Недавно я прочитал мемуары Фредерика Филипса «Формула успеха» и обнаружил удивительную историю о том, как Россия сыграла чуть ли не ключевую роль в становлении знаменитой компании Philips. Но как это произошло? И почему потом все пошло не так, как хотели голландцы?
Первый визит в Россию и невероятный успех
В 1898 году молодой голландец Антон Филипс отправился в деловую поездку, которая навсегда изменила судьбу его семейного предприятия. Ему было всего 24 года, когда он решился на авантюру - поехать в далекую Россию без знания языка, без рекомендательных писем, имея за плечами лишь недавно созданную маленькую фабрику по производству лампочек.
Толчком к поездке стало известие, что немецкие конкуренты уже продают лампы в Россию. Страна в те годы представляла уникальную возможность для производителей электрических ламп. В отличие от европейских стран, она минула эпоху газового освещения и переходила от масляных ламп сразу к электрическим.
Путешествие было нелегким - за месяц он провел 21 ночь в поездах, а в письме жене жаловался, что «так искусан вшами и мухами, что руки опухли». Но Россия покорила молодого голландца.
«Ему быстро стало ясно, что с русскими ладить легче, чем, например, с британцами, сдержанность которых так озадачивала, когда он жил в Лондоне. Свойственные русским непосредственная манера разговора и терпимость к собеседнику произвели на него глубокое впечатление», - пишет сын Антона в книге.
Антон так умело вел дела и производил такое впечатление солидного бизнесмена, что русские покупатели воспринимали его как представителя крупной европейской компании, не подозревая, что за ним стоит маленький, совсем недавно запущенный завод. Большую роль сыграли рекламные проспекты из Эйндховена, которые заранее настроили партнеров в его пользу.
Антон быстро завоевал доверие русских партнеров своей честностью. Когда заказчик, впечатлившись новым типом лампы, хотел сделать неожиданно большой заказ, Антон советовал взять меньше, чтобы избежать затоваривания. «Как было после этого не подружиться с ним на всю жизнь?», - спрашивает Фредерик.
За неделю он продал половину того, что Philips & Co. выпускала тогда в год! Антон быстро понял главное правило российского рынка: лучший покупатель в России - не оптовики, а государство. Через директора петербургской электростанции он познакомился с распорядителем двора, и этот разговор принес ему заказ на 50 000 ламп.
Когда он телеграфировал об этом домой, в Эйндховене не поверили и переспросили - не лишний ли один из нулей? Этот заказ заставил семью Филипсов срочно расширять производство.
Антон регулярно ездил в Россию, и русские партнеры полюбили его настолько, что стали звать попросту Антоном Федоровичем. В 1901 году он взял с собой жену Анну - их совместное путешествие показывает, как выглядела тогдашняя Россия глазами европейцев.
Пока муж встречался с партнерами в Москве, Анна бродила по древнему городу, «впитывая в себя его восточные черты», гуляла «по путаным улочкам вокруг кремлевских стен». Супруги были поражены Киевом, совершили «чудесное путешествие« по Крыму. Железнодорожные вагоны, приспособленные к широкой колее, делали путешествие менее утомительным, но южнорусское железнодорожное сообщение их разочаровало - постоянные задержки, пассажиры, ночующие на платформах. При этом «всюду преобладал дух добродушного смирения».
В Петербурге они наблюдали за бомондом в дорогих ресторанах, катались в роскошных экипажах по мостам через Неву, посещали Петергоф с его фонтанами и часами бродили по знаменитому Эрмитажу.
Филипсовские лампы осветили залы того самого Эрмитажа и улицы многих российских городов. Благодаря русским деньгам Philips & Co. из маленького голландского предприятия стала крупной европейской фирмой. В 1903 году компания была принята в европейский синдикат производителей ламп накаливания - это было признанием Philips как одной из крупнейших компаний в Европе наравне с такими гигантами, как AEG и Siemens-Halske.
Как в СССР отказали Philips
После революции история приняла иной оборот. Антон очень расстраивался, что при военном коммунизме не покупают голландских ламп. В 1922 году он попытался восстановить деловые связи с новой Россией.
