Из-под снега проглядывал клочок рыжей шерсти. Инга присела на корточки и стала быстро разгребать снег руками. Перед ней предстал замёрзший, покрытый ледяной коркой кот. Его глаза были закрыты, но тело ещё дышало, хотя и едва заметно.
- Господи! - прошептала она - Живой...
*************************
Ленивое балконное солнце, запах жареной рыбы и уютная дремота - мир молодого кота Генри был идеален и полон гармонии. Таким он и остался бы, если бы не дерзкий воробей, появившийся словно из ниоткуда. Синий отблеск крыла мелькнул за стеклом, и азарт затмил голос разума. Один неверный прыжок - и привычная реальность перевернулась. Вместо мягкого коврика - колючая трава, вместо знакомых стен - бескрайний и пугающий мир.
Он жалобно мяукнул, но его зов утонул в шуме города. Испуганный и растерянный, он побрёл, повинуясь инстинкту самосохранения, который вёл его прочь от опасностей.
Он побрёл в соседний двор, где его встретил оглушительный лай огромного пса. Животный ужас заставил его бежать дальше, не разбирая дороги. Он нёсся, пока лапы не подкосились от усталости. Генри заблудился окончательно...
Тем временем его хозяева впали в отчаяние. Они обшарили все дворы, расклеили по всему району объявления с его фотографией, где он улыбался на руках у хозяйки. Они писали во все местные группы в соцсетях, но дни шли, а Генри уже был далеко.
Страх гнал его вперёд, за городскую черту, туда, где смолкал шум машин и начиналась тишина, полная неизвестных звуков и запахов...
Его новым пристанищем стала заброшенная деревня на окраине. Некоторые дома смотрели на него пустыми глазницами окон. Он выбрал тот, что казался самым безопасным, и пролез в щель под воротами.
Неожиданно в доме загорелся свет - дом оказался жилым. В нём жила бабушка Майя - худенькая женщина с добрыми усталыми глазами. Генри спрятался...
Утром бабушка Майя обнаружила испуганного кота в своём сарае, но не прогнала его. Нет, она позвала бедолагу в дом.
- Ну что, замёрз? - тихо проговорила она, гладя его по взъерошенной шерсти - Не бойся, живи у меня. Будешь моим Васькой.
Так у Генри появилось новое имя и новый дом. Бабушка Майя оказалась тихой и спокойной, её доброта была бесконечной. Она разговаривала с ним, рассказывала о своей жизни, и кот засыпал под её спокойный голос, греясь у печки. Он забыл, что значит дрожать от холода и голода.
Но с приходом осени бабушка стала заметно слабеть и кашлять. Она знала, что одной в деревне не пережить зиму и за ней приехал внук Максим - молодой человек с холодными глазами и нетерпеливыми движениями. Увидев кота, он лишь поморщился.
- И этого тоже заберём? - недовольно бросил он.
- Куда же я его дену, Максик? Он же совсем ручной, - умоляюще сказала бабушка.
Генри-Ваську, царапающегося и упирающегося, затолкали в тесную картонную коробку и увезли в город.
Казалось, самое страшное позади. Но это было лишь затишье перед новой бурей. Через два месяца бабушки Майи не стало. Максим, переехав в её квартиру, с первого же дня стал смотреть на кота с неприязнью.
- Шерсть повсюду, воняет, - ворчал он.
И в одну из снежных ночей он открыл дверь и вышвырнул кота на улицу, закрыв перед его носом подъездную дверь.
- Ищи себе новых дураков, - бросил он вдогонку.
Городская зима встретила его ледяным дыханием. Ему пришлось учиться выживать заново. Он нашёл приют в подвале многоэтажки, среди таких же отверженных собратьев. Он научился охотиться на крыс, драться за еду и прятаться от дворников. Его шерсть потускнела, а во взгляде поселилась постоянная настороженность. Он дичал...
В один из особенно лютых вечеров, когда мороз сковал всё живое, по подвалу пронёсся слух: должна прийти Добрая. Так кошки называли пожилую женщину, которая изредка приносила к подвалу объедки со стола. Кошки, измученные холодом, не решались вылезать из подвала, помня, что вчера её не было. Но Генри, ведомый последней искрой надежды, выбрался наружу.
Он сел у стены подъезда и замер, превращаясь в ледяную статую. Снег валил хлопьями, засыпая его спину, лапы, усы. Холод сковывал тело невидимыми оковами. Он уже почти не чувствовал лап, но продолжал ждать.
Она не пришла. Снег заметал его, укутывая в холодный саван. Сознание начало уплывать...
В это время из подъезда вышла девушка. Инга вывела своего хаски на вечернюю прогулку. Найк вдруг насторожился, потянул носом воздух и рванул к сугробу, начав лаять и яростно разгребать снег лапами.
- Найк, что там? Да отойди, мало ли что там может быть... - крикнула Инга, но пёс не унимался.
Девушка с раздражением подошла ближе и вдруг замерла.
Из-под снега проглядывал клочок рыжей шерсти. Инга присела на корточки и стала быстро разгребать снег руками. Перед ней предстал замёрзший, покрытый ледяной коркой кот. Его глаза были закрыты, но тело ещё дышало, хотя и едва заметно.
- Господи! - прошептала она - Живой...
Не раздумывая, она расстегнула пуховик и прижала к груди окоченевшее тельце. Найк за это время успел сделать "свои дела" и уже стоял рядом, пытаясь заглянуть в пуховик, где медленно отогревался кот. Вся компания быстро побежала обратно в подъезд.
В квартире Инги пахло хвоей, имбирным печеньем и уютом. Она не знала, как правильно помочь, но действовала интуитивно: растерла замёрзшие лапы Генри мягким полотенцем и устроила "гнездо" на сидении старого кресла прямо около горячей батареи. Она не навязывала ему общение, давая время прийти в себя...
Прошло несколько дней, прежде чем Генри позволил себе запрыгнуть на диван и свернуться калачиком у ног девушки, пока она читала книгу. Лёд в его сердце, который копился все эти долгие месяцы скитаний, постепенно таял.
Он никогда не будет прежним беззаботным котом. Слишком много дорог он прошёл, слишком много ран получил. Но теперь он знал, что такое настоящее тепло. Не тепло батареи или печки, а тепло того места, где тебя ждут и где можно, наконец, перестать бояться.
Его долгое странствие завершилось. Он был дома. Рядом была заботливая хозяйка. Рядом был друг-пёс, спасший его в тот зимний вечер...