Август 1974 года должен был войти в историю как момент триумфа. Но вместо флага на вершине — черенки от лопат, воткнутые в снег над временными могилами.
Впервые в СССР женской команде разрешили самостоятельно штурмовать семитысячник. Восемь сильных, подготовленных альпинисток под руководством Эльвиры Шатаевой отправились на Пик Ленина. Они хотели доказать, что у женщин нет «запретных вершин». Они были полны духа и решимости. Но погода и высота не пощадили никого. Все восемь погибли, а вместе с ними — надежды на равенство в советском альпинизме.
Горы вместо кукольного театра
Когда Эльвира Шатаева впервые попала в горы, она уже многое успела пережить. Родилась в 1938 году, в тени войны и голода. Её юность прошла в рабочей артели, где она изготавливала кукольные головы — точная, кропотливая работа, требующая терпения и фантазии. Она увлекалась конькобежным спортом, мечтала о спортивной карьере, но травма колена перечеркнула эти планы. Именно эта случайность направила её на совсем иной путь.
В альпинистском лагере «Шхельда» на Кавказе она впервые увидела, как солнце пробивается сквозь снежные пики. Горы увлекли её навсегда. Она начала с самых простых маршрутов, продвигаясь всё выше — не только по склонам, но и по иерархии советского альпинизма, в котором доминировали мужчины. Каждый её шаг вверх был шагом наперекор — мнению, что женщинам «там не место».
Штаб «тёток» и битва за право идти в гору
В 1973 году Шатаева уже была мастером спорта, имела за плечами множество восхождений, в том числе на Пик Коммунизма, куда поднималась вместе с мужем, инструктором Владимиром Шатаевым. Но внутри её зрела своя цель — не просто покорить вершину, а показать, что женщины могут делать это самостоятельно. Без мужского сопровождения, без оглядки.
Собрав команду, она провела девушек по опасному маршруту Ушбы — горе, которую в Сванетии называют «Шабаш ведьм». Это была генеральная репетиция: отвесные стены, внезапные бури, склоны, по которым можно двигаться только с максимальной концентрацией. Но команда справилась. Их успех стал шагом к главному вызову — семитысячнику, и выбор пал на Пик Ленина.
Семь женщин и одна вершина
Пик Ленина считался в альпинистской среде «учебным» семитысячником. Несмотря на высоту в 7134 метра - его маршрут был относительно предсказуемым, с плавными ледовыми склонами и без технически сложных участков. В истории не значилось ни одной смертельной трагедии. Именно поэтому выбор пал на него.
Эльвира сформировала команду из самых подготовленных девушек. Среди них были Татьяна Бардашева, Ильсиар Мухамедова, Нина Васильева, Валентина Фатеева, Галина Переходюк, Ирина Любимцева и Людмила Манжарова. В отличие от мужских экспедиций, Шатаева хотела идти иначе — не на скорости, не на показ, а с достоинством и вниманием друг к другу. Она верила, что женский стиль в горах — это не слабость, а гибкость, терпение и сила духа.
2 августа на связи по рации прозвучал голос Эльвиры:
«Остался час до выхода на гребень. Всё хорошо. Даже как-то слишком спокойно».
Тогда ещё никто не знал, что спокойствие — лишь обманчивое затишье перед бурей.
Пик взят. Победа, в которую не поверили сами альпинистки
Вечером 5 августа команда достигла вершины. Они передали по рации долгожданное:
«Пик Ленина покорён».
Настроение было приподнятое, несмотря на усталость. Надежда, что внизу уже записывают их имена в историю, грела сердца. Но вскоре началось резкое ухудшение погоды.
Обычно после восхождения команды начинают спуск в тот же день. Высота не прощает длительных стоянок: на семи тысячах организм начинает буквально угасать — недостаток кислорода, переохлаждение, слабость. Но буря накрыла команду внезапно. Ураганный ветер, снег, нулевая видимость. Они были отрезаны от спуска. Остаться — опасно. Идти — невозможно. Так начались самые страшные дни в жизни этих женщин.
Умирая были на связи
Связь с базой сохранялась фрагментарно. 6 августа стало известно, что Ирина Любимцева умерла от переохлаждения. Спасатели всех стран - японцы, французы, австрийцы, британцы - начали подъем, но были остановлены погодой. Рации фиксировали короткие и страшные переговоры. Эльвира докладывала: у одной из девушек - симптомы пневмонии, у другой - рвота и слабость. Ветер сорвал палатки, унёс спальники, примусы, лекарства. Остаться значило замерзнуть. Спускаться было уже слишком поздно.
Последний сеанс связи состоялся 7 августа, в 21:12.
Говорила Галина Переходюк. Голос был слабый, но спокойный:
«Нас осталось двое… Сил больше нет… Через 15–20 минут нас не будет».
После этого на базе ещё дважды слышали попытки включения рации — слабые, глухие сигналы.
Что увидели спасатели
Когда утром 8 августа тучи рассеялись, японцы первыми добрались до места трагедии. Они увидели неподвижные тела, укрытые снегом. Каждую участницу нашли в одиночестве, на расстоянии друг от друга. Женщины умирали не кучкой, а поодиночке, борясь до конца.
Владимир Шатаев, муж Эльвиры, добрался позже. Он знал, что скорее всего — поздно. Но надеялся. Даже когда увидел тела — ещё надеялся, что, может, кто-то замерз, но жив…
Позже тела спустили в лагерь — редчайший случай для того времени. В память об альпинистках на месте захоронения поставили черенки от лопат и флаги. Без пафоса. Только горечь.
Что было потом?
Комиссия, расследовавшая трагедию, пришла к однозначному выводу: девушки не допустили грубых ошибок. Они были подготовлены, у них был план, снаряжение, опыт. Они не сорвались, не ошиблись с маршрутом. Их убила погода.
Но в политической и спортивной верхушке трагедия стала поводом поставить крест на женском альпинизме. С этого момента в СССР запретили женские экспедиции. Разрешалось включать максимум двух участниц в смешанные группы. Мотив — забота о безопасности. На деле — шаг назад.
Эта история долго была полузабытой. В официальных хрониках — несколько сухих строчек. В отчётах — слова о буре, трудностях, погоде. Но за этими словами — восемь женщин, которые просто хотели подняться в горы и доказать, что могут.
Они никому не уступали в подготовке. Они никому ничего не хотели доказывать на показ. Они шли своим маршрутом — и ушли в горы навсегда.