Сладкий яд твоего соседства
Богдан – офицер в отставке, у него много ран, видимых и нет. Его ферма и пчёлы – единственное спасение от прошлого.
Лика сбежала из города, брошенная мужем, мечтая забыться в тишине и вырастить идеальный сад.
Их разделяет лишь забор, но между ними огромная пропасть.
Он видит в соседке лишь избалованную «городскую Барби», играющую в деревенскую жизнь. Её дикие розы лезут на его землю, а её стройные, длинные ноги сводят с ума. И главное – у неё аллергия на пчелиный яд. Смертельная.
Она терпеть не может этого грубого фермера. Слишком красивый, чтобы быть таким чёрствым. Слишком заботливый к своим пчёлам, чтобы не иметь сердца.
Она раздражает его каждым вздохом. Он бесит её каждой колкостью.
Теперь их соседство – это игра с огнём. Где сладость первого поцелуя может обернуться ядом. И единственное, что опаснее жала пчелы – это чувство, которое они так отчаянно отрицают...
...Страсть, которая жжёт, как пчелиный яд.
...Любовь, против которой нет антидота.
Глава 1
* * *
— ЛИКА —
— Здравствуй, моя новая жизнь.
Да, новая жизнь. С чистого листа. Без мужа-козла, без офисного планктона, без этого вечного смога над городом.
И вот я, на своей алой ласточке с откидным верхом, въезжаю в деревню, как королева на пенсии, хотя мне всего двадцать восемь... Ужас, лучше не вспоминать о возрасте.
Машина – единственное, что осталось от брака с идиотом, который предпочёл меня двадцати пятилетней инструкторше по йоге. Ну, и очаровательный домик в забытой богом деревне достался мне, который мы с мужем купили, мечтая о загородном отдыхе, детях, что-то типа фамильного гнезда, как вишнёвый сад…
Идеальная картинка: я в белом платье (ладно, дизайнерских джинсах и шёлковой блузке итальянского бренда прошлого сезона), соломенная шляпка, чашка ароматного латте в руке, а вокруг – тишина, птички, мой идеальный сад, гламурная коляска, в которой спит моя доченька и муж читает газету в беседке…
Пффф. Муж и дочка? Муж объелся груш. А дочка осталась в мечтах.
Мой огненно-красный кабриолет («Алый рассвет» – так я зову свою тачку) лихо мчал по этой прелестной просёлочной дороге, больше похожей на трассу для танков. Как ещё колёса целы и подвеска не оторвалась – удача явно на моей стороне.
Датчики нервно пищали, но я же профессионал. Городской. Почти.
Дорога тут, конечно, сделана явно в наказание за грехи. Я объезжала третью выбоину, когда стайка куриц и один петух – рябых, белых и чёрно-красный самец, с невероятно громким возмущением, кудахтаньем и кукареканьем выкатилась на асфальт.
Я вывернула руль вправо так резко, что моя ласточка закряхтела, как оперная дива, подавившись залетевшей в рот мухой. Но всё равно осталась жива.
Потом я от стресса остановилась у магазина под названием «Всё…». А дальше вывеска была сломана. И что там именно было «Всё…» – тайна для меня.
Добрый дядя в магазине продал мне домашние яйца, творог, сметану, две банки ягоды – с малиной и смородиной, удивлённо посмотрел на мои дизайнерские туфли на высокой шпильке. Я купила всё, что не выглядело как консервация времён Холодной войны. А ещё тут варили кофе. Заказала себе латте. Горячий, ароматный. На вкус как… более мерзкого кофе я ещё не пила.
Отравилась дальше. Километров через пять навигатор показал, что я почти рядом.
Я увидела забор, а за ним потрясающий особняк из огромного кругляка. Шикарный дом, жаль, что не мой. Я бы не отказалась от такого домика.
И тут…
Боже мой, ЭТО ЧТО? Белое, пушистое, огромное и гордое и… переходит дорогу?!
Целый отряд белых пернатых десантников – гусей!
Я резко вывернула руль влево, чтобы не стать убийцей гусей в свой первый день.
Мой кабриолет «Алый рассвет» взвыл, запрыгал по ухабам, как пьяный пони, и…
БА-БАХ! СКРРРЯЯАКС!
