Как вы справляли свое пятнадцатилетие? Уж точно не сидели запершись в своей комнате и не ждали пока закончится веселье, а папины друзья разойдутся, потому что у меня друзей нет. А еще сегодня в школе одноклассник Арсений задрал мне платье и все увидели утягивающие панталоны на моей необъятной попе. Да, я толстая пятнадцатилетняя девочка, в очках, прыщах, а на голове у меня три волосинки в два ряда. Ну не всем же быть красавицами. А красавиц сегодня в нашем доме хватает, все папины друзья пришли с женами и любовницами, как на подбор: высокие, стройные, ноги от ушей, естественно, блондинки, с надутыми губами и грудями. Как бы мне хотелось быть такой же куклой Барби! Вот бы и мне ножки-спагетти, ручки-веточки, животик впалый, чтоб аж ребра торчали, но нет я слишком далека от идеала, хотя если считать идеальной фигурой круг, то я его достигла. Как же хочется есть! Ладно, выйду, там, наверное, торт уже вынесли.
Возле дома как всегда выстроено несколько шатров, столы украшены цветочными композициями, как на папиной последней свадьбе. Наверное, тот же дизайнер украшал. Сколько же он позвал гостей? Сотню - не меньше. Интересно, их не смущает, что они празднуют день рождения без именинницы? Видимо, нет. Это же типичный рублевский праздник, многие даже не знают друг друга, но здесь это и не важно. Ах да, мой папа депутат, еще у него есть несколько бизнесов, но, конечно, записаны на бабушку. Думаю, теперь я окончательно вызвала у вас чувство омерзения – богачка с жиру бесится. Вот и не правы: я не бешусь с жиру, я им заплыла, а в детстве, между прочим, была худенькой как мама. Она и сейчас красавица, недавно видела ее по телевизору на дурацком телешоу, плакала на камеру, что бывший муж не оставил ей ничего после развода. Обо мне не вспоминала. Папа, сколько я себя помню, всегда был старым, когда я родилась ему уже было за сорок, а маме всего двадцать шесть. Я не знаю, что произошло между родителями, почему они развелись, и мама обо мне забыла или, может, отец запретил ей приезжать. Мне никто ничего не объяснял и, наверное, не собираются. До шести лет я считала себя самой счастливой девочкой на свете, у меня была семья, а потом все стало по-другому.
Господи, только не говорите, что это Басков поет. Он бы еще Киркорова на мой день рождения позвал! Ё-моё! А ведь и позвал: вон он Филя собственной персоной. Быстро сейчас наберу в тарелку еды и снова спрячусь. Когда уже эти гости разойдутся по домам? Вот иду я между этими пьяными и веселыми взрослыми, а они даже не в курсе, кто я и что у меня сегодня день рождения, они же пришли по приглашению уважаемого Тараса Евгеньевича. Вон он во главе стола с поднятым бокалом в усы улыбается. Как бы мне пройти незамеченной. Ой, не получилось. Ну да, меня-то и не заметить! На фоне этих худосочных барышень я как большое облако в своем голубом праздничном платье. Впрочем, я себе польстила - я просто большой голубой слон.
- Арина, ангел мой, иди скорей сюда, я познакомлю тебя кое с кем, - папа уже был навеселе, мне пришлось подойти к столу, за летней беседкой я увидела, как готовят фейерверк. Все те же люди, что и в прошлом, и позапрошлом году. Папа любит стабильность и надежность - всегда все заказывает у одних и тех же людей.
- Здрасьте, - я поздоровалась с женщиной лет тридцати, которая стояла возле папы. Она была также скроена как другие красавицы: высокая блондинка с силиконом во всех местах и улыбкой белоснежных ровных зубов. У них что один стоматолог на всех?
- Арина, познакомься, это Кристина, у нее для тебя подарок, - папа представил нас друг другу.
Блондинка открыла клатч и достала ювелирную коробочку.
- Спасибо, - я открыла коробочку – сережки. Выбирал явно папа, иначе бы они не напоминали те шесть пар, подаренных на предыдущие дни рождения. Он вообще в курсе, что у меня всего два уха?
- Вижу, вижу, что понравились, - папа похлопал меня по плечу, - Кристина старалась. И да, хотел сказать…, - он сделал паузу, - Кристина будет жить с нами.
- Ей что негде жить? – я не знаю, почему у меня это вырвалось. Просто мне обидно, что он каждый раз ставит меня перед фактом. За девять лет это уже третья «которая будет жить с нами». Да мог бы и не сообщать – дом большой, мы все равно с ними не встречаемся. В отпуск они меня с собой не берут, я езжу с бабушкой, той самой, которая по документам бизнес-леди.
О бабушке, Тамара Петровна ее звать, пару слов отдельно. Представьте себе ярую коммунистку 75-ти лет, которая превратилась в капиталистку. Платя в отеле по три тысячи долларов за ночь, она восхваляет советский строй, который ей выделил бесплатно как члену партии квартиру в центре Москвы. Бабку я не люблю, она лжива и агрессивна, все время на меня кричит и обзывается, а в последний раз сказала, что очень надеется, что Тарасик (мой папа) подарит ей новых внуков, а меня лучше было бы отдать беспутней матери, но ей я тоже не нужна без папиных денег.
Вот почему всегда так: вспомнишь что-то и снова захватывают эмоции, хочется плакать и есть. Я набрала на большую тарелку еды и пошла в дом, сейчас залезу под одеяло, включу какой-нибудь фильм о любви и буду рыдать, потому что никто меня не любит - ни папа, ни мама, ни злая бабка. И никогда у меня не будет парня, потому что никому не нужна толстая девушка. От первого залпа салюта я вздрогнула и обернулась: красиво одетые люди задрали головы вверх, они радовались разноцветному небу, как будто видели в первый раз. Фейерверк красиво отражался в бассейне и по старой традиции эти красивые тети сейчас будут нырять в бассейн, кто-то разденется до купальников, а кто-то прямо в платьях. Как же мне хочется от всего этого скрыться. Я поднялась по ступенькам в дом, проходя по большому холлу за одной из колон увидела девушку. Мы как-то одновременно съежились.
- Извините, что зашла. Я сейчас уйду, мне нужно было вызвать такси, а на улице слишком шумно, - девушка на вид лет двадцати семи, переминалась с ноги на ногу. Ей почему-то было неловко, таких я в нашем доме еще не встречала, обычно чувство неловкости здесь испытываю только я. Она совсем не походила на этих наглых силиконовых блондинок, собственно она и не была блондинкой: худенькая шатенка среднего роста в скромном черном платье и абсолютно без украшений. Я молча смотрела на нее.
- Меня зовут Полина, я диетолог Андрея Афанасьева, - она запнулась и после паузы продолжила, -Вернее уже бывший диетолог, он больше не нуждается в моих услугах.
- Аааа, - понимающе кивнула я, - Дядя Андрей привел с собой диетолога, чтобы не объесться, но увидев застолье не смог удержаться и уволил. Круто! Надо тоже у папы диетолога попросить, такого у меня еще не было.
- Хотите я буду вашим диетологом? – девушка посмотрела на меня с надеждой.
- Неа. Мне ничего не поможет, - и я демонстративно захрустела тарталеткой, а потом откусила куриную ножку.
- Я могу помочь, - она подошла ко мне ближе.
- Ха! – это все, что у меня вырвалось изо рта вместе с крошками.
- Вообще-то я нейробиолог, - начала она и увидев мой непонимающий взгляд пояснила, - Специалист по изучению мозга.
- С мозгами у меня вроде все в порядке, из школы еще не отчислили, - я продолжала жевать.
- Но ты бы хотела быть стройной? – она сделала еще несколько шагов ко мне.
- Это не возможно, плохой метаболизм…
- Нет, дело не в метаболизме, дело в мозгах. Дай мне полгода и ты себя не узнаешь.
- А чего дядя Андрей не изменился? – скептически заметила я.
- За три дня результат трудно увидеть, - она опустила голову, - Ладно, извини. Я действительно могу помочь и мне очень нужна работа. Сейчас подъедет такси и я уеду. С Днем рождения, пусть мечты сбудутся!
В этот момент я чуть не поперхнулась. Полина первая и единственная сегодня поздравила меня. Нет, подарки я получила, но вот что бы просто сказать словами «с Днем рождения» никто так не сделал.
- Дай мне свой телефон, я поговорю с папой, - я уже знала, что позвоню ей, но в нашем обществе принято держать марку. Мне даже не столько хотелось похудеть, в это я не верила и к своим пятнадцати годам пересидела на стольких диетах, что доверия к ним не осталось. Дело в другом – мне кто-то нужен был для общения. Вам, наверное, трудно понять: у вас есть друзья, родственники, а у меня никого. Я все время одна, папе нет до меня дела, в школе со мной никто не дружит, дома со мной не общается даже прислуга – молча убирают, готовят, стирают и гладят мою одежду. А для человека очень важно, чтобы рядом был другой человек, с которым можно просто поговорить пусть хоть о диетах и моих лишних килограммах.
Она уехала, а я поднялась к себе в комнату и зачем-то написала ей смс: «Сколько платят диетологам в месяц?» Она ответила: 100 тыс. Я спросила: долларов? В ответ смайлик и подпись «рублей». Я написала, что голодать не намерена, а она: и не будешь. Мы переписывались еще полчаса и закончили на пожелании друг другу спокойной ночи.
На следующий день после обеда, когда я пришла со школы Полина была уже возле дома. Ладно, в школу я не ходила. Водитель высадил меня у школы, а потом забрал. Я гуляла недалеко. А вы бы зашли в класс после такого позора? Папа тоже не ходил на работу, после праздника у него сильно болела голова, в такие дни его можно было просить о чем угодно, он молча на все соглашался, лишь бы его побыстрее оставили в покое. Папа сказал всего одно слово «хорошо», отсчитал Полине денег за первый месяц и попросил нас выйти из кабинета.
- Пойдем гулять, - предложила Полина.
- Я еще не обедала, - сказал я, представляя, как налью себе большую тарелку супа, а потом съем кучу тефтелек с картошкой – такое меню у нас было на сегодня.
- Пообедаем где-нибудь в кафе. В Царицыно есть отличный шашлык.
Водитель довез нас до парка и остался ждать в машине. Мы просто ходили по тропинкам, в одном из кафе съели куриный шашлык с овощами и запили зеленым чаем. Мне хотелось картофель фри, но я постеснялась спросить у Полины. Потом мы еще гуляли часа три. Я готова была слушать лекции о правильном питании, подсчете калорий, занятиях спортом, но Полина рассказывала мне о себе и мире науки.
