О спектакле «Фунт правосудия» театра «Антифон»
В Венеции была свобода,
И Ватикан им не указ,
Но не для жидского народа,
Про то и будет мой рассказ.
Роман Михеенков
В пьесе Шекспира «Венецианский купец» есть один персонаж, древний и в то же время абсолютно современный, допускающий свободу трактовок. Он не главное действующее лицо, однако издавна привлекает интерес сочетанием сильного, страстного характера с холодной, циничной рассудочностью. Это Шейлок, еврей-ростовщик, которому приходится жить и работать с венецианскими гражданами в атмосфере полного и тотального антисемитизма.
Трактовка образа Шейлока менялась со временем и политическими режимами: если во времена Третьего рейха его изображали полным и окончательно гротескным уродом, то в более свободные времена Шейлок трактовался скорее как фигура трагическая, которая, как всегда у Шекспира, попадает в поток несчастий и уже не может им сопротивляться. Кроме того, над ростовщиком тяготеет проклятие его нации, которое имеет древние корни, и, к сожалению, неискоренимо до сих пор.
Терпеть - удел народа моего;
Безбожником, собакой обзывали,
Плевали на еврейский мой кафтан,
И все за то, что пользу мне приносит
Мое добро. Пусть так. Теперь же вдруг
Я стал вам нужен. Вы ко мне явились,
Вы говорите: "Денег, Шейлок!" Вы,
Плевавший мне на бороду, пинавший
Меня ногой, как гонят прочь с порога
Чужого пса... Вам денег подавай!
В. Шекспир, «Венецианский купец»
Современная трактовка образа Шейлока приближается к аналитической: режиссер Роман Михеенков и актер Эрвин Гааз сочувствуют своему персонажу, профессиональному банкиру, которому злая судьба и нечестные венецианские богачи страшно мешают работать. То, что Шейлок берет ростовщический процент, в его (и современном) понимании — совершенно честный заработок. И не просто честный, но профессионально обусловленный: деньги должны делать деньги. Так что нынешний Шейлок предстоит перед публикой без лишних эмоций и с явным исполнительским сочувствием.
Спектакль «Фунт правосудия» - не повторение шекспировской пьесы и не пересказ. Перед нами оригинальное произведение, где оживают и действуют герои старинной пьесы, а на первый план выходит еврей-ростовщик Шейлок. Пьесу по мотивам Шекспира написал и поставил в 2013 году Роман Михеенков, украсив частушками, удачно примиряющими старинный текст с нашим временем. Еврей обращается в суд свободной венецианской республики. И тут Шейлоку не повезло! Ведь только представился случай взять реванш за вековое унижение его народа, как вмешалось гибкое венецианское правосудие, готовое штамповать законы, как только угодно богатым республиканцам.
Закон Венеции суровый,
Но не для всех и не всегда,
Когда им нужно, пишут новый,
Чтоб поудобней для суда.
Роман Михеенков
Объективное, человечное, сочувственное отношение Эрвина Гааза к своему герою сохраняет его от переигрывания. Перед нами несчастный старик, которому не дают спокойно работать, у которого отняли дочь, которого всю жизнь унижают из-за национальности и иной религии. Как только он получил шанс отыграться за свою несчастную еврейскую судьбу, фортуна в который раз отворачивается от него.
Изначально пьеса «Фунт правосудия» была поставлена Романом Михеенковым как моноспектакль Эрвина Гааза. Сегодня постановку восстановили, и Гааз пригласил талантливого актера и музыканта Алексея Круглова, играющего на нескольких инструментах. Более того, Алексей Круглов играет несколько ролей. Причем наряду с вполне обыкновенными кларнетом и саксофоном-сопрано звучат старинная колесная лира, совсем необыкновенный шаманский бубен и древний еврейский шофар.
Обновленная версия спектакля, поставленного 12 лет тому назад, приобрела свет и звук большого театра. На сцене два человека, но их азарта, вдохновения и полифоничности хватает на целую труппу. Декорации созданы так, что позволяют двум актерам перевоплощаться в нескольких персонажей, а музыка не только создает эмоциональный и смысловой фон, но звучит самостоятельной нотой, задающей тон всему спектаклю.
Отдельно нужно сказать о декорациях Виктора Кауфмана (воплощение Дениса Мищенко и Виолетты Хафизовой). Блестяще стилизованные венецианские маски смотрят в зрительный зал с веселым презрением и затаенным коварством. Центральная декорация волшебным образом превращает двери «электрички до Венеции», на которой отправляется в путь весь зрительный зал, в трехстворчатое окно, где сменяют друг друга персонажи. Такая нарочитая условность привносит в постановку долю светлого юмора и напоминает кукольный театр.
Спектакль получился ярким, разнообразным и многоуровневым, как раз таким, каким должен быть шекспировский текст в современном прочтении: аналитическим, дерзким, остроумным, музыкальным, немного хулиганским и исключительно современным. Текст Шекспира, переработанный и дополненный Романом Михеенковым, превратился в свежее оригинальное произведение, как нельзя кстати появившееся на современной сцене.
Поддержать канал можно здесь.