Все части повести здесь
– Стыдно?! А не уметь решать финансовые семейные проблемы тебе не стыдно?!
Они бы и дальше так кричали, но в этот момент по лестнице спустился Сашка.
– Вы че тут орете? – спросил он громко.
При нем они вообще пытались никогда не ругаться, скрывали от сына истинное положение вещей, хотя Павел считал это неправильным. Все недолгие Сашкины девять лет Татьяна оберегала его от всевозможных потрясений, и в итоге избаловала мальчишку до крайности. Она полностью отстранила Павла от воспитания сына, а когда поняла, что это привело к катастрофе – было поздно.
– Иди к себе! – тоном, не терпящим возражений, сказал Павел, не глядя на сына.
– Не срывайся на ребенке – негромко заметила Татьяна, испугавшись того, что обычно спокойный послушный муж сейчас просто вышел из-под ее контроля.
Часть шестьдесят четвертая
Отец молчал, собираясь с духом, а потом выпалил:
– Лилечка... Дело в том, что мы ищем бухгалтера в нашу компанию. Наш уволился, причем скоротечно, и мы не могли так быстро найти специалиста. Я подумал... Может быть, ты согласишься? Для тебя это было бы хорошей практикой.
Лиля смотрела на отца и думала, что тот явно заботится ни о том, чтобы у нее была хорошая практика. Во всем этом было что-то другое, а что – она пока сама не понимала.
– У вас же, вроде, был порядочный штат бухгалтеров – сказала он – насколько я помню.
– Да... Но потом... Мы сократили их количество, потому что в принципе, там достаточно было одного человека, одна женщина вполне справлялась. Сейчас ведь все компьютеризовано, не так, как раньше... Потому... пришли к такому вот решению. Но сейчас бухгалтер уволилась, ей срочно нужно было уехать, и мы остались без специалиста... Сама понимаешь – без бухгалтера в наше время никуда... Ты еще не сказать, что опытна в этом отношении, так что думаю... что опыта наберешься, пока у нас поработаешь.
Лиля усмехнулась.
– У моего работодателя несколько иное мнение по поводу моего опыта, папа.
– Лиля... ну, о чем ты говоришь – отец как-то противно захихикал – зачем ты набиваешь себе цену? Это... некрасиво.
– А по твоему мнению, я должна продавать свой труд задаром? Между прочим, я обслуживаю несколько ИП на удаленке, у меня большая загруженность, так что даже не знаю, куда втиснуть тебя в свой плотный график.
– То есть для отца... ты не можешь это сделать, да? – она видела, что он начинает злиться.
– Могу, но только на своих условиях. Во-первых, удаленный формат работы, потому что у меня есть основная работа, и бросать я ее не собираюсь. Во-вторых, передача мне всех документов в полном порядке от прежнего бухгалтера, и в-третьих – вот такая зарплата.
Лиля написала ручкой цифры на салфетке и подвинула ее отцу. Тот посмотрел на цифры, и она увидела, что брови его удивленно поползли вверх.
– Лиля, но это... слишком много!
– Это стандартная зарплата бухгалтера за те услуги, которые он оказывает. У вас же серьезная компания, верно? Работы наверняка много, так что все объективно.
Она видела, что отец нервно потирает руки, потом он погладил вспотевшую лысину, на Лилю старался не смотреть.
– Или не все так радужно, папа? Так почему бы тебе не сказать мне правду?!
Они молчали, не глядя друг на друга, а Лиля не понимала, зачем в жизни нужно столько лжи. Макс лгал, отец лжет, мать в свое время лгала, лгала Вика... Почему все боятся сказать правду, так как она есть, пусть даже эта правда будет горькой. Неужели это так непросто?
– Наша компания разваливается – наконец сказал Павел, нервно сжав руки – все непросто... Часть персонала пришлось сократить, еще штрафов разных заработали от госорганов. Чтобы привести в порядок дела и наконец либо начать как-то действовать, либо уж все закрыть окончательно, нам нужен хороший бухгалтер. Те, что были... наворовались видимо, во всей бухгалтерии бардак! Не получилось из меня ни хорошего бизнесмена, ни хорошего руководителя.
Он вздохнул и замолчал.
– Потому ты без машины? Продать пришлось?
– Да, оставили одну на семью, Татьяна на ней ездит, тоже пытается что-то делать, но даже хорошим руководителем быть мало – это не поможет лучше разбираться в бухгалтерских делах. Сашка вырос... требует все больше и больше... Капризный, своенравный...
Лиля молчала, и Павел тоже замолчал, видимо, не чувствуя от нее должной поддержки.
– А дом? – спросила Лиля – у вас же шикарный дом! Почему бы не продать его и купить что-то поскромнее? А остальное вложить в персонал, в бизнес...
– Татьяна не хочет... Уперлась рогом... Лиль – он умоляюще посмотрел на дочь – помоги, а?! Приведи в порядок этот бардак!