Оказывается, она работала в научном институте нейробиологии и ее исследование показало, что ботокс (это когда женщины пытаются избавится от морщин, вкалывая себе какую-то фигню, отчего лицо выглядит гладким, как бильярдный шар) влияет на мозг. В нашем организме все взаимосвязано: если мозг дает сигнал удивления или радости, а мышцы на лице не двигаются, то происходит сбой программы и мозг начинает отмирать. В составе ботокса действующее вещество нейротоксин, по сути это яд, который специфически влияет на нейроны, разрушают их, вызывает слабоумие. То-то мне все эти переколотые ботоксом тетки тупыми кажутся! Но открытие Полины не оценили и из института сократили, несколько месяцев она сидела без работы, а потом ее нанял диетологом дядя Андрей. Так она оказалась на моем дне рождении.
Я рассказала ей по секрету, что не ходила в школу и завтра тоже не собираюсь, что там все злые, особенно Арсений, который задрал мне платье. Полина внимательно меня выслушала.
- Возможно, раздражительность и даже злобность Арсения имеют органическую причину - микроопухоли мозга, проблемы с гоормонами или даже медленно прогрессирующая душевная болезнь. Здоровому человеку несвойственно причинять боль другому.
После этих слов Полины мне вдруг стало легко. Я и так считала Арсения придурком, но это была просто обзывалка, а теперь научно доказано. Я испытала к нему жалость и решила пойти в школу, к тому же до окончания учебного года оставалось всего две недели.
Каждый день мы гуляли по паркам и музеям Москвы. Я родилась в Столице, но Лазурный берег, Лондон и Париж знала лучше, чем родной город. Если бы я кому-то из одноклассников рассказала, что была в музее, они бы меня засмеяли, но мне было все равно. После посещения квартиры Булгакова я запоем прочитала «Мастера и Маргариту». «Музей Москвы» вызвал во мне очень сильные чувства, гордость за героев – защитников нашей Родины. Вечером после прогулки мы посмотрели с Полиной фильм «Судьба человека» Сергея Бондарчука, отца дяди Феди, который как-то приезжал к нам в гости. Ночью я прочитала одноименный рассказ Шолохова. Я вообще стала много читать.
Погода в Москве переменчивая, в начале июля пошли сильные дожди. Полина приехала с двумя гимнастическими обручами, полдня мы провели в домашнем кинозале. Она загрузила документальные фильмы Дискавери, которые привезла с собой на флешке, мы смотрели, крутили обруч, лежали на полу, обсуждали увиденное, загружали новый фильм и снова крутили обруч. А потом всю ночь я читала «Белый Клык» Джека Лондона.
С Полиной мне было интересно, каждый день я узнавала что-то новое из мира науки, истории, искусства, что даже не заметила, что моя привычка наедаться на ночь сменилась чтением книг. Ужинала я куриной грудкой или рыбой с овощами. Как-то Полина сказала, что именно так ужинает она, а мне очень хотелось быть ближе к ней даже в этом.
Однажды на пороге появилась моя бабка коммунистка-капиталистка. Эту старую каргу снова мучали боли в суставах и ей нужно было погреть кости на солнышке и обязательно в моей компании, но при этом она всем видом показывала, что делает мне великое одолжение. Жалко, что сейчас не снимают сказок, моя бабка могла бы сыграть Бабу Ягу без грима. Тощая, с длинным носом с горбинкой, злобными маленькими глазками она бы очень эффектно смотрелась на экране. Это была бы такая современная ведьма с прямой осанкой, вставными зубами настолько белыми, что кажется они светятся в темноте. Ее сушеное тело не украшали даже костюмы Versace. Весь ее вид был злобный и отталкивающий. Глядя на нее мне вспомнились слова Полины, что здоровый мозг стремится к созиданию, а больной - к разрушению. Скорее всего, моя бабка выжила из ума, если он у нее когда-нибудь был. Она ненавидела всё и всех, но срывалась исключительно на мне, потому что меня обижать легче, я не могла дать сдачи. Рядом с ней я становилась какой-то безвольной и молча, как ослик на привязи, шла за ней, также молча терпела унижения, но после общения с Полиной я сильно изменилась.
- Я не поеду, я останусь на лето в Москве, - когда я это сказала, у бабки непроизвольно застучали вставные зубы, она начала хватать воздух ртом беззвучно как рыба. Папа с недоумением смотрел то на меня, то на свою мать, а потом сказал: «Не хочешь как хочешь. Мы на две недели уезжаем с Кристиной. Поживешь одна – не маленькая уже, справишься».
Когда все уехали, я предложила Полине на две недели поселиться в нашем доме. Сначала она отказывалась, а потом согласилась. Это были лучшие две недели в моей жизни, как будто ко мне приехала в гости подруга. Я никогда не говорила Полине, что считаю ее лучшей, а вернее единственной подругой, хоть она была и старше меня на двенадцать лет. Мы просыпались в одно время, делали зарядку под веселую музыку, завтракали, обычно вареными яйцами и зеленым чаем без сахара. Да, уже больше месяца я не ела сахар, от Полины узнала, что ученые доказали, что сахар разрушает мозг и фраза «мозги заплыли жиром» вовсе не метафора. Потом мы гуляли, разговаривали обо всем. Когда бывали в парках брали на прокат велосипеды или роликовые коньки. В пятнадцать лет я научилась кататься и даже своим весом не погнула велосипед. Но самое приятное было вечером: Полина приходила ко мне в комнату, мы выключали свет, оставляли только маленький бра и делились девичьими секретами. Мне особо нечего было рассказывать, я же никогда не встречалась с мальчиками, потому что никто не мог полюбить жирдяйку, но мне было удивительно узнать, что красивая, стройная Полина в свои двадцать семь лет тоже особо не имела любовного опыта. Всю свою жизнь она посвятила науке. В институте она встречалась с молодым человеком, но он быстро нашел ей замену. Я думала, что у худеньких все хорошо, но оказывается жизнь такая сложная штука, что ни возраст, ни внешность, ни социальный статус, ни количество денег не влияют на счастье. Тебя либо любят, либо нет. Когда мы встречаем человека наш мозг подает сигналы, они разные – от любви до неприятия. У вас ведь тоже такое было: только познакомишься с человеком, он еще ничего плохого тебе не сделал, а ты его уже терпеть не можешь или наоборот -испытываешь симпатию и непреодолимую тягу, хочется быть с ним рядом, прикасаться.
Осознав это, у меня как будто камень с души упал, реально стало легче дышать. Вот не нравлюсь я своим одноклассникам, не любит меня мама, папе нет до меня дела и даже прислуга в доме смотрит на меня косо – ну и что? Просто их мозг не признает меня за свою, не хочет пускать в свою жизнь, зато я нравлюсь Полине и она мне тоже. Впервые в жизни у меня появился близкий человек, с которым можно поговорить. Я ведь раньше практически не разговаривала, да и никто не хотел меня слушать. С появлением Полины в моей жизни поселилось счастье. Не смейтесь, вы просто этого не можете понять, вы же не знаете, что такое одиночество, когда ты никому не нужен.
Как-то мы заехали в гости к Полине, она жила на окраине Москвы в новостройке, у нее была квартирка-студия размером с мою ванную комнату. Я давно не была в гостях и мне очень понравилось у Полины, Как-то у нее было хорошо, уютно, а еще она испекла пирог из яблок, кукурузной крупы, пара куриных яиц и кефира, для сладости добавила бананы. Он очень напоминал шарлотку, но в нем не было ни грамма сахара и муки. Маленькое пространство заполнилось ароматом выпечки. Блин! Это было блаженное ощущение и я не ела ничего вкуснее! Записала себе рецепт, обязательно приготовлю сама.
Полина жила не одна, вместе с ней в квартире хозяйничал беспородный одноглазый кот Василий Иванович. Она спасла его, буквально вырвала из пасти собаки, выходила и оставила жить с собой. Кот это понимал и был очень благодарен. Полина рассказала, если ученые проводят исследования на кошках и собаках, то берут уличных, беспородных и не потому, что за них никто не несет ответственность, просто они более сообразительные. С пережитыми ситуациями, когда мы попадаем в опасность, у нас мобилизуются все силы, мозг активно начинает производить новые нейронные связи, он ищет выход из ситуации, решение проблемы. Если посмотреть биографии великих людей, то все они прошли очень нелегкий путь, но благодаря этому их мозг стал активнее думать и выдавать нестандартные ходы, которые помогали делать им великие научные открытия, писать гениальные литературные или музыкальные произведения.
До встречи с Полиной я искренне считала, что счастье человека быть красивым и тогда тебя все любят, но теперь я поняла, что самое главное – это быть умным, а еще, что мозги, как и тело, нужно развивать. У нас с Полиной была игра в «перевертыши» - нужно произносить слова задом наперед. Например, мы сидим в комнате и называем по очереди все предметы наоборот: «артсюл» - люстра, «факш» - шкаф, «терубат» -табурет. Это отлично развивает память и воображение, а еще это очень весело. Мы как маленькие дети заливались смехом, когда кто-то из нас путался в буквах, прыгали и обнимались, когда удавалось произнести очень сложное слово.
В течение почти десяти лет я просыпалась со слезами, думая о маме, почему она меня бросила и не навещает. Я шла на кухню и не глядя сметала завтрак, накладывала еще, снова ела, в течение дня тоже что-то жевала. Со мной не дружили одноклассники и я, наверное, набивая рот, как бы говорила, мол и мне некогда с вами общаться - рот занят. А теперь я просыпалась с улыбкой, вспоминая вчерашний день, проведенный с Полиной, какую-нибудь интересную историю, которую она мне рассказала или я прочитала в книжке. Иногда я просто открывала глаза и называла первое, что увижу наоборот, например, «колотоп», смотрела на потолок и смеялась. Раньше я думала, почему меня никто не любит, а теперь я люблю жизнь, жду каждый новый день, что он принесет, что узнаю нового и интересного.
Летние каникулы пролетели незаметно, пора было идти в школу и обновить гардероб, чего я никогда не любила делать, потому что в моем варианте сменялся один балахон на другой. Я не взвешивалась с мая месяца и вот впервые встала на весы и обалдела: минус шестнадцать килограммов. Теперь я могу вам признаться сколько весила до встречи с Полиной, только лучше присядьте: 95 кг при росте 167 см. Что? Вам плохо стало? А теперь представьте, как плохо было мне таскать столько жира. И вот я всего лишь 79 кг, еще и выросла на три сантиметра. Конечно же, стройняшкой меня не назовешь, но то, что я уже очень даже ничего себе – это точно. А самое главное, я даже не заметила, как похудела, я всего лишь перестала есть сахар и мучное, стала больше ходить пешком и иногда крутила обруч.
