу. Мы не вылезали из воды. Отпуск продолжили в Москве, где только не побывали…
И снова для Николая начались месяцы учёбы – четвёртый, пятый курс. Они продолжали жить на Расстанной улице в подвальном помещении техникума.
(От автора) Я хорошо помню здание протезного - ортопедического техникума, потому - что оно примыкало к зданию 359 средней в то время женской школы Фрунзенского района (раньше Московского) где я училась с 1944 по 1952 годы. Вход в школу с Тамбовской улицы, а в техникум с Расстанной. Вдоль техникума небольшой сквер, отделённый от улицы красивой железной оградой. Ученики младших классов школы первые шаги в лёгкой атлетике осваивали на дорожках этого скверика.
Женатому курсанту разрешалось, когда не было какого-либо задания по службе на ночь уходить к семье, но вовремя возвращаться в училище.
По окончании четвёртого курса Николай проходил практику на атомной подводной лодке в Гаджиеве. Тогда по всему флоту страны проходили военные маневры под названием «Океан».
После пятого курса захотелось курсанту Фокину побывать на Камчатке. Повезло, направили в посёлок Рыбачий, бухту Крашенинникова. Сейчас это город Вилючинск с населением сорок тысяч. Для Николая это была первая атомная лодка 675 проекта. Стажировался уже в качестве командира группы акустиков. Поразила Красота здешней природы: сопки, берёзы, обилие снега. Снежный покров достигал метра два. А воздух – дышалось легко, свободно… Вернулся под впечатлением: только Камчатка!
При прохождении практики он зарекомендовал себя, как опытный и дисциплинированный специалист, поэтому руководство Тихоокеанской флотилии сделало запрос в училище - направить Н.П. Фокина на Камчатку.
В аэропорту мама Нина Петровна спросила у сына: «Деньги-то у вас есть, молодёжь?»
«Конечно, есть, - весело ответил сын». А в кармане у него было всего десять рублей. Не хотел обременять мать…
- Туда меня по запросу и направили, - рассказывает Николай Петрович. Приземлились в Елизово. Из аэропорта мы отправились с женой в штаб Камчаткой флотилии, а нам говорят: «Вас ждут в посёлке Рыбачий».
- На пароме перебрались в штаб второй флотилии, в составе которой было четыре дивизии. Дивизия противолодочных подводных лодок, вторая тоже атомная подводная лодка с крылатыми ракетами, третья – ракетных крейсеров стратегического назначения. Служить стал на подводной лодке с крылатыми ракетами 675 проекта.
На Остров Рыбачий прибыли служить одновременно пять лейтенантов из разных училищ и разных специальностей, с женой прибыл только один я. Представились командиру, им был племянник космонавта Берегового, Береговой Николай Николаевич. Так как для семейных свободного жилья ещё не было, он отправил нас к замполиту. Замполит Илья Климентьевич Григорьев пригласил двух старших лейтенантов. Без слов они подхватили наши вещи и привели нас в трёхкомнатную квартиру. Оказалось, одна комната десять метров квадратных накануне освободилась. Доктора, который ранее занимал её, перевели в другое место службы. В двух других комнатах жили мичмана с семьями. Комната была пуста, на полу лежал один тюфяк. В аэропорту при расставании мама Нины завернула утюг в тюфяк, мы обрадовались, теперь у нас было два тюфяка. Купили за копейки подержанный мебельный гарнитур. Теперь можно жить! Предстояла моя первая боевая служба…
- 1 мая 1972 года была объявлена тревога. На подводной лодке отправились на рейд, чтобы ночью скрытно выйти в море. Прибыли в Индийский океан. Тогда американцы бомбили Вьетнам. Две лодки наша и такая же прибывшая из Приморья вместе перекрывали горло Гонконгинского залива. Внутри его находились два американских авианосца «Кит-кихок» и « Кикандерога». Наша лодка периодически всплывала на перископной глубине. Весь берег был в огне. На каждом авианосце было по 112 самолётов, которые непрерывно бомбили. Мы ждали команды, были готовы уничтожить авианосцы. Потом пришли другие авианосцы. Сорок девять суток мы были в этом пекле.
Это была третья боевая служба. Ходили и в Охотское море и к Алеутским островам.
Николай был в море, когда командир сообщил ему, что у него родился сын. Друзья поздравили его с благой вестью. Принесли бутылки вина «Бычья кровь», накрыли стол. Играл магнитофон, под песню Высоцкого: «Скажи Серёга, с тобой мы выпили немного!» отметили рождение первенца. Решение, как назвать мальчика созрело давно – именем прадедушки – Илья!
- Я знал, - вспоминает Николай Петрович, что после отпуска как опытный офицер получу повышение в звании и буду проходить службу в должности начальника радиотехнической службы корабля, но необходимо прежде пройти учёбу в городе Палдиски (Эстония), 93 Учебном Центре ВМФ. Сразу же после отпуска вместе с женой и ребёнком отправились в Палдиски. Сначала нас поселили в платную гостиницу. Рядом был завод ремонта дизельных подводных лодок. Познакомился с директором завода, и он предложил поселиться в отдельном небольшом домике, что был напротив. Одна комната, отопление углём. Купили двуспальную кровать, для остального уюта приспособили всякие ящики – ящички…
Как только прибыл на учёбу, ко мне в радиотехническую службу прислали семь лейтенантов, один окончивший училище с золотой медалью, двое с отличием, т.е. с одной только четвёркой, остальные тоже с хорошими оценками. Мы все серьёзно учились в Палдиски. Командир с замполитом через полгода поехали на Камчатку набирать команду матросов и мичманов. К началу декабря 1974 года учёба была завершена, и наш экипаж в полном составе вылетел на военном самолёте в Комсомольск-на-Амуре. Погода была нелётная, поэтому нас посадили на аэродроме в Вологде, сутки ждали вылета.
