21 января 1959 года в семье Ивана Даниловича Клименко, проходившего службу на острове Коневец родился сын Виктор, хороший крепкий малыш.
- В нашу породу! – удовлетворённо сказал счастливый отец.
Иван Данилович был уроженцем Курской области Суджанского района, села Сердликово. Село большое, около … домов. Украшала его православная церковь. Надо сказать – в ста метрах от дома семьи Клименко, за речкой начиналась Украина.
Отец Ивана Данила … работал в сельском магазине. Во время войны до прихода немцев обеспечивал отступающих красноармейцев продовольствием, остатки товаров роздал жителям села. Мать его Мария … была домохозяйкой и любящей матерью двоих детей. Старшая Наталья была на четырнадцать лет старше Ивана. Наталья Даниловна ещё до начала войны вышла замуж за односельчанина, который после окончания военного училища приехал в Сердликово в отпуск, молодые уехали к месту службы жениха.
Ивану Даниловичу в 1941 году шёл одиннадцатый год, и он хорошо запомнил время немецкой оккупации в их местности. Он рассказывал потом своим детям, что оккупанты грабили, отнимали продукты, живность, вещи у местного населения. Орудовал, так называемый хозяйственный взвод. Однажды и в их дом нагрянули такие грабители, опустошили сундук с вещами, забрали хорошую старинную посуду, увели свинью и телёнка, свернули шеи нескольким курам. Мать плакала, забившись в угол сеней, а Ваня стоял посреди избы, сжав кулаки, смотрел в окно, как немцы уносят их добро.
Открылась дверь, вошёл пожилой немец, и устало сел у стола на скамью, подозвал к себе мальчика, посадил себе на колени и на ломанном русском языке сказал, что у него дома два таких как он киндера (ребёнка), и он по ним скучает, достал из кармана шоколадку и подал ребёнку. Вошедший в дом его командир, успел заметить эту сцену, крепко отругал солдата, и с криком «швайн» (свинья») дал мальчику подзатыльник.
Закончилась война, и после окончания школы Ивана призвали на срочную службу в армию и направили в учебный отряд в Анапу для обучения оператором слежения радиолокационных станций, обнаружения самолётов противника. По окончании учёбы службу проходил на островах Курильской гряды: Шикотан, Итуруп, Кунашир в составе войск ПВО. Следили за действиями противника с острова Хоккайдо и Американских баз.
Старшая сестра Ивана Даниловича Наталья Даниловна перед войной вместе с мужем Помощниковым Иваном Алексеевичем жили в Таллине. Он был начальником химической службы в городе. Когда началась война, руководил эвакуацией военного имущества во время Таллиннского перехода в Кронштадт. Большая часть наших судов была разбита авиацией врага. Наталья Даниловна была в это время на одном из судов. Во время бомбёжки бомба взорвалась рядом с судном, и её взрывной волной выбросило за борт. С трудом зацепилась за плавающий чемодан, матрос помог ей взобраться на спасательный плотик. Корабль затонул…
После войны Ивана Алексеевича Помощникова направили на Новую Землю для подготовки испытательного полигона ядерного оружия. По окончании подготовительных испытательных работ направили на остров Коневец для подготовки испытательного полигона химического оружия нервно - паралитического действия на должность главного инженера.
Когда Иван Данилович закончил службу, сестра Наталья помогла через мужа организовать перевод брата на остров Коневец, чтобы продолжать службу теперь сверхсрочно. Здесь он был начальником узла связи.
В 1957 Ольге Сальновой, работающей на острове приехала погостить подруга детства с Валдая, Пелагея. На Коневце был клуб, здесь на танцах она познакомилась с Иваном Даниловичем Клименко. Весёлая, озорная, с красивой косой через плечо пела частушки, танцевала - просто очаровала Ивана. По окончании её отпуска молодые люди поженились.
В то время выехать из деревни на жительство в другое место было невозможно. Надо было восстанавливать народное хозяйство после войны. Сначала девушка работала в селе на заготовке леса, затем в совхозе (сенокос, посадка зерновых и уборка урожая проводилась вручную, не хватало рабочих рук, отсутствовала ещё механизация).
Замужество решило все её вопросы, она осталась на Коневце. Работала в гостинице на полигоне кастеляншей. Образование всего четыре класса из-за войны – куда лучше устроишься. Условия жизни на острове ей очень нравились - восхитительная природа, отличное снабжение. Продукты завозились из Ленинграда, прилетали вертолёты, катер ходил до Владимирской бухты. Рядом любимый и любящий муж.
После женитьбы Иван Данилович перешёл на гражданскую работу вольнонаемным в в.ч. 31117. В части было 240 служащих, из них 100 солдат и 120 матросов, остальные офицеры и мичмана. Они обеспечивали три полигона министерства обороны СССР.