Первое сентября я не любила никогда, но сегодня впервые я шла без страха, я не боялась, что меня опять будут обзывать и не потому, что стала выглядеть лучше (хотя и поэтому тоже), просто мне стало все равно, что думают обо мне люди, для меня теперь важно, что я сама думаю о себе. Я пятнадцатилетняя девочка, Арина Терентьева, которая за лето прочитала много книг, обошла все музеи и парки Москвы, у меня появилась настоящая подруга, которой аж двадцать семь лет. Я знаю, что после школы пойду учиться на нейробиолога и да, если меня никто не возьмет замуж, я не сильно расстроюсь. Это просто факт, обычный факт, который я принимаю.
Первое, что я услышала, зайдя в школу, были слова Арсения:
- Смотрите, а жируха-то схуднула. Беги скорее в столовую, там тебя пончики ждут. Ха-ха-ха, - он заржал идиотским смехом и некоторые ребята, глядя на меня, тоже злобно рассмеялись.
- Вес сбросить достаточно легко, а вот удаление опухоли мозга, которая у тебя явно есть, о чем свидетельствует твоя агрессия, гораздо сложнее и вряд ли обойдется без последствий, - я даже сама от себя не ожидала, что скажу такую длинную фразу, еще и так спокойно, с достоинством.
- Ты че, жируха, страх потеряла, - он подошел ко мне и закинул руку, у меня с работала реакция, я быстро перехватила его руку, загнула за спину, так что он оказался в скрюченном положении и резко толкнула его вперед. Арсений головой влетел в стену, обмяк и скатился на пол.
Все молча смотрели на Арсения, этого вчерашнего героя класса, который сейчас распластался на полу, а на лбу у него нарастала шишка. Он медленно поднялся, назвав меня ненормальной, побрел в сторону класса, остальные пошли за ним.
Учителя уже давно привыкли не вызывать меня к доске и ничего не спрашивать, но теперь я сама вступала в диалог на всех предметах. Я получила столько новых знаний по истории, литературе, биологии, географии, что меня распирало изнутри, хотелось поделиться со всем миром.
Как-то на перемене ко мне подошла наша красавица Марианна, ее мама известная актриса, а папа крупный бизнесмен, мы с ней не разговаривали несколько лет. Я знала, что у Марианны в конце сентября день рождения, даже помню точную дату – 24-е. Еще бы мне не помнить! Это было в шестом классе, она позвала меня вместе с другими девочками к себе домой на день рождения, приняла мой подарок, а когда я пошла помыть руки, заперла меня в ванной комнате. Вместе с другими девочками она стояла возле двери и смеялась, выкрикивая что вкусного они едят. Почти пять часов я просидела в одной из ванных комнат ее большого дома. Потом они меня выпустили, я села в машину и водитель молча довез меня до дома. Мне было стыдно плакать перед ним, да и все слезы вытекли у меня за те пять часов, а еще я презирала себя, потому что умоляла этих мерзавок пожалеть меня и выпустить. И вот ко мне подходит Марианна и снова приглашает на день рождения.
- Судя по твоему загару, ты окончательно убила коллаген, - я села на парту и закинула ногу на ногу, - Вместе с кожей у тебя ссохлись и мозги. Ты правда думаешь, что я пойду к тебе на днюху после того, что вы тогда устроили? – я внимательно посмотрела на нее и даже приподняла очки.
- Аринка, перестань, мы были тогда детьми. Просто пошалили чуть-чуть. Нельзя же столько лет обижаться. Как говорится, кто старое помянет, тому глаз вон, - она слащаво улыбнулась.
- А кто забудет, тому оба. Так полностью звучит поговорка, но тебе с пересохшими мозгами глубокий смысл русского языка не понять.
Я развернулась и пошла к выходу, водитель уже ждал меня. На самом деле мне хотелось прыгать от гордости за саму себя. Как же так получилось, что встреча с Полиной и всего лишь несколько месяцев сделали меня совершенно другим человеком. Из девочки, над которой все смеялись и издевались, я превратилась в уверенную в себе девушку и теперь мне палец в рот не клади – откушу по локоть.
Когда я села в машину, сразу же позвонила Полине, мне не терпелось ей рассказать, как я уделала Марианну. Я не стеснялась при водителе бурно высказывать свои эмоции, мне даже показалось, что он как-то по-доброму улыбнулся. Впрочем, его дело крутить руль, давить на педали и смотреть на дорогу, вряд ли он что-то понимает.
Полина ошарашила меня известием, что записала меня в танцевальную школу. Сначала я сопротивлялась, раньше я никогда не занималась танцами и мне неловко ходить в группу, лучше попросить папу нанять хореографа, который будет приезжать к нам домой. Но Полина была непреклонна, она долго рассказывала, как танцы развивают мозг. Оказывается мы не просто двигаем руками и ногами, а это мозг управляет нашим телом, запоминает ритм и движения. Потом она объясняла, что смена обстановки, знакомство с новыми людьми – это очень интересно и пойдет мне на пользу. Я пообщаюсь с теми, кто живет другой жизнью без замков и золотых унитазов. На мое возражение, что при затратах на дорогу два часа туда и столько же обратно, у меня не будет времени делать уроки, она предложила делать их по пути в автомобиле. Я с трудом представляла, как это возможно, но получилось очень даже легко и удобно. Более того, я стала успевать все делать и, что уж говорить, Полина помогала в гуманитарных науках. А однажды водитель помог решить уравнение по математике. Так я узнала, что его зовут Александр, ему сорок лет и раньше он был учителем физики, но т.к. зарплата частного водителя в несколько раз выше, а у него двое детей, то он поменял школу на баранку.
Моя жизнь становилась все насыщенней, появлялись новые знакомые. Мой партнер по танцем оказался милым восемнадцатилетним парнем. Миша учился на втором курсе экономического, увлекался фантастикой и танцами. Он мне порекомендовал почитать Беляева, того самого, по книге которого поставили фильм «Человек-амфибия». Никогда не думала, что полюблю фантастику.
В нашей группе были люди разных возрастов. Кстати, Полина тоже занималась танцами и, по правде говоря, у нее это получалось лучше.
Мне понравилось ходить на танцы, я подружилась со всеми в нашей группе, особенно мы сблизились с Галей, ей 25 лет, она замужем за летчиком и чтобы ожидание мужа с рейсов проходили легче, ходила на танцы. Иногда после занятий я, Полина и Галя заходили в кафе, пили чай с травами и съедали по салату, дома я уже давно не ужинала. Однажды Галя предложила на выходных сходить в боулинг. У нас дома тоже есть дорожки с боулингом, как и бильярдные столы, но я никогда не играла и уж тем более не была в настоящем боулинг-центре.
Это был один из лучших дней моей жизни. Как же весело катать мячи с подругами, пить фреши и болтать обо всем. На соседней дорожке играла компания молодых мужчин, один все время переглядывался с Полиной. Я знаю любовь только по книжкам и кинофильмам, но то, что этих двоих тянуло друг к другу было очевидно. Он набрался смелости и подошел к нам, а потом мы все вместе пошли в кофейню, пили вкуснейший капучино и ели сорбеты. Я ощущала себя счастливой взрослой девушкой, которая отдыхала вместе с подругами, познакомилась с парнями и это было почти свидание, по крайней мере одна из нас точно влюбилась. Галя замужем, а я не в счет, потому что мне всего лишь пятнадцать.
Мы реже стали видеться с Полиной, потому что теперь она встречалась с Никитой, он был отличным парнем, работал PR-директором в крупном издательстве. Иногда мы гуляли все вместе, но даже в компании эти двое были наедине. Я очень радовалась за Полину и в глубине души надеялась, что когда-нибудь и на меня кто-то будет смотреть так, как Никита на нее.
Весной между танцевальными клубами Москвы объявили конкурс. Я не хотела участвовать, но Миша, мой партнер, меня уговорил, а Полина поддержала и сказала, что будет болеть за меня в зрительном зале. Мы стали готовиться к выступлению, репетировали каждый день без выходных. Танцы очень сближают, в них есть магия, ты не просто танцуешь в такт с партнером, твое сердце стучит синхронно с его, ты чувствуешь его, как себя, даже кажется, что читаешь его мысли.
Конкурс проходил в апреле в одном из крупнейших залов Москвы. Я видела, как Полина с Никитой размахивали плакатом «Арина+Миша чемпионы!» Мы заняли почетное четвертое место с конца среди пятидесяти шести пар участников. Только для меня не важны были кубки и дипломы, поддержка близких людей, моих друзей – это была лучшая награда. Человеку просто необходимо, чтобы кто-то его любил, переживал за него, был рядом в трудную минуту и радовался в периоды счастья.
Этот год пролетел очень быстро, но еще ни один год моей жизни не был так наполнен событиями. Хотите знать, как я справляла свое шестнадцатилетие? Держитесь крепче – мы отмечали в ночном клубе с друзьями! Вау! Полина была с Никитой, Галя пришла с мужем-летчиком - наконец-то мы с ним познакомились. Он оказался совсем не героической внешности, как я представляла. Это был невысокого роста полноватый лысоватый мужчина, но с военной выправкой и военным юмором, иногда его шутки были даже немного смешными. Миша тоже пришел и подарил мне большой букет красных роз – мои первые цветы от молодого человека. В честь праздника я впервые попробовала шампанское. Сок, надо сказать, вкуснее. Мы танцевали с Мишей и я чувствовала себя королевой бала, хотя в клубе было много людей и они совсем не знали, что у меня день рождения, зато это знали мои друзья, которые весь вечер и ночь поздравляли и произносили тосты в мою честь. Ах, да я забыла сказать, на мне было короткое красное платье и туфли на высоком каблуке, вместо очков я теперь ношу линзы, исчезли подростковые прыщи и мой вес трам-там-там - 55 кг. при росте 170 см! Да, за год я похудела на сорок килограммов. Как мне удалось? Главное, дорогие мои, думать головой, больше двигаться, много читать и дружить с умными и хорошими людьми.