По прибытии к месту назначения опять встал вопрос о расселении экипажа. Матросов и мичманов поселили в казарму, а офицеров по квартирам, которые принадлежали к учебному центру Комсомольска-на-Амуре. Он был предназначен для подготовки экипажей к приёмке подводных лодок. Мы ходили на завод принимали и одновременно изучали оборудование. Потом в Доке по Амуру перетащили в посёлок Большой камень, там завод достраивал базу. Заводчане оборудовали каюты подводной лодки деревом, там же со складов загружали необходимым имуществом. Затем перешли в посёлок Тихоокеанский (город Фокино). Потом направили на ходовые и сдаточные испытания…
Подписывали акт приёмки подводной лодки. Заводчане накрывали столы для нас.
Целую неделю буксиры тащили ДОК, закрытый брезентом. По пути делали остановки. Команда с заводчанами ловили рыбу неводом и сетями…
В начале лета 1976 года пошли своим экипажем на Камчатку. Сначала поселились в плавказармы, финской постройки (финны строили их для лесорубов). В одной из них был штаб 25 дивизии, а на остальных жили экипажи других подводных лодок. Всего было пять плавказарм, на каждой по два экипажа. Палубы были комфортабельные. Чтобы экипаж был готов к выполнению боевых задач, он по определённой программе отрабатывает курсовые задачи, выполняет торпедные и ракетные стрельбы, и после этого считается кораблём первой линии и начинается плановая боевая служба. В чём она заключается? Так как этот корабль стратегический с двенадцатью баллистическими ракетами на борту, он вначале выполняет боевые задачи у пирса, потом в море с подводного положения.
Жена была беременна, когда уходил на стрельбы. И снова уже в море получил радиограмму: «Поздравляем! У вас родился сын – политотдел». Опять не встретил боевую подругу из родильного дома… Огорчился. Мальчика назвали Сережей в честь героя одной из песен Владимира Высоцкого, которую любили петь все моряки…
Шли годы, в 1981 году Николая Фокина назначают старшим помощником по оперативной и боевой подготовке дивизии. Начальником штаба дивизии был внук маршала Ерёменко, Ерёменко Анатолий Павлович. Коллектив был всегда дружный. Николай даже бывал в финской сауне, устроенной на плавбазе.
Однажды жена Фокина Нина гуляла с подругой по посёлку. Остановились у снежной горки, с которой на санках катались дети. Мальчишки шалили и съезжали вниз сидя спиной по ходу. Нина побоялась, что они могут перевернуться и разбиться, подставила ногу, чтобы затормозить, но удар по правой ноге был такой сильный, что случился её открытый перелом. Нину положили в больницу. Николай остался один с детьми, попросил командира вызвать тёщу. Таисия Васильевна приехала и через две недели увезла детей к себе в «Красный Холм» Тверской области.
Вскоре произошёл эпизод в результате, которого Николай Петрович сам оказался в госпитале. Один из его сослуживцев, будучи в нетрезвом состоянии стал вести себя неподобающим образом в присутствии личного состава, никакие уговоры не помогли. Ещё более разбушевавшийся дебошир столкнул Фокина с обрыва. Переломы и ушибы были серьёзные. Уголовного дела не последовало. Политотдел сделал свои выводы, виновника происшествия наказали, перевели в менее льготный район с понижением в должности. А Николай долго лежал на излечении. Нина приходила в госпиталь к нему ещё на костылях. Виновник перед отъездом на новое место службы навестил его и передал ему по поручению начальника штаба погоны капитана второго ранга, поздравил с повышением звания, и, опустив голову, попросил прощения за содеянное.
Николай Петрович стал писать рапорта о переводе. Стаж службы на подводных лодках считается два года за один. Контр адмирал Ерёменко Анатолий Павлович, начальник штаба дивизии удовлетворил его просьбу.
- Я перевёлся в 1986 году в Бухту Владимирскую, в первый отдел и назначен был заместителем начальника штаба 824 научно-испытательного центра ВМФ на остров Коневец. Командир полигона уходил тогда на пенсию. Начальника штаба перевели на его место. Здесь был не мой профиль работы: ни кораблей, ни атомных подводных лодок. Бумажная работа. Было четыре дизельных подводные лодки и два тральщика. Служил до декабря 1991 года, уволился в звании капитана второго ранга.
По прибытии на новое место службы через полгода получили благоустроенную квартиру. Нина работала инженером сушильного цеха Приозерского целлюлозного комбината. Но здоровье, подорванное на Камчатке, ухудшалось. Продолжились проблемы с сердцем. В Бухте Владимирской хирурга, знакомого по службе на Камчатке, перевели в Военно-медицинскую академию помощником начальника клиники сердечно - сосудистых заболеваний Горбунова Владимира Акимовича. С его рекомендации жене сделали первую операцию на сердце в 1992 году, вторую в 1994, Ниночка была с сильным характером, одиннадцать лет ходила с палочкой, но в 2003 году она навсегда ушла из жизни. Я остался один с детьми.
(Черновик, время неизвестно)
Оглавление книги "Уходят лодки в темноту глубин"