Иван Данилович работал на полигонах в должности электромеханика (окончил курсы повышения квалификации в Москве, институт имени Курчатова). Затем продолжил работать в «Гидроприборе» - там же на испытании ракетного и торпедного оружия. В свободное от работы время занимался охотой (лоси, кабаны) любил рыбалку. Кроме того в свободное от работы время участвовал в художественной самодеятельности при гарнизоне. Играл на гитаре, балалайке, мандолине, плясал, пел. Выезжали с концертами в Приозерск, Владимирскую бухту, в Ленинградскую военно-морскую базу.
В Коневском монастыре был расположен тогда склад химического вооружения, а в Казанском скиту хранились торпеды, минное вооружение. Командование по мере возможности сохраняло церковные святыни. Но вот пришёл приказ снять с монастыря кресты. Командиру части пришлось выполнять Хрущёвский приказ. Шёл 1967 год. Подогнали ЗИЛ – 130 к нему привязали канат, другой его конец накрепко закрепили за крест на колокольне, но вырвать его не смогли, крест только наклонился, а с автомобиля от нагрузки оторвали задний мост. Так и стоял крест с наклоном, пока через несколько лет не вернули монастырь церкви и стали его восстанавливать.
Вот на этой святой земле родился и рос Витя Клименко. Хотя он был совсем маленький, два года два месяца, но запомнил день первого полёта человека в космос, услышал имя лётчика Юрия Гагарина. Специалисты полигона работали на космонавтику (вели испытание твёрдо - топливных двигателей). В этот день на Коневце был большой праздник, мальчика подняли на руки, подбрасывали вверх и говорили: «В небе наша ракета и первый в мире лётчик в космосе! Будешь космонавтом!
В этот день рабочие и персонал полигона получили денежные премии, им выдали дополнительно спирт кроме тех двухсот грамм, которые давали каждую пятницу.
Мальчик не хотел в космос, он мечтал быть моряком и уже в четыре года носил морскую форму и бескозырку с надписью «Моряк». На острове была начальная школа, где учились дети населения Коневца. Учились в ней от шести до двенадцати детей с первого по четвёртый класс и все в одном классе. Первую учительницу, что преподавала в школе, звали Шёлокова Вера Сергеевна, требовательная, но справедливая. Её дети любили. Виктор вспоминает, какой у неё был прекрасный голос, а муж, который тоже работал на полигоне, замечательно играл на гармошке, так что их совместное выступление в самодеятельности вызывало восхищение и уважение.
Школа размещалась на втором этаже кирпичного здания при входе в колокольню, а на первом этаже была медсанчасть. На каждом уроке учительница спрашивала каждого по программе, учеников-то мало было, и разного класса обучения. Витя всегда отвечал на хорошо и отлично. Здесь же его приняли в октябрята, приём проходил очень торжественно на вертолётной площадке.
Когда мальчик учился в четвёртом классе, в школе была организована пионерская группа «Орлёнок», которой руководил мичман Гордиенко, он же начальник медсанчасти. С десяти лет ребят приучали владеть стрелковым оружием разных калибров. Запомнился особо ему один из апрельских дней 1969 года, когда после проведения стрельб вольнослужащими гарнизона, с разрешения командира части Новожилова Бориса Николаевича и членам группы «Орлёнок» разрешили пострелять из АК – 74, пистолета ТТ и Макарова ПМ на сорок метров. Результат стрельбы для Вити оказался хорошим. Это вдохновило его, и в будущем он увлекался биатлоном.
В том же году в День Военно-морского флота их отвезли во Владимирскую бухту, здесь Витя вместе с мальчиками впервые побывал на дизельной подводной лодке проекта 613. Спустился внутрь прочного корпуса, был напуган – бочка на плаву. Удивился условиям жизни моряков, теснотой отсеков, насыщенностью механизмов и оружия. Но, несмотря на то, что их радушно приняла команда лодки, кок угостил чаем со сгущёнкой и шоколадом, Витя дал себе слово служить только на надводных кораблях…
Семья Клименко держала личное домашнее хозяйство: кур, свиней, корову, телёнка. Сначала они жили в красной деревянной гостинице. Два раза в день приходилось таскать помои, воду за 200 метров через футбольное поле, чтобы накормить скот и по уходу за ним. Особенно тяжело было во время метели и шторма с Ладоги, тогда отец по пояс пробивался по снегу, чтобы проложить тропу, следом за ним шла мать с вёдрами, а за нею Виктор с двумя трёхлитровыми бидонами. Потом они поселились в другом, белом каменном доме - ходить стало ближе. Подсобное хозяйство выручало. Мать продавала молоко специалистам, командированным из Москвы.
Иван Данилович научил Витю любить природу, ориентироваться на местности, быть ловким и смелым, поэтому, когда ребёнку было восемь лет, он брал его с собой на охоту. Вместе с загонщиком при охоте на лося мальчик с удовольствием стучал палкой по деревьям, прячась за ними, чтобы животное не увидело его. А чаще всего они отправлялись с отцом на рыбалку, даже зимой ловили сигов, хариусов до трёх – пяти кг, корюшку с глубины пять – семь метров.
