Екатеринбург оказался в центре громкой истории, которая началась как локальный инцидент, но быстро переросла в международный скандал. Арест лидера местной азербайджанской диаспоры Шахина Шыхлински и неожиданное заявление его преемника о роспуске структуры вызвали бурную реакцию в Баку.
Там посчитали действия российских силовиков грубым вмешательством в дела диаспоры. Что скрывается за этим конфликтом? Разбираемся в деталях, шаг за шагом раскрывая, как работает система диаспор и почему она вызывает столько вопросов.
Арест, который всколыхнул Баку
Всё началось с рейда силовиков в Екатеринбурге. Шахин Шыхлински, возглавлявший местную азербайджанскую диаспору, был задержан по подозрению в причастности к криминальным схемам. Подробности дела остаются скудными: следствие говорит о расследовании старых преступлений, включая заказные убийства и покушения, совершённые в 2001–2011 годах. Вместе с Шыхлински под арест попали ещё несколько человек, а двое подозреваемых, братья Гусейн и Зияддин Сафаровы, погибли во время операции. Официальная версия — сердечная недостаточность, но в Баку утверждают, что причиной смерти стали избиения.
После ареста Шыхлински его место занял Видади Мустафаев, который сделал неожиданное заявление: диаспора в её прежнем виде упраздняется. По его словам, организация под руководством Шыхлински провалилась — вместо развития культуры и бизнеса она погрязла в криминале и «понятиях». Мустафаев пообещал сосредоточиться на воспитании молодёжи и соблюдении российских законов. Казалось бы, шаг к порядку, но в Баку его слова восприняли как предательство. Местные СМИ назвали Мустафаева «человеком, не связанным с диаспорой», и обвинили в сотрудничестве с российскими спецслужбами.
Этот арест и последовавшие события вызвали настоящий шквал эмоций. Почему обычная, на первый взгляд, операция силовиков спровоцировала такую реакцию за тысячи километров от Екатеринбурга?
Диаспора как инструмент влияния
Чтобы понять, почему Баку так остро отреагировал, стоит заглянуть за кулисы работы диаспор. На сайте Государственного комитета Азербайджана по работе с диаспорой чётко указано: главная цель таких организаций — продвигать интересы Азербайджана в странах, где они действуют. Это не просто слова. Комитет, финансируемый из бюджета страны, координирует работу диаспор по всему миру, включая Россию, где насчитывается более сотни подобных структур.
Эти организации регистрируются как общественные объединения, получают помещения, участвуют в программах местных властей, а их лидеры нередко входят в советы при мэриях или губернаторах. На поверхности всё выглядит безобидно: фестивали плова, танцы, выставки национальных костюмов. Но за этим фасадом, как показывает случай в Екатеринбурге, могут скрываться совсем другие процессы.
Диаспоры, по сути, действуют как сеть, которая собирает информацию, выстраивает связи с местными элитами и продвигает интересы своей страны. В России такие структуры нередко получают гранты, участвуют в межнациональных советах и даже влияют на решения местных властей. Но что происходит, когда их деятельность выходит за рамки культурных мероприятий? Случай Шыхлински показал: под вывеской «сохранения традиций» могут скрываться криминальные схемы.
Криминал под маской культуры
Шыхлински — не первый случай, когда диаспора оказывается в центре скандала. В 2020 году в Москве задержали лидера азербайджанской общины в Люблино, которого связывали с рейдерскими захватами недвижимости. В 2022 году в Краснодаре была разоблачена группировка, использовавшая диаспорные фонды для отмывания денег от контрабанды. В Санкт-Петербурге расследовали случаи давления на судей через «культурные объединения». Екатеринбургский случай вписывается в эту мрачную картину.
Следствие считает, что под руководством Шыхлински диаспора превратилась в прикрытие для организованной преступной группы. Речь идёт о серьёзных обвинениях: от заказных убийств до вымогательства и незаконного оборота денег. Задержанные, включая самого Шыхлински, якобы использовали своё влияние в диаспоре для координации этих схем, прикрываясь статусом общественной организации.
Представьте: в офисе, где висят флаги и фотографии национальных героев, обсуждают не организацию праздников, а делёж прибыли от тёмных сделок. Под видом встреч земляков создаются сети, которые контролируют рынки, стройки или даже нелегальную торговлю. Когда силовики начали копать глубже, они обнаружили, что диаспора в Екатеринбурге была не просто клубом по интересам, а структурой, глубоко вплетённой в местные теневые процессы.
Реакция Баку: почему так громко?
Реакция Баку на события в Екатеринбурге была молниеносной и неожиданно жёсткой. Местные СМИ буквально взорвались заголовками, обвиняя Россию в «репрессиях» против азербайджанцев. Мустафаева, объявившего о роспуске диаспоры, заклеймили как предателя, а арест Шыхлински назвали атакой на национальные интересы. Почему такой шум?
Дело в том, что для Баку диаспоры — это не просто объединения мигрантов. Это инструмент, через который страна выстраивает своё влияние за границей. Потеря контроля над одной из таких структур, да ещё в крупном российском городе, воспринимается как удар по стратегическим интересам. Заявление Мустафаева о роспуске диаспоры и его курс на интеграцию в российское общество только подлили масла в огонь. В Баку увидели в этом не просто смену руководства, а угрозу всей системе, которую они выстраивали годами.
Более того, арест Шыхлински совпал с другими событиями. В Баку начались задержания российских граждан, включая сотрудников информационного агентства. Их обвинили в мошенничестве и связях с криминалом, хотя многие задержанные оказались обычными айтишниками, приехавшими в Азербайджан по работе. Это выглядело как ответный ход, попытка показать, что Баку не будет молчать.
Почему Россия не реагирует?
Вопрос, который волнует многих: почему российские власти не торопятся разбираться с подобными структурами? Диаспоры, открыто заявляющие о своей лояльности другой стране, действуют по всей России, от Москвы до Владивостока. Они получают поддержку, участвуют в официальных мероприятиях, а их лидеры нередко имеют доступ к местным чиновникам. Но когда всплывают истории, подобные екатеринбургской, возникает ощущение, что система даёт сбой.
Есть несколько возможных причин. Во-первых, бюрократия. Проверять каждую общественную организацию — задача не из лёгких, особенно если она маскируется под безобидное землячество. Во-вторых, экономические связи. Азербайджанские диаспоры часто контролируют рынки, строительные компании, торговые сети, что делает их важными игроками в местных экономиках. Разрушить эти связи — значит нажить себе врагов среди бизнесменов и чиновников. В-третьих, отсутствие чётких законов. В России нет строгого регулирования иностранных диаспор, что позволяет им действовать в серой зоне.
Случай в Екатеринбурге показал, что даже когда силовики берутся за дело, реакция может быть неоднозначной. Арест Шыхлински и роспуск диаспоры — это шаг вперёд, но он пока не стал частью системной работы. Вопросы остаются: как долго такие структуры будут работать под прикрытием культуры? И что нужно, чтобы система начала действовать жёстче?
Диаспоры: не только Азербайджан
Хотя сейчас в центре внимания азербайджанская диаспора, похожие вопросы возникают и к другим национальным объединениям. Например, турецкие организации в России нередко продвигают идеи, связанные с культурной экспансией, под видом образовательных программ. Грузинские и армянские диаспоры тоже имеют свои сети, которые иногда выходят за рамки культурного обмена. Эти структуры часто используют одну и ту же схему: регистрация как НКО, участие в местных мероприятиях, доступ к грантам и связям с властью. Но под этой обёрткой могут скрываться интересы, далёкие от российских.
Екатеринбургский случай — лишь пример того, как тонка грань между землячеством и чем-то большим.
Что дальше?
Скандал в Екатеринбурге обнажил проблему, которую нельзя игнорировать. Диаспоры, заявляющие о своей лояльности иностранным государствам, действуют в России открыто. Они получают поддержку, ресурсы и доступ к местным элитам, но их деятельность нередко выходит за рамки закона. Арест Шыхлински и реакция Баку показали, что такие структуры — это не просто клубы по интересам, а сложные сети, которые могут быть использованы для самых разных целей.