На этом можно было бы историю закончить, но дело в том, что все только началось. На следующий день после дня рождения Полина поговорила с отцом, что она закончила свою работу со мной. Мы с ней остались подругами, так же каждый день созванивались, на выходных гуляли в парках или встречались в кафешках. Полина устроилась работать в частную клинику нейробиологом, а Никита уговорил главного редактора опубликовать в женском журнале, одном из изданий их большого холдинга, ее статью. Я искренне поздравила Полину с успехом, но когда прочитала статью мне стало обидно. Особенно задели слова: «Нелюбимые дети часто страдают ожирением. Родители под вседозволенностью еды скрывают свое невнимание и отсутствие чувств. Любящие родители понимают, что лишний вес не только влияет на здоровье, доставляет физический дискомфорт, но и морально унижает ребенка. Часто сверстники бывают жестоки и нетерпимы по отношению к полным детям. Заботливые родители хотят для своего чада счастья, они не будут подвергать ребенка издевательствам со стороны общества и тем более рисковать здоровьем собственного ребенка, они будут регулировать питание, следить, чтобы делал утреннюю зарядку, запишут в спортивную секцию, а в выходные всей семьей организуют активный отдых, катаясь на велосипедах, роликах или лыжах в зависимости от времени года…»
Нет, Полина, не написала моего имени и вроде как статья была обобщающая, но я понимала, что это обо мне. В порыве чувств написала смс: «Ты мне больше не подруга!» Она звонила, но я не отвечала. У меня было ощущение, как будто мою жизнь выставили всем на показ, снова я стала посмешищем. Можно стать красавицей в шестнадцать лет, но в душе ты всегда остаешься тем толстым ребенком, которого все считали уродом. Иногда незнакомые люди делают мне комплименты, вроде бы должна радоваться, но у меня все время сомнения: искренне они или издеваются. Снова вспомнила маму и опять стало нестерпимо больно: почему она бросила меня, почему я ей оказалась не нужна? Почему папа меня не замечает, а бабка все время унижает? Я свернулась на кровати калачиком и расплакалась, мне казалось весь мир против меня.
А мир реально ополчился. У драчуна и задиры Арсения обнаружили опухоль в мозге, хорошо, что доброкачественную и операция прошла успешно для него, но для меня его болезнь стала адом. Учителя, одноклассники и их родители вспомнили, как в начале года я толкнула и он ударился головой об стену, кто-то припомнил, что я ему предрекла болезнь. В общем, меня обвинили в страданиях Арсения и никто не вспомнил, сколько страданий он принес мне. Сейчас мне очень хотелось, чтобы приехала Полина и как нейробиолог с научной точки зрения объяснила всем этим злым людям, что я не виновата, что именно неадекватное поведение Арсения, его агрессия были причиной болезни, но Полине я позвонить не могла.
Когда много проблем и обид, мир начинает рушиться со всех сторон, я поругалась с Мишей, забросила танцы, снова оказалась одна как раньше. Мне никого не хотелось видеть, а меньше всего мою бабку, которая внезапно появилась на пороге. Она не видела меня более полугода и с сарказмом отметила изменения в моей внешности, потом сообщила, что у папы с Кристиной скоро родится наследник, а я, чтобы не мешать молодой семье, перееду жить к ней. На мой отказ бабка шипела и обзывалась, назвала меня дрянью и потаскухой, сравнив с матерью. Кричала, чтобы я не рассчитывала на наследство, что в восемнадцать лет они (она и папа) вышвырнут меня на улицу, и я буду побираться нищенствуя. После этого она снова потребовала, чтобы я собирала вещи и ехала к ней. Я снова отказалась, бабка уехала одна.
Вечером я спросила папу и Кристину, если я им настолько сильно мешаю, почему они не сказали об этом прямо. Они пытались меня убедить, что я все придумала, а на «бабушку» не стоит обижаться, она хочет, как лучше, поэтому и предлагает переехать жить к ней. Если бы я была Станиславским, то твердо заявила бы: «Не верю!» Как-то плохо они врали, фальшиво, наигранно, но мне все равно было непонятно, почему им так приспичило избавиться от меня и почему именно сейчас.
За год я привыкла гулять по паркам и столичным улочкам, но я всегда гуляла с Полиной и новыми друзьями, впервые я отправилась на прогулку одна. Майские праздники выдались на удивление теплыми, что для Москвы редкость. Я гуляла по парку Останкино, затем ноги сами привели меня в знакомую кафешку, где так часто мы были с моей подругой Полиной. Только с ней я чувствовала себя человеком, только она не пыталась меня унизить, задеть, именно она изменила мою жизнь, научила думать, читать книжки, из толстухи превратила меня в стройную девушку. Я набрала ее номер, но он не отвечал. Мне захотелось плакать, но затем она перезвонила, от радости я аж подпрыгнула, я тараторила в трубку:
- Полиночка, милая, родная, прости меня. Давай встретимся, я так соскучилась, мне так тебя не хватает и о многом надо поговорить, - я запиналась, повторяла слова, но внезапно меня перебил мужской голос.
- Извините, я нашел телефон на улице, наверное, он принадлежит вашей подруге, давайте встретимся, передам.
Мы встретились недалеко от дома Полины, я забрала телефон и пошла к ней домой, это был хороший повод помириться. Я долго давила на звонок, но никто не открывал дверь, в квартире кроме кота Василия Ивановича явно никого не было, а он очень жалобно мяукал. На этаже остановился лифт, женщина лет пятидесяти, подошла к соседней квартире:
- И зачем только животных заводят. Третий день орет, не унимается, - она закрыла за собой дверь.
Я знала Полину очень хорошо, она не могла оставить Василия Ивановича одного на три дня, она слишком ответственна и очень любила этого одноглазого беспородного кота. Первый, кому я позвонила был Никита, он сообщил, что последний раз видел Полину дня четыре назад, она была довольной, рассказывала, что в клинике, которой она работала, вместе с коллегами приступили к исследованиям по ее старой теме, правда, какой он не запомнил. Вчера они должны были встретиться, но он не смог дозвониться, решил, что она в лаборатории, поэтому отключила телефон, она так иногда делала. Мы договорились встретиться через час. У Никиты был запасной ключ от Полининой квартиры, она сама ему как-то дала как раз, чтобы покормить кота.
Пока я ждала Никиту, в поисковике телефона Полины нашла несколько номеров с пометкой «работа» - все они не отвечали. Никита обзвонил общих друзей и знакомых, все видели или созванивались с Полиной три-четыре дня назад.
Мы с опаской открыли дверь, почему-то было страшно, но кроме голодного Василия Ивановича в квартире никого не было. Покормив кота и убрав результат его жизнедеятельности, а нагадил, скажу я вам, он хорошо, мы решили пойти в полицейский участок. Сначала у нас не хотели принимать заявление, т.к. мы не являемся родственниками, но потом все-таки приняли. Пока полиция оформляла документы, мы решили начать свое расследование. По номеру телефона определили адрес частной клиники, в которой работала Полина, приехав на место узнали, что несколько дней назад клиника закрылась и помещение выставлено в аренду.
На сайте клиники в разделе «Сотрудники» мы нашли фото с именами коллег Полины, пытались найти их в соцсетях, но либо они удалили свои странички, либо у них их никогда не было, что очень странно для современного мира, хотя кто знает, что в голове у этих ученых.
Мы зашли в тупик, вариантов, где искать Полину у нас больше не было. Я видела как Никита страдает, он винил себя, что был не внимательным, не хотел ей навязываться, звоня по сто раз в день, что если бы он позвонил, приехал, все было бы иначе. Я смотрела на тридцатилетнего мальчика, который вот-вот заплачет и ощущала себя взрослой шестнадцатилетней женщиной, которой надо брать ответственность в свои руки и принимать решение. Для меня Полина была таким же, а может и более близким человеком, чем для Никиты, я понимала, что она попала в беду, но рыдать и вспоминать ее улыбку и голубые глаза, хорошо проведенное вместе время и интересные разговоры, сейчас точно не нужно – все силы и энергию надо направить на поиски подруги.
- Ты говорил, что она с коллегами приступила к работе над старой темой, не помнишь какой? – мой вопрос приостановил причитания Никиты.
- Что-то там с косметологией связано, с какими-то уколами красоты, я особо не вникал, - Никита снова обхватил голову руками и раскачивался из стороны в сторону, - Как я мог, почему не позвонил ей. Надо было приехать, - он монотонно повторял одни и те же слова.
По пути домой и весь вечер я думала о словах Никиты. Нет, не о его страданиях, а о теме работы Полины. Мне казалось, в этом была разгадка. В воспоминаниях всплыл наш разговор с ней в самом начале знакомства о влиянии ботокса на деятельность мозга. Этой темой она занималась год назад и именно из-за нее ее уволили из института нейробиологии. За время общения с Полиной я посмотрела много документальных фильмов о выдающихся людях, сейчас мне вспомнился ученый Тесла, который почти сто лет назад работал над беспроводной передачей электричества и вроде бы добился результатов, но ход его открытию не дали, иначе бы бизнес многих промышленных магнатов просто бы рухнул. В современном мире все помешаны на вечной молодости, ботокс вкалывают чуть ли не с двадцати лет, а после тридцати почти каждой. Все актрисы, которые бывали у нас дома, а также жены папиных друзей, в том числе и его Кристина, делали уколы красоты. Если исследование Полины верное и она научно доказала, что нарушение кровоснабжения, вызванное параличом мышц в результате применения ботокса, приводит к изменениям в головном мозге и как следствие - умственной отсталости, то это же сенсация, способная разрушить крупные бизнесы и даже кое-кого посадить за решетку.
Всю ночь я искала информацию по поставщикам ботокса, исследовала сети косметических клиник и случайно наткнулась на компанию, учредителем которой числилась моя бабка, а генеральным директором Кристина, папина новая жена. Я знала о кирпичном заводе, небольшой сети супермаркетов, но была совершенно не в курсе, что мои родственнички еще имеют бизнес в индустрии красоты. Засыпая я составила список вопросов для Кристины, папы и бабки, но утром мне не захотелось с ними общаться. Вот даже не могу объяснить почему, просто возникло какое-то предчувствие опасности, что лучше им быть не в курсе.
К поискам Полины, помимо нас с Никитой, подключились Галя и мой бывший партнер по танцам Миша. Мы походили на сообщество детективов-любителей: тайно от всех встречались, созванивались, вели переписку, понятную только нам, но за два дня никаких результатов не добились. Я предложила выйти из подполья и расклеить фото Полины по городу, мою идею никто не поддержал. Тогда я взяла водителя и на семейной машине поехала сначала к дому Полины – именно там она потеряла телефон и кто-то мог ее видеть, затем к закрывшемуся офису частной клиники, которая еще неделю назад работала в полном режиме. В офис вселялись новые арендаторы, они категорически запретили мне повесить объявление с фото Полины, зато я узнала, что теперь здесь будет элитный салон красоты. Я уже собиралась уходить, когда зашла хозяйка будущего салона. Ее лицо мне показалось знакомым, она точно бывала у нас дома. Как же я сразу не вспомнила! Это же Елена Лисницкая, бывшая супермодель и жена папиного друга.