- Весной, объезжая на велосипедах по берегу вокруг озера мы с папой ловили на спиннинг до двадцати штук щук, раздавали их родственникам и знакомым в Ленинград или в Приозерск отвозили, - вспоминает Виктор Иванович.
Я очень любил такие поездки, на катере до бухты Владимирской, в Приозерск, а на «Большую Землю» Ленинград вертолётом до аэропорта «Ржевка», затем автобусом к родственникам. В такие дни я был просто счастлив, - продолжает он.
В 1970 году в связи с сокращением числа военных полигонов многие жители Коневца переехали в Приозерск, Сосново, Кузнечное и другие посёлки Приозерского района. Семья Клименко поселились в посёлке Сосново, здесь им дали квартиру с условием, если Иван Данилович вместе с женой, оба будут работать в ремстройуправлении Сосновского участка. Могли, конечно, остаться на острове, но тогда, чтобы сын мог продолжить учёбу в средней школе, его пришлось бы отдавать в интернат Приозерска, но шли разговоры, что там не всё в порядке с дисциплиной, к которой мальчик уже привык.
Отец устроился электромонтёром, мать штукатуром маляром. Был подписан договор на десять лет. Двухкомнатная квартира была в шестиквартирном деревянном доме финской постройки. Родители скучали по своим оставшимся на Коневце друзьям, и каждый год ездили к ним в гости.
И вот Сосновская общеобразовательная школа, пятый класс. И сразу 35 учеников, это уже коллективище. Теперь к доске вызывали один раз в неделю, учиться было легко. Виктор занялся спортом – лыжными гонками (биатлоном), хорошо играл в хоккей. Запомнились ему Олимпийские игры в Саппоро, которые проходили в 1972 году, а потому, что был капитаном поселковой хоккейной команды. Обыгрывали команды соседних посёлков. У Виктора была даже кличка «Харламов». Команда иногда прогуливала занятия в школе, чтобы поиграть в хоккей и поболеть при просмотре телевизора за наших хоккеистов. В школе он входил в состав комитета комсомола, возглавлял трудовой сектор (ребята ухаживали за пенсионерами, участниками Великой Отечественной войны, инвалидами, изготовляли для них скамейки, стульчики и прочее).
Трепетным отношением к старшему поколению повлияли на юношу рассказы дедушки Алексея Васильевича Виноградова, отца его мамы Пелагеи Алексеевны, которая была родом с Валдая. Жили они в Новгородской области, Валдайском районе, в деревне Холмы. Центральная усадьба называлась «Семёновщина», ибо там проживали, в основном, семьи под фамилией Семёновы. Мама Пелагеи Мария, как и у Ивана, занималась домашним хозяйством.
Алексей Васильевич был участником войны с Финляндией. Вспоминая этот период своей жизни, рассказывал, как однажды под Выборгом их рота вышла из леса в поле, а замаскировавшийся на берёзе финский снайпер отстрелял почти всю роту. Из шестидесяти бойцов остались в живых только двенадцать.
- Я был ранен в ногу, - рассказывал он, - превозмогая боль, замер на земле, и только когда стемнело, уполз в лес, добрался до финского хутора…
Здесь сердобольная хозяйка подняла его, спрятала и оказала первую помощь, а через неделю передала подошедшим красноармейцам. В госпитале Алексею Васильевичу хотели отнять ногу, так как началась гангрена, но обошлось, вылечили. Во время Великой Отечественной войны сражался на Волховском фронте, был ранен и контужен. После лечения в госпитале его направили во второй эшелон, в обоз – подвозил снаряды, питание к фронту, доставлял раненых в госпиталь. Прошёл дорогами войны при освобождении Польши, Венгрии, дошёл до Берлина. Рассказывал, как радостно встречали наших солдат в освобождённых городах, и как боялись немцы того, что им придётся отвечать за злодеяния, которые они чинили во время войны на нашей земле…
Виктор мечтал поступить в Высшее Военно Морское Училище, так как всё его детство прошло среди военнослужащих. В 1976 году он успешно окончил школу и решил поступить в Высшее командное инженерное училище (Адмиралтейское) по рекомендации от военкомата. От Приозерского военкомата подали заявку восемь человек, но прошёл только один. Конкурс на одно место был 10-12 человек, остальные не набрали должное количество баллов. Юноша сожалел, что так случилось, но желание учиться там, осталось. Он поступил в техническое училище на базе Балтийского судостроительного завода - сварщик – сборщик корпусов судов. Параллельно поступил на подготовительные курсы в кораблестроительный институт. Мечтал о море, стремился к морю. На заводе проходила агитация «Кто бредит морем, желает на суда загранплавания, поступайте в техническое училище, один год обучения».
Виктор участвовал в строительстве ледокола «Сибирь», посещал судомодельный кружок. Учёба, учёба, через день тренировки в лыжной гонке, каждые выходные соревнования за Балтийский завод и Васильевский остров. Свободного времени не было.
Однако на следующий, уже 1977 год он повторил попытку поступить в ВМУ им Дзержинского, экзамены сдал хорошо и поступил на специальный факультет «Ядерные энергетические установки кораблей». Это подводный флот, рушилось его желание служить на надводных кораблях, но он поддался убеждению поменять своё решение, увидев не тесные помещения дизельных подводных лодок, а просторные, оборудованные современной техникой.
