В «Повести временных лет» все сообщения о Вещем Олеге можно разделить на 4 сюжета.
1. Рассказ о захвате Киева Олегом и Игорем.
2. Рассказ о походе Олега на Царьград.
3. Рассказ о смерти Олега «от коня своего».
4. Договор Руси с царями греческими.
При этом, первые три рассказа представляют собой устные народные предания, записанные летописцем, и только Договор являлся письменным источником, имеющим конкретную дату составления.
Каждый из рассказов, включая Договор с греками, легко можно рассматривать независимо один от другого. Значит, составитель летописи получил их таковыми в уже законченном виде. Отсюда напрашивается вывод, что у каждого из рассказов мог быть свой герой, носивший имя Олег. Летописец объединил трех или двух разных Олегов в собирательный образ Вещего Олега.
Такому мнению не противоречит указание в летописных сборниках конкретных материальных памятников, связанных с местом погребения Вещего Олега, которые находились в разных частях Руси.
1. «Повесть временных лет» утверждает: «и понесли его, и похоронили на горе, называемою Щековица (в Киеве); есть же могила его и доныне, слывет могилой Олеговой».
2. Новгородская первая летопись: «Иде Олег к Новгороду, и оттуда в Ладогу. Друзии же сказают, яко идуще за море, и уклюну змия в ногу, и с того умре; есть могыла его в Ладозе».
Летописцы предлагают три варианта: смерть Олега в Киеве и погребение на горе Щековице, смерть Олега и погребение его в Ладоге, и уход Олега за море и смерть за морем.
Подобные летописные разночтения дают повод некоторым историкам обвинять летописцев в незнании, сокрытии, либо подтасовки неких фактов русской истории. На этих основаниях в общественное сознание периодически вбрасываются утверждения, что древнерусские летописи совершенно не достоверны и даже откровенно лживы, а то и просто подделки и фальсификации состряпанные «немцами», «иезуитами», «Ватиканом» и т.д. и т.п. Прослеживается явная тенденция уничтожить русскую историю, отобрать прошлое не только у народов нашей страны, но и народов соседних государств. А что дать взамен, догадайтесь сами.
Но возвратимся мы к прежнему.
Составитель «Повести временных лет» объединил три народных предания о Вещем Олеге в один рассказ, распределив события в хронологическом порядке, привязав к дате, указанной в Договоре между греками и русскими (в год 6420/912). Такой вывод основывается на следующем сообщении в рассказе о смерти Олега «от коня своего»:
«А когда вернулся в Киев (после похода на Царьград) и прошло четыре года, - на пятый год помянул он (Олег) своего коня, от которого волхвы предсказали ему смерть».
Отняв от 912 года пять лет, получим 907 год. Под этим годом «Повесть временных лет» и указывает легендарный поход Олега на Царьград.
Рассказ о смерти Олега «от коня своего» помещен в «Повести временных лет» в конце статьи 6420/912 года, непосредственно после договора. Причины возникновения разночтений этого рассказа в «Повести» и Архангелогородском летописце рассматривались в публикации от 05.09.2025 г. Тем не менее, хочу подчеркнуть еще одну особенность текста указанного рассказа.
Сюжет о смерти Олега «от коня своего» начинается вступительной фразой: «И жил Олег, княжа в Киеве, мир имея со всеми странами». По стилю это фраза перекликается с фразой из статьи 6504/996 года, в которой летописец хвалит князя Владимира-крестителя Руси:
«и жил в мире с окрестными князьями – с Болеславом Польским, и со Стефаном Венгерским, и с Андрихом Чешским».
Стилистическое сходство имеют также сообщения о погребении Олега и погребении Ольги и Владимира. Про Олега летописец говорит:
«Оплакивали его все люди плачем великим, и понесли его, и похоронили на горе…».
По мнению летописца-монаха, язычник Вещий Олег оказался достоин всеобщего плача великого. Вспомним, что в сообщении о смерти Рюрика, летопись ничего о плаче великом не рассказывает и даже место погребения Рюрика не указывает. В летописных сообщениях о смерти других языческих князей – Игоря, Святослава, Олега Древлянского и Ярополка, также о всеобщем плаче не упоминается.
Про похороны Ольги, которая на момент смерти была христианкой, в «Повести временных лет» читаем:
«Ольга умерла, и плакали по ней плачем великим сын ее, и внуки ее, и все люди, понесли, и похоронили на выбранном месте».
Прижизненным деяниям княгини Ольги, как правительницы Руси, летописец дает высокую оценку. Поэтому, после ее смерти все люди плакали по ней плачем великим.
Подробнее в летописи описаны похороны князя Владимира. Привожу заключительную часть текста о смерти Владимира:
«сошлись все люди без числа и плакали по нем – бояре как по заступнике страны, бедные же как о своем заступнике и кормителе. И положили его в гроб мраморный, похоронили его, блаженного князя с плачем».
Таким образом, употребив стилистическое сходство при описании похорон, летописец ставит в один ряд язычника Вещего Олега, христианку княгиню Ольгу и блаженного князя Владимира, крестителя Руси.
Получается, что собирательный образ легендарного Вещего Олега, правившего Русью в конце IX начале X вв., по мнению летописца был очень нужен читателям летописи, жившим через двести лет после Олега (конец XI начало XII вв.). Почему?
На мой взгляд дело в следующем. Для летописца, жившего в начале XII столетия, времена Вещего Олега были далеким легендарным прошлым. Вещий Олег представлялся летописцу собирателем и устроителем земель русских наряду с княгиней Ольгой и князем Владимиром. Летописец сравнивал деяния тех легендарных правителей Руси с современными ему правителями. Реальная действительность XII столетия разительно отличалась от славного героического прошлого. Князья – современники летописца, уже разделили Русь, «один желая одной волости, а тот другой». Наступало время беспрерывных «княжеских» усобиц, а не походов, направленных на собирание земель. Далекое прошлое часто идеализируется. Раньше и деревья были большими, а уж какие были замечательные князья! Об одном из них – Вещем Олеге, во времена летописца все еще ходили эпические сказания популярные в среде княжеских дружинников. Не то, что нынешнее княжеское племя…
Продолжение о Вещем Олеге в следующей публикации.
Начало - в предыдущей публикации.