– И за сколько же ты хочешь, чтобы я тебе помогла – он молчал, и Лиля недобро усмехнулась – ну да... Помощь ведь предполагает собой бесплатность, как правило. Нет, папа, я не могу, извини. Мне необходимо работать, потому что у меня учеба и кредит за машину отдавать надо. Ничего бесплатно я делать не буду.
– Ты могла бы... сдать квартиру и переехать пожить к нам на это время. Деньгами от сдачи квартиры рассчитывалась бы за кредит...
– Нет, такой вариант меня не устраивает по той простой причине, что любой труд предполагает собой оплату в первую очередь. Работать за бесплатно я не собираюсь, я достаточно себя уважаю, чтобы требовать определенную цену за свои услуги.
– Лиль, мы бы вышли из кризиса, и я бы все тебе отдал! Мы бы посчитали, сколько должны тебе, и...
– Нет, прости, я не верю, что так будет. Твоя Татьяна найдет повод не заплатить мне, и я останусь ни с чем.
– Лиля, послушай! Я платил вам алименты!
– И теперь ты считаешь, что за это я должна отработать для тебя бесплатно? Платить алименты было твоей прямой обязанностью, поэтому извини, папа, но в данном случае я тебе ничего не должна.
Лиля встала.
– Прошу тебя, не ищи меня больше и не пытайся звонить. А знаешь, что самое ужасное во всем этом? То, что ты обращаешься ко мне только тогда, когда тебе что-то нужно. Прости, мне пора...
Она ушла, оставив его одного и по пути рассчитавшись за кофе. Павел остался один, глядя ей вслед. Он не знал, как сейчас пойдет домой и будет объясняться с Татьяной, ведь он заверил ее, что сможет уговорить свою дочь поправить их бухгалтерские дела. Будучи женщиной и зная, хоть и по рассказам, характер старшей дочери Павла, Татьяна не была так в этом уверена, а потому, когда увидела мужа, сразу поняла, что план их провален.
Павел сел в большой гостиной, не глядя на жену, и сидел молча, сложив узловатые руки на столе.
– Ну что? – спросила Татьяна – отказала?
– Она сразу что-то поняла... Потребовала, чтобы я сказал правду. Она всегда такой была... чувствовала, если что-то не так... И мне выписала цену за свои услуги.
– Паша, ты же знаешь, что у нас каждая копейка на счету, и мы не сможем ей их оплатить.
– И она это знает. Потому и отказалась и вообще сказала, что любой труд должен быть оплачен, и она не обязана помогать безвозмездно.
– И что нам теперь делать? Бухгалтер сейчас необходим, как воздух! А все согласны работать только за деньги!
– А как ты хотела, Тань?! Работать за бесплатно могут только студенты ВУЗов, которым необходимо пройти практику, но к нам и такие не пойдут, потому что компания убыточная. Кроме того, они еще больше бардака наделают.
Татьяна присела за стол напротив Павла.
– В бухгалтерии срочно нужно навести порядок.
– Тань, может, правда, продать дом? Почему ты сопротивляешься? Это было бы хорошим выходом! Мы смогли бы купить жилье поскромнее, а остальное вложить в бизнес!
– Это исключено абсолютно! – Татьяна сказала это голосом, не терпящим возражений. Когда она говорила с такими интонациями, Павел понимал, что спорить с ней бесполезно, но в этот раз он попытался отстоять свою точку зрения и принялся доказывать жене, что это было бы самым оптимальным выходом.
Татьяна же разволновалась настолько, что перешла на крик.
– Паша! Ты не понимаешь! Я не могу продать этот дом! Его построил для меня мой отец и оформил на себя!
– Что? Ты никогда не говорила об этом... – Павел совсем сник – почему не сказала раньше, зачем надо было врать, что это твой дом?
– Разве мы сейчас об этом говорим? – снова взорвалась Татьяна – сейчас разговор вообще о другом! Что ты за мужик такой, что не можешь решить наши финансовые проблемы?!
– Да я только и делаю, что всю нашу совместную жизнь решаю наши финансовые проблемы, почему-то все время пытаясь сделать это за счет других! То ты сначала уговаривала меня перевезти сюда мать и девочек, а ее дом продать, то потом настаивала, чтобы я забрал через суд у собственной дочери наследство, то теперь ты придумала, чтобы Лиля взяла бесплатно на себя нашу бухгалтерию! И я, как дурак, ведусь на все твои безумные идеи, и бегу их воплощать!
– Пашенька! – Татьяна присела перед ним, перестав ходить по комнате, и положила руки ему на коленки – Паша, я же ради нашей семьи все это делаю! Ради нашей семьи, понимаешь? У нас ведь сын, я ради него стараюсь!
– Ты забыла, что у меня есть еще и дочери... Впрочем, с твоей помощью я и сам, похоже, забыл об этом...
– Паша, послушай, у нас есть еще вариант... Ты ведь можешь... Потребовать у дочерей платить тебе алименты! Ты ведь делал это по отношению к ним! Они уже взрослые, трудоспособные, это бы очень нам помогло в нашей ситуации.