- Лена, здравствуй! Я Арина, дочь Тараса Евгеньевича, помните? Ах, да я сильно похудела. Поздравляю с открытием бизнеса, а ты случайно не знаешь, куда съехала старая фирма, здесь была частная клиника нейробиологии.
- Ой, Ариночка, как повзрослела! Прям, не узнать. Какой красавицей стала. Пойдем, пойдем в мой кабинет, я тебе чаю налью.
Мы зашли в просторный кабинет, было видно, что мебель осталась от старых хозяев, в углу стояло несколько коробок с бумагами, которые скорее всего тоже принадлежали бывшей здесь клинике.
- Извини, что не прибрано, еще не все разобрали. Приедешь на следующей неделе будет все как надо. Держи карту VIP-клиента, - она протянула мне пластиковую карточку, - на все процедуры скидка 20%. И зови подружек, - она наигранно вздохнула, - Так сложно вести бизнес, аж голова кругом.
- Лена, а почему вы это помещение выбрали, вроде не совсем центр.
- Да откуда я знаю? Это Стасик все решал, - Лена захлопала накладными ресницами. Ей было уже за сорок, но она как будто застряла в подростковом возрасте. Кудри, ресницы, платья с кружевами, пышными короткими юбочками – такая престарелая кукла Барби. И ни одной морщинки, идеально надуто-круглое лицо – явные следы ботокса, не позволяющие увидеть эмоции, от чего Лена выглядела еще более глупой, - Вот Кристине Тарасик на Арбате салон сделал.
Невольно я сморщилась: ладно она своего мужа Стасиком называет, но моего отца Тарасиком – это перебор.
- Стасик говорит, что они поругались из-за этого офиса. Не понимаю, что в нем особенного? - она надула губки.
- Поругались? – я наклонилась к ней ближе, - А почему не знаешь?
- Ой, я не лезу в мужские разговоры, не первый раз замужем - Лена взмахнула кудрявой гривой, - Кого-то там они наказали, кто-то где-то дорогу перешел. К чему эти расспросы? Мы же девочки, - она пыталась игриво подмигнуть, но только смогла слегка прикрыть правый глаз, - Бери конфетки, чего пустой чай пьешь?
- Спасибо, я не ем сахар. Пожалуй, пойду, может на днях приеду, сделаю маникюр.
Мой мозг напряженно думал и складывал пазлы, было очевидно, что клинику, в которой работала Полина, выселили, но куда все делись, особенно меня интересовала сама Полина. Какое отношение мой отец имеет к клинике нейробиологии? Или не имеет? Зачем ему было нужно это скромное помещение на Волгоградском проспекте, когда есть на Новом Арбате, даже если он собирался открывать второй филиал салона красоты.
Уже год я не ужинала с родными, но на этот раз присоединилась. Кристина из-за большого живота с трудом помещалась за столом: не сегодня-завтра родит и скорее всего мальчика, отец всегда мечтал о наследнике.
- Как ты собираешься вести бизнес после родов? - спросила я, глядя на ее живот.
- Тамара Петровна мне хорошо помогает, сейчас она все дела ведет, - беременность сделала Кристину почти милой, она говорила мягко.
- Бабуля у нас еще и в красоте разбирается, - усмехнулась я, - Просто чудо-женщина. Ей что кирпичный заводик надоел, потянуло к прекрасному? Не удивлюсь, если она станет дизайнером одежды.
- Арина, прекрати паясничать, - отец оторвался от тарелки с супом, - Не понимаешь ничего, лучше помолчи.
- А что Кристина или бабушка что-то понимают в бизнесе? Ты же все ведешь, а они лишь под прикрытием. Может, я тоже свой салон красоты хочу, объясните мне в чем преимущества.
- Я в кабинет, мне еще надо поработать, - папа часто вместо ответа на мои вопросы просто вставал и уходил, зато осталась Кристина.
- Я сегодня случайно зашла в салон, а он оказывается Лене Лесницкой принадлежит, говорят ты там тоже хотела открыться.
- Я? – Кристина удивленно посмотрела на меня, - Нет, мне место не понравилось, это Тарас выживал бывших хозяев.
- А чем они ему не угодили? – я старалась вести себя непринужденно, мол просто так болтаю для поддержания разговора.
- Да психи они, разослали по всем салонам какие-то письма с угрозами, мол мы обманываем людей, что типа уколы красоты наносят вред здоровью. Я ж говорю ненормальные. Тамара Петровна живо с ними расправилась. Нашли на кого наезжать, - милое лицо беременной превратилось в едкую гримасу.
Ночью мне не спалось, как Шерлок Хомс я сопоставляла факты и показания свидетелей, утром за завтраком еще раз пыталась разговорить Кристину, но никаких полезных сведений от нее не добыла.
Полина всегда говорила, что наш мозг устроен так, что если ему дать задание, он будет искать решение, давать нам подсказки, обращать наше внимание на вещи, которые раньше бы остались незамеченными. Так делаются гениальные открытия учеными, так развивается воображение и писатели пишут уникальные произведения. Мой мозг, кажется, притих в ожидании. Глядя, как Кристина смачно намазывает сгущенку на булочку, я тоже соблазнилась, но вовремя остановилась. Сахар кратковременно повышает инсулин, а затем резко сбрасывает и мозг начинает работать хуже, а мне нужно было загрузить его на сто процентов. Я пошла в домашний спортзал, в котором за всю жизнь была пару раз. Велотренажер, беговая дорожка, гантели. Час усиленных занятий, немного сожженных калорий и ни одного варианта, где искать Полину.
Вечером мы встретились с Никитой, он приехал не один, а с рыженькой девочкой в очках. Ее звали Лера, работает журналистом, она подключилась к нашему расследованию. Сначала мне Лера не понравилась. Какая-то она вся была неказистая, нескладная и все время щурилась, но это от плохого зрения. Когда же Лера начала рассуждать и выдавать здравые мысли, приобрела в моих глазах уважение и даже показалась мне симпатичной. У умных людей красота проявляется не сразу, но если уж разглядел, то навсегда.
- Думаю, охота на ученых идет со стороны владельцев индустрии красоты неслучайно, кому-то очень важно замалчивать очевидные факты о вреде ботокса. Возможно, ваша Полина с коллегами раскопали нечто важное, а дальше они совершили ошибку: не заручившись поддержкой, сами пошли на баррикады. Судя по твоим словам, - Лера посмотрела на меня, - Они разослали всем салонам красоты письма с требованием прекратить использование вредного препарата. Скорее всего ученые не знали, что за милыми девочками-директорами стоят большие дяди и именно они финансируют бизнес. Деньги и власть дают человеку чувство вседозволенности, такие люди не терпят, если кто-то им перечит, они готовы уничтожить любого, кто встанет на их пути даже за мелкую провинность.
Я внимательно посмотрела на Леру, пазлы в моей голове сложились.
- Я знаю, где искать Полину. Их упрятали либо в тюрьму, либо в психушку. Скорее всего, в психушку, - я была в этом уверенна почти на сто процентов. Когда Лера начала рисовать психологический портрет врагов Полины, я сразу же узнала в нем своего отца и все его окружение. Он никогда не делился со мной ничем, да вообще почти не разговаривал, но так получалось, что иногда я слышала кое-что, когда он разговаривал со своими друзьями и партнерами по бизнесу. Взрослые почему-то думают, что дети ничего не соображают, им даже в голову не приходит, что, да, возможно, семи-восьмилетний ребенок не все понимает из взрослых разговоров, но зато запоминает и, спустя много лет, может проанализировать. Мой отец стал богатым в 90-х, помогла ему бабка-коммунистка, которая участвовала в дележе природных ресурсов, заводов и комбинатов. Папе достался кирпичный заводик и пожизненный госзаказ на поставку кирпича. Перед тем, как мама уехала, они ссорились и она кричала, что сдаст его милиции, что он бандит и люди не простят ему деяний 90-х, а он кричал, что запрет ее в психушке и запер, пару лет она провела там. Это я недавно узнала от бабки, которая считает меня такой же ненормальной, как мама и что психбольница меня ждет, мамина койка еще не остыла.
- В Москве около десяти психиатрических больниц, плюс еще частные, - Лера как настоящий журналист моментально находила сведения в интернете, - Хорошо было бы вычислить сразу, в какую нам идти. Если ученых упрятали, то никто не даст открытую информацию, придется пробираться тайно.
В это время к нам присоединился Миша, приехал после репетиций, он снова готовился к танцевальному конкурсу. Пока ребята ему рассказывали новые факты, я погрузилась в свои мысли. Хорошо зная своего отца и его пристрастие к стабильности, сотрудничеству с одними и теми же людьми, у меня не было сомнений, что, если он запер ученых в психушку, то именно в ту, в которую, когда-то отправил мою мать. Это была моя личная история, мне не хотелось делиться с друзьями.
Рано утром я попросила водителя отвезти меня в парк Горького. Я прошла сквозь парк, села в метро и отправилась к маме. Накануне вечером я нашла ее в соцсетях, сначала она неохотно со мной общалась, но потом согласилась встретиться и написала адрес.
Я шла по спальному району Москвы, остановилась возле детской площадки. Глядя на мам, играющих с детьми, у меня навернулись слезы. Как жестоко родители лишили меня детства и семьи. Очень медленно подойдя к подъезду, долго не могла нажать номер на домофоне. Мне было страшно, я помнила, как пару лет назад видела маму по телевизору и представляла, как сейчас меня встретит вульгарная женщина с экрана, как она будет жаловаться на бывшего мужа, который после развода не обеспечил ее и каяться передо мной, что бросила, а потом оправдываться, что она была не виновата. Мне казалось, что она много пьет и курит, ведет разгульный образ жизни, т.к. бабушка всегда называла ее шлюхой. Мне уже хотелось развернуться и уйти, но моя подруга Полина была в беде и ради нее я готова побороть свои чувства, наступить на гордость и переступить порог дома женщины, которая легко меня предала.
Дверь открыла красивая, моложавая женщина, собственно маме и было-то всего 42 года. Она совершенно не была похожа на ту ярко накрашенную тетку из телевизора. Без макияжа, светлые волосы гладко зачесаны в хвост, джинсы и футболка, подчеркивающие стройную фигуру. Мы какое-то время просто молча смотрели друг на друга, а потом она меня обняла, и мы обе заплакали.
