Телефонный звонок застал меня в самый разгар работы. Обычно я знала наперёд, о чём будет говорить отец: спросит, когда я смогу заехать или напомнит о каком-то пустяке. Но в этот раз его голос был другим – тревожным, будто в нём дрожала скрытая тайна.
– Оля, тебе нужно приехать, – сказал он без лишних слов.
– Пап, что случилось? Ты меня пугаешь.
– Ничего плохого. Просто приезжай. Это важно. Это… семейное.
Я никогда не слышала, чтобы отец говорил так. Родители уважали моё время, они не тревожили меня без причины. Но в его голосе было что-то, что не позволило мне отмахнуться. Я отложила все дела, оформила выходной и уже через пару часов ехала по знакомой дороге в родительский дом.
Когда я вошла, меня встретил привычный запах уюта: свежий хлеб, зашуршала на кухне мама, перебирая овощи. Но в её лице читалась какая-то отстранённость. Отец встретил меня в коридоре, крепко обнял и тихо сказал:
– Дочка, давай поужинаем. Нам нужно поговорить.
За столом висело напряжение. Я ожидала услышать что-то об их здоровье, о даче или ремонте. Но отец вдруг выдохнул:
– Оля, твоя мама беременна.
Ложка выскользнула из моей руки. Я смотрела то на него, то на маму, не понимая, это шутка или страшная правда.
– Что?.. Как?.. – слова застревали в горле.
Мама опустила взгляд, голос её был тихим.
– Это неожиданно для всех нас. Но это правда.
– Мам, тебе же пятьдесят! Это ведь опасно! – я не выдержала.
Отец прервал меня:
– Это наше решение. Мы счастливы, что у нас есть этот шанс.
Я смотрела на мать, пытаясь уловить хоть тень сомнения.
– А ты? Ты уверена, что справишься?
Она устало улыбнулась:
– Это не то, что можно объяснить словами. Просто пойми – это важно для меня.
Я ничего больше не сказала. Попрощалась и уехала, чувствуя, что земля уходит из-под ног.
Несколько дней я пыталась примириться с этой мыслью. Но что-то внутри не давало покоя: поведение матери было странным, её уклончивые ответы настораживали. Всё это выглядело неправдоподобно. В один из выходных я снова приехала. Дома был только отец.
– Пап, а тебе не кажется, что мама как-то… странно себя ведёт? – осторожно начала я.
Он улыбнулся, глядя в чашку.
– Она переживает. Возраст, риски. Это нормально. Мы давно не чувствовали себя такими счастливыми.
– Но ты уверен, что всё именно так? – я не решалась сказать больше.
Отец нахмурился, но промолчал.
Когда вечером мама вернулась, я снова заметила её нервозность: на любой вопрос она тут же меняла тему. Это укрепило мои подозрения.
На следующий день я приехала без предупреждения. Подходя к дому, услышала её голос – мама разговаривала по телефону на веранде.
– Да, я тоже скучаю… Нет, не волнуйся, всё под контролем. Олег ничего не знает. Конечно, приеду, как только смогу.
Слово "Олег" ударило громом. Так звали моего отца. Но сейчас речь явно шла о другом человеке.
Я вошла в дом и, не выдержав, спросила:
– Мам, кто это был?
Она вздрогнула, опустила глаза.
– Оля, я могу всё объяснить…
– Объяснить? Ты беременна от кого-то другого, да? – голос мой дрожал.
Мама тяжело вздохнула и кивнула.
– Да. Это мой коллега. Мы были вместе некоторое время…
– Ты изменяла папе? – тихо спросила я, хотя и так знала ответ.
Слёзы потекли по её щекам.
– Я не планировала. Мы с твоим отцом жили как соседи. Я чувствовала себя ненужной, а он… он вернул мне ощущение жизни.
– А папа? Ты собиралась скрывать это от него?
Мама молчала. Я чувствовала злость и жалость одновременно.
– Ты должна рассказать ему. Это нечестно.
– Я не могу. Прошу тебя, доченька, никому не говори.
Я смотрела на неё, не зная, как поступить.
Недели тянулись мучительно. Каждый разговор с отцом напоминал, что я скрываю от него правду. Это разъедало изнутри. И однажды вечером он позвонил сам – голос был холодным.
– Оля, ты приедешь? У нас тут всё напряжённо.
Я приехала на следующий день. В доме стояла тишина. Мама смотрела в окно, отец сидел за столом.
– Привет, – сказала я, но ответом было молчание.
Отец тихо произнёс:
– Я знаю.
– Знаешь что?
Он поднял глаза – в них была боль.
– Что твоя мама беременна не от меня.
Мама побледнела.
– Олег, это не так… – начала она, но он прервал:
– Не надо, Надя. Я видел переписку, слышал звонки. Ты хоть понимаешь, как больно?
Он поднялся из-за стола.
– Ты хотела новую жизнь? Пожалуйста. Но без меня.
Дверь захлопнулась.
Мы с мамой остались в тишине. Она закрыла лицо руками.
– Я всё испортила…
Я молчала. Внутри бушевала смесь злости, жалости и пустоты.
Прошёл месяц. Дом родителей осиротел без отца. Я приезжала чаще. Мама держалась, но я видела её одиночество. На столе однажды заметила медицинские бумаги.
– Мам, ты была у врача?
– Просто обследование. Всё в порядке.
Но я отнесла бумаги знакомой врачу. Вердикт: осложнения, слишком большие риски.
Я вернулась к матери:
– Ты не можешь так жить. Переезжай ко мне.
– Нет, у тебя своя жизнь…
– Мам, я не буду смотреть, как ты надрываешься.
Она уступила. И тогда призналась:
– Я говорила с ним. С отцом ребёнка. Он сказал, что это не входит в его планы. Исчез.
Я почувствовала злость, почти ненависть.
– Значит, он бросил тебя?
– Да. Я должна была предвидеть. Но тогда мне хотелось верить.
Я крепко сжала её руку.
– Ты больше не одна.
Когда родился малыш, я впервые взяла его на руки. Мой младший брат. Несмотря на всё, что произошло, я почувствовала любовь. Смотрела на его крошечное лицо и понимала: наша семья никогда не будет прежней. Но у нас есть шанс построить новую – с чистого листа.