Что-то твёрдое, деревянное и очень неприятное встретилось с моим передним крылом.
Стаканчик с кофе взлетел в воздух, совершил элегантное сальто… и в этот же миг БАМ! – сработала подушка безопасности.
Горячий латте? О, да! Прямо мне в лицо и на всю мою драгоценную белоснежную шёлковую блузку.
Я взвыла, зашипела и выдохнула с громким ругательством.
И вот я сидела, облепленная взбитым молоком, с кофейными разводами на щеках, в облаке белого порошка от подушки, глядя на ползущую паутину трещин в лобовом стекле. Датчики сообщили о спущенном переднем колесе.
Из динамиков жалобно доносилось: «...и я бегу, бегу, бегу как сумасшедшая...» Очень к месту. Очень.
— Идеально, – прошипела я, пытаясь смахнуть кофе и порошок с ресниц. – Новая жизнь, привет! Я влетела в тебя вся разбитая! В буквальном смысле!
Слёзы предательски подступили к горлу. Разбитая машина. Испорченная блузка. Горящее от кипятка лицо, шея. И эти… проклятые гуси! Они важно обошли мою машину, гогоча, будто смеялись. Гады!
И тут появился… ОН.
Тень упала на мой кабриолет. Я медленно подняла голову.
Видимо это хозяин огромного деревянного дома. И это его забор я только что украсила своей тачкой.
Высоченный. Широкий, как сарай. Руки – как молоты, и в одной из них… ТОПОР. Блестящий. Острый. Не для рубки капусты, это точно.
Он сильно хромал, подходя, но это не делало его менее устрашающим. Лицо – будто высечено из гранита скульптором в дурном настроении. Глаза – холодные, серые, как грозовое небо над этим проклятым местом.
— ЭЙ! – его голос пробил даже гул мотора (который, кстати, теперь звучал как астматик). – Ты что, с луны свалилась? Или просто слепая?! Это мой забор! И мои гуси! Чуть всех не перебила, дура!
Вот так. Добро пожаловать в современную деревню, Лика. Где соседи встречают тебя с топором и криками.
Весь мой стресс, весь кофе на блузке, весь стыд за мой любимый кабриолет взорвались во мне ядовитой ненавистью.
— О, простите, великий гусевод! – я вылезла из машины, стараясь выглядеть достойно, несмотря на кофейный макияж и прилипший к щекам белый порошок из подушки безопасности. – Я не знала, что ваши гуси патрулируют дорогу! Может, им знаки дорожные повесить? Или светоотражающие жилетки выдать? А забор… – я презрительно ткнула пальцем в покорёженные доски, – не волнуйтесь, ваш убогий забор я отремонтирую! Деньги не проблема!
На самом деле забор был отличный. Деревянный, стильный. И денег у меня было не так, что много. Развод – дело затратное, как оказалось. Но этому громиле я ни за что не признаюсь.
Он прищурился. Топор в его руке как-то подозрительно блеснул на солнце.
— Убогий? – он фыркнул. – Отлично. Я пришлю тебе смету за ремонт, городская фея. А пока… – он развернулся, не предложив даже воды, чтобы умыться, не говоря уже о помощи с машиной, – убирай своё ведро. Оно тут всем мешает.
И пошёл прочь, хромая, но невероятно величественно. Его гуси гордо зашагали за ним, бросив на меня последние презрительные взгляды.
Я стояла посреди пыльной дороги, в кофейных разводах, с разбитым кабриолетом и разбитыми иллюзиями.
— Чудесно, – пробормотала я, доставая телефон. – Но у меня есть страховка… ГАИ, надеюсь, быстро приедут? Так, где тут у нас «Экстренный вызов на трассе»? О, вот он, милый номерок.
Набирая номер, я бросила последний взгляд на забор и увидела адресную табличку.
Класс. Я не доехала всего ничего. За поворотом мой дом.
Так, стоп.
Получается, этот тип – мой сосед?
Наши участки и дома – смежные.
Когда мы покупали домик и землю, никакого этого домища тут не было.