История мамы могла бы лечь в основу фильма, как назидание для дурочек не выходить замуж за богатых без любви. Она была типичной провинциалкой, приехавшей покорять Москву, обладая модельными данными участвовала в конкурсах красоты, которые так любят посещать богатые дяди. Там она и познакомилась с отцом, он был старше ее на 15 лет, но мечта переехать из комнаты студенческого общежития в большой дом, красиво одеваться и ездить отдыхать во все уголки мира, сделала его в ее глазах сказочным принцем. Они поженились, она так и не закончила институт, первые годы после свадьбы наслаждалась роскошной жизнью, считая, что выиграла джек-пот. Потом она забеременела, именно тогда впервые узнала, что он ей изменяет с такими же красотками-моделями. Она решила терпеть ради сытого будущего ребенка, ей очень не хотелось, чтобы ее дочь жила в нищете, локтями и зубами пытаясь пробить себе место под солнцем. На одном из приемов, которые устраивали в правительстве, один из дипломатов делал ей слишком много комплиментов и даже пригласил на медленный танец. В тот день отец ее в первый раз избил. Она ему никогда не изменяла, но ему нужен был повод от нее избавиться, т.к. у него уже была новая пассия. Тогда мама совершила ошибку, о которой жалеет до сих пор: ей бы спокойно развестись, забрать дочь и получать неплохие алименты, но она, привыкшая к хорошей жизни, не хотела ее терять. Обладая некоторыми знаниями о деятельности отца, она начала его шантажировать. Это была глупая война моськи против слона. На два года он запер ее в психбольнице, кстати, она там была не одна такая. Мама горько улыбнулась: раньше цари отправляли неугодных жен в монастырь, а теперь в психушку. Он лишил ее родительских прав и запретил видеться со мной, из его денег она не получила ничего. Спустя одиннадцать лет брака она снова стала бедной провинциалкой, а ведь могла за эти годы получить образование, опыт работы и, может, даже сделать неплохую карьеру. Из психбольницы она вышла тридцатичетырехлетней женщиной с разбитыми мечтами и надеждами, ей пришлось начинать жизнь заново. Временно она поселилась у студенческой подруги, которая простила ей заносчивость богачки периода замужества. Она работала кассиром в супермаркете, официанткой в ресторане, потом устроилась менеджером по продажам в компанию сантехники. Больше всего ей удавалось продавать унитазы. Через несколько лет взяла ипотеку, еще туже затянула поясок, с трудом пытаясь свести дебет с кредитом. В фирме, в которой она работала, начались проблемы, вместе с другими сотрудниками она попала под сокращение, в это время ей позвонили с телеканала и предложили за 250 000 руб. сняться в пошлом ток-шоу про бывших жен олигархов. На тот момент у нее уже была просрочка по кредиту, ей элементарно нечего было есть, и она согласилась, решив, что в ее жизни и так было много позора, еще один не в состоянии сильно навредить, а вот материально позволит продержаться.
Когда я уже уходила, она снова меня обняла и спросила:
- Ты еще приедешь?, - и сама ответила, - Наверное, нет. По решению суда мне нельзя с тобой видеться, - она опустила глаза, ресницы стали мокрыми.
- Тебе нельзя, а мне – можно! Обязательно приеду, - я еще раз ее обняла и поцеловала.
Мне было так хорошо, что трудно передать словами. У меня снова появилась мама. Пошел теплый летний дождь, на тротуаре быстро образовались лужи, я лихо их перепрыгивала, но одна оказалась слишком большой, по щиколотку я оказалась в воде. Вместо того, чтобы поскорее выбраться, вдруг начала прыгать, как ребенок. Для мамы я всегда буду ребенком! Урааа! У меня есть мама и она меня любит!
Простите, я отвлеклась. Эмоции, сами понимаете. Конечно, мама дала адрес клиники, а вечером присоединилась к нашей операции под кодовым названием «Спасение Полины и других ученых». Это было ее решение. Мы сидели в дешевом кафе, пили не самый лучший кофе и обсуждали план действий. Мама принесла от руки нарисованную схему помещения больницы. Хоть прошло уже восемь лет с ее освобождения, вряд ли кто-то делал перепланировку. Пока мы не знали, как нам это пригодится, у нас еще не было точного плана действий и вдруг меня осенило.
- Знаете про эксперимент Розенхана? Мне о нем рассказывала Полина, - все внимательно посмотрели на меня, одно упоминание имени Полины вызывало у всех уважение и интерес к информации. Мне порой кажется, что все мои знания я получила не в школе, а во время общения с Полиной, - Так вот, - продолжила я, - Розенхан отправил психически здоровых людей, симулирующих галлюцинации в психиатрическую больницу и их признали больными, - все молча продолжали следить за ходом моих мыслей, я быстро в айфоне залезла в Википедию и прочитала дословно: «Сам Розенхан и семь его психически здоровых коллег, которых условно назвали «псевдопациентами», пытались попасть в психиатрические больницы, добиваясь приёма у врача и сообщая о симулируемых слуховых галлюцинациях. Работникам больницы ничего не было известно о проведении данного эксперимента. Группу псевдопациентов составляли три психолога, педиатр, психиатр, художник и домохозяйка; восьмым добровольцем был сам Розенхан. Ни на кого из них истории болезни в психиатрической больнице не имелось. Псевдопациенты пользовались псевдонимами, и тех из них, кто работал в области психиатрической помощи, трудоустроили на фиктивную работу в другой сфере, чтобы избежать возможных проблем, связанных с психиатрическим лечением или наблюдением. За исключением вымышленных имён и сведений о трудоустройстве, все предоставляемые в последующем биографические сведения были достоверными. Все они были госпитализированы, и у всех них были выявлены психические расстройства. После госпитализации псевдопациенты вели себя адекватно и сообщали персоналу о том, что чувствуют себя хорошо и уже не испытывают никаких галлюцинаций. Тем, кто работал в больнице, не удалось выявить ни одного псевдопациента, и они, напротив, полагали, что у всех псевдопациентов обнаруживается симптоматика протекающего психического заболевания. Некоторые из них провели в условиях изоляции несколько месяцев. Эксперимент поставил под угрозу психиатрическую науку», - я закончила чтение и посмотрела на друзей и маму, - Кто-то из нас должен проникнуть в больницу под видом пациента!
Не могу сказать, что мою идею восприняли с восторгом, но в среду утром молодая женщина на вид не больше сорока в костюме от Chanel привезла в частную психиатрическую клинику своего девятнадцатидетнего сына, которого мучали галлюцинации и он все время танцевал, в основном латиноамериканские танцы, но при виде некоторых женщин пускался в пляс с приседом и выпадами из русских-народных. Вместе с ними сквозь охрану и рецепшн прошла шестнадцатилетняя девушка, но ее мало кто заметил, все смотрели танцевальное шоу психического больного юноши. Персоналу искренне жаль было его мать, пытающую угомонить сына, она уговаривала его прекратить сначала ласковыми словами «малышом», «пупсиком» и почему-то «персиком», затем истерически орала и била дорогой сумочкой Birkin. В общем, такую патологию персонал клиники видел впервые.
Вдвоем они зашли в кабинет к главному врачу, мать на коленях в прямом смысле слова уговаривала помочь ее наследнику, отсчитала крупную сумму денег, дала наличными, долго обнимала и целовала сначала неперестающего танцевать сына, затем пыталась обнять и поцеловать врача.
Ну вы уже догадались, что в роли мамы была моя мама, а психа талантливо играл Миша. Зачем же в больнице оказалась я? У меня была роль медсестры. На сайте клиники мы скопировали костюм медперсонала и даже на кармашек рубашки пришили их логотип. Пока мама с Мишей отвлекали персонал, я быстро зашла в туалет и переоделась. Это в кино проникая куда-то главный герой быстро находит, где своровать спецодежду, а в жизни надо все свое носить с собой. Мы выяснили, в клинике работает около пятидесяти сотрудников, вероятность, что начальство помнит всех в лицо была, но шанс оказаться не разоблаченной тоже. Кстати, спонсором операции невольно выступил мой папа: я взяла у него деньги на поездку в Монако, но разве могут сравнятся монакские пляжи, катание на яхте в море с такими приключениями. В общем, если мы будем писать сочинение на тему «Как я провел лето?» я прямо напишу: «В психушке».
Ах, да, не хотела откровенничать, но не могу удержаться: мне, кажется, Миша в меня влюбился. При подготовке к операции под кодовым названием «Спасение Полины и других ученых» журналистка Лера учила меня ставить уколы и только Миша подставил свою пятую точку под угрозу. Разве это не любовь? Да и сам факт, что он сегодня здесь изображает психа, это же не только молодой задор и тяга к приключениям, может, это потому, что ему хочется быть ближе ко мне. Ладно, ладно, не буду скрывать, он тоже мне очень нравится.
Частная психиатрическая клиника внешне вполне могла бы сойти за неплохой санаторий: современный ремонт в коридорах, у каждого пациента отдельная палата с телевизором, удобной кроватью, правда, некоторые пациенты были привязаны, как этот пожилой мужчина, к которому я только что зашла. Он посмотрел на меня злым, но совсем не сумасшедшим взглядом.
- Ну, давай, пичкай меня своими пилюлями, все равно глотать не буду. Давай, начинай, - из-за перетянутой груди, ему трудно было говорить. Он пытался освободить связанные руки и ноги, но удавалось лишь покачиваться из стороны в сторону.
- У меня нет таблеток. Хотите воды налью?, - я подошла к его тумбочке и налила из графина стакан воды, насколько смогла подтянула его в положение сидя и поднесла стакан ко рту.
- Спасибо, - сказал он более мягко, - Развяжи меня, пожалуйста, обещаю больше не убегу, да и некуда, сынок уже все переписал на себя. Буду здесь доживать свой век.
- Вы не сумасшедший, - оценила я.
- Я в более здравом уме, чем когда-либо, - мужчина усмехнулся.
Мне с трудом удалось освободить его от оков – кто ж так связал! Он встал, сделал несколько приседаний, размял ноги и руки.
- Полдник по расписанию? – спросил у меня.
- Наверное, - ответила я неуверенно.
- Буду со всеми есть в столовой. Мне эта одиночная камера надоела.
Я вышла из его палаты, в голове всплыли мамины слова, что в то время, когда она здесь лежала, вместе с ней были и другие здоровые женщины – бывшие жены и подруги богачей, от которых они так избавлялись. По сути, эта частная клиники вела преступную деятельность: входя в сговор, они незаконно удерживали и пичкали психотропными препаратами абсолютно здоровых людей. Большие деньги редко кому приносят счастье, за все нужно платить и часто это расплата здоровьем или даже жизнью.
Идя по коридору, я услышала голос Миши, он пел. Заглянув в палату увидела, что он тоже был связан. Не имея возможности танцевать, громким пением он привлек меня. Я подошла к нему и начала поправлять подушку, в это время зашел врач со шприцом, он уже наклонился к Мише.
- Сейчас ты поспишь, дружок, и не будешь никому мешать, - в это время у врача зазвонил телефон, он ответил на вызов.