Первый курс сложный, дисциплина строгая. Но сложился хороший дружный коллектив. Ребята занимались спортом – лыжные гонки и лёгкая атлетика, офицерское многоборье. Подъём в шесть часов утра, курсант Клименко вставал на пятнадцать минут раньше и делал пробежку по маршруту: Адмиралтейство – Дворцовый мост, на стрелку Васильевского острова через мост Строителей, мимо плавучего ресторана «Кронверк», к Петропавловской крепости по мосту имени Кирова, Летний сад, там десять минут разминка, затем через Марсово поле на Дворцовую площадь и в училище. Утренняя зарядка тридцать минут, пробежка три круга по аллеям Александровского сада и физические упражнения, затем приборка территории училища, личная гигиена и в 8 часов завтрак, затем учебный процесс.
Один из преподавателей, профессор кафедры Сычиков Виктор Иванович, отличался принципиальностью, грамотностью, умел уделить внимание каждому курсанту, за что они его любили и брали с него пример. Стройный, красивый он вёл здоровый образ жизни, занимался йогой.
Раз в неделю, курсантов привлекали к выгрузке овощей на Калининскую овощебазу - разгружали вагоны с картофелем и овощами. В праздничные дни они обеспечивали все мероприятия на Дворцовой площади, выстраивались в ряды, через которые проходили праздничные колонны людей. Приглашали ребят и на участие в массовых сценах во время съёмок фильмов.
- Начальником курса был назначен капитан второго ранга, Остриков Виктор Иванович, который относился ко мне благосклонно, как к тёзке. Тёзка в квадрате. Высокого роста, по характеру был требовательный, но с большой долей юмора в общении. Он был прекрасным воспитателем, довёл всех нас 52 курсанта до выпуска с хорошими знаниями, трое из нас окончили училище с золотой медалью, - вспоминает Виктор Иванович, и продолжает:
Первый курс, конечно, был самый сложный. По окончании его была практика на крейсере «Мурманск» в Североморске, потом в полку морской пехоты, в двенадцати километрах от границы с Норвегией. Условия практики крайне тяжёлые – морские пехотинцы были чересчур требовательны, даже можно сказать, жестоки к курсантам, т. к. пришли в порт после полугодовой службы на Средиземном море. И многих из них из-за практикантов не пустили в отпуск.
- Мы учились стрелять из всех видов оружия, которым владела морская пехота, - вспоминает Виктор Иванович. - Цель практики была такова, что в случае военных действий нас можно было назначить командирами взводов морской пехоты. Я и мои товарищи физически были развиты, поэтому с трудностями справлялись успешно. После большой нагрузки хотелось есть, того, что выдавали на пищеблоке не хватало, потому мы часто бегали в тундру собирали морошку, чернику и грибы, которые готовили по ночам…
Нравились курсанту Клименко постоянные физические тренировки, которые он любил с детства, лыжные гонки, офицерское многоборье и конечно посещение театров, музеев – Эрмитаж, Русский музей… Но больше всего ему нравился Большой драматический театр и Центральный военно-морской музей.
Год проведения Олимпиады 1980 год запомнился ему тем, что курсантов привлекли на строительство стадиона имени Кирова. Ребята третьего курса заливали бетонные площадки, устанавливали кресла, выполняли другую работу, пока не произошёл несчастный случай, один из них упал с вышки освещения (установка фонарей) и разбился.
Потом они сидели в училище в резерве на случай нарушения общественного порядка. Им были выданы каски и дубинки…
В августе 1980 года, когда Виктор перешёл на четвёртый курс обучения, он женился. Наденька была на год моложе его, учились в одной школе, стали встречаться, когда он учился в девятом классе, а она в восьмом. Прошло шесть лет после знакомства – и вот свадьба. Торжество проходило в Ленинской комнате Сосновского лесхоза. Широкая свадьба – 127 человек, в том числе 12 курсантов родного училища. Невеста была необыкновенно хороша, шатенка с длинной косой и большими карими глазами. Внешне она очень походила на актрису Чурсину. Она в это время училась заочно на третьем курсе Ленинградского института авиаприборостроения, а работала чертёжницей в научно производственном объединении «Радуга». Снимали квартиру на улице Софьи Ковалевской.
В училище по выходным дням в актовом зале с колоннами проводились танцевальные вечера, на которые приходили девушки из разных учебных заведений, иногда даже группами, знакомились, а потом создавались семьи.
(От автора) Когда в 2003 году по ряду обстоятельств я попала на заседание Севастопольского Совета ветеранов по вопросу работы с молодёжью, то нисколько не удивилась тому, что многие члены Совета и приглашённые были выпускниками ленинградских вузов и военных училищ, некоторые из них были муж и жена.
После четвёртого курса Виктора направили на практику в г. Гаджиево. Это Центральная военно-морская база Северного флота, где проводили стратегическую подготовку экипажей к выходу в море.