То, что он увидел, его поразило. Революция дала рабочим «ощущение своей значимости, уверенности в себе». В музеях теперь была «масса народу, толпы рабочих, среди них и женщины», в оперном театре - множество простых людей, тогда как раньше туда ходили только представители высшего общества. В поездах ввели штрафы за курение и мелкие правонарушения - «приложены усилия добиться некоторой видимости порядка».
«В целом люди выглядят неплохо и одеты прилично», - писал он жене. Но на заводах Антон отмечал много устаревших методов производства - эйндховенский рабочий, по его мнению, работал в десять раз эффективнее русского, но это объяснялось не недостатком рвения, а отсталостью технологий. В целом Филипс высоко оценивал качества русских людей.
Антон даже писал домой: «Коммунисты - ребята славные». Позже он рассказывал, что один из московских руководителей сказал ему: «Да, вот если бы наше правительство и наши капиталисты делали здесь то, что вы делаете на своем заводе, и революция бы не понадобилась».
Однако переговоры зашли в тупик - коммунисты решили ничего не покупать, предпочитая развивать собственное производство.
Последняя попытка договориться
В 1939 году уже сын Антона, Фредерик Филипс, предпринял попытку продать коммунистам электролампы. Его сразу поразил «тотальный оптимизм», контрастировавший с депрессивными настроениями в Западной Европе после кризиса 1929 года. Повсюду висели огромные диаграммы с «взлетающими вверх линиями» роста производства. «В прошлом году было произведено вот столько пар обуви; в этом году ее будет вот на столько — гораздо! — больше», рассказывал он.
Но контрасты были разительными. Его поразила бедность рабочих - на Западе они, несмотря на депрессию, имели собственные дома. Положение с жильем, по его мнению, в СССР было «просто ужасным» - в одной комнате ютилось по несколько семей.
Здания возрастом не более шести лет уже разваливались, пишет он. Угнетало «зрелище огромного числа женщин в платьях из мешковины».
Особенно запомнился ему футбольный матч - неумение спортсменов играть поразило голландца, ведь на Западе, по его мнению, даже дети играли лучше. 22 игрока «как толпа школьников гоняли по полю мяч», а зрители приходили «чтобы хорошо посмеяться», заявил Фредерик.
Он также вспоминал, что в отелях полотенца были «дотерты до дыр», но ежедневно выдавались свежие. На каждом этаже сидела дама с ключами, что стесняло свободу передвижения. Во время переговоров присутствовали «молчаливые личности», явно следившие за гостями, причем некоторые прекрасно понимали по-голландски.
Переговоры шли вяло. Советские собеседники оживлялись только когда узнавали, что Карл Маркс работал над «Капиталом» в доме, принадлежавшем деду Филипса. Они поднимали за «Капитал» бесчисленные стопки с водкой, но электроламп так и не купили.
По возвращении домой через Варшаву контраст, по словам Фредерика, был «разительный» - «после Москвы Варшава казалась Парижем». Люди были прекрасно одеты, на улицах много машин, а водители не пугали прохожих, в отличие от советских шоферов, которые «на дикой скорости возили в прекрасных лимузинах, гудя в клаксоны».
Позже голландцы принимали ответный визит из Москвы. Их заводы произвели на советских гостей глубокое впечатление, но более всего поразили их условия труда и быта служащих. Дома, в которых жили голландские рабочие, были просто недоступны для понимания советских визитеров, заявил автор книги.
Филипсы предложили русским свою рентгеновскую трубку и завод по производству соответствующего оборудования за 35 тысяч гульденов, включая технологию. Советская сторона этого предложения не приняла, и на этом русские приключения семьи Филипсов в те годы завершились.
В итоге Philips, начавшая свой путь с производства электрических ламп накаливания, стремительно разрослась в огромную технологическую империю. Компания подарила миру множество революционных изобретений: магнитофонную ленту, компакт-кассеты, видеомагнитофоны и другую технику. Особенно много поклонников было у телевизоров Philips.
Однако с конца XX века компания начала терять лидирующие позиции. Philips постепенно продавала свои активы. Так, например, осветительный бизнес выделился в отдельную компанию Signify, а производство телевизоров было передано китайской TPV Technology. В России их, кстати, сейчас купить довольно сложно, но некоторые модели все же можно найти:
Статья основана на воспоминаниях из книги Фредерика Филипса «Формула успеха»