Мой выпуск про Кустодиева - тут
В Инженерном корпусе Третьяковской галереи идет большая ретроспектива Бориса Кустодиева (до 28 сентября 2025). Экспозиция устроена по темам — «Семья», «Страна Кустодия», «Театр», отдельный блок — «Русские типы». Главное событие — впервые почти целиком показаны эскизы к спектаклю «Блоха» для Второго МХАТа и БДТ. Нам открывается не только живописц, но и сценограф.
Но важнее — человек, за чьими ярмарками и купчихами стояла горькая биография. Борис Кустодиев (1878–1927) — ученик Ильи Репина, академик живописи, мастер, который соединил реалистическую школу с любовью к фольклору и декоративности, свободно работал в живописи, графике и театре. Его «Страна Кустодия» — не побег от реальности, а личная система образов, собранная из памяти о провинции, семейных сцен и театрального опыта.
Ранний старт — и сразу большой масштаб. Астраханское детство с ярмарками и шумом пристани, уроки у Павла Власова, поступление в Высшее художественное училище при Академии художеств, мастерская Репина и участие в «Торжественном заседании Государственного совета», где студент Кустодиев написал десятки этюдов.
В 1903-м — золотая медаль и пенсионерская поездка во Францию и Испанию. Насмотрелся там на импрессионистов и перенял некоторые их приемы. Вернулся, построил под Кинешмой «Терем», где и сформировался его язык: цельные цветовые пятна, ясные силуэты, сцены праздников и будней, написанные по памяти. То, за что мы его так любим.
В 1909-м он стал академиком живописи.
Театр вошел в его жизнь рано. Сначала он помогал Головину в Мариинском. Потом сам оформлял (Островского и Гоголя). Для Кустодиева сцена — продолжение живописи: композиция, ритм, цвет. Показанные эскизы к «Блохе» (по Лескову, в инсценировке Замятина) — вершина именно этого мышления: типажи, костюмы, пространство спектакля складываются в цельную «пьесу красками».
Личная драма — ось его биографии. В 1910-х у художника диагностировали болезнь спинного мозга; за последующие годы он пережил тяжелые операции и оказался прикован к инвалидному креслу. В семейных воспоминаниях сохранился эпизод, когда врачи поставили вопрос «сохранить руки или ноги», и жена Юлия попросила:
«Руки оставьте, руки! Художник без рук жить не сможет».
Решение стоило мобильности, но спасло профессию — именно в эти годы появились и «Большевик» (1920), вырастающий из раннего рисунка «Вступление», и парадный портрет Шаляпина (1922). Это не парадокс «веселого художника с трагической судьбой», а настойчивый выбор продолжать работу любой ценой.
Так выстраивается связь с нынешней выставкой. «Семья» объясняет опору, без которой невозможны ни поздние портреты, ни сцены домашней тишины. «Русские типы» — не «картинки с ярмарки», а собранная из наблюдений антология характеров. «Страна Кустодия» показывает, как память и фантазия превращают реальную Россию в цельный художественный мир. «Театр» — напоминание, что сценография у Кустодиева равна живописи по масштабу мышления; «Блоха» это подчеркивает. Экспозиция помогает прочесть биографию художника через его собственные образы — без рекламных интонаций и без скидок на «праздничность».
Больше впечатлений и деталей в моем ТГ канале Купчиха за чаем