В театральном мире, где Иван Краско отдал целых шесть с половиной десятилетий своей жизни сцене Театра имени Комиссаржевской, именно этот храм искусства взял на себя бремя организации прощальной церемонии. И это, надо сказать, весьма показательно, ведь семья, несмотря на обилие взрослых, вполне трудоспособных наследников, оказалась не в состоянии покрыть даже базовые расходы. Парадокс, не иначе!
До сих пор остаётся загадкой, как именно великий артист распорядился своим земным имуществом. Предполагается, что львиная доля наследства достанется сыновьям от брака с Натальей Вяль – Ивану и Фёдору. Однако не стоит забывать и о дочери Галине от первого союза, и о Юлии, рождённой во втором браке. Печально, но Андрей Краско, также дитя второго брака с Кирой Петровой, покинул этот мир на целых девятнадцать лет раньше своего знаменитого отца. И, как вишенка на торте, у артиста есть ещё и внебрачная дочь, которая сейчас живёт за океаном. Вот такой вот семейный калейдоскоп!
Но не только дети могут оказаться в списке наследников. Вполне возможно, что завещание охватывает и внуков. Например, от покойного Андрея Краско остались Ян, ныне проживающий в Польше, а также Кирилл, Алиса и Елена. И вот тут-то и кроется главная интрига: при таком многочисленном клане родственников, как же так получилось, что основные траты на проводы легенды взял на себя не кто иной, как коллега Ивана Ивановича, Дмитрий Харатьян? Вопрос, который повисает в воздухе, не находя ответа.
Благородный жест Харатьяна: когда слова становятся делами
Вячеслав Смородинов, арт-директор Краско, поведал журналистам историю, которая, словно луч света, пронзает эту мрачную завесу. Харатьян не стал ждать просьб, не выжидал намёков. Он сам, по зову сердца, позвонил, и, услышав о финансовой нужде, немедленно перевёл необходимую сумму. Это поступок, который говорит о многом, о настоящей дружбе, о человеческом благородстве, о том, что есть ещё люди, чьи слова не расходятся с делами. Смородинов подчеркнул:
"Он внёс самую большую лепту наряду с театром".
И тут же, словно гром среди ясного неба, добавил:
"А те, кто публично боготворил Краско, даже не приехали на церемонию прощания".
Вот вам и истинные лица, вот вам и цена показного почтения.
По словам арт-директора, Иван Иванович всегда, несмотря на вихрь браков и семейных перипетий, поддерживал своих детей и близких. Он никого не бросал, никого не оставлял на произвол судьбы.
"Сын Ивана Краско учился в Ленинградском театральном институте и жил в квартире отца",
– поделился Вячеслав Смородинов, рисуя картину заботливого родителя.
Он также отметил, что Краско обладал невероятными связями, пользовался всеобщим уважением, и сам никогда не отказывал в помощи знакомым. Но вот парадокс: когда Иван Иванович, увы, одряхлел и ослаб, он, казалось, перестал быть кому-либо нужным. И только с Дмитрием Харатьяном у него сохранились крепкие, искренние дружеские отношения. Это история не о славе, а о преданности, не о толпе, а о единственном, кто остался рядом.
Последний парад Капитана-лейтенанта
Иван Иванович, по словам Смородинова, обожал Харатьяна.
"Мой Димочка. Он наш, Димка, отличный парень",
– так, с нежностью и гордостью, отзывался он о своём друге.
Даже после того, как артист тяжело перенёс ковид, он рвался на юбилейный вечер Дмитрия Харатьяна в БКЗ «Октябрьский». Он никогда не упускал возможности увидеться с этим человеком, который стал ему по-настоящему родным.
"К встрече с Димой Краско, как правило, надевал свою офицерскую форму",
– добавил Смородинов, раскрывая ещё одну трогательную деталь.
И именно в этой форме, словно на последний парад, его и проводили в последний путь.
Быть похороненным в морской форме – это было последнее, заветное желание Краско. Он, выпускник 1-го Балтийского высшего военно-морского училища, которое закончил с отличием, когда-то командовал десантным кораблём. Флот он покинул в звании капитана-лейтенанта, и эта часть его жизни, эта морская душа, оставалась с ним до самого конца. На похоронах присутствовали Наталья Вяль, сыновья Фёдор и Иван, и внук Кирилл. А вот старший внук, Ян Александрович-Краско, к сожалению, приехать не смог. Текущая политическая обстановка, словно невидимая стена, помешала ему вылететь из Варшавы. Ян – сын покойного Андрея Краско и актрисы Мириам Александрович. И вот тут-то и наступает горькое осознание: несмотря на обилие детей и внуков, Иван Иванович в последние дни своей жизни оказался, по сути, брошен самыми близкими. Он провёл их в компании сиделки, и лишь внук Кирилл частенько навещал его. Грустная, но правдивая картина человеческого одиночества на закате жизни.
Тайны занавеса: что скрывает наследие Краско
Светлана Северянина, автор этих строк, словно подводит итог, рисуя картину, где за внешним блеском и многочисленной роднёй скрывается трагическое одиночество. Это история о том, как даже великие люди могут оказаться забытыми, как слова о любви и почтении расходятся с реальными делами. Это напоминание о том, что истинная ценность – не в количестве родных, а в качестве отношений, в той поддержке, которая проявляется не на словах, а на деле. И в этой истории Дмитрий Харатьян, словно рыцарь без страха и упрёка, предстаёт как яркий пример человечности и преданности. Его поступок – это не просто финансовая помощь, это жест, который говорит о настоящей дружбе, о той связи, которая не рвётся даже перед лицом смерти. И в этом, пожалуй, главный урок этой печальной, но такой поучительной истории.
А что вы думаете о судьбе Ивана Краско? Пишите свое мнение в комментариях.
🎬 За каждой статьёй — часы поиска, анализа и любви к миру шоу-бизнеса. Если вам нравится наш канал, поддержите нас — и мы расскажем ещё больше интересного!"