Ирэн томно вздыхает, смотрит в окно. Глаза с поволокой, но это только выглядит загадочно, а по факту там пустошь, засыпанная прахом грез. В голове каша из бабкиных сетований, маминых нравоучений и собственных страхов. Редкая особь, на мой взгляд. Не знаю никого, кто мог бы так же лихо сочетать в своей картине мира религиозные догмы и светлые идеалы коммунизма.
— Не понимаю, зачем ты эту ипотеку взяла, — говорит Ирэн. — Тебе ведь есть где жить!
Ну да. Огромная квартира в самом центре города. Транспорт, магазины, культурный досуг, зеленые парки, набережная — до всего рукой подать, мечта, а не жилье. Только в придачу идет еще мама. Полный пакет, так сказать. Мама — это, конечно, хорошо, но не тогда, когда тебе больше восемнадцати и хочется личной жизни, а еще — тихого утра без шуршания, шума, ворчания и прочих милых звуков, сопровождающих нехитрый быт всех пожилых, но очень хозяйственных леди.
Ирэн живет с родителями. Работу она оставила так давно, что мы уже и не помним, в каком году это было, а новую не ищет, потому что ее желание трудиться где-нибудь через дорогу от дома отклика у нанимателей не находит. Даже если ее резюме и рассматривают, то зарплатные ожидания и описание профессионального пути соискательницы производят столь сильное впечатление, что потенциальные работодатели теряют дар речи и не в состоянии даже позвонить Ирэн, чтобы бросить к ее ногам все плюшки делового мира. Так она сама считает. Я вижу картину проще, но Ирэн обижается, когда я говорю ей, что десять лет работы делопроизводителем в одной-единственной микрокомпании своего же папы — вообще не признак работника мечты.
С некоторых пор Ирэн и вовсе прекратила попытки куда-либо устроиться и ухаживает за матерью, у которой в силу возраста начались серьезные проблемы со здоровьем. Правда, считается, что в болезнях пожилой дамы виноваты врачи, массажисты и Галя из “Пятерочки”, но это совсем другая история, детали которой никак не влияют на итог: Ирэн одинокая, безработная и почему-то совсем не беспокоящаяся о своем финансовом будущем старая дева.
Так вот об ипотеке. Ипотеку Ирэн считает расплатой за грехи народа, допустившего в 90-х развал великой империи. С тех самых пор на наши головы и посыпались СПИД (прекрасно распространившийся по стране еще в годы существования СССР), другие болезни, мигранты и кредиты. Сама Ирэн, естественно, никаких кредитов никогда не брала, а то, что их брали ее родители, стремившиеся обеспечить сыну и дочери будущее, воспринимается ею как вариант нормы. Зато папа и мама уберегли ее с братом от многих проблем.
— От жизни они вас уберегли, — хмыкаю я.
— От греха! — взвывает Ирэн.
Смакую кофе. Сегодня воскресенье, и я разрешила себе эти полчаса безделья. Завтра меня ждет работа в офисе, работа дома, потом ремонт у мамы, потом… потом… Круговерть без остановки, из которой только прыгать, но тогда руки и ноги переломаешь. В чем-то Ирэн права, но мне уже никогда не понять, где и когда я не туда свернула.
Да и некогда понимать.
Псст! Может, лайк, а? 😉