Я подошла к забору и посмотрела на окна дома. Мужик стоял и пил кофе. Или чай. Или холодную вкусную воду. Спокойно. Как ни в чём не бывало. Сволочь.
Наконец, выслушав тонну ненужной информации от голосового помощника, мне ответил ленивый и сонный голос.
— Здравствуйте! – заговорила я в трубку бодро и одновременно пытаясь вытереть кофе и порошок с подбородка, щёк и лба. – У меня тут… э-э-э… ДТП… Нет, не с другим авто. С забором. И гусями. Нет, гуси не пострадали. Они героически атаковали мой кабриолет… Что? Да, я трезвая! Просто… я в деревне и не ожидала, что тут так много живности… Я правда, трезвая! Да, вот адрес…
Первая глава моей новой сельской идиллии была написана ярко и очень запомнилась. Горчим кофе на блузке за тридцать тысяч рублей. И с главным героем – грубияном с топором и его армией пернатых бандитов.
Пока ГАИ плелись, не спеша мне на помощь, а страховая, судя по голосу оператора, молилась, чтобы я умерла, я размышляла. Какого чёрта мы купили дом в этом безлюдном месте? Тут два дома всего, а сама деревня в пятнадцати километрах.
Мысль этого дня: «Может, помириться с бывшим мужем и снова выйти за него замуж?»
Нет. Лучше уж кофе на лице и в декольте.
Глава 2
* * *
Итак, мой кабриолет «Алый рассвет» укатил на эвакуаторе, грустно поскрипывая разбитым крылом.
Предварительно механик из автосалона в замасленном комбинезоне по видео посмотрел на мой кабриолет. Я показала ему все повреждения. Мужчина потом долго смотрел с экрана на меня, затем хмыкнул и сказал:
— Месяца два, милочка. Или три. Из-за санкций на вашу машину деталей нет. Придётся заказывать через параллельный импорт, но повторяю, придётся долго ждать.
Милочка. От этого слова у меня задёргался глаз. Новая жизнь, напомню, должна была быть идиллией, а не квестом «Выживи без машины в радиусе пятидесяти километров от цивилизации».
Но я же Воронова Анжелика! Нет, я уже снова Михайлова. Девичья фамилия вернулась ко мне.
Так вот, я Михайлова Анжелика, не сломаюсь. Без машины? Ну, такси ещё никто не отменял. Тут же есть такси, верно?
Да и продуктов я накупила столько, что на год хватит. Наверное.
Хорошо хоть товарищи полицейские довезли меня и все мои вещи, чемоданы и пакеты до моего дома.
А мой дом и правда соседствует с этим невежливым громилой. И, похоже, он выкупил все участки в округе. И вокруг моего участка с домом тоже его земля. Это был не дом, а самая настоящая ферма! Развёл тут по соседству, понимаешь… гусей…
Я частями дотащила все вещи на крыльцо дома. Потом первым делом вошла в гараж.
О! Меня в гараже ждал сюрприз. Вернее, целых два.
Старый мотоцикл. Не просто мотоцикл, а мотоцикл с коляской.
Представьте: что-то ржавое, похожее на помесь танка и инвалидной коляски, покрашенное в серо-зелёный цвет, который я назвала «унынием». Я окрестила его «Конь Апокалипсиса».
Водить я его не умела, но разве это сложно? Руль есть, две педали… или нет? Ладно, разберусь позже. Главное – это колёса! Пусть и три.
А ещё был велосипед. О, радость! Синий, с корзинкой спереди и… немного спущенными колесами.
Накачаю! Я же не лыком шита.
В конце концов, я в детстве каталась! Двадцать лет назад. Но езда на велосипеде не забывается, правда?
И вот, наконец, мой очаровательный домик! Я распахнула дверь с торжеством… и лицо мне обдало ароматом пыли столетней выдержки.
— Капец… – прошептала я и всё-таки вошла внутрь.
Паника начала накатывать, но я тряхнула головой.
— Так, стоп… Отставить панику, – выдохнула я, озираясь. – Всё хорошо, Лика. Просто надену резиновые перчатки и поработаю уборщицей. Хотя бы пол вымою.
В технической комнате подняла рубильники, и в доме теперь был свет.
Потом я героически нашла ведро и тряпку.