– Что? Таня, ты что – с ума сошла?! Да там... условий масса! Я сам еще вроде как не пенсионер, какой суд пойдет мне навстречу?
– Но мы сможем сделать справки о трудном материальном положении!
– С таким домом? – саркастично спросил Павел – и с машиной в семье? Таня, не говори ерунды! И знаешь, если бы я даже был на пенсии, и у меня действительно было бы трудное материальное положение – я бы не пошел на подобное! Потому что мне было бы стыдно!
– Стыдно?! А не уметь решать финансовые семейные проблемы тебе не стыдно?!
Они бы и дальше так кричали, но в этот момент по лестнице спустился Сашка.
– Вы че тут орете? – спросил он громко.
При нем они вообще пытались никогда не ругаться, скрывали от сына истинное положение вещей, хотя Павел считал это неправильным. Все недолгие Сашкины девять лет Татьяна оберегала его от всевозможных потрясений, и в итоге избаловала мальчишку до крайности. Она полностью отстранила Павла от воспитания сына, а когда поняла, что это привело к катастрофе – было поздно.
– Иди к себе! – тоном, не терпящим возражений, сказал Павел, не глядя на сына.
– Не срывайся на ребенке – негромко заметила Татьяна, испугавшись того, что обычно спокойный послушный муж сейчас просто вышел из-под ее контроля.
– Я сказал – иди к себе! – не обращая внимания на слова жены, снова повысил голос Павел.
– Мам – мальчишка бросил взгляд на мать, он был уверен, что уж та-то никогда не откажет ему в просьбе – мне деньги нужны. Мы с ребятами в компьютерный клуб собираемся.
– Денег нет! – резко сказал Павел – никакого компьютерного клуба!
– Мам!
– Не мамкай! Я сказал – денег нет! А значит, ничего не получишь! И вообще – ты по учебе с двойки на тройку скачешь – какие тебе компьютерные клубы?! Чтобы я не слышал больше!
– Ненавижу вас! – зло бросил Сашка и кинулся вверх по лестнице.
– Сашенька! – пыталась окликнуть его Татьяна.
Павел молчать не стал, крикнул ей:
– Сядь! Что ты за ним бегаешь, как наседка? Он уже тебя ни во что не ставит! Совсем его избаловала и вот благодарность! Делает, что хочет, путем не учится, а ты еще, при нашем нестабильном финансовом положении, деньгами его снабжаешь!
– Он наш сын, Паша!
– Вот именно! И мы ему не прислуга! Отныне ни копейки не получит! Пусть сначала оценки в школе исправит, а там посмотрим!
... Олег все больше и больше погружался в ту жизнь, которую подарил ему брат, и эта жизнь все больше и больше ему нравилась. В этой жизни он был всесильным и непобедимым, знал все, что было нужно без всякой школы, учителей, оценок и родителей. Тим очень уверено и быстро сеял зерна зла на благодатную почву изначально тяжелой Олежкиной психики.
Анфиса постоянно жаловалась Анатолию на чрезмерную агрессию сына, но тот был хитер настолько, что когда папка приходил к ним – сразу становился кроткой овечкой. С помощью Тима он научился лгать, изворачиваться, притворяться и манипулировать настолько искусно, что все, кто был рядом с ним, даже не подозревали об этом, и уж конечно же, посмеялись бы, если бы кто-нибудь сказал им о том, что за веревочки дергает обычный девятилетний пацан.
Делая все тонко, искусно и по плану, Тим прекрасно понимал, что все те вложения, которые он осуществлял в Олежку, дадут свои плоды в очень скором времени, ему даже не нужно будет подталкивать его к каким-либо действиям – он все сделает сам, и Тим будет совершенно не при делах. Очень мягко и неназойливо Тим лелеял в нем такие качества, как ненависть к, в первую очередь, собственной матери, и ему очень удачно это удавалось.
– Братишка! – как-то раз сказал Олегу довольный Тим – готовься – летом мы с тобой отправимся в Москву! На целую неделю!
Мальчишка подпрыгнул на месте.
– Ты не обманываешь? – спросил он, не веря своему счастью.
– Разве я обманывал тебя когда-нибудь? – рассмеялся Тим – только давай договоримся – это будет наша маленькая тайна, хорошо?! А вот потом, перед отъездом, мы все и расскажем твоим маме и отцу.
– А меня отпустят? Ну, если мы скажем?
– А куда они денутся! Давай пять, приятель!
Продолжение здесь
Спасибо за то, что Вы рядом со мной и моими героями! Остаюсь всегда Ваша. Муза на Парнасе.
Все текстовые (и не только), материалы, являются собственностью владельца канала «Муза на Парнасе. Интересные истории». Копирование и распространение материалов, а также любое их использование без разрешения автора запрещено. Также запрещено и коммерческое использование данных материалов. Авторские права на все произведения подтверждены платформой проза.ру.