Дочка-второклассница пришла из школы расстроенная. У них была встреча с "Дениской" – сыном Виктора Драгунского, и тот сказал, что кашу из окна на шляпу прохожему не выкидывал, не было у него такой возможности – они жили в полуподвале...
«Значит, всё, что мы читали в книжке, неправда?!
Детям нельзя этого говорить, но – да. И не только каша... Надеюсь, я об этом сказать могу, потому что нежно люблю детские рассказы Виктора Драгунского. И с каждым подрастающим ребёнком всё внимательнее и внимательнее их прочитываю.
Драгунский был клоуном (в буквальном смысле, по одной из множества своих профессий), а про клоунов часто говорят, что они грустные люди. Вот и Драгунский – писатель очень и очень грустный. И я люблю его за эту его умную грусть. А знаете, отчего он грустит?
"Это семейная история". Родился Виктор Юзефович в 1913 году в... Нью-Йорке. Годом раньше туда из Гомеля перебралась его семья: папа, мама и дедушка. Бабушку дедушка с собой не взял, он с ней развелся. В Америке у него появилась молодая жена.
Жизнь в Америке для родителей Драгунского оказалась несладкой. Им пришлось вернуться назад. Дедушка остался за океаном (и, кстати, занялся там детской литературой: издавал детский журнал, писал и переводил детские рассказы).
А семейная история вернувшихся Драгунских закручивается в немыслимую спираль... Отец будущего писателя из ревности стреляет в жену из пистолета. «Хотел попугать, выстрелил в землю, а попал в ногу.» – делится семейной историей Денис Драгунский, сын писателя, «подаривший» своё имя герою его рассказов Дениске Кораблёву.
Через несколько лет (на дворе уже страшный восемнадцатый год) его самого расстреливают, и вдова... выходит замуж за человека, который это сделал, а ещё через два года того тоже убивают. Но будущий писатель успел запомнить, как отчим сажал его рядом с собой в седло и давал в руки настоящую саблю.
Третий муж матери был актёром. Он часто ездил на гастроли, а потом исчез: уехал и не вернулся. Говорили, перебрался в Америку и обзавелся там новым семейством. (Этот семейный круг замкнулся.)
Виктору в это время шестнадцать лет. Он сменил множество работ: ученик токаря, лодочник, шорник (чинил конскую упряжь). Потом поступает в «Театрально-литературную мастерскую» и становится актёром.
В военные годы Драгунский защищает Москву в ополчении, потом возвращается в театр, ставший фронтовым, а в 1944 году работает в цирке на Цветном бульваре рыжим клоуном.
Воспоминания об этом легли в основу его повести «Сегодня и ежедневно». Главный герой – рыжий клоун. Он был на войне, и вот он вернулся. Его лицо теперь «в синюю крапочку». В самом начале повести клоун накладывает грим так, словно прячет свои раны за слоями ярких красок. И вот он выходит на арену и все тревоги отходят на второй план:
«Они смеялись, и слезы текли у них из глаз, они сморкались и задыхались и многое забыли в эти минуты, и, может быть, даже забыли, что еще не миновала ужасающая опасность войны, которая не дает мне спокойно спать по ночам, потому что я тревожусь за них, за тех, кто смеется сейчас здесь, в цирке, я тревожусь за них, за их любовь, за их жизнь, за их детей... И вот сейчас они смеются, и все во мне смеется в ответ, и они даже не замечают этого, а я все равно тянусь к ним всем сердцем и знаю, что делаю для них свое веселое и доброе дело».
В это самое время Николай Носов пишет свои знаменитые рассказы – весёлые, озорные и безоблачные – тоже делает доброе дело, чтобы дать людям отвлечься.
Ну, а Драгунский пришёл к литературному занятию через десять лет. Драматург Леонид Зорин вспоминал:
«Это было где-то в конце 50-х годов. Ему казалось, что жизнь надо кардинальным образом менять, должен был совершиться какой-то важный поворот. Он сидел на довольно холодной подмосковной даче зимой и в этом довольно мрачном состоянии написал тринадцать детских рассказов».
Второй круг замкнулся.
