- Все пращуры едят в поминальные дни, "деды". Несколько раз в год подаётся поминальная еда, на стол кладутся ложки для предков, кого помнят - зовут к столу по имени.
Василиса взяла с тарелки яблоко и откусила его.
Потрясающий, ни на что не похожий вкус брызнувшего сока вновь вернул её в глубокое и далёкое детство.
Девушка увидела себя совсем маленькую со стороны. Настолько маленькую, что её ноги не доставали до пола, и она, сидя на табуретке, болтала ими в воздухе.
- Не болтай ногами, шута не качай. - Строго сказала бабушка но тут же смягчилась, - накось лучше яблоко съешь.
Она поставила на стол эмалированную маленькую мисочку, белую, с нарисованными на дне вишенками. А в мисочке той лежали два мочёных яблока, прозрачных, янтарно-жёлтых, упругих, до отказа наполненных чуть газированным соком.
Василиса откусила лакомство, и сок брызнул на подол её платья. Бабушка только покачала головой, переодела маленькую внучку в длинную рубаху, а платье понесла застирывать.
В тот же момент откуда-то с улицы зашла мама и с порога начала голосить:
- Да что ж такое это! На 5 минут оставить нельзя! Уже в какую-то дерюгу переодели!
- Три дня -это не 5 минут,- с ощутимой прохладой в голосе ответила бабушка. - Испачкалась девка, переодела я ее, что ты голосишь-то как выпь на болоте?
- Лиса, вставай, мы немедленно уезжаем!
- Да подожди ты, заполошная, дай хоть яблоко дитю доесть!
- Да, - поддержала бабушку маленькая Василиса. - Яблоко вкусное, я таких и не пробовала.
Однако ждать Елена Юрьевна не собиралась ии секунды, она забрала миску и выкинула её куда-то прочь и поволокла заревевшую Василису из кухни.
Девушка вынырнула из воспоминаний.
Даже сейчас взрослая Василиса пожалела себя ту, четырёх-пятилетнюю, и с несказанным удовольствием вонзила зубы в бок сказочного вкуса мочёной антоновки.
- В Навь сегодня не ходи, - будничным голосом за чаем предостерег её Савелий. - И вообще, учись уже понимать когда выходить пора. Это новый куд тебя заморочил настолько? Кто там кстати?
- Да нет, задумчиво ответила Василиса. - Там ведьма, моя далёкая прабабка. Она наоборот меня назад чуть не пинком выгнала.
Савелий посмотрел на Василису серьёзно, и повторил уже сказанное однажды:
-Сильна у тебя бабка была, жаль что вы не виделись.
- Жаль,- эхом повторила Василиса, помянув недобрым словом матушку свою, которая по так и оставшимся неизвестными причинам лишила дочь общения с любящей (почему-то Василиса была в этом полностью уверена) бабушкой.
- Теперь что уже жалеть, дело сделано. - Савелий потянулся как сытый кот, встал из-за стола. - Константин меня сегодня вызвал, дал ещё только 3 дня, потом мне всяко в контору возвращаться нужно.
Отдыхай сегодня, а завтра, хочешь или не хочешь, нужно последнего куда в руки брать. Потом накормишь их, и поедем.
- Накормлю?
Ведьмак тяжело вздохнул.
- Ты ничего про кудов не знаешь, да?
- Только то что узнала за последние несколько дней.
Снова раздался тяжёлый вздох.
- Я так понимаю, куды - это как домовые?
Савелий поперхнулся и выразительно посмотрел на Василису.
- Ну, я имею в виду, это тоже чуры? В смысле, предки?
- Не совсем. Это, разумеется, дух. И не просто дух, а тот который при жизни был колдуном, или ведьмой, или ещё кем знающим. При этом очень сильным.
Если дух - предок твоего рода - все несколько проще: он обычно доброжелательно настроен к своим потомкам; а вот если чужой - всё хуже и труднее.
Теперь уже пришёл черед Василисы тяжело вздыхать, а Савелий продолжил свой ликбез:
- Все пращуры едят в поминальные дни, "деды". Несколько раз в год подаётся поминальная еда, на стол кладутся ложки для предков, кого помнят - зовут к столу по имени.
Видя изумление в глазах девушки, Савелий снова вздохнул.
- То есть ты и этого не знаешь?
Василиса молчала.
- Короче. В данном случае нужно накормить их с крoвью твоей. Сейчас не время конечно, поэтому чужим, коню твоему да собаке, нужно чуть крoви дать в колево.
- Во что???
- Колево - каша специальная, - терпеливо продолжил объяснение ведьмак. Варится она из пшеницы с маком, медом да лесным орехом если есть. Так что берись за работу, да имей ввиду- когда готовишь - пробовать нельзя.
- Где я возьму пшеницу?
- Я принесу, хозяйка. - Прозвучал из-за окна голос дворового. - Пшеничка, она много у кого есть.
- А мак есть в доме, - поддержал дворового Окунёк.
-А готовить как? - обречённо спросила Василиса.
- Промой да в печь поставь пока не уварится, потом мёдом полей, а потом крoви капни.
-Сколько?
-Да каплю одну, это же не чтобы поесть, - непонятно объяснил ведьмак. - Да не забудь - не пробуй. Да не соли!
- И ложкой мешай только деревянной, а вари в горшке глиняном! - пискнул Ванятка.
Василиса медленно выдохнула сквозь зубы.
- Надеюсь, плясать с бубном не надо? Песни там петь? - Теперь пришло время Савелию возмущённо вытащиться на девушку.
- Забудь, - буркнула Василиса.
- Ну а дальше что, после кулинарных подвигов?
- Дальше вешаешь полотенце, кладёшь ложки... Короче, вари колево, разводи сыту, остальное потом объясню.
- Какую ещё сыту?! - Взвыла Василиса.
- Сыта- это мёд водой разведённый.
- Ванятка, рушник-то для дедов есть?
- Есть, как не быть.
- Сыту делай тоже в глиняной посуде, и перемешивай деревянной ложкой. Короче, еды мёpтвых железо касаться не должно.
Домовые духи давно уже вернулись, на столе появилась пшеница и мак. Василиса машинально перебрала зерно, а в памяти снова всплыло глубокое детство. Бабка Маланья стоит у распахнутого в мокрые осенние сумерки окна, на подоконнике лежит, свисая концом почти до земли, длиннющее белое полотенце с черной вышивкой. Вышивка странная, это не привычный "крестик" или "гладь", а какие-то значки, вроде грубых лошадок и человечков.
Бабушка негромко перечисляет имена, а сад за окном шелестит опадающей листвой и по дому то и дело проносится сквозняк - из окна в приоткрытую и подпертую поленом дверь.
Всегда Ваша, Нос-к-Носу