На пятом курсе Виктор стажировался в Приморье, где находилось соединение атомных подводных лодок. Это недалеко от посёлка «Тихоокеанский», бухта Павловского, между Владивостоком и Находкой, там готовили курсантов операторами энергетических установок. Хотя был февраль, но там ощущалось тепло.
После окончания училища, в торжественной обстановке на плацу Адмиралтейства в присутствии родных и друзей выпускникам вручили кортик и погоны. Потом полтора месяца - отпуск…
Виктор был направлен туда же в Приморье для прохождения службы в БЧ – 5. Попал в экипаж первой легендарной атомной подводной лодки Тихоокеанского флота - К – 45, которая прошла до этого много боевых служб на Тихом и Индийском океанах.
Началась служба в экипаже флагмана океанского флота, где командиром был Конев Александр Васильевич, который впоследствии стал заместителем командующего Тихоокеанского флота – в звании вице- адмирал.
Для повышения практических навыков в сентябре месяце все выпускники 82 года – операторы атомных энергетических установок были направлены в учебный центр г. Палдиски Эстонской ССР. Выдали лейтенантам за два месяца зарплату в пределах 500 рублей. Жили в общежитии. После занятий в субботу и воскресенье некоторые выезжали в Таллинн, Москву, Ленинград, чтобы навестить родных. Выданных денег на это хватало.
- Перед ноябрьскими праздниками вернулись к месту службы. Началась боевая служба с подготовки экипажа к перебазированию в другое место в город Советская Гавань Хабаровского края. Бывшая так называемая Императорская гавань. Поразило нас то, что здесь уже суровый край, кругом сопки. Прибыли 6-го июля 1983 года, все сопки были покрыты цветущим багульником. Если в Приморье было уже лето, то здесь наступала только весна, поэтому пришлось надеть шинели, и выйти на пирс для торжественной встречи первого корпуса атомной подводной лодки.
Встреча местного командования была грандиозной с оркестром с накрытием праздничного стола, на котором красовался по традиции зажаренный поросёнок, икра, брусника… Поселили в благоустроенной казарме (1956 года постройки). Вскоре офицерам и мичманам стали давать квартиры, сначала с подселением, потому что не все дома были достроены.
- Я уже был отцом к тому времени, 16 декабря 1982 года жена родила сынишку, вспоминает Виктор Иванович.
Неожиданно в День военно-морского флота 1983 года из Приморья приехала жена Виктора Надя с восьмимесячным сыном Алёшкой. И так как ещё не было жилья, она жила в каюте командира, пока его им не предоставили. Друзья говорили: «У нас появился сын полка». Радостно улыбались, встречая коляску с малышом.
Дома находились в трёхстах километрах от стоянки кораблей по сравнению с предыдущим местом базирования (Приморьем), где приходилось добираться до дома 25 км при условии холодной погоды. А здесь подводную лодку было видно с балкона. Было хорошее обеспечение с продовольствием (бананы, ананасы, овощи, фрукты). Военторг делал поставки с Вьетнама, Москвы самолётами. В столовой посетителей обслуживали официантки.
Кроме боевой подготовки корабля экипажи занимались благоустройством территории гарнизона. Экипаж готовил условия для размещения других экипажей кораблей подводных лодок и подготовкой к выходу в море на боевую службу, обеспечивали поиск и охрану сбитого нашими ВВС южно-корейского самолёта в сентябре 1983 года.
В октябре началась первая боевая служба, ушли в Охотское море и берегам Японии, там были американские базы.
- Виктор Иванович, расскажите, как проходила эта боевая служба, чем она запомнилась Вам?
- Возвышенные чувства наполняли: меня первая боевая служба лейтенанта, гордость за наш атомный подводный флот. Действия экипажа были отработаны до автоматизма, материальная часть работала прекрасно, оружие было готово к использованию в любую минуту. Старшим на борту был назначен начальник штаба капитан первого ранга Денисов Анатолий Петрович, имеющий большой опыт наплавности. Для молодого командира подводной лодки Конева А.В. это была первая самостоятельная боевая служба.
Два месяца под водой… Тогда мы ещё ходили до американских берегов для охраны и сопровождения ракетного подводного крейсера, который вышел с Приморья. Боевая служба прошла успешно. Я был избран секретарём комсомольской организации и кандидатом для вступления в члены КПСС. Общественной работы, кроме боевой службы, конечно, было достаточно. Выпускал боевые листки, стенгазеты, проводил КВН-ы, устраивались концерты, готовились всякие конкурсы, игры в шашки, в шахматы и домино – этот конкурс назывался козлиной тропой. Мне выпала честь играть в паре с начальником штаба капитаном первого ранга Денисовым А.П., с которым мы дружны по сей день.
- После прихода с боевой службы 16 декабря 1983 года в День рождения сына, которому исполнился год, меня отпустили с поста управления главной энергетической установки (управление реакторами) во вторую очередь. Пришлось отмечать рождение сына ночью.