Подошла к крану в ванной с боевым настроем. Повернула вентиль…
Ни капли.
— Что? – я повернула сильнее. Ничего. Тихо. Сухо. Пусто.
— Эй, вода! Я здесь! – постучала по трубе.
В ответ молчание.
Потом я стукнула себя по лбу. Это же дом, а не квартира. Тут как со светом, нужно тоже что-то включить, чтобы пошла вода.
В техкомнате нашла робот для насоса, и он был выключен.
Я рассмеялась и вставила вилку в розетку. Робот мигнул красными огоньками и начал ими мне подмигивать.
Я весело вернулась в ванную комнату.
Вода так и не пошла.
— Какого чёрта?! – запсиховала я.
Паника. Быстрая проверка всех кранов в доме. Туалет? Не смывается.
Скважина. Что-то со скважиной?
Насос проверила. Он мигал красным. Может, это плохой признак? Наверное, скважина забилась. Или труба. Короче, всё сломалось. Чёрт.
Я стояла посреди пыльного ада, в потрёпанной грязной блузке, с лицом, которое так и просило десятичасового спа, и понимала: я в жопе.
Глубокая, деревенская, безводная жопа.
Клининговые службы? Ха-ха.
Страховка за сломанный забор? Не поможет.
Другие соседи? Ближайшие – где-то за полями.
Оставался. Один. Вариант. Тот самый, с топором, гусями и лицом, на котором было написано «Иди к чёрту, городская чума».
— Нет, нет, нет, – застонала я, глядя в окно на его ферму. – Не он. Только не он… К нему не пойду за помощью…
Но пыль щекотала нос, руки были грязные, а мысль о том, чтобы мыться минералкой из магазина, вызывала приступ жалости к себе.
Я вздохнула. Глубоко. Надела самые презрительные солнцезащитные очки (щит от его ледяного взгляда), умылась минералкой. Воду решила оставить на крайний случай.
Потом поправила остатки макияжа и… поплелась к его дому, стараясь не сломать каблуки о кротовины.
Ворота были откачены, и я спокойно вошла на его идеальную территорию.
Сосед сразу меня увидел и вышел на крыльцо. Без топора (спасибо, хоть какая-то мелкая радость), но с тем же гранитным лицом.
В рабочей рубашке с закатанными рукавами, обнажающими мощные предплечья и шрамы.
— Ты? – он произнес это так, будто увидел особенно назойливого шершня. – Снова проблемы или решила извиниться??
Я собрала всю свою гордость в кулак.
— Дело в воде, – выдавила я. – У меня нет воды. Скважина, наверное, засорилась. Или насос сломался. В общем, всё не работает. Я… э-э-э… подозреваю, вы знаете, кого можно вызвать? Или как это починить?
Он медленно, преувеличенно обвёл взглядом меня – с ног до головы: пыльные туфли, испачканная блузка, солнцезащитные очки (я их тут же сняла), мой явно не сельский вид. Его губы дрогнули. Неужели улыбка? Нет, скорее гримаса презрения.
— Нет воды? – он хмыкнул. – А что, ты золотой унитаз из города не привезла со встроенным фонтаном и резервуаром с родниковой водой?
Я почувствовала, как щёки запылали. От злости? Стыда? Всё вместе.
— Очень смешно, – процедила я сквозь зубы. – Я не прошу вас чинить мою воду… Просто подскажите, куда позвонить. Прошу вас, дайте номер сантехника.
— Сантехника? – он фыркнул, как лошадь (у него точно есть лошадь, я уверена!). – Здесь сантехник – это я. Или ты. Или гуси, если их научить.
— Вы?! – я чуть не поперхнулась. – Вы… сантехник?
— А кто же? – он скрестил руки на груди. – Ты думаешь, тут, как в твоём городе, есть аварийная служба, которая работает двадцать четыре на семь? Скважина забилась, да? Возможно у тебя старая система. Надо чистить, продувать. Насос, возможно, клинит.
Вот это засада.
— И вы можете всё починить? Прошу вас, почините мой насос… Скважину и что там ещё…
Он вздохнул так, будто я попросила его отдать мне почку. И помолчал, изучая моё поникшее состояние. Видимо, пыльные круги под глазами и дрожащая нижняя губа (я старалась изо всех сил изобразить несчастную себя) тронули даже его каменное сердце. Немного.