- Давайте я поставлю, - предложив свою помощь, я уже выхватила из рук врача шприц.
- Два кубика. Полных, - сказал он мне, выходя из палаты, продолжая говорить по телефону.
Набрав в шприц лекарство, выпустив со струей воздух я улыбнулась Мише.
- Даже не вздумай! – он посмотрел на меня, я подмигнула и вылила лекарство в цветок, стоящий на подоконнике, затем помогла ему освободиться. За час проведенный в клинике, мне ничего не удалось узнать о Полине и других ученых, все, что я сделала – это развязала двух пациентов, оба были абсолютно здоровыми людьми. Я представила, как страдает Полина намертво привязанная к кровати.
В палату заглянула медсестра, Миша сделал вид, что крепко спит под действием лекарств.
- Пойдем на раздачу, поможешь кашу разливать, - крикнула она мне, я быстрым шагом отправилась за ней.
Каша была жидкая, сваренная на воде. За те деньги, что платят родственники психов, могли бы и получше кормить. Я внимательно оглядела больных, большинство из них выглядели вполне здоровыми, но какими-то подавленными, в их глазах читалось отчаянье и безнадежность. Полина говорила, что по статистике психические отклонения чаще встречаются у мужчин, у женщин более здоровая психика, мы реже сходим с ума, адекватнее реагируем на стресс. Здесь же вопреки статистики было больше женщин, но среди них не было Полины. В душе начали закрадываться сомнения, правильны ли наши расчеты, может, ее здесь вообще нет, и мы зря устроили весь этот спектакль.
- Отнеси в седьмую, опять отказывается есть, - мои мысли прервала женщина в белом халате, наверное, тоже медсестра, она всучила мне тарелку с жидкой кашей, продолжая причитать, - Сдохнет от голода, а нам отвечать, лишь бы не в мою смену. Три дня уже не ест.
Как только я открыла седьмую палату, то вздрогнула, чуть не выронив тарелку: на кровати сидела Полина. Она сильно похудела, ее взгляд был каким-то стеклянным, будто она меня не узнавала. Подойдя к ней, я помахала перед лицом рукой, ущипнула ее за плечо – реакции ноль. Я села с кашей и слезы потекли.
- Что же они с тобой сделали? – я пыталась ее обнять, но она отстранилась.
- Ухреван аремак, - сказала она протяжно также глядя сквозь меня. Я заглянула ей в глаза и увидела искорки, она повторила - Ухреван аремак. И тут до меня дошло, это же слова-перевертыши, мы так играли, тренируя память, я мысленно прочитала наоборот: «Камера наверху», по инерции хотела поднять голову, но она схватила меня за руку, ложкой в каше стала выводить цифры: 13, 24, 56. Я не была точно уверена, но скорее всего это номера палат ее коллег.
- Оревтечсав? – спросила я, что означало «Вас четверо?», она раскрыла ладошку и пожала плечами: значит, пятеро, но судьба пятого неизвестна.
- Тяпвбегоп, шепотом произнесла я наклонившись к ее уху, в переводе «Побег в пять».
Я зашла в палаты с номерами 13, 24, 56. Ученые на меня не реагировали, каждому тихо в руку сунула салфетку с текстом: «Я от Полины, побег в пять, встреча возле седьмой палаты». Затем я сообщила Лере и Никите.
В полпятого в частную психиатрическую клинику приехала съемочная группа местного телеканала с журналистом Лерой. Она заранее договорилась об интервью, сегодня только уточнила время. Главврач больницы Авраам Исаакович, седоволосый еврей с хитрыми глазами, встретил журналистов радостно. Еще бы ему не радоваться, он же думал, что это бесплатная реклама его клиники, которая поможет привлечь новых клиентов, а любой бизнес, как известно, держится за счет клиентов.
Лера была на высоте, она мне все больше начинала нравиться. Поговорив десять минут в кабинете с Авраамом Исааковичем она уговорила его пройтись по больнице. Щупленький, маленького роста главный врач важно, как павлин, вышагивал впереди съемочной группы, рассказывая о современных методах лечения и уникальности их клиники. Проходя мимо палаты номер семь, оператор, которым был Никита, резко открыл дверь и предложил заснять палату изнутри. Полина продолжала неподвижно сидеть на кровати, даже глазом не моргнула пока выставляли камеру.
- Не надо снимать пациентов, - начал торопливо Авраам Исаакович, - У нас все строго конфиденциально, врачебная этика, сами понимаете.
- Мы со спины снимем, просто покажем в каких хороших условиях находятся ваши клиенты, - Лера говорила спокойно и также спокойно настраивала микрофон.
Главный врач суетился, маячил перед камерой, нам нужна была помощь, я скинула смс Мишке. В конце коридора раздалось радостное пение и прыжки, Миша пел и одновременно умудрялся делать сальто, крутить нижний брейк и выделывать какие-то нелепые телодвижения, совсем не похожие на классический танец, Исаакович выбежал в коридор, за ним врач, женщина средних лет, которая сопровождала съемочную группу. Им было не под силу совладеть с молодым, здоровым парнем, который крутился как юла, делал выпады ногами и нечаянно или специально во время прыжка ударил и свалил с ног врача. Авраам Исаакович стал звать персонал, в это время Полина повернулась к камере:
- Я Полина Еремеева, нейробиолог. Меня вместе с другими учеными незаконно удерживают здесь, - она не успела договорить, как на нее накинулся медбрат и вколол ей шприц, Полина взмахнула ресницами, медленно закрыла веки, ее тело обмякло и она повалилась на подушку.
На часах было 17.03, но ее коллеги ученые не вышли из своих палат, как потом выяснится, они не поверили мне, да и с чего им было довериться незнакомой девочке только потому, что она передала какую-то записку, написанную даже не рукой Полины, да и это вряд ли помогло: в современном мире мы не знаем даже почерк близких людей, не говоря уже о коллегах.
Нас окружили здоровые мужики в белых халатах, про себя я назвала их вышибалами, собственно они нас и вышибли, отобрав видеокамеру. Мне тоже не удалось остаться, потому что когда нас окружили, Авраам Иссакович внимательно меня разглядел и понял, что я не из его персонала.
Мы снова сидели в кафе, молчали, никто не решался первым обсудить наш провал. И так, что мы имели: ученых не спасли, еще и друга упекли в психушку. Связи с Мишей не было, тот телефон, который я ему передала, видимо, у него отобрали. Мне хотелось плакать, чувствовала себя виноватой, ведь это я все затеяла, возомнила себя не понятно кем, решила поиграть в детектива.
- Не все так плохо, - Лера нарушила молчание, она раскрыла ладошку, мы увидели флеш-карту, - У нас есть запись начальных слов Полины.
- Как тебе это удалось? – воскликнула я и тут же вспомнила, как во время потасовки Лера схватилась за камеру, в тот момент она и спасла наше единственное доказательство.
- Что нам это даст? – спросил Никита.
- Попробуем убедить выпускающего редактора пустить в эфир.
- Слишком мало доказательств, - Никита вздохнул и покачал головой.
Точно так же ответил Лере редактор, но если официальные СМИ отказались пускать материал, то для размещения в интернете ни у кого разрешения спрашивать не надо. На айфон мы засняли Лерин стендап (это когда журналист стоит с микрофоном и говорит в камеру), записали синхроны (типа мини-интервью) с Леной Лесницкой, которая ничего не подозревая рассказала на камеру, что ее салон красоты находится на месте бывшей клиники нейробиологии, но куда они делись она не в курсе, это надо спрашивать у мужа. Этого было достаточно, чтобы за кадром предположить рейдерский захват и похищение ученых. Моя мама тоже дала интервью и откровенно рассказала, как отец упрятал ее в психушку десять лет назад, как она провела там два года, как он лишил ее дочери.
Мы выложили ролик на youtube и в соцсетях на своих личных страничках. Вы, наверное, думаете, что наше видео сразу же набрало миллионное количество просмотров, журналисты оборвали нам телефон, а ОМОН ворвался в клинику и освободил ученых. Увы, наши труды прошли не замечено, единственный комментарий был «Что за бред?». Его написала моя одноклассница, отдыхающая во Франции. Вы тоже, как я, верили в сказки, что можно просто разместить ролик на youtube и стать «звездой» интернета. А теперь слушайте правду: все нуждается в раскрутке. Музыкальные клипы, ролики всяких блогеров специально раскручивают и за хорошие деньги. Не помню, где прочитала, но кто-то очень верно перефразировал Маяковского: «Если звезды зажигаются, значит, за них кто-то платит». Мои карманные расходы и деньги, выданные папой, на отпуск были потрачены на нашу предыдущую спецоперацию. В этом месяце, а он только начался, я больше не могла попросить. Была мысль подкатить к Кристине, но от нее я отказалась. Все же думали, что я отдыхаю в Монако, никто не знал, что я живу в квартире Полины вместе с ее котом Василием Ивановичем.
Вся наша команда была в отчаянии, мы даже решили пока не встречаться. Каждому нужно было собраться мыслями и предложить свой план действий. Лежа на диване подруги, обнимая ее кота, я как будто чувствовала присутствие Полины. Она всегда говорила, что наш мозг найдет любое решение, если ему правильно сформулировать задачу. Мой мозг тихо дремал, не собираясь напрягаться, по крайней мере никаких гениальных идей он больше не выдавал, напротив, напоминал о поражениях. Полина говорила, если запутался в пути решения, вернись к началу и переиграй путь. И тут меня осенило: мы же совершенно забыли о тех, кто упрятал ученых в психушку. Мы устроили игру в киногероев, когда главное спасти друзей, а вот от кого совсем забыли.
Как бы мне не хотелось, но я поехала навестить свою злобную бабку. Старуха встретила меня презрительным взглядом, она усадила свое тощее тело в кресло, скрестила на груди костлявые морщинистые руки и направив на меня свой острой нос спросила:
- Ну и? Решила переехать?
- Нет. Я не надолго, скажи мне, что ты сделала с сотрудниками частной клиники нейробилогии с Волгоградского проспекта и я пойду.
- Какое тебе дело? Пошла вон отсюда! – старуха нервно вскочила и подошла ко мне на своих сушеных ножках, своей костлявой рукой она указала на дверь.
Я обошла ее сзади, резко загнула ей одну руку за спину, как когда-то Арсению (этому приему меня еще в детстве научил папа), а в другую воткнула иголку со шприцом. Бабка завыла от боли.
- Слушай меня внимательно, в этом шприце находится нейтротоксин, тебе как владельцу салона красоты, должно быть известно, что при определенной дозе он приведет к параличу, поэтому лучше не дергаться и по порядку рассказать мне все с самого начала, с истории моей мамы, почему вы решили от нее избавиться, а затем плавно перейдем к ученым.