- Стали готовиться к празднованию Нового года. За счёт боевой службы скопились оставшиеся продукты, которые можно было использовать для праздничного стола.
Торжество проходило в красном уголке казармы, отдыхали семьями. Собралось более двухсот человек. Это экипаж корабля 120 человек и жёны с детьми. Приготовлено было более двух тысяч пельменей, которые лепили все вместе. Замораживали на улице, чтобы не смогли исчезнуть «в неизвестности», прятали в сугробах, выставляли часового матроса для охраны. Александр Павлович Плесский, наш замполит, руководил праздничным действом: были танцы, звучали песни, проводились всевозможные конкурсы, вручались подарки и награды. Праздник прошёл отменно…
Наступил 1984 год. В экипаже ПЛ произошли перемены – молодой двадцатипятилетний, здоровый, неугомонный командир Конев Александр Васильевич ушёл в академию. На его место был назначен другой Хаперенский Валерий Дмитриевич, более опытный командир, так как предстояла длительная боевая служба.
Расставание (отвальная) с бывшим командиром было устроено на берегу залива в бухте в присутствии всего экипажа с семьями и командования 28 дивизии. Варилась уха, жарились шашлыки. Выступала самодеятельность экипажа, звучали морские песни, радовали зрителей залихватские пляски, звучали шутки, проводились розыгрыши. Командир уехал растроганный.
Началась подготовка экипажа к выходу на длительную боевую службу с базированием в социалистической республике Вьетнам. Надо отметить, что появились сложности в комплектовании экипажа матросами срочной службы. Убрали тех, кто отслужил два, два с половиной года, а также в некоторых службах отработавших три года специалистов заменили молодыми, ещё неопытными, поэтому обучение их боевой службе происходило в море на переходе к месту назначения. Вся нагрузка пришлась на плечи мичманов и офицеров.
- Обстановка в отсеках была тяжёлой, - говорит Виктор Иванович. - В тёплых морях, где забортная вода 30-40 градусов установки холодильных машин не выдерживали, их срывало. Жара в энерго-отсеках достигала 60-70 градусов. Личный состав получал тепловой удар, вахта на боевых местах была сокращена до двух часов. Тем не менее, на место базирования дошли в срок и не были обнаружены противником.
- Вы знаете,- говорит, улыбаясь, Виктор Иванович,- когда мы всплыли в районе бухты Камраль – натовцы были в шоке, откуда появилась в данном районе атомная подводная лодка? Командование базирования приняла нас с оркестром, жареным поросёнком. Был накрыт праздничный стол. Сразу стали готовиться к боевой службе, однако нам предоставили время для отдыха. Разрешили купаться на пляжах, играть в футбол и волейбол. Охрану несла Вьетнамская береговая служба. Жара была интенсивная, под 50 градусов, поэтому часто сидели в отсеках под кондиционерами или на плавучей базе «Магаданский комсомолец», ныряли, доставали морских звёзд, кораллы, мидии, каури, гребешки и делали из всего этого сувениры. Восхищала неописуемая красота подводного мира, чем глубже, тем красивее. Со временем освоились в новых условиях и стали ходить за пять десять километров на американские пляжи, где была дикая нетронутая природа и морское дно.
- Ходили мы и на Филиппины, где наблюдали за действиями противника у американской морской базы, там были их фрегаты-авианосцы, подводные лодки. Прятались мы хорошо, меняя курс и глубины, и только в конце похода были обнаружены, когда всплыли на сеанс связи, он осуществлялся один раз в трое суток через спутник. Мы оторвались и пришли на базу. По прибытии получили приказ готовить место стоянки к инспекции министерства обороны и главнокомандующего ВМФ Горшкова, поэтому занялись строительными работами по приведению в порядок пирсов, причальных стенок и плаца. Заливали бетон, рассыпали песок, щебень, убирали гудрон, который распылился во время жары по всей территории базы. Американцы покинули эту базу после войны с Вьетнамом ещё в 1976 году, оставались после них разрушенные объекты. Приходилось работать в невыносимых условиях пятидесятиградусной и более жары, с нами работала и Вьетнамская бригада, но они по утрам и вечерам, когда было прохладнее, а наш экипаж весь день на жаре. Приказ был выполнен в срок и с хорошим качеством…
Виктор Иванович задумался, видимо вспоминая какие-то детали того минувшего времени, потом взглянув на стену моей комнаты спросил: откуда у Вас картины с морской темой? Вот подводная лодка красуется в море, а это штиль на море и вдали белеет парус, а это корабль под парусами в бушующем море?
- Я уже говорила Вам, что с раннего детства мечтала быть моряком, но девочек не брали, мечта моя воплотилась в брате, он был капитаном дальнего плавания, а я окончила институт водного транспорта, он рядом с воротами входа на территорию Ленинградского морского порта. Мы носили студенческую форму с погонами, курсовками на рукаве, проходили плавательскую практику, правда на море я не попала, а вот по Ладожскому озеру и Онежскому до Медвежьегорска и обратно - было дело…
Картины мне подарили друзья. Ту, где белеет вдали парус одинокий подарок капитана первого ранга подводного флота, члена Союза художников и члена Союза писателей России Дрожжина. Мы отвлеклись с Вами, что было дальше?
