Англоязычный полнометражный дебют Педро Альмодовара — одного из самых узнаваемых и влиятельных испанских режиссёров. В главных ролях — Тильда Суинтон и Джулианна Мур. Всё, за что мы могли бы полюбить уже ставшего классиком автора, здесь на месте — но в ином, сдержанном оформлении.
Марта (Тильда Суинтон) проходит лечение от рака. Ингрид (Джулианна Мур), её подруга, узнав о болезни, сразу прилетает к ней. Долгое время они не общались, и их новая встреча — уже у больничной койки — становится длинным и ухабистым путем: дорогой воспоминаний, откровений и тихих, щемящих бесед.
После просмотра мне было трудно сразу понять: передо мной всё тот же Альмодовар или уже новый автор, решивший отойти от тем своих ранних работ и сосредоточиться на чём-то ином. Восприятию мешали в том числе и отзывы, где часто звучала мысль о том, что Альмодовар «повзрослел». Но для себя я решил: он остался собой. Да, изменились тема и интонация. Яркая цветовая палитра, столь характерная для его испаноязычных фильмов, сменилась приглушёнными оттенками. Исчезла и прежняя, бурлящая страсть.
Однако суть осталась прежней. Это всё тот же интимный разговор со зрителем. Передача эмоций, размышление о природе человеческих связей и окружающем мире. Это и та же история о материнстве и та же история о самом себе. Построение фильма таково, что не покидает ощущение: перед нами акт исповедального самоанализа. Альмодовар всегда отличался склонностью к рефлексии, но в последние годы это переросло в глубокое самокопание и осмысление собственного пути. Возникает ощущение, что разговор у смертного одра — не просто сюжет, а метафора умирающего творца, размышляющего о собственном конце. И, возможно, даже о бессмысленности творчества. Хотя временами это подано почти с нарочитой претенциозностью.
Пусть и претенциозно, но всё же — интересно. Это у Альмодовара не отнять. Умение интересно подать материал исходит еще от ранних фильмов, где он покорял зрителя визуальной экспрессией, провокационными сценариями и умением обуздать кипучую испанскую эмоциональность. В позднем периоде эти черты стали мягче, но даже здесь, в англоязычном дебюте, когда кажется, что от прежнего режиссёра не осталось ничего, он умело внедряет едва уловимые приёмы, заставляя зрителя оставаться внимательным.
Основным инструментом для передачи мыслей в новом проекте является использование разговорной формы, диалоги между героинями Мур и Суинтон. Реплики иногда отдают самолюбованием и в то же время — критическим самоанализом. Они полны ярких мыслей: кажется, будто с нами говорят на простом языке, но внезапно герои выдают реплики, способные наполнить сцену множеством интерпретаций. Символика — жар горящего дома, ярко-красная губная помада и другие детали — работает так же сильно, как и сами слова. А в некоторых сценах Альмодовар словно напрямую комментирует собственный фильм.
За пределами автобиографичности фильм будто бы хочет говорить о чём-то более универсальном. Однако лицо автора так прочно вписано в каждую сцену, что сосредоточиться на других темах сложно. Тем не менее, как бы ни повторялись мотивы в его работах, смотреть их всегда интересно. "The Room Next Door" подтверждает мастерство Альмодовара как постановщика. Но и задаёт вопросы. Осталось ли ему ещё что сказать? И каким будет финал, когда он наступит?
Автор текста: Юра (t.me/thiswewatch)