- Отпусти меня, жалкое отродье! Отправишься вслед за матерью, такая же шантажистка была.
- Так это ты десять лет назад упрятала маму, здорового человека, в психушку и ученые тоже по твоей воли там оказались? – я сдавила сильнее ее руку, она захрустела то ли от старости, то ли я ее сломала.
- Ааааа, - взывала бабка, - Отпусти меня, мерзавка, тебе это просто так не сойдет.
- Так значит ты признаешь свою вину? Ты их упекла в психушку? – повторила я.
- И ты туда же отправишься! – бабка сверкнула своими злыми маленькими глазками, - Я тебя сгною, уничтожу, мразь, - она дернулась так сильно, что ее рука действительно хрустнула и начала опухать – однозначно перелом.
- Ну вот. Одну руку сломали, осталась еще одна и две ноги, - я говорила спокойно, на самом деле мне было очень страшно, и я совсем не хотела причинить увечье своей бабке. Мне просто хотелось, чтобы она все рассказала и вытащила из психушки моих друзей. Но это в детективах про Шерлока Хомса и Эркюля Пуаро преступник усаживается в кресло и подробно во всех деталях рассказывает, как совершал преступление, в жизни же старая коммунистка – нынешняя капиталистка совсем не собиралась раскаиваться и откровенничать.
- Ах ты, тварь. Говорила же Тарасу сбагрить тебя, пожалел, видите ли родная дочь, а теперь без матери останется. Что делать будет? – бабка снова пронзила меня взглядом,- Все потеряет, по миру пойдет. Только я все могу, а он никто и ты никто.
В моей голове только сейчас сложилась полная картина. В советские годы бабка занимала должность в министерстве промышленности СССР. Когда страна разваливалась, она вместе со своими соратниками по партии легко отказалась от коммунистических идеалов и принялась делить кусок пирога – ей достался кирпичный завод и еще несколько важных промышленных объектов. Пока народ нищал, верхушки хапали себе все, что могли. В 1991-м сменился строй с социалистического на капиталистический, а у власти-то остались те же самые, а теперь их дети стоят у руля страны. Все нынешние олигархи – это дети бывших советских чиновников, например, мой папа, который в молодости был типичным мажором – элитная школа, диплом МГИМО и сразу же руководящая должность. Кстати, знаете, как расшифровывается МГИМО? Много Гонора И Мало Образования. Мир не меняется, всегда была высшая каста, которой достается все ни за что и такие как Полина – гении, которые делают уникальные научные открытия, именно на таких держится мир, но она закончила не престижный ВУЗ, а обычный провинциальный институт. После получения диплома ее не назначили большим начальником, она устроилась работать младшим научным сотрудником и сделав открытие по спасению человечества, была просто уволена. Вместо Нобелевской премии, да просто человеческого уважения, ее вышвырнули на улицу. Ей, великому ученому, пришлось стать диетологом для жирной девочки из богатой семьи, а когда она нашла единомышленников и продолжила исследования, ее просто упекли в психушку.
- Мне только одно не понятно, - начала я рассуждать вслух, -Ладно мама тебе не нравилась с самого начала – не вашего круга она была, но ученые чем тебе помешали? Они-то причем?
- Я один из крупнейших поставщиков ботокса в России, - бабка подняла на меня лицо, испещренное морщинами.
- Вот в чем дело! Их исследование лишило бы тебя миллионных доходов!, - собственно для меня это не было новостью, еще в начале расследования я об этом догадалась, но подтвердить мои домыслы стоило, - А ты знаешь, что все документы находятся у моей знакомой журналистки и завтра статья выйдет в ведущих изданиях с упоминанием твоего имени,- я улыбнулась, а бабка снова застонала, то ли от моих слов, то ли от боли, я продолжала держать ее в скрюченном состоянии. Я никогда ее не любила, но теперь презирала, она мне казалось настолько гадкой, что трудно передать. Только сейчас до меня дошло скольких людей загубила эта ведьма за свою жизнь. Мне нужно было спасти хотя бы Полину, - В общем, есть два варианта событий, -продолжила я и слегка надавила на шприц, - Первый: я тебя убиваю, СМИ публикуют исследования ученых и их освобождают. Второй – ты освобождаешь моих друзей из психушки, они на время уходят в подполье пока ты не продашь партию ботокса, которую уже закупила и не выйдешь из этого бизнеса. Что выбираешь?
- Набирай номер клиники, - процедила она сквозь зубы
- Какая хорошая бабушка, - не удержалась я от иронии.
Через час водитель Александр забрал Полину и троих ее коллег. Всех привез к моей бабке, где уже ждал юрист. Они подписали что-то вроде договора о неразглашении информации. Уже уходя, я сообщила бабке, чтобы она не вздумала блефовать, т.к. весь наш с ней разговор был записан на диктофон. Конечно же, мне хотелось ей рассказать о своем блефе, как в кино обернуться возле двери, сделать полулегкую улыбку, слегка прищурить глаза: «Бабуля, никаких документов у нас на руках не было, а в шприце простой раствор глюкозы. Сама подумай, где бы я взяла нейротоксин?» Но это в кино можно разоткровенничаться и под красивую музыку уйти на титры, а жизнь продолжается и о некоторых вещах лучше помалкивать.
Конечно, вы думаете, что мы совсем не герои, ведь настоящие герои бы победили зло окончательно, и раз у нас были доказательства о вреде ботокса, мы просто обязаны были сообщить человечеству. Только вот в реальной жизни не всегда есть место безумному геройству и кидаться с гранатой на танк порой не нужно. У каждого должна быть своя голова на плечах. Люди, вкалывающие в свое лицо что попало, должны пошевелить извилинами и хотя бы понять, что ботокс применяется всего 15-20 лет и его последствия до конца не изучены, по сути они выступают подопытными кроликами за свои же деньги. Да и состав того, чем пичкают себя тоже надо смотреть. Вы же читаете, что написано на этикетках продуктов в супермаркете. Мы с друзьями спасли Полину и других ученых, они сделают еще много открытий и сейчас самое главное, чтобы они смогли продолжить работу.
Мы вышли из бабкиного дома, Полинины коллеги поехали по домам, их родные больше недели не знали, где они. Мы же с ней отправились в кафе наших шпионских совещаний, туда же подъехали Лера, Никита и моя мама. Как трогательно было смотреть на объятия и поцелуи влюбленных, как нежно Никита обнимал Полину и тут я вскрикнула: «Мама!»
Все вздрогнули и уставились на меня.
- Миша все еще в психушке!, - как я могла забыть о нем сама не понимаю.
- О, Боже, - мама схватилась за голову.
Мы оставили влюбленных с Лерой, а сами помчались в больницу. Хорошо, что у меня есть автомобиль с личным водителем. Мама зашла в клинику забрать «сына» на выходные, а я осталась в машине, Александр повернулся ко мне:
- Арина Тарасовна, я завтра увольняюсь, мы больше не увидимся, держите, -протянул мне флешку,- Здесь запись нескольких разговоров, думаю, Вам пригодится.
Он не успел договорить, сквозь стеклянные двери клиники, возле рецепшна я увидела Мишу, кружащего в вальсе мою маму, выбежав из машины, перепорхнула через ступеньки, кинулась к нему на шею и поцеловала в губы. Это был мой первый поцелуй и ё-мое он произошел на пороге психбольницы, но зато мой парень точно настоящий герой. Ни каждый бы отважился так рискнуть.
Позже мы узнали, что пятый, которого не оказалось в клинике, был руководитель Полины, он собственно всех сдал и сбежал с исследованиями моей подруги за границу, но судя потому, что ботокс продолжает пользоваться популярностью, ничего у него не получилось, потому что зло и обман всегда наказывается. Полина со своими коллегами продолжили работу. Я поговорила с папой, он занял им денег на два года на открытие и развитие. Они с Кристиной отнеслись спокойно к моему решению переехать жить к маме, но папа продолжал оплачивать мое обучение в школе, а через год в университете. После всех приключений, я поступила на юридический, на первом курсе открыла детективное агентство. Сейчас я тренируюсь пока на несложных бытовых делах, но готовлюсь к крупному расследованию. Вы помните флешку, которую мне передал водитель Александр? Там такой компромат, что ого-го-го, но это совсем другая история. Да и дни, проведенные Мишей в частной психиатрической клинике не прошли даром, он тоже собрал много полезной информации.
Мы по-прежнему встречаемся с Мишей, как парень с девушкой, и после того как я закончу универ, планируем пожениться. Он почти забросил танцы, все чаще помогает мне в делах фирмы, его экономическое образование очень пригождается. Он вообще очень надежный. У мамы тоже наладилась личная жизнь, она познакомилась с хорошим мужчиной, мне он нравится. А вот Полина с Никитой расстались. Может, моей подруге и не везет в личной жизни, но ее вклад в жизнь других людей и науки бесценен. Ее последние исследования доказывают, что интеллект дается нам при рождении, кроме того, по мозгу человека можно определить его будущее, в нем содержится полная информация о его талантах, способностях и пристрастиях к определенным видам деятельности, другими словами гении и преступники уже такими рождаются и, если ее данные подтвердятся, уже в утробе матери можно будет определить наклонности ребенка и вовремя предотвратить появление на свет маньяков, а талантам с рождения оказывать помощь в развитии.
Не знаю, как дальше будут развиваться события, что ждет меня впереди, мне всего лишь 18 лет. Еще три года назад я была толстой, необщительной девочкой, которую никто не любил, а сейчас бизнес-леди и у меня есть парень и любимая мама, с папой тоже отношения наладились. Встреча с Полиной стала судьбоносной, она полностью изменила мою жизнь. Моя подруга – гений науки и я часто представляю, как сижу в огромном зале и утираю слезы счастья, слушая речь Полины Еремеевой на вручении Нобелевской премии за значительный вклад в развитие мировой науки.
Марийка Батлер
P.S.: Меня зовут Мария Ефремова. Я генеральный директор кинокомпании "Северное сияние", режиссер и сценарист. Марийка Батлер - это творческий псевдоним, состоящий из имени и фамилии литературных героев. Марийка – имя девочки из малоизвестной повести, а Батлер – фамилия героя романа Маргарет Митчелл «Унесенные ветром». Как режиссер и актриса я работаю под именем Мария Ефремова, а как писатель и сценарист подписываюсь Марийкой Батлер. Читайте мои другие рассказы и смотрите фильмы, снятые по мои сценариям.
Влюбленная в Россию и кино Мария Ефремова, генеральный директор кинокомпании "Северное сияние", режиссер, сценарист, актриса