— Ладно, – вздохнул он, будто делая огромную поблажку. – Я могу посмотреть. Но только завтра утром. Сейчас я занят. Но не жди чудес. И приготовься к тому, что будет грязно. Очень. Твои… туфельки от кутюр это не оценят.
Туфельки?! Я покраснела.
У меня, кстати есть резиновые сапоги. И да, они от кутюр. Прозрачные в цветочек.
— Я… я не… – начала я, но он уже повернулся, чтобы уйти.
— Меня зовут Богдан, – представился он.
— Лика… – промямлила своё имя.
Он кивнул и сказал:
— Можешь идти. И запасись терпением, Лика.
И скрылся в доме, хлопнув дверью перед моим носом. Даже на чашку кофе не пригласил. Хотя в курсе, что я без воды.
Я стояла посреди его двора, под презрительными взглядами гусей, чувствуя себя полной идиоткой. Без воды. Без машины. С мотоциклом, на котором не умею ездить. С велосипедом со спущенными колёсами. И теперь я должна ждать его милостивого появления завтра утром?
— Чудесно, – прошептала я, плетясь обратно к своему пыльному дому. – Просто чудесно.
На обратном пути я споткнулась о корень и чуть не упала в лопухи. От обиды и усталости на глаза навернулись слёзы. Горячие, солёные, смешивающиеся с пылью на щеках.
Крещение деревней, Лика. Полное погружение в саму суть сельской жизни.
Единственное светлое пятно в этом кошмаре: Богдан завтра он придет. С инструментами. И починит мне воду.
Глава 3
* * *
— ЛИКА —
Воздух в спальне был густым, пахло нафталином и тоской.
Я закуталась в одеяло, которое, казалось, хранило секреты прошлого века, и попыталась уснуть. Моя шёлковая пижама скользила по телу, напоминая о днях, когда жизнь была проще, а главной дилеммой был выбор между лодочками и танкетками.
Но ночь в деревне, как выяснилось, не знает слова «покой».
Сначала кто-то закричал – пронзительно, будто его душил призрак прошлого. Потом завыл – то ли ветер в трубах, то ли одинокий волк, то ли моя собственная фантазия, разыгравшаяся от одиночества. Затем послышалось скуление – жалобное, трогательное, словно кто-то просил прощения за все грехи человечества.
А потом воцарилась тишина. Такая звенящая, что казалось, будто сама вселенная затаила дыхание, готовясь к чему-то ужасному.
И она не обманула.
Полы в доме заскрипели – сначала робко, потом наглее, словно невидимый гость решил проверить, сплю ли я или уже схожу с ума.
«Ружьё», – промелькнуло в моей голове. – «Мне нужно ружьё. И арбалет. И сигнальные ракеты. И собаку, очень злую и страшную».
Крутилась и вертелась в кровати. Сон не шёл. Но усталость взяла верх, и на рассвете я провалилась в тяжёлый сон, где меня преследовали маньяки с топорами и недобрыми намерениями.
Утро наступило внезапно и с размахом – в дверь забарабанили так, будто там стоял Тор, решивший опробовать свой новый молот на моей двери.
Я вскочила на кровати, сердце колотилось, как сумасшедшее.
За окном темно.
Где я? Что происходит?
Попытка встать обернулась катастрофой – я свалилась с кровати, больно ударив локоть.
«Ааа, сука, вот оно, наследие развода – дом в глуши и ушибленные конечности», – пронеслось в голове.
Я застонала, вспоминая вчерашний день и понимая, что это сосед. Это Богдан пришёл чинить скважину.
Спотыкаясь о порог, я едва не скатилась кубарем с лестницы, но каким-то чудом удержалась, схватившись за перила, которые, кажется, были готовы предать меня в любой момент и рассыпаться трухой.
И вот я распахнула дверь, сонная, злая.
На пороге стоял он, мой сосед, в клетчатой рубашке цвета увядшей надежды и с ящиком инструментов в руке.