- Комиссия так и не приехала по причине международных потрясений. В Индии была убита премьер министр Индира Ганди. Поступила команда быть готовыми выйти в Индийский океан к берегам Индии для оказания военной помощи, но помощь так и не понадобилась…
В декабре 1984 года на базе было проведено первенство экипажей подводных лодок и надводных кораблей по футболу. В одном из матчей другу Виктора Анисимову Владимиру Ивановичу сделали подкат, он упал на руку, получил открытый перелом левой руки, поскольку играли на асфальте. Владимира направили в госпиталь, а потом списали на берег, отправили в Союз. Оттуда пришла замена. Владимир очень переживал, что не закончил боевую службу вместе с экипажем. Во Владивостоке ему сделали операцию и направили на другой подводный корабль на более высокую должность с командира второй группы управления реакторами на командира дивизиона движения. Виктор был рад за друга, но долго скучал по нему.
- Запомнилась встреча Нового 1985 года, которая была устроена на плавучей базе «Магаданский комсомолец». Была подготовлена концертная программа «Новогодний огонёк» с Дедом Морозом, Снегурочкой со свитой: Нептуном, чертями, русалочками. Я как секретарь комсомольской организации экипажа вместе с замполитом и секретарём парторганизации писали сценарий, подбирали стихи и песни для исполнения. Было приглашено командование базы и оперативной эскадры. Продукты завезли из Сингапура: мясо кенгуру, на вкус оно как баранина. Из фруктов были бананы, ананасы и виноград. Праздничный стол ломился от яств. Праздник прошёл замечательно! Присутствовала на нём и делегация Вьетнама из провинции Хошимина (ранее Сайгон).
Потом после Нового года и Рождества ушли в море, где я встретил свой день рождения – двадцатишестилетие. Подготовка к нему была сделана заранее, на берегу до похода. Из сейфа с аварийным бельём подводника выставил на пульт ГЭО бутылку армянского коньяка пяти звёздного, бутылку водки и лимоны в сахаре. Поскольку моя смена была третья (собачья), т.е. с двух часов ночи до пяти утра, то празднование состоялось в это время. Собралось около десяти человек. Друзья подарили модель нашей подводной лодки, выточенной из дерева во время несения вахты на БЧ-5.
- Во время очередного выхода в море к Филиппинам проводилась работа с научно-исследовательским судном «Академик Богуров», где испытывали «изделия» на замер радиолокационного следа от идущей атомной подводной лодки. Приходилось мощность реакторов увеличивать до предельно возможной, чтобы прибор «схватил». Испытания прошли успешно, хотя в море был дикий шторм, не менее восьми баллов, а режим работы был нам не совсем понятен, а именно: четыре часа в подводном положении и двадцать на поверхности в шторм. Не все переносили надводное положение корабля во время шторма, некоторые заболели «морской болезнью» и сидели по каютам и отсекам с пустыми банками из-под регенерации перед лицом… В кают-компании всей смене были приготовлены деликатесы, но только несколько человек могли их отведать…
Далее Виктор Иванович рассказывал, что шторм принёс повреждение тяги вертикальных рулей, поэтому после погружения на глубину лодка не могла управляться, её болтало из стороны в сторону. Командир принял решение управлять курсом корабля с помощью маневрового устройства паровых турбин, задавая им определённое количество оборотов (от нуля до 2000 оборотов). Через несколько суток личный состав турбинного отсека выбился из сил, хотя вахта была сокращена из семи часов до четырёх, а лодка курс всё равно не держала. Так как маховик приходилось крутить вручную. Решили перейти на гребные электродвигатели, которые от перегрузки начали нагреваться, а краска на них стала плавиться и выделять углекислый газ. Пришлось пережить и это, чаще всплывать в ночное время для вентиляции отсеков, перезаряжать регенеративные дыхательные установки (РДУ). Во время этого шторма чуть было не выбросило волной за борт помощника командира, как вахтенного офицера Прокуренко Николая Дмитриевича. Его накрыло водой, успел ухватиться за леер, несмотря на то, что рубка … четырёхметровая, помог сигнальщик. Морская вода попала в центральный пост, произошло возгорание электрощита. Пожар был быстро потушен благодаря грамотным действиям вахты по борьбе за живучесть корабля (БЗЖ) ПЛ. Задача боевой службы была выполнена успешно, несмотря на поломки. Подводная лодка всплыла в заданном квадрате, и вернулись в Камраль. В бухту заходили в сопровождении двух буксиров, так как вертикальный руль был повреждён.
- Для ремонта необходим был ДОК, но мы произвели ремонт вертикальных рулей силами своего экипажа. Заполнили цистерны главного балласта, продули кормовые. Корма поднялась на шесть метров над водой, подогнали плавающий плотик, и с него начали производить аварийные работы (сварщик, газосварщик и т. д.). Это были свои специалисты – мичмана, техники. Лодка была готова к несению дальнейшей службы.
- Через пару недель экипаж вышел снова на боевую службу, которая тоже оказалась непростой. На глубине сто метров в девятом отсеке произошёл разрыв трубопровода гидравлики управления горизонтальными рулями и лодка «провалилась» на предельную глубину (350 метров). Я в это время после смены вахты находился во втором отсеке, уже спал. Помню, только заснул и вдруг почувствовал, что-то неладное творится: ложился головой в корму, а ногами в нос лодки, вдруг оказалось, что я стою, настолько был деферент на нос. Лодка стала резко погружаться на глубину, прозвучал сигнал аварийной тревоги. Мы были готовы занять свои боевые посты в отсеках, но командир второго отсека нас никуда не пустил, переборка между вторым и третьим отсеком, согласно руководства по борьбе за живучесть (5 см. брони), была задраена… В третьем отсеке, где находилась кают-компания послышался грохот разбиваемой посуды.
Благодаря грамотным действиям центрального поста была резко увеличена скорость подводной лодки. Носовые цистерны были продуты воздухом высокого давления, но лодка погружалась и только на отметке 300 стала подниматься. Стоял скрежет, треск прочного корпуса. Кто был во втором отсеке, облегчённо вздохнули, так как на такой глубине нас могли раздавить. А под килем было пять тысяч метров Филиппинского моря.
Пришлось возвращаться к месту стоянки, где опять своими силами был произведён ремонт. И снова вышли в море.
Экипажу подводной лодки объявили, что замены около трёх месяцев после полугодового несения службы во Вьетнаме не будет, ещё на три месяца продлевается боевая служба. Но случилось так, что она на самом деле составила одиннадцать месяцев, так как начались учения военно-морских сил НАТО (США, Япония, Корея). Где учения, там возможна война. Прошли к этой авианесущей группировки во главе с авианосцем Медуэй и Тикки – Хок незаметно контролируя их действия. Моряки тосковали по семьям, не радовали уже купание, загорание, хотелось домой. Некоторые офицеры и мичмана срывались, их отправили в Союз…
- Наконец-то мы вернулись, а наше место заняла другая лодка из нашего соединения.
После проверки санитарного состояния корабля штабом соединения было указано на наличие на нём огромного количества тараканов, которые расплодились в тропических условиях. Была проведена дезинсекция с помощью дымовых шашек. Выносили их из отсеков вёдрами и сбрасывали за борт, налетали чайки и подчищали водную поверхность, а из глубины моря на них кинулись рыбы…
- А как вернулись?! Это целая история. Экипаж отпустили в отпуск за два года на 90 дней только через две недели. Командованием был выделен автобус для доставки в аэропорт, а командующим тихоокеанским флотом – личный самолёт. Для доставки от аэропорта «Владивосток» до аэропорта «Монгохто» (Ванино-порт) произошло недоразумение – долго не могли вылететь из-за плохой погоды в месте посадки в Монгохто, поэтому автобус ушёл, пришлось отпускникам идти пешком до аэропорта, поскольку было решено добираться до дома поездом, но прежде надо было добраться до железной дороги ещё три километра. Подсчитали деньги у кого что есть, продукты, так как поездом надо было ехать двое суток. Дозвонились до знакомых сослуживцев Владивостока, они привезли деньги и продукты на дорогу. Ехали в плацкартном вагоне, питались два раза в сутки. Пассажиры подкармливали, узнав о нашей беде. А в поезде звучали песни Пугачёвой. Встречали в Советской Гавани наши жёны и дети, которые приехали в мае со всего Советского Союза. Радости не было конца!
Корабль поставили на аварийный ремонт в судоремонтный завод в Приморье. Планировалось сделать ремонт в течение шести месяцев, но после проверки механизмов и устройств выяснилось, что необходим средний ремонт, на который потребуется больше времени. Оказалось, из-за долгого нахождения в водах тропических морей, разъело все водозаборные устройства.
- Ремонт затянулся, экипаж расформировали и направили в Комсомольск-на-Амуре на строительство новых подводных лодок. Я же 3,5 года был на ремонте своего корабля, надеясь, что она сможет выйти в море, но начались сокращения вооружения, и командованием было принято решение об его утилизации. После этого я был переведён в Советскую Гавань к месту базирования на должность помощника командира другой подводной лодки. Через год было предложено на конкурсной основе должность начальника штаба соединения подводных лодок, где служил четыре года. Когда пришло очередное сокращение экипажа подводной лодки и штаба, вернулся домой в Приозерск, но и на гражданке трудности продолжались: пришлось ждать жильё двенадцать долгих лет, его пришлось снимать под наём. Уже выросли и окончили школу дети. Работал в частной охране 8 лет и 4 в администрации Сосновского сельского поселения специалистом по гражданской обороне и ликвидации чрезвычайных ситуаций. Пять лет нахожусь на пенсии.
(Черновик, время неизвестно)
Оглавление книги "Уходят лодки в темноту глубин"