В правильном, почти идеальном мире придуманной им семьи мальчика Дениски Кораблёва много вымысла, много такого, о чём самому писателю только мечталось. Но разве не для этого и существует литература – чтобы делать жизнь лучше? Пусть даже – лучше, чем она есть...
Так вот, о вымысле и реальности.
Помните, в рассказе "Поют колёса тра-та-та" папа хочет взять Дениску с собой в командировку, а мама против? (Это похоже на правду, в жизни так у многих пап и мам бывает.) Но папа в рассказе говорит "пристегни его к своей юбке", и у мамы глаза становятся "зелёные как крыжовник" (ух!.. замечательно! Тут же вспоминается катаевское "жёлтые от зависти, как у козы" – в сказке "Цветик-семицветик"). Литературная мама говорит"Делайте что хотите! Хоть в Антарктиду" и выходит из комнаты. И папа с Дениской едут. Вот это уже не очень-то похоже на правду... Но дело в другом.
Зачем вообще было сообщать в рассказе об этой детали? Какое это имело отношение к рассказу о поездке в поезде? Это же рассказ о поездке в поезде? Или нет?
Нет, не об этом. Да, имело.
Но сперва ещё похожий пример: в "Девочке на шаре" к папе в воскресенье пришли друзья, и они много курили и спорили над каким-то чертежами, в результате чего "у мамы разболелась голова". А об этом зачем было сообщать в рассказе о первой мальчишеской влюблённости?
Эти два рассказа, кстати, прекрасны. Они стоят в ряду лучших рассказов на русском языке, написанных в ХХ веке. Но... в отличие от остальных "Денискиных рассказов" они не детские.Поют колёса, тра-та-та..." – это рассказ о семейном одиночестве.
Одиночество тут – сквозной мотив.Я подошёл к окошку и стоял, и смотрел, как мелькают в темноте огоньки..." "А потом папа подошёл ко мне, и мы с ним вдвоём помолчали... А потом они ложатся спать – вместе, на одной полке, но подробно оговаривая свою отдельность: "Ты где ляжешь? К стенке?" – "Лучше ты к стенке, а я с краю".
Потом случается вот что: Дениска просыпается, когда все вокруг него спят. Помните, как принц Гаутама стал Буддой? Он внезапно проснулся, когда все слуги вокруг него спали, и впервые оказался в одиночестве. И тогда он задумался о смерти и смысле жизни – повстречался со своей душой.
Что-то похожее случается с Дениской, когда он просыпается в спящем плацкарте. Только вместо души он встречает мужчину, который догнал замедлившийся на подъёме поезд,хрупая сапогами по камешкам". И мужчина раскрывает перед Дениской свою душу – рассказывает историю, которую вложил в его уста автор.
История простая и короткая, всего из двух пунктов: 1) не складываются отношения с женой; 2) жена забрала сына – вот такого же, как Дениска. И скармливает Дениске малину, которую собрал – зачем? Наверное, тоскуя по сыну, собирая будто бы для него...
Вот и весь рассказ. А теперь вспоминаем его начало:
– Возьму-ка я Дениску с собой!
Я сразу посмотрел на маму. Но мама молчала.
Молчание – терпеливое, протестное или бессильное – лейтмотив этой своеобразной дилогии из двух "самых взрослых" рассказов цикла. Молчит мама, молчат (каждый по отдельности, о своём) отец и сын, а драматичный финал "Девочки на шаре" увенчан грандиозным, апофеозным молчанием отца, который крепко сжимает Денискину руку и всё прибавляет и прибавляет шаг...
Словно хочет убежать – от чего? От угрызений совести за то, что не отвёл сына в цирк вовремя? Мне думается не только. Молчать и прибавлять шаг – это образ жизни самого Виктора Драгунского.
В его семье не было красивой и мудрой Денискиной мамы (была только красивая) и не было Дениски Кораблёва – отважного, но вместе с тем нежного, лиричного, способного расплакаться перед "другом детства" – плюшевым мишкой и променять дорогущий игрушечный самосвал на светлячка, потому что тот "живой и светится".
Драгунский этих людей выдумал. Такими, как ему хотелось.
Я бы никогда об этом не догадался, если бы сын Виктора Драгунского сам об этом не рассказывал...
Журнал «Лучик».
Подписаться на Пикабу Познавательный. и Пикабу: Истории из жизни.