— Доброе утро, – просипел он, усмехнувшись, рассматривая меня изучающим взглядом. – Насос и скважину ещё нужно чинить? Или ты сама справишься?
Естественно я не справлюсь!
— Богдан, и тебе утра, – я попыталась сделать голос твёрдым, но он прозвучал как писк испуганной мыши. – А ты знаешь, сколько сейчас времени?
— Конечно. Уже пять утра. Время чинить насос, – ответил он.
Я скривилась и обняла себя за плечи. Было холодно. И дом ледяной. Я не разобралась, как включать систему отопления. Решила спросить об этом Богдана. После того, как он починит мне воду.
— Я чуть не сломала себе всё, что можно, пытаясь добраться до двери, – пожаловалась я, потирая ушибленный локоть.
— Кхм, подушка у тебя на лице оставила след. Очень мило. Напоминает карту сокровищ.
Я вздохнула, понимая, что это утро уже не спасти, протёрла руками лицо. Я была пыльная, грязная. Мне хотелось спать.
— Богдан, может, в следующий раз ты будешь стучать чуть тише? Или, например, пришлёшь смс-ку?
— А что, будет следующий раз? – спросил он серьёзным тоном. – Кстати, от тебя пахнет нафталином.
Я не могла сдержать стон ярости.
— Ладно, – сдалась я. – Чините насос, скважину или что там сломалось…
— Если ты решила пойти дальше спать, то я тебя разочарую. Мне нужна будет помощь. Иди, переоденься во что-то… не такое чистое и сексуальное. И обуй сапоги, Лика.
Я недоумённо нахмурилась. Я же не голая! И посмотрела на себя. Н мне красивая шёлковая пижама бело-жемчужного цвета. Летящие штаны и топ на бретельках… Капец.
Я замёрзла, и топ не стал скрывать мои прелести.
* * *
Сбегала в туалет и чуть не зарыдала от отсутствия воды. Ничего не смыть. Никак не помыться. Одна надежда на Богдана.
Сняла пижаму и, дрожа от холода, быстро натянула кружевные трусики. Потом последовала битва с джинсами, которые обтягивали меня так, будто пытались вернуться в те годы, когда я ещё верила в любовь с первого взгляда.
Из чемодана я вытащила самую некрасивую вещь на свете – рубашку в морском стиле от того самого английского бренда, который, кажется, шил униформу для капитанов Титаника. Чопорная, строгая, с полосками, кричащими: «Да, я городская дура, но я стильная!».
На ноги носочки с кружевом, а завершала образ пара дизайнерских резиновых сапог – прозрачных, в цветочек, будто специально созданных для того, чтобы чинить скважину с намёком на гламур.
Я собрала волосы в кичку на макушке – небрежно, так, чтобы казалось, будто я только что сошла с обложки журнала о сельской жизни, и спустилась на первый этаж.
Богдан уже копался в технической комнате, изучая робот для насоса с видом человека, который видел всё.
Он что-то бормотал под нос, тыкая в настройки роботизированной системы, которая, казалось, давно сдалась и ждала перерождения.
— Как дела? – спросила я, стараясь звучать уверенно. – Ты понял причину поломки?
Он обернулся и замер. Его взгляд скользнул по моей рубашке, задержался на прозрачных сапогах, мельком оценил кичку на макушке, и нахмурился так, будто я только что предложила ему починить насос с помощью заклинания.
— Скважина, похоже, засорилась, – произнёс Богдан, наконец, сдержанно, как хирург, сообщающий плохие новости. – И насос сгорел.
Он помолчал, изучая моё лицо, и добавил с лёгким укором:
— И, естественно, у тебя нет запасного насоса…
Я фыркнула, подпирая рукой бок.
— Я похожа на девушку, которая возит с собой запасные насосы для скважины? – проворчала я.
Богдан покачал головой и вздохнул, поворачиваясь к прибору.
— В следующий раз, когда будешь выбирать наряд для ремонта, добавь каску. С цветочками, конечно.
Я не смогла сдержать улыбку.
— А что, будет следующий раз? – вернула его же фразу.
Мужчина хмыкнул. ЧИТАТЬ КНИГУ ДАЛЕЕ...
ВСЕ МОИ КНИГИ ТУТ: