- Крымская «Восточная» война 1853 —
1856: причины и последствия
В основе конфликта — борьба за влияние на Османскую Империю и стратегические проливы, а так же за влияние на православное население на Балканах. Это давняя и болезненная история, в которой переплелись интересы Великих Держав, и мы попробуем разобраться в этом.
К 1850 году Османская Империя представляла собой довольно-таки дряхлое, рыхлое, болезненное государство, пребывающее в упадке. Однако былые амбиции никуда не делись, и османы привычно играли дряблыми мускулами.
С другой стороны, Российская Империя была, как тогда думали, на пике могущества, почивая на лаврах победы над Наполеоном и разгрома двунадесяти языков. Николай «Палкин» Первый выстроил жёсткую, и, как он полагал, эффективную вертикаль власти, до крайности военизировав страну.
В докладах, подаваемых императору, всё было гладко. Народ благоденствовал, поля колосились, заводы строились, а солдаты были отлично обучены, бодры, веселы, и желали умирать во славу царя-батюшки и русского оружия.
На деле же, Российская Империя была больна ничуть не меньше, чем Османская, но, повторюсь, в докладах императору всё было благополучно! А поскольку Николай выстроил абсолютно тоталитарную систему, где не было места какой бы то ни было критике, зато была жесточайшая цензура, о реальном положении дел мало кто знал, и меньше всех — сам император.
Отношения между Османской и Российской Империями всегда были сложными, и подсчитать, сколько было серьёзных кризисов, способных обернуться войной, возьмётся не каждый историк. Обе стороны слали дипломатические ноты, заявляли решительные протесты и угрожающе бряцали оружием, оглядываясь на союзников.
В иное время дело, наверное, ограничилось бы дипломатическими нотами и конфликтами на границах, но, повторюсь, Османская Империя была в те годы очень слаба, а Империя Российская, будучи по факту в положении немного лучшем, считала себя на пике могущества! Закрытость России, тотальный контроль и цензура, отсутствие свободной прессы сыграли свою роль, и Европа очень серьёзно относилась к военному потенциалу Восточного Соседа.
Началом конфликта можно считать претензии Российской Империи на роль защитника православных народов, входящих в состав Османской Империи. Николай потребовал от османского султана официального (!) признания российского протектората над православными подданными Османской Империи.
Здесь я не буду касаться вопроса о положении православных народов в Османской Империи, их желании и законном праве обрести независимость, а просто отмечу сам факт.
Пойти на требования российского императора султан не мог в принципе, это стало бы началом конца для него самого, и, возможно, концом для Османской Империи. Возможно, не будь Николай так настойчив уверен в мощи российской армии, дело ограничилось бы дипломатическими нотами, движениями войск на границах, и какими-то уступками со стороны осман в сторону своих православных подданных, как это уже бывало.
Однако Николай был уверен в слабости Османской Империи и могуществе Российской, да и соседи считали так же.
Для подкрепления своей переговорной позиции российский император летом 1853 года ввёл войска на территорию Молдавии и Валахии.
Положение осложнял и…
… Иерусалим!
В начале 1850-х разгорелся нешуточный спор между католической Францией и православной Россией о контроле христианских святынь.
Николай, да и российское общество в целом, был глубоко религиозным человеком, а современники не раз отмечали, что ему стоило бы родиться на несколько веков раньше, где он был бы на своём месте.
О религиозности Наполеона Третьего говорить сложно, но французскому императору, для подтверждения легитимности, требовалась «маленькая победоносная война».
Османская Империя в вопросе с Иерусалимом долго колебалась, лавируя между Российской Империей и Францией, но в итоге выбрала сторону Франции. Стало ли это просто «казусом белли», или Николай действительно посчитал себя оскорблённым, сказать сложно. Думаю, имели место оба фактора.
Да, именно Иерусалим, право владения его святынями, и стал поводом для войны! Тезис «Москва — Третий Рим» слышали, наверное, все, а в Российской Империи, по крайней мере в те годы, к этому относились очень серьёзно.
Контроль над Иерусалимом был важен и с политической, и теологической позиции. Народ в те годы был, в своей массе, очень религиозный, и Святой Город был важным козырем в политической колоде.
Война началась не сразу, переговоры продолжались несколько месяцев, но Николай «Палкин» Первый упёрся, а Османская Империи, получив поддержку Франции, а потом и Великобритании, не желала уступать.
Реакция Европы не была однозначной. Пруссия и Австро-Венгрия заняли нейтральную позицию, но Австро-Венгрия, опасаясь за свои позиции на Балканах, выразила резкий протест вводу российских войск, а после (я немного забегаю вперёд) привела свои войска в боевую готовность и подвела к границам, вынуждая Николая держать у западных границ внушительную группировку войск.
В 1855 году к Франции и Британии присоединилось Королевство Сардиния, желая урвать свой кусок пирога, но (спойлер!) ничего в итоге не получив.
В октябре 1853 года война была официально объявлена, и началась война, которую сейчас принято называть «Крымской», а тогда её называли так же «Восточной» и даже «Турецкой».
На датах останавливаться не буду, желающие могут залезть в Википедию, там они есть. А если кто-то хочет узнать о защитниках Севастополя, может прочитать «Севастопольские рассказы» Толстого. Ну или, если с позиций нашего современника, попавшего туда как подневольный ополченец, прочитать мой цикл «Старые недобрые времена» https://author.today/work/series/35514 в первом томе я пишу именно о Крымской войне.
Реакция российского общества на начало войны была крайней воодушевлённой. Волной пошла массовая национал-патриотическая мобилизация и антизападная пропаганда. Но нужно отметить, что цензура сдерживала крайности.
Например, вот пример популярных стихов того времени «Полки кричат: "ура! ура!". … Труба гремит: "пора! пора!". … Встает с крестом Христов народ…»
Газеты писали исключительно в бравурном стиле, о чудо-богатырях и славных победах. Европейцы же, равно как и турки, согласно газетам, гибли прямо-таки массово, и всё-то у нас было хорошо, а противников — плохо.
Вот пример из газеты «Северная Пчела»
«Величие, могущество, усовершенствования по части администрации, народного просвещения, промышленности и земледелия, и главное ненарушимое спокойствие России и отчуждение ее от всех превратных идей Запада, возбудили зависть в коварных поджигателях твердой земли Европы. <...> Вот настоящая причина войны, которую Франция и Англия объявили России, будто бы вступясь за права Турции, которых Россия и не думала нарушать. <...> “Чужим здоровьем болен!” Эта самая болезнь мучит врагов России, и наши успехи порождают в них сплин (уныние, хандру)»
«Русский инвалид», рупор Военного Министерства, рассказывал о небывалых потерях противника.
«Благодаря морозам, значительно ускорившим подвоз военных запасов через степь, у нас теперь в них большое изобилие[ii]. <...> Напротив, мы знаем через наших ловких лазутчиков, что положение союзников становится хуже с каждым днем. Турецкие палатки не защищают их от морозов, богатые подарки, привозимые из Франции и Англии, не могут разогнать общего уныния и число больных возрастает ежедневно. <...>
По верным сведениям, вся английская армия в Крыму, включая здоровых и больных, состоит из 6 тыс. чел. От начала похода до сего времени [февраля 1855] англичане потеряли убитыми, ранеными и заболевшими 45 тыс. чел. Английская кавалерия уменьшилась до нескольких сот человек, которые почти без лошадей».
Реалии, увы, были не столь радужными. О потерях российских войск мы не можем говорить уверенно даже сейчас, настолько всё было засекречено и запутанно. Даже официальные данные тех лет противоречат друг другу.
Согласно одним данным, Российская Империя потеряла в войне более 522 000 человек, включая умерших от болезней. Османская Империя — 400 000, а Франция и Британия совокупно — 120 000.
Согласно другим — боевые безвозвратные потери Российской Империи — около 153 000 человек, а не боевые — около 88 700 человек. Союзники же, согласно этим данным, понесли боевых безвозвратных потерь около 156 000 человек, и немногим более 92 000 от болезней и прочих причин.
Несколько погодя российское общество, столкнувшись с реалиями войны, начало трезветь и приходить в ужас. Одна за одной вскрывались проблемы — воровство на всех этапах, низкая подготовка солдат, обесценивание солдатских жизней командирами и интендантами.
Примеров вопиющего воровства — масса! Здесь и картонные подмётки для сапог, и гнилая еда, и, главное (!) прикрытие всего этого безобразия самыми высокими чинами.
Вопросов к командованию у историков много. Не всегда понятно, где некомпетентность, где воровство или потакание оному, а где — просто закрытые глаза на привычный порядок вещей.
Это не отменяло общего героизма воюющей армии, но стало ясно, что Российская Империя тяжело больна и нуждается в серьёзных реформах.
Политические последствия войны для Российской Империи были очень тяжёлыми. Прежде всего это снижение международного авторитета страны, её дипломатическая изоляция, рост национализма внутри Империи.
Экономика пострадала ещё сильней: масштабные расходы, потеря части южных территорий, упадок торговли и промышленности, инфраструктуры, жесточайший экономический кризис.
Однако именно поражение стало причиной для реформ: как военных, так и гражданских. Модернизировалась армия и флот, пошли, хотя и не сразу, реформы в образовании, а позднее, хотя и с большими оговорками, и в политическом поле.
Поражение подтолкнуло и к отмене крепостного права, к отмене и смягчению наиболее жестоких законов, к социальному преобразованию государства и общества. Реформы и социальные изменения были, разумеется, половинчатыми и недостаточными, но даже так они сказались